d9e5a92d

У 8% валютный вклад в Сбербанке.


Выше доля предпринимателей и самозанятых (соответственно 8 и 15%), вообще нет пенсионеров. 23% имеют рублевый вклад в комбанке, 11% валютный в комбанке. У 8% валютный вклад в Сбербанке. 47% имеют отложенные наличные рубли, 50% отложенную наличную валюту.

Медианный уровень сбережений 3 млн. руб. (до деноминации) и 500 долларов США. У 45% есть опыт потери вкладов. Медианный доход 3 млн.

200 тыс. руб., то есть втрое больше, чем у "несберегателей". По материальному положению респонденты средне- и высокообеспеченные, в том числе 28% "достаточно обеспечены материально, но денег на покупку автомобиля не хватает", 15% "могут практически ни в чем себе не отказывать". Группа достаточно разнородна по динамике материального положения: у 38% оно за год улучшилось, у 33% ухудшилось.

Средний состав домохозяйства 2,8 чел., средний коэффициент иждивенческой нагрузки 0,27. Структура мотивации сбережений не сильно дифференцирована по кластерам. Первая пятерка важнейших мотивов практически идентична у кластеров 1 и 2: деньги на черный день; для особых событий; обеспечить старость. 4-е место у кластера 1 "всегда иметь деньги под рукой", у кластера 2 "дать образование детям". На 5-м месте у кластера 1 стоит мотив "накопив, покупать необходимые вещи", у кластера 2 "оставить наследство детям".

Несколько отличен по своей сберегательной мотивации кластер 3. 75% в нем сберегают на черный день, по 58% с целями "всегда иметь необходимые деньги под рукой" и "поддерживать здоровье" (обратим внимание, что это "мужской" и самый молодой кластер!), по 50% "покупать необходимые вещи" и "накопить на отдых". "Новое" сберегательное поведение в большей степени мотивировано потребительскими, гедонистическими и инвестиционными соображениями, в то время как "старое" заботой о будущем детей и страхованием непредвиденных расходов.
Таким образом, мы видим, что водораздел между кластерами "традиционного сберегательного" и "несберегательного" поведения это вопрос уровня доходов домохозяйств. Вторые уже обеднели в последние годы, первые еще продолжают нисходить по социальной лестнице, пытаясь пока что-то накопить (сохранить). Напротив, кластер "нового" финансового поведения это уже вопрос качественно иного образа жизни, другой мотивации сбережений.

  1. Выживание versus развитие

Основной вывод, который можно сделать из приведенного анализа поведения российских домохозяйств в условиях рыночных реформ, преобладание массового компенсационного характера экономических стратегий, отсутствие инвестиционного компонента деятельности домохозяйств. Справедливости ради следует сказать, что и в советский период домохозяйства обладали весьма ограниченными возможностями для инвестирования как в человеческий капитал, так и в материальные активы. Ситуация последнего десятилетия предоставила, с одной стороны, широкий выбор товаров и услуг, возможностей использования семейных и личных сбережений.

С другой стороны, большинство домохозяйств лишилось главного ресурса, позволяющего эти возможности использовать. Падение доходов и обесценивание сбережений инициировали не активизацию деятельности по их восстановлению, а попытки обойтись без них. Бегство из зоны экономической нестабильности, нежелание конкурировать за ресурсы и играть по несправедливым или нечетким правилам обусловило натурализацию семейной экономики, повышение значимости персонифицированных связей, прекращение и примитивизацию сберегательной активности.

Задача-максимум такого поведения стабилизация текущего уровня потребления, возврат к образу жизни, который люди вели в доперестроечную эпоху.
С другой стороны, меньшая часть домохозяйств демонстрирует прямо противоположные стратегии. Последние характеризуются повышением значимости в бюджетах домохозяйств доходов от предпринимательской деятельности, деятельностными мотивациями экономической активности, инвестициями в получение образования и покупку товаров длительного пользования, высвобождающих ресурсы семейной экономики для оплачиваемой занятости, получением дополнительного дохода от имеющихся сбережений.
Процесс бегства одних домохозяйств из сферы рыночных отношений и все большей включенности в нее других обусловливает динамичность ситуации. Среди российских домохозяйств происходит процесс накапливания преимуществ и углубления депривации. В то время как наиболее обеспеченные домохозяйства демонстрируют инвестиционный характер потребления и сбережений, которые в будущем будут работать на укрепление их рыночных позиций, "этика выживания" большинства позволяет экономить издержки в пределах жизни одного поколения.

Такие домохозяйства живут за счет ресурсов прошлого, "капитала" более благополучных лет жилплощади, дач, автомобилей. В лучшем случае это означает упущенные выгоды, в худшем проедание оставшихся сбережений, устаревание и невозможность обновления одежды и предметов длительного пользования.
Подобное положение вещей крайне неблагоприятно в экономическом и социальном плане. Описанная массовая стратегия означает уход с рынка Потребителя ключевого агента рыночных отношений. Подобно тому как в экономике в целом произошло перераспределение ресурсов из производства в сферу обмена, домохозяйства также пытаются замкнуться друг на друга, расширить сферу неформальных экономических отношений. Иллюзия "независимости" от рынка способствует накоплению специфического "нерыночного" человеческого капитала в домохозяйствах.

Обеспечивая в краткосрочном плане низкий протестный потенциал экономическим реформам, стратегия выживания ухудшает стартовые условия следующих поколений этих семей. Домашняя экономика не ведет к накоплению и развитию, а лишь обеспечивает текущие потребности.
Подобный водораздел экономических стратегий домохозяйств наблюдается не только на уровне социальных групп, но и регионов. Так, в целом более продвинутые "рыночные" стратегии поведения демонстрируют столичные домохозяйства, в то время как для провинциальных городов характерна большая приверженность стратегиям выживания, значимости работы на земле и сохранения текущего уровня потребления.


  1. ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ
    СРЕДНЕГО КЛАССА
    В РОССИИ
  1. Средний класс России: методологические подходы исследования



Проблема среднего класса в контексте трансформационных процессов в российском обществе понимается прежде всего и в самом общем виде как определение путей и способов создания доминирующей по численности в структуре общества совокупности домохозяйств с достаточно высокими по уровню и средними по удельному весу параметрами, отражающими качественные характеристики их жизнедеятельности, члены которых в целом лояльно относятся к существующему общественному устройству и выполняют нормативно-исполнительские функции по его поддержанию. Именно возникновение такого преобладания будет означать создание нового качества общества и его стабильность, устойчивость, в конечном итоге перспективность существования. В этом ракурсе мы будем рассматривать проблематику среднего класса в данном разделе.
Противоречия формирования среднего класса в условиях трансформации социальных институтов, социальной структуры давно и активно обсуждаются в политическом, социологическом и экономическом дискурсах. Это связано с той особой ролью, которая подчеркивается практически всеми исследователями российского среднего класса, ролью социального стабилизатора общества «на переломе», призванного разрешить острые противоречия его аномийного состояния. Иными словами, с одной стороны, средний класс рассматривается как главный фактор и опора формирования благоприятной институциональной среды, а с другой как основной ожидаемый продукт этого процесса.

Таким образом, институциональный аспект исследования проблематики среднего класса предполагает два уровня анализа: 1) противоречия и специфика формирования и морфогенеза институтов; 2) стратегии поведения социально-профессиональных групп, составляющих его ресурсы.
Средний класс стал объектом исследований российских обществоведов с рубежа 90-х годов. На первом этапе275 пристальный интерес вызывали теоретико-методологические вопросы, попытки разобраться в том, как можно «выделить» средний класс из общей массы маргинализированного населения, какие методологические инструменты при этом применимы, как определить его специфику и социальную значимость. Одним из результатов этих изысканий стал известный тезис о мифическом характере среднего класса, или же о существовании его в зародыше (как протокласс276). В последние годы появились фундированные попытки замеров его основных параметров277.

Разноречивость полученных результатов эмпирических исследований подтверждает неразрешенность и незавершенность их теоретико-методологического обоснования.
Основные спорные моменты связаны с комплексом вопросов, касающихся определения критериев среднего класса в обществе и его социальных функций в российских условиях. Именно специфика российской действительности превращает "поиски среднего класса" в нашей стране в методологическую головоломку, заставляет переосмысливать классические западные каноны, по которым он определяется.



Содержание раздела






Главная сайта