Богданов, решительно боровшийся против "религиозного фетишизма", так и против "фетишизма товарного мира". В этом состоит и ограниченный характер модной ныне "теории рациональных ожиданий", неспособной объяснить стохастические, вероятностные процессы в экономическом поведении людей.
По нашему мнению, изучение стохастических процессов имеет более существенные предпосылки, чем исследование мотивации продавцов и покупателей на рынке для объяснения объективации экономических ценностей.
Именно духовная компонента в структуре самоцели общественного развития заключает в себя возможность стихийных колебаний социально-экономических процессов и наиболее трудно поддается математической формализации. Учет стохастичности лри моделировании народного хозяйства как раз и предполагает вероятностную оценку мотивов человеческого поведения, не ук-Дадывающихся в строгие рамки целесообразности и достоверности.
Стохас-тичность не есть синоним субъективно привносимых связей и зависимостей: дуализм социально-экономических процессов не означает волюнтаризма в стихийно протекающем социально-экономическом процессе; основной и имманентный дуализм социально-экономических процессов находит наиболее яркое выражение в двойственной природе всех экономических оценок ("ценностей"): элемент "плановости", "твердости", "устойчивости", "регулируемости" их конкретной величины вытекает из целесообразной управляемости, планомерности социально-экономических процессов при нахождении этих оценок методами оптимального программирования, а их вероятностная природа есть следствие учета стохастичности, неопределенности, вероятности протекания социально-экономических процессов под вилянием многочисленных факторов (наличия разного рода "возмущений", неполноты исходной информации, колебаний самого процесса воспроизводства в неограниченном интервале времени, неопределенности вовлечения ингредиентов хозяйственного процесса в экономический оборот и др.).
Первый аспект (сфера) придает устойчивость получаемым экономический оценкам, почему они и могут служить основой конструирования рационального экономического механизма, а второй аспект, отражая случайные и стохастические элементы взаимодействия ингредиентов хозяйственного процесса, позволяет им варьировать в определенных пределах, обусловленных конструкцией данной задачи на оптимум. Если первый аспект позволяет определить их конкретную величину с точностью
пстоянного множителя, то второй позволяет учесть как динамику социально-экономических закономерностей, так и нелинейность экономических зависимостей в задачах народно-хозяйственного оптимума.
Таким образом, рациональный хозяйственный механизм характеризуется тремя основными параметрами управления: эквивалентностью по потреблению, эквивалентностью по производдству и эквивалентностью по ценам. Все они имеют двойственную природу, вытекающую из социально-экономических условий хозяйствования и служат главными ориентирами при принятии оптимальных экономических решений на всех уровнях народнохозяйственной иерархии как в "статических стандартах", так и в динамически развивающемся хозяйстве.
Они позволяют конкретно решить все пять динамических параметров управления, указанных еще Д.Б. Кларком: увеличение численности работников, увеличение капитала (основных средств производства), изменения методов производств, форм организации труда и капитала для целей производства, усиление многообразия и утонченности человеческих потребностей.
Все эти параметры можно оценить с помощью указанных выше трех эквивалентностей как главных параметров управления и регулирования.
Разумеется, мы рассмотрели лишь основные контуры рационального хозяйственного механизма, способы его функционирования и развития. Экономический расчет наилучшего использования ресурсов как раз и основывается на системе объективно обусловленных оценок, которые обладают рядом свойств, совпадающих с тремя видами эквивалентности.
Они и определяют принципы противозатратного хозяйственного механизма, известного как потребительно-ценностная система хозяйствования.