Эконометрика должна иметь орудия исследования.

Обе теории были, как известно, предметом постоянного внимания экономистов, от Адама Смита до Вальраса. Считается, что своей "Общей теорией" равновесия Кейнс проложил в этой области новые пути. Он действительно воздвиг новое основание, но не в том смысле, что ему удалось построить теорию общего равновесия. В этом отношении есть ясно выраженное различие между теорией Кейнса и теорией, выросшей на почве классической традиции.

Если согласно этой традиции хозяйственная жизнь в целом рассматривается как результат сложения деятельности сил (таких, как жажда материальных благ, тягость труда и т.д.), участвующих в установлении всех частичных равновесий, то система Кейнса представляет собой нечто противоположное. В классической системе все индивидуальные мотивы, действующие в определенном направлении, могут слагаться вместе в один общий мотив с точки зрения хозяйства, рассматриваемого в целом. Отклонение Кейнса от этой традиции наиболее отчетливо выступает в вопросе о сбережении.

Согласно классической теории растущая склонность к сбережению каждого в отдельности увеличивает совокупную склонность к сбережению и общую сумму сбережений всего общества в целом. В системе Кейнса растущая склонность к сбережению у каждого лица в отдельности ведет к сокращению общей величины сбережений. Ничего подобного нет в классической системе. И вполне может оказаться, что эта новая идея Кейнса докажет свою жизнеспособность.

Однако сама по себе она не содержит ничего специфически характерного для динамики. Но она, вероятно, могла бы играть выдающуюся роль в динамической теории постоянно развивающегося хозяйства, если бы такая теория была разработана.
Другое деление я предлагаю провести между теми принципами, которые по своей природе поддаются эконометрической проверке, и принципами, которые ей не поддаются. Статическая теория мало доступна такой проверке, хотя было бы неправильно утверждать, что она ее вообще не допускает; имеются попытки Шульца построить статистические и, как я должен здесь добавить, статические кривые спроса. Но большая часть теории статики содержит, конечно, только общие положения, которые могут быть использованы для построения графиков, но не могут быть при помощи графиков проверены. То же и с "Общей теорией" Кейнса: она содержит много общих положений такого рода, что голое статистическое опровержение некоторых устанавливаемых ею принципов может в сущности означать только опровержение самих вычислений, на которые опирается аргументация.

Правда, некоторые из ее самых общих понятий как будто вполне допускают применение экономических методов доказательства. Однако при этом возникает опасность, что измерение предельных склонностей (которые по существу своему являются статическими категориями) будут пытаться производить с помощью временных рядов, полученных из наблюдений над расширяющимся хозяйством. Калдор и Хаген хорошо знают, что они стоят на опасном пути.
По моему убеждению, прогресс экономической теории может осуществиться лишь в той мере, в какой она сама будет превращаться в эконометрику. Но эконометрика должна иметь соответствующие орудия исследования. Кейнсианские понятия для нее недостаточны.

Возникает поэтому острая потребность в формулировании понятий динамики и в установлении минимума динамических общих принципов.
Я достаточно долго занимался критикой и должен теперь перейти к некоторым конструктивным предложениям. То, что я собираюсь с надлежащей скромностью здесь предложить, представляет собою не больше как начало, указатель известного направления.
Но, прежде чем двигаться вперед, я должен сначала обратиться к прошлому.
Я утверждаю, что старая классическая теория в приблизительно одинаковой пропорции содержала в себе то, что я определяю как статические и динамические элементы. Динамические элементы выпали из того, что мы рассматриваем теперь в качестве системы основных экономических принципов. В то время, как статический анализ становился все более утонченным и усовершенствованным благодаря употреблению понятия предельности и математических выражений, динамический анализ был упущен из поля зрения.

Отчасти это было вызвано тем, что динамика не дает достаточно места для анализа, основанного на теории предельной полезности. Ошибочное пренебрежение динамикой наиболее ярко можно проиллюстрировать на примере Маршалла. Мы хорошо знаем, с какой любовью он собирал по кусочкам и отрывкам наследие традиционной теории. Он не мог расстаться с тем взглядом, что земельная рента не входит в издержки производства. Даже железный закон заработной платы снова появляется у него; и хотя этот закон принимает несколько более смягченную и приемлемую форму, по существу он сохраняет тот же смысл.

Чтобы чувствовать себя увереннее, я перед составлением этих лекций заново перечитал его "Принципы" и не мог найти почти никакого следа той динамической теории, которой старая классическая школа уделяла по меньшей мере половину своего внимания. [Возможно, что я не совсем справедлив в отношении Маршалла: теория динамики могла появиться в конце концов в его IV томе, который он не успел закончить.]
В качестве иллюстрации можно взять самого Рикардо, и его предисловии мы находим знаменитые слова: "Главная задача политической экономии состоит в установлении законов, регулирующих это распределение". Современный читатель склонен будет принять эти слова в том значении, которое мы придаем теперь понятию статической теории распределения. Но их надо рассматривать в свете предшествующих слов: "На разных стадиях развития общества та пропорция, в которой все, что производится на земле, распределяется между этими классами под названием ренты, прибыли и заработной платы, будет существенно различна".

Если читатель обратится снова к предисловию после ознакомления с книгой, он, конечно, склонен будет истолковать первый из приведенных абзацев в свете последнего, т.е. истолковать распределение в динамическом смысле, поскольку первая задача экономиста состоит не в том, чтобы показать, как продукт распределяется между факторами производства и в какой-либо определенный момент времени, а в том, чтобы исследовать, как по мере развития последовательно изменяется распределение продукта между этими факторами. Напомнить ли вам скелет рикардовской теории динамики, которая составляла важную часть всей его концепции? Для Рикардо первой движущей силой была тенденция к накоплению. Последнее равнозначно тому, что мы теперь называем сбережением и что Рикардо правильно трактует как динамическое понятие.

Он неповинен в ошибке, состоящей во включении сбережения в статическую систему уравнений, ошибке, которая проникла в наши учебники и осталась там вплоть до последних дней. Пока имеет место положительное сбережение, форма общества должна прогрессивно меняться. В согласии с теорией фонда заработной платы, которую Рикардо принимал по существу, хотя и не пользовался этим названием, тенденция к накоплению ведет к возрастанию рыночных ставок заработной платы, а в согласии с учением Мальтуса это должно способствовать росту населения. По закону убывающей доходности предельный продукт капитала и труда должен с течением времени понижаться; но, поскольку рост населения постоянно удерживает заработную плату на уровне минимума средств существования — или, если назвать это в духе Рикардо, на уровне равновесия, — доля труда в предельном продукте должна возрастать, если предположить величину реальной заработной платы постоянной.

Следовательно, реальная прибыль, приходящаяся на единицу капитала, упадет. Это правильно, — будем ли мы вместе с Рикардо измерять стоимость трудом или же объемом выпуска продукции. В то же время рента должна расти. Это завершенная, хотя не разработанная в деталях, динамическая теория.

Пока имеют место какие-либо сбережения, распределение богатства меняется в соответствии с определенными принципами — рента повышается, прибыль падает.
Вставал вопрос, что произойдет, когда прибыль упадет до нуля? Задолго до этого, отвечал Рикардо , должен исчезнуть стимул к накоплению. Рикардо, следовательно, представлял себе мысленно наступление стационарного состояния, где все еще сохраняется положительная процентная ставка.
Едва ли надо подчеркивать, насколько важное место эта динамическая теория занимала в системе теоретических представлений, известной тогда под названием политической экономии. Практический принцип свободной торговли можно было вывести из статической теории. Но не менее важное значение в сознании современников придавалось двум другим практическим положениям: 1) сбережения состоятельных лиц обеспечивают неимущему рабочему населению более прочные выгоды, чем благотворительность, и 2) главное средство в руках бедняков для улучшения своего положения состоит в том, чтобы они расширили свои представления о приличном уровне жизни и соответственно понизили рождаемость в своей среде.

Эти выводы, разумеется, вытекали из отрицательной доктрины о том, что бесполезно бороться за повышение заработной платы методами торга или законодательным путем; что на величину реальной заработной платы может воздействовать только ограничение предложения труда, а это означает сдерживание роста населения.
Трудно оценить всю важность этих двух практических выводов из старой динамической теории для всей последующей истории.

Содержание раздела