Сильна инерция старых подходов.

Это стало стержневыми моментами в поведении банков со второй половины 1996 г. и остаются таковыми по сей день. Крупные московские банки при помощи сложившегося круга своих иностранных партнеров по-новому выстраивают всю цепочку: начиная с клиентов в регионах через свою филиальную сеть (или дочерние банки) и заканчивая собственным каналом привлечения финансовых средств с западных площадок.
Вторую группу банков представляют структуры, связанные с региональными администрациями, которые создали собственную систему заимствований на внешнем рынке. Естественно, что первая группа банков вступает в конкуренцию с регионами, власти которых более или менее успешно работают с предприятиями, развивая схемы региональльных займов (займов субфедерального уровня), в том числе и в виде еврооблигаций.

И конкуренция эта значима отнюдь не по самому формальному признаку кто заемщик. Для федерального устройства России это один из важнейших вопросов ее государственного суверенитета.

Кроме того, кто независимые банки или региональная администрация выведет предприятия к устойчивому потоку финансовых ресурсов будет зависеть и целый комплекс исключительно важных вопросов существования единого экономического пространства России.
Третья группа банковские структуры-одиночки, использующие другие способы работы с источниками заемных средств на Западе и своими агентами в регионах. Целая группа средних устойчивых банков поставила во главу угла своей политики курс на тесное сотрудничество с западными финансовыми компаниями, по существу принимая на себя роль их представителей в России.

Эти банки получают кредитный рейтинг, техническую помощь на переподготовку персонала, они являются первоочередными получателями синдицированных кредитов.
Особняком стоит вопрос о конкуренции московских банков и регионов на финансовом рынке. Думается именно здесь сегодня развертывается основная борьба разных идеологий и поддерживающих их структур.

Сделаем оговорку, что, конечно же, неверно жестко привязывать, скажем, позицию ММВБ и Московской фондовой биржи (МФБ) к той или иной идеологической схеме.

Но доминирующее влияние различных подходов в их поведении все же прослеживается без большого труда.
Суть различия в подходах может быть сведена к роли посредников в процессе привлечения финансовых средств на предприятия. За то, чтобы быть посредниками между открытым рынком и предприятиями выступают как региональные власти, обзаведшиеся местными банковскими институтами, так и собственно банки, представляющие преимущественно структуры со штаб-квартирами в столице. Несколько условно можно определить позицию ММВБ как курс пробанковской партии, поддерживаемый Центробанком, и партии региональной в купе с небанковскими инвестиционными институтами, за которой стоит московское городское руководство и ФКЦБ.

Ее можно отнести к проблемам фазы становления общенациональной рыночной инфраструктуры финансовых взаимоотношений.

Между тем, как показывает опыт других стран, есть и более глобальная проблема роль банковского сообщества в регулировании финансовых потоков, конкуренцию которой создает система фондового рынка с ее небанковскими инвестиционными институтами (еще эту проблему называют проблемой выбора американской (фондовой) и немецкой (банковской) системой построения финансовой системы).
Но разделение банковского и фондового секторов финансового рынка в итоге выливается в то, что в дополнение к конфликту стратегий ММВБ и МФБ запоздалый приход банков компенсируется распараллеливанием институтов фондового рынка.

Местные власти на финансовом рынке новые альянсы

Теперь регионы вынуждены сами искать источники доходов и управлять финансовыми потоками в качестве ответственных инвесторов. Прежде всего регионы, оставшись без федеральных средств, вынуждены полагаться на собственные возможности заимствований и производительное вложение капитала.
Несколько лет назад казалось, что дешевые деньги в необходимом объеме регионы смогут быстро и напрямую заимствовать на внешнем рынке. Техническая подготовка к эмиссии облигаций оказалась не самой сложной проблемой для регионов.

Число профессиональных посредников сегодня явно создает известное конкурентное напряжение на рынке соответствующих услуг.

Проблемой оказалось эффективное вложение средств в доходные инвестиционные проекты. Это можно было предвидеть заранее, ведь время, необходимое для подготовки эмиссии, не превышает 6 месяцев, а подготовка хорошего инвестиционного проекта редко когда укладывается в один год.

Эту разницу многим регионам пришлось почувствовать лишь когда стали приближаться сроки погашения.

В общем сказалась неподготовленность той самой инфраструктуры, которая обеспечивает полный цикл управления финансовым потоком от привлечения средств до распределения доходов.
Опасности массового невозврата при неконтролируемых внешних заимствованиях субфедерального уровня вызвали резонное противодействие федеральной власти, усмотревшей в такой практике перспективу утраты управляемости консолидированным внешним и внутренним долгом России. После трудных переговоров с Парижским и Лондонским клубами наших кредиторов стала особенно понятна необходимость жестких рамок субфедеральных заимствований на открытом рынке.

В итоге региональными администрациями не только обозначена планка увеличения их задолженности, но и определено, что привлекаемые средства должны использоваться лишь на погашение внутреннего долга, а не для того, чтобы проводить самостоятельную инвестиционную политику.
Регионы, куда стремятся московские финансовые структуры, весьма разнятся между собой по экономической стратегии и тем самым определяют весьма различную политику проникновения и закрепления в них банковских институтов.
При этом не верно представлять себе российские регионы в том виде, как мы знаем 89 субъектов Российской Федерации. В России достаточно четко обозначилось такое явление как межрегиональные альянсы, включающие сразу несколько субъектов федерации, которые постепенно приобретают в лице крупнейших российских банков и финансово-промышленных групп своих стратегических партнеров. В их числе Северо-Запад, Калининградский анклав, Сибирь, Поволжье, Юг России и некоторые другие.

Первыми формами мезорегиональной интеграции стали 8 экономических ассоциаций субъектов Федерации: Северо-Запад, Черноземье, Большая Волга, Сибирское Соглашение, Северо-Кавказская, Дальневосточная, Уральская, ассоциация областей Центральных районов России.

Большинство из них становятся существенным фактором экономической и политической жизни государства, с которым начали считаться и органы федеральной власти, пытаясь управлять интеграционными процессами и направлять их в русло законодательного разделения полномочий в сфере исполнительной власти, пресекая в то же время попытки политизации этих союзов.
Эту тенденцию можно считать объективной основой для циркулирующих уже не первый год разговоров о таком явлении, как укрупнение регионов с соответствующим пересмотром административно-территориальной сетки страны. Из этого следует, что вопреки заверениям ряда аналитиков, что с приходом крупного капитала в регионы будут окончательно нейтрализованы центробежные тенденции в Федерации, не вполне обоснованы.

Если предположить, что в ближайшие годы будут повторяться такие острые противоречия, какие можно было наблюдать вокруг приватизационного конкурса Связьинвеста, то не составит труда представить себе, что свои политические системы в регионах способны лишь усилить это противостояние, придав последствиям более широкую комплексность и долговременность.
Нельзя сказать, чтобы в регионах не ждали инвестиций и соответственно банков, которые их могут предоставить. Вопрос в подозрительном отношении к приезжим в части правил распределения прибыли.
Здесь еще сильна инерция старых подходов. Закрепится при новой структуре владельцев смогут немногие из сегодняшних лидеров администрации и директорского корпуса.

Отсюда желание заработать на приличную пенсию.

Доходы часто воспринимаются как откаты и результат дележа каких-то чужих денег, которые не принадлежат ни инвестору, ни тому, кто их привлекает.
Чтобы оценить психологию региональных руководителей надо видеть, что они изначально стремились оставить за собой контроль за предприятиями (к которым сегодня начал проявляться активный интерес). Хотя бы потому, что основная часть этих руководителей пришла в администрацию с этих же предприятий.

Но поскольку предприятия всех своих денег лишились и живут на кредиты под оборотные средства, с государством игры закончились, поскольку его бюджет окончательно свелся к пенсиям и зарплатам госслужащим, то нынешняя смычка региональных руководителей и директоров функционально работает как последний бастион на пути неизбежной, скорой и окончательной продажи.
Центральная власть недовольна ситуацией, которая сложилась на местах приватизационные органы субъектов федерации в 1997 г. дали бюджету всего 354 млрд. руб., в то время как федеральное правительство собрало почти 10 трлн. руб. Правительство склонно видеть в этом даже некий умысел, поскольку во многих субъектах федерации доходы местных бюджетов от приватизации превышают отчисления в федеральный бюджет в 10-45 раз.

Содержание раздела