Прошлое и будущее

Сознание-носитель - опора различных качественно-определенных состояний (дхарм), причем однородные определенности различаются между собой по трем модусам времени: прошлые, настоящие и будущие дхармы. Прошлое и будущее в таком контексте - объективная реальность, которая выступает объектом познания для Пуруши. Будущее существует в своей внутренней форме, которой еще предстоит проявиться, а прошлое - в своей внутренней форме как проявление того, что уже было опытом, его предметом.

Актуальна лишь внутренняя форма того, что налично, и ее нет ни в прошлом, ни в будущем (сутра 12).
В своем последнем утверждении Вьяса весьма близко подходит к абхидхармистской концепции изменения актуального состояния (avastha-parinama), которую выдвинул Васумитра. Согласно этой концепции, дхарма изменяется в соответствии с временным модусом, хотя в своей родовой характеристике (jatTyatva) остается той же самой.

Так, когда дхарма еще не актуальна, она именуется будущей; когда актуализация налична, носит название настоящей; когда же, исчерпав свою функцию, она более не действует, тогда определяется как прошедшая.
Дхармы осмысляются комментатором Патанджали в соответствии с учением о трех гунах. В состоянии динамического равновесия гун до начала parinama первопричина (пракрити) имеет в качестве базовой характеристики непроявленное (avyakta). В соответствии с этим дхармы в трех модусах времени рассматриваются по шкале проявленное - непроявленное.

Прошлые и будущие дхармы относятся к непроявленному и определяются термином suksma, т. е. обладающие тонкой сущностью (сутра 13).
Итак, логика изложения материала вскрывает такую последовательность: дхармы рассматриваются как существующие в своей собственной форме, проявление которой увязано с тремя модусами времени. Вьяса как бы соглашается со своими оппонентами-сарвастивадинами, утверждавшими, что все дхармы существуют.

Но объяснение этому существованию он дает иное, нежели абхидхармисты. Важно отметить прежде всего одно терминологическое отличие в изложении Вьясы,- когда он говорит о существовании дхармы в трех формах времени, то использует термин svarupa (собственная форма). На его взгляд, тройственная реальность (будущее, прошлое и настоящее), выступая объектом опыта, существует в своей собственной форме. Если было бы иначе, то знание, не имеющее объекта, не могло бы возникнуть.

При этом комментатор указывает, что при наличии одного модуса времени два других остаются присущими субстрату. Иными словами, svarupa есть качественно-определенная форма проявления субстрата, т. е. сознания, во времени.
Сарвастивадинская постановка вопроса совершенно другая. Поскольку отрицается существование какого-либо субстрата, на который опирались бы дхармы, постольку при рассмотрении их существования во времени используется термин не svarupa, a svabhava (реальная сущность, собственное бытие), чем подчеркивается несводимость дхарм к чему-либо иному, кроме себя самих.

Таким образом, в концепции сарвастивадинов время в трех формах связывалось с собственным бытием дхарм, а в концепции Вьясы - с субстратом, относительно которого дхармы существуют в качестве объективной реальности проявления собственной формы.
Сообразно такой логике аргументации утверждается, что дхармы имеют природу гун. Но это утверждение требует ответа: почему же, коль скоро весь мир, включая дхармы, есть гуны, орган чувств отличается от того, что им воспринимается?
В связи с этим вопросом, чрезвычайно важным для эпистемологии системы Патанджали, вводится концепция объекта познания (сутры 14-17). Согласно представленному в сутрах и бхашье материалу, самотождественность объекта объясняется единообразием внутренней закономерности его существования.

Например, орган слуха, т. е. инструмент звукового восприятия, - это конкретное видоизменение гун, которое характеризуется устойчивостью, саттвой как способностью ясного отражения, активностью и наделено свойством быть инструментом познания, т. е. наделено природой познания (Вьяса).
Звук есть другое конкретное видоизменение гун, которое наделено природой познаваемого.

Атомы земли и других великих элементов - это часть тонкой субстанции, трансформирующейся в чувственные объекты, которые относятся к классу материального. В комментарии к сутре 14 Вьяса подводит читателя к мысли о независимости внешнего объекта от познающего этот объект сознания.

Здесь он открыто делает выпад против ведущего эпистемологического тезиса махаянской школы мадхьямика касательно обусловленности объекта познания актом осознания этого объекта и одновременной необусловленности сознания со стороны объекта. Для обозначения школы-оппонента употребляется термин vainasika (те, кто придерживается теории уничтожения). Применительно к мадхьямикам этот термин связывался с отрицанием ими собственного бытия (svabhava) дхармы.

Однако Вачаспати Мишра имеет в виду и другую махаянскую школу - виджнянаваду, отрицавшую собственную форму объекта (vastusvarupa).
Чтобы понять существо столкновения позиций, необходимо напомнить, что для классических буддийских школ характерно философское рассмотрение не vastu (внешнего объекта), но именно образа этого объекта внутри перцептивного поля. Парциальные чувственные характеристики внешнего объекта определялись термином visaya, обозначающим область активности каждого из органов чувств, а целостный образ объекта (alambana) являлся результатом генерализующей, конструирующей деятельности манаса.

Таким образом, отрицание vastusvarupa есть отрицание наличия собственной формы внешнего объекта в его перцептивном образе.
Продолжая критику идей vainasika, Вьяса указывает на то, что объект опирается лишь на самого себя (svapratistham), но отнюдь не на ментальное конструирование каждого из многих воспринимающих сознаний. Последние обусловлены различными установками - праведной, неправедной, беспристрастной, от чего и зависит характер осознания объекта.

Сферы существования объекта и его осознания, согласно Вьясе, совершенно различны и принципиально несмешиваемы.
Вместе с тем объект - продукт взаимодействия трех гун, способ существования которых - постоянное движение. В силу этого объект и вступает во взаимодействие с различными сознаниями. Так он становится содержанием сознания.

Таким образом, по мысли Вьясы, сознание оперирует не с перцептивным объектом, не с образом внешнего объекта, а именно с ним самим (сутра 15).
Кроме того, утверждается независимость объекта от единичного сознания; в своей данности он является общим для всех индивидуумов (sarvapurusasadharanah), а каждый индивид формирует свое, независимое осознание объекта (сутра 16).
Процесс познания чувственных объектов уподобляется магниту, притягивающему железо, т. е. сознание. Познан тот объект, которым сознание окрашено, говорит Вьяса, вновь имплицитно вводя познавательную метафору из первой главы: сознание - хрусталь, чувственный объект - цветная подставка, этот хрусталь окрашивающая.

Сознание меняется, т. е. меняются его состояния (дхармы) в зависимости от того, познана ли внутренняя сущность объекта (сутра 17). Дхармы в своем протекании зависят от процесса познания или от содержаний сознания, считает Вьяса.

Его оппоненты-буддисты стояли на совершенно иных позициях: поток дхарм есть то, что формирует содержания сознания, которые в своей дискретности опираются на этот непрерывный поток мгновенных психических состояний. Данный пункт демонстрирует радикальное различие двух концепций формирования содержаний сознания.
Далее Патанджали и его комментатор вновь обращаются к вопросу о принципиальной открытости сознания (его деятельности и содержаний) Пуруше (сутры 18-24).
Если бы Пуруша, подобно сознанию, был подвержен постоянному изменению, т. е. имел природу гун, то, по убеждению Вьясы, из этого следовало бы, что его объекты, или содержания интеллекта, были бы не всегда ему известны. Однако в реальности все иначе: интеллект обладает свойством быть всегда известным своему господину, Пуруше.

Отсюда делается вывод о неподверженности Пуруши какому-либо изменению (сутра 18).
Но возникает вопрос, как бы отрицающий самый факт существования Пуруши: может статься, что сознание, подобно огню, освещает и себя, и чувственный объект. Вьяса отвечает, исходя из параллелизма сознания чувственному восприятию: органы чувств и чувственные объекты не есть нечто самоозаряющее (svabhasani) - в силу свойства быть объектами познания; таким свойством обладает и манас.

Нужно отметить, что, по-видимому, уподобление сознания огню - это эпистемологическая метафора иной, нежели санкхья-йога, школы, так как затем Вьяса оспаривает правомочность метафоры как таковой: огонь не освещает сам себя, ибо феномен освещения складывается из связи источника света с объектом, подлежащим освещению.

Содержание раздела