Человеческое знание обусловлено структурой человеческого разума.
Тот факт, что у человека не хватает творческого воображения для представления категорий, противоречащих фундаментальным логическим отношениям и принципам причинности и телеологии, предписывает нам то, что можно назвать методологическим априоризмом.
Любой человек своим каждодневным поведением подтвержает непреложность и универсальность категорий мышления и деятельности. Тот, кто обращается к другому человеку, желая информировать или убедить его, задает вопросы или отвечает на вопросы других людей, может сделать это только потому, что может обратиться к чему-то общему для всех людей, а именно к логической структуре человеческого разума. Мысль, что А может быть одновременно не-А или что предпочтение А перед В одновременно есть предпочтение В перед А, просто невообразима и абсурдна для человеческого разума. Мы не в состоянии понять любой тип дологического или металогического мышления.
Мы не способны мыслить о мире без причинности и телеологии.
Для человека безразлично, существуют или нет за пределами области, доступной человеческому разуму, другие области, где есть нечто, категориально отличающееся от человеческого мышления и деятельности. Никакое знание из этих областей не проникает в человеческий разум. Тщетно задаваться вопросом, отличаются ли вещи-в-себе от того, чем они кажутся нам, и существуют ли иные миры, о которых мы не способны догадаться, и идеи, которые мы не способны понять. Эти проблемы лежат за пределами человеческого познания.
Человеческое знание обусловлено структурой человеческого разума. Если он выбирает человеческую деятельность в качестве объекта исследований, она не может быть не чем иным, как категорией деятельности, присущей человеческому разуму, и являться проекцией последней во внешний мир становления и изменений. Все теоремы праксиологии относятся только к категориям деятельности и действительны лишь в орбите их действия.
Они не претендуют на сообщение какой-либо информации о невообразимых мирах и связях.
Таким образом, праксиология является человеческой в двойном смысле. Она человеческая, поскольку утверждает для своих теорем в области, точно определенной лежащими в их основе допущениями, всеобщность по отношению к любой человеческой деятельности. Кроме того, она человеческая, поскольку занимается только человеческой деятельностью, и не стремится узнать что-либо относительно нечеловеческой дочеловеческой или сверхчеловеческой деятельности.
Приписывание логической гетерогенности первобытному человеку
Широко распространенной ошибкой является мнение, согласно которому считается, что работы Люсьена Леви-Брюля доказывают, что логическая структура мышления дикарей была и остается принципиально отличной от логической структуры мышления цивилизованного человека. Наоборот, то, что Леви-Брюль на основе тщательного исследования всего доступного этнографического материала сообщает об умственных функциях первобытного человека, ясно доказывает, что фундаментальные логические зависимости и категории мышления и деятельности играют в умственной активности дикарей ту же роль, что и в нашей жизни. Содержание мыслей первобытного человека отличается от содержания наших мыслей, но формальная и логическая структура у тех и других общая.
Следует признать, что сам Леви-Брюль придерживался взгляда, что склад ума первобытного человека в сути своей мистический и дологический; коллективные представления первобытного человека регулируются законом сопричастия и, следовательно, нейтральны по отношению к закону противоречия. Однако различение Леви-Брюлем дологического и логического мышления относится к содержанию, а не к форме и категориальной структуре мышления. Поскольку он заявляет, что и у людей, нам подобных, наравне с идеями, подчиненными закону сопричастия, более или менее независимо, в более или менее ослабленной форме существуют идеи и отношения между ними, управляемые законом рассуждения. Дологическое и мистическое сосуществует с логическим[L??й??vy-Bruhl. How Natives Think.
Trans. by L.A. Clare. New York, 1932.
P. 386.].
Леви-Брюль относит основополагающие учения христианства к царству дологического разума[Ibid. P. 377.]. Конечно, против христианских доктрин и их теологических интерпретаций может быть выдвинуто множество возражений. Но никто еще не рисковал утверждать, что христианские отцы церкви и философы, среди которых св. Августин и св.
Фома Аквинский, обладали мышлением, логическая структура которого отличается от нашей. Спор между двумя людьми, один из которых верит в чудеса, а другой нет, не относится ни к содержанию мышления, ни к его логической форме. Человек, пытающийся показать возможность и реальность чудес, возможно, ошибается.
Но обнаружить его ошибку, как показали блистательные эссе Юма и Милля, логически не менее сложно, чем преодолеть любые другие философские и экономические заблуждения. Исследователи и миссионеры сообщают, что в Африке и Полинезии первобытный человек внезапно останавливается на ранних стадиях восприятия вещей и никогда не рассуждает, если может каким-либо образом избежать этого[Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М.: Атеист, 1930. С. 810.].
Европейские и американские педагоги иногда сообщают то же самое о своих учениках. Леви-Брюль цитирует наблюдения миссионера, сделанные им в племени мосси в Нигере: Разговоры с ними крутятся лишь вокруг женщин, еды и (в сезон дождей) урожая[??Lй??vy-Bruhl. Primitive Mentality. Trans. by L.A.
Clare. New York, 1923. P. 2729.].
Какие другие темы предпочитали современники и соотечественники Ньютона, Канта и Леви-Брюля?
Вывод из исследований Леви-Брюля лучше всего сформулирован им самим: Первобытное мышление, как и наше, интересуется причинами происходящего, однако оно ищет их в совершенно ином направлении[Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. С. 293.].
Крестьянин, желающий собрать богатый урожай, может в соответствии с содержанием своих представлений выбрать различные методы. Он может совершить определенные магические обряды, совершить паломничество, поставить свечу перед образом покровительствующего святого или использовать больше качественных удобрений. Но что бы он ни делал, это в любом случае является деятельностью, т.е. использованием средств для достижения целей. Магия заключается в разнообразии технологий. Заклинание обдуманная целенаправленная деятельность, основанная на картине мира, которую большинство наших современников не приемлют, осуждают как суеверие.
Но концепция деятельности не подразумевает, что деятельность направляется правильной теорией, а технология обещает успех, и что она достигнет своих целей. Это лишь означает: субъект деятельности считает, что применяемые средства дадут желаемый эффект.
Ни один факт из этнографии и истории не противоречит утверждению, что логическая структура разума едина у всех людей любых рас, возрастов и стран[См. великолепные формулировки в: Cassierer E. Philosophie der symbolischen Formen. Berlin, 1925. II.
78.].
3. Априори и реальность
Априорные рассуждения чисто концептуальны и дедуктивны. Они не могут дать ничего, кроме тавтологий и аналитических рассуждений. Все их следствия выводятся из посылок и уже содержатся в них.
Следовательно, согласно популярному возражению они ничего не могут добавить к нашему знанию.
Все геометрические теоремы заключены в аксиомах. Понятие прямоугольного треугольника уже включает в себя теорему Пифагора. Эта теорема тавтология, ее дедуктивные результаты состоят в аналитическом суждении. Тем не менее никто не возьмется утверждать, что геометрия вообще и теорема Пифагора в частности не увеличили наши знания.
Познание посредством чисто дедуктивного рассуждения также является созидательным и открывает нашему знанию путь в ранее недоступные сферы. Важная задача априорных рассуждений с одной стороны, выявить все то, что подразумевается под различными категориями, концепциями и посылками, и, с другой стороны, показать, что под ними подразумевается. Их предназначение сделать явным и очевидным все то, что прежде было скрыто и неизвестно[Наука, говорит Мейерсон, есть действие, посредством которого мы восстанавливаем как идентичное, что сначала, скрытое, не было для нас таковым (Meyerson. De l'Explication dans les sciences. Paris, 1927.
P. 154; см. также: Cohen M.R. A Preface to Logic. New York, 1944.
Р. 1114).].
В понятии денег уже заключены все теоремы денежной теории. Количественная теория не добавляет к нашему знанию ничего, что фактически не содержится в понятии денег; она только анализирует и поэтому тавтологична, как теорема Пифагора тавтологична по отношению к понятию прямоугольного треугольника. Однако никто не будет отрицать познавательную ценность количественной теории. Для ума, не просвещенного экономическими объяснениями, это остается неизвестным.
Длинный ряд безуспешных попыток разрешить затронутые проблемы показывает как непросто было достичь современного состояния знания.
То, что априорная наука не обеспечила нам полного познания реальной действительности, не означает ее неполноценности. Ее понятия и теоремы являются орудиями мышления, которые открывают путь к полному пониманию действительности; но, разумеется, сами по себе они еще не сумма фактического знания о всех вещах.
- Они игнорируют науки о человеческой деятельности.
- Преступника казнит палач, а не государство.
- Действиями человека управляют наследственность и среда.
- Концептуализация и понимание
- Предварительная работа историка.
