Что вообще первично — поле или мозг?

Восстановление экологии собственной психики — вот задача, которую должен решить каждый. Пока она не сбалансирована деструктивное поведение по отношению к природе (уже не говоря о собратьях), будет неизменным.
С точки зрения Г. Бэйтсона Разум — это необходимое и неизбежное следствие достижения структурой определённой сложности, возникающее задолго до того, как в организме складывается мозг и ЦНС. Ментальные характеристики свойственны не только индивидуальным организмам, но также социальным и экологическим системам, этот разум присущ не только телу, но также проводящим путям и сообщениям вне тела (87, с.74).
Итак, гипотетический церебральный чип (либо сам мозг, который при определённых условиях функционирует как элемент неизвестного целого) может активизироваться, в результате возникают сиддхи (чудеса), которые всегда вызывали у людей ощущение присутствия в мире вездесущей, всемогущей и непостижимой силы, именуемой Богом.
Вызывает ли повреждение утрату адаптации к внешнему миру, либо просто изолирует мозг от поля? Всегда ли перестройка коммуникации йогой сопровождается полевыми проявлениями?
Неясно, что радикально определяет качество и длительность жизни индивида, полная автономность сознания либо факт коммуникации с Сетью, и каким образом влияет на личность знание о том, что она является элементом всеобщего? Является ли мозг только органом отражения, и каковы критерии подключения к Сети?

Как отличить нейрофизиологический спазм от подлинного контакта?
Мозг и продуцируемое им (или включённое Сетью) частное сознание есть универсальный орган адаптации. У животных нет самоосознанности, поэтому их адаптационные возможности ограничены, но идеальны в условиях стабильных.

Сообщества муравьев и пчёл ведут себя настолько упорядоченно, что выглядят сознательными, информационный обмен у них осуществляется при отсутствии мозга как такового, поскольку нервная система насекомого это простая цепочка нервных узлов. Колония насекомых — структура из мобильных единиц, обладающих минимумом запрограммированной автономии и ограниченным набором встроенных реакций при неизменных условиях окружающей среды.
Реаниматологам и врачам скорой хорошо известно, что шок, кома и потеря сознания далеко не всегда отключают восприятие. Более того, коммуникация субъекта с внешним миром порой сохранена даже при клинической смерти.

Пенфилд обнародовал данные, согласно которым сознание функционирует при глубокой анестезии, несмотря на отсутствие активности мозга (нельзя снять ЭЭГ).
Мавроматис (1991) отмечает: Самые различные формы изменённых состояний сознания имеют в своей основе сохранение активности сознания при сокращении физиологической, что отмечено парасимпатической доминантой (иными словами продуктивные ИСС, а не оглушение, достижимы лишь при неподвижности и глубокой ментальной релаксации, что по закону вегетативного маятника возникает после хорошей нагрузки и достижения начального этапа ЧВН, полученного в традиционной практике асан).
Не существует ли в нас наряду с корой головного мозга какой-нибудь другой нервной основы, способной к мышлению, или процессы, происходящие во время потери сознания, являются феноменами синхронистичности? То есть, не связаны с органическими процессами? (244, с. 290).
И далее: У человека кома не парализует вегетатику. Может, в это время она становится носителем психических функций? Не являются ли сны порождением не столько спящей коры (сознание выключено, во время сна оно отсутствует — В.Б.), сколько продуктом не спящей вегетатики? То есть, не обладают ли сны трансцендентальной природой? (там же, с. 297). Известно, что сознание, а точнее его физиологические корреляты, отсутствует в глубокой стадии сна.

В ней же, кстати, и наблюдается парадоксальная активность ВНС, причём симпатической её части.
Роберт А.Монро, автор метоLики Hemi-Syng (в русском переводе Путешествие вне тела), утверждает, что сознание и ум — не локальные явления, он именует телепатию невербальной коммуникацией (НВК).
Не берёт ли поле в определённых ситуациях на себя функции восприятия, которые обычно присущи сознанию индивида? Не ВНС, как это предполагает Юнг, а именно поле (Сеть)?

Что вообще первично — поле или мозг? Существовало ли поле до человечества, либо последнее только включилось в его структуру?

Быть может эта внепространственная вневременная субстанция, подобно динамическому вакууму является всеобщим банком информации живого?
Либо полевые феномены это компенсация расщепленности психики цивилизованного человека? Или же поле это следующий этап развития, третья сигнальная система, формирующаяся постепенно, а массовое подключение к ней человечества с помощью йоги ещё впереди? Я далёк от мысли, что сегодня способностью такого подключения обладают только избранные. Лично для меня бритва Оккама отсекает гипотезу о творце, создателе и управителе всего. Сегодня цивилизация находится на распутье: начать ли процесс киборгизации, вживления различных устройств в тело человека, либо улучшать существующие системы и формировать новые?

В принципе есть разработки и с той и с другой стороны, и куда пойдёт человечество — неясно. Второй путь более перспективен, поскольку он делает субъекта автономным, не зависящим от источников энергии и производителей — уже сейчас есть методики формирования дополнительных сенсорных каналов, стабилизации адаптационных механизмов и т.д.

Учитывая, что изменения эти строго физиологичны, вероятность их наследственной передачи достаточно велика.
Сознание — это, прежде всего, взаимодействие со своим телом, представителями вида и природой. Пока неясно, насколько мозг занят текущей адаптацией, а в каких случаях переключается в полевой режим. Быть может, это имеет место в процессе творчества?

В обычном, бодрствующем состоянии сознания, активность коры весьма велика, она просто глушит сигналы подкорки, не давая им просачиваться в сознание. А именно подкорка, с её древними, дочеловеческими слоями, вероятнее всего и является основой сиддхи.

Не случайно спонтанный выход интуитивной информации чаще всего происходит в ИСС при снижении активности коры — юродивые, шаманы с психотропами, ЧВН в йоге.
Непонятно, когда и как системный разум вставляет свои две копейки в любые человеческие проявления. Да и вообще две ли это копейки, а не девяносто восемь, хотя нам унизительна сама мысль о том, что контрольный пакет поведенческих реакций принадлежит бессознательному.

Сознание слишком многое берёт на себя и не справляется, а поле (Сеть) не имеет доступных средств его вразумления подобно тому, как организм не может справиться с раковыми клетками — аналогия грустная.
Человек амбивалентен: тело стремится к самосохранению, душа — выходу за любые пределы. Высокая степень эгоцентризма выключает субъекта из системности, его действия приобретают тотальную деструктивность, и печальнее всего то, что именно такой вид автономии обеспечивает богатство, успех и власть.
Постоянное преобладание полевой настройки делает личность (или данный тип культуры) органически неспособной к силовой переделке мирового порядка по своему разумению (именуемому обычно улучшением), быть может, именно поэтому Индия, несмотря на прозрения йогов, так и не стала колыбелью техногенной цивилизации.
Итак, в статусе человека заключено двойное смущение: если индивидуальное сознание оторвано от остальной психики и пребывает в свободном полёте, цивилизация входит в режим развития с обострением и высокой вероятностью распада.
Если же преобладает полевая ориентация, отдельный субъект и всё сообщество тяготеют к ультрастабильности, сохранению гармонии со средой при минимуме эволюционной динамики — это стагнация и вырождение. Оба пути неприемлемы.

С одной стороны мы не можем ждать милостей от природы, человек вынуждено влияет на неё одним только своим наличием, с другой — для выживания нужно сохранять гармонию с природой, прежде всего, со своей собственной.
Выход из положения мне представляется таким: общество должно быть информировано о действительном состоянии экологии, необходимо устранить корпоративную ложь с её научным прикрытием, а также эзотерическое и религиозное мракобесие. Каждый, чьё бытие становится нестерпимым (а таких людей в мегаполисах сегодня подавляющее большинство), должен иметь возможность самовосстановления (в том числе и посредством йоги) без выпадения из социума.
В идеале каждый индивид должен представлять пределы личной автономии в поведении и издержки её избытка, прежде всего, для себя самого, не тяготея к перекладыванию этих издержек на окружающий мир или потомков. Необходимо, с одной стороны, пережить либо ощутить, с другой — понять свою принадлежность к вселенскому порядку, который так настойчиво проявляет себя в полевых феноменах, включая сиддхи.
Мозг и психика связывают животное начало человека с социальным, сознание с бессознательным, Эго с Полем, находящимся вне обычной размерности мира и его причинно-следственных связей.
Итак, мы возвращаемся к условиям коммуникации Эго с полным (системным) разумом, но как бы уже с другой стороны, установив, что в каждом из нас содержится часть Единого.

Содержание раздела