Спортсмены с Брайтон-Бич гордились своим рабочим происхождением. Они умели играть и знали, что такое труд Гандбол и теннис не случайно были их любимыми видами спорта.
Молочник по утрам всегда развозивший на своей тележке молоко по всей округе, после этого был не в лучшей форме. Вик Гершкович, лучший в одиночной игре, обладал значительным преимуществом: он был пожарником мог тренироваться во время работы, так как в пожарном части был теннисный корт. Моэй Оренштейн, лучший игрок в парном теннисе, тоже имел возможность дополнительных тренировок: ходили слухи, что он разминал ноги, бегая по поручениям нелегальных букмекеров. Арти играл в паре с Битым - строителем, прозванным так за свои руки, и со Слесарем.
Игроки особенно выкладывались, когда на их игру делались ставки. Такая игра редко обходилась без двух-трех драк и замены судьи. К концу игры парни были сплошь в синяках, так как по правилам игроку, который отбивал мяч и блокировал противника, не сходя с места, начислялось дополнительное очко. Единственным способом зашиты было сбить блокирующего собственным телом или мячом. Эти твердые черные мячики с расстояния в два фута врезались в спину со скоростью 100 миль в час. Матчи неизменно растягивались на несколько часов, поскольку игроки всегда затевали споры со зрителями и судьей.
В те времена физическая сила применялась в профессиональном сквоше не реже, чем в гандболе, баскетболе или футболе. Потом кто-то изобрел "английскую систему" - правило начислять очко игроку, который ударил противника мячом. Все тут же принялись от него уворачиваться. Сегодня сквош - джентльменская игра.
Я отнесся к английской системе вполне серьезно. В 1971 году я выигрывал в финальной игре национального чемпионата со счетом 11:3. Мой противник блокировал меня, и я запустил в него мячом.
"При счете 11:3?!" - завопил он.
"Счет 14:0", - парировал я, одарив его взглядом опытного сборщика налогов, старающегося ускорить получение платежей.
То же я испытываю, когда после долгих уверений в незыблемости рынка дилеры выходят из игры. В моем офисе всегда действуют как минимум три прямых телефона с предварительным прослушиванием, так что провинившиеся брокеры не смогут больше продолжать работать со мной. Хотя это не имеет значения для моего сегодняшнего состояния так же, как и для счета в том давнем матче. Главное для меня - соблюдение правил игры и упоение собственным величием.
Только один резко отличался от всех игроков - Арти. Он никогда не засчитывал себе спорный мяч, никогда не спорил, не ставил деньги и всегда благодарил противника за "прекрасную игру". По всеобщему мнению, Арти был воплощением истинного спортсмена.
Однажды, играя в паре с отцом, мы в отчаянной борьбе проиграли матч. Раз за разом он соглашался, что наши прекрасные мячи уходят в "аут", в то время как наши соперники плутовали как могли. Я не выдержал и закричал на него:
"Послушай, ты знаешь, что я поставил на нас с тобой пять центов, а ты их продул со своими дурацкими "аутами"! Ты играешь в паре со мной или с ними?!"
"Остынь. Это всего лишь игра. Если для тебя так важны эти несколько очков, ты не заслуживаешь победы. Всегда решай спор в пользу соперников, и тогда ты увидишь их с лучшей стороны. И чувствовать себя будешь лучше".
Я обожал рассказывать Соросу, каким замечательным человеком был Арти. Однажды я рассказал ему эту историю. Горячая линия связывала два красных телефона, на его столе и на моем. Джордж выслушал меня и что-то пробормотал по-венгерски - я принял это за выражение его уверенности в том, что я пошел в отца.
Через три недели он объявил аудит [Аудит, аудиторская проверка -проверка состояния финансовых документов. - Прим. ред.] всех сделок, которые я когда-либо заключал для него. "Виктор, я полностью тебе доверяю... но именно потому, что мы так близки, я решил сделать это ради наших взаимных интересов. Так как же называлась фирма, в которую ты позвонил, чтобы перевести ту убыточную сделку с твоего счета на мой? Гэри, закончи аудит за неделю и доложи непосредственно в Кюрасао". Позже он перевел мне то, что сказал тогда по-венгерски: "Чем больше он говорит о своей честности, тем быстрее я пересчитываю мелочь в своем кармане".
Вероятно, благодаря такому скептицизму (в том числе и по отношению к себе) Джордж и стал легендой. Один только факт, что я рассказал ему историю, представляющую меня в выгодном свете, уже насторожил его. Должен признаться, что это присуще и мне. Как только человек начинает: "Честно говоря..." или "Со всей откровенностью должен сказать...", я сразу проверяю, на месте ли бумажник, и держу его крепче.
Мне понадобилось много времени, чтобы понять слова отца, и еще больше, чтобы применить их на деле. И в 1966 году я понял, как закрепились во мне его уроки. Это произошло на турнире по сквошу Гэрри Коулса, в утонченной атмосфере шестого этажа гарвардского клуба в Нью-Йорке. Англичане традиционно оживляют все виды деятельности заключением пари. Отдавая им должное (ведь они провозглашали не менее восьми тостов за королеву на банкетах, предшествовавших соревнованиям), организация турнира предусматривала "калькуттский аукцион" на вечернем банкете перед полуфиналом. На "торги" выставлялись все полуфиналисты, и доход делился пополам между вышедшими в финал. Мы с дядей Хауи скинулись и внесли некую сумму за меня.
На следующий день моим противником в матче был Бобби Хезерингтон, священник епископальной церкви из Буффало, один из лучших спортсменов, которых я встречал в жизни. Он занимал второе место в турнирной таблице. Первый гейм я выиграл со счетом 15-9. Дядя Хауи впервые в жизни наблюдал с галерки настоящий сквош. Прикинув шансы на выигрыш, в перерыве он спустился ко мне:
"Вик, что ты делаешь? Из девяти очков восемь были твоими штрафными, и ты сам выкрикивал о них прежде, чем судья открывал рот. Если ты будешь продолжать в том же духе, мы как пить дать продуем калькуттский аукцион".
"Хауи. - сказал я, - так положено поступать при игре в сквош. Это сказал бы и Арти".
Я как сейчас вижу лицо Хауи, на котором отразились смешанные чувства. Совершив попытку вразумить меня и улучшить шансы на выигрыш, он умчался обратно на галерку.
Я стараюсь играть честно в биржевых сделках. Я не даю преференций [Преференции - различные скидки и льготы. - Прим. ред.], какую бы прибыль мне ни обещали. Хочу заметить, что ни особой честностью, ни бесчестностью я не отличаюсь от прочих представителей рода человеческого. Я взял себе за правило поступать с противниками, как учил меня Арти. Забавно, что при этом мне еще не встречался деловой человек, который не считал бы себя честным, включая самых отъявленных мошенников. Не сомневаюсь, что найдутся люди, готовые сказать то же обо мне. В бизнесе далеко не уйдешь, если дашь понять партнерам, какого низкого мнения ты об их честности.
