Отсутствие мотивации исполнителей

и управлении, ведет к выпуску товаров и услуг, общественно необходимая полезность которых порой лишь в малой степени может быть признана обществом. Следует учитывать также, что в связи с присущей социалистической модели хозяйствования высокой степенью монополизации, отсутствием внутренней и внешней конкуренции вообще теряются объективные ценностные ориентиры для производства продукции. Именно с этим связан огромный спад производства в России после отмены централизованного планирования.

Реальному спросу многие избыточные производства недавнего социалистического прошлого просто не соответствовали.
Одним из следствий социалистической модели хозяйствования стало отсутствие мотивации исполнителей управленческих решений в сфере производства — рабочих и работников администрации. Это неизбежно вело к низкой производительности труда, низкому качеству выпускаемой продукции. Запланированный уровень производства поддерживался политикой "кнута и пряника" в основном за счет политического и идеологического давления (угроза наказания, лишения каких-либо благ, партийные взыскания и т. д.).

Именно этим силовым давлением и объясняется в значительной мере тот факт, что социалистическая модель хозяйствования не развалилась раньше, а просуществовала более 60 лет.
Модель хозяйствования, созданная в СССР, имела и адекватную ей систему управления, которая, в свою очередь, базировалась на своего рода управленческой утопии: возможности управлять всем и вся из одного центра. Утопия эта сформировалась, судя по всему, сначала на основе феодальных взглядов и установок на абсолютную власть. Позднее она стала следствием технологического детерминизма, проводящего полную аналогию между человеческим обществом и технической системой.

Свой вклад внесла и экономическая кибернетика, использовавшаяся для обоснования усиления централизованного начала в управлении на основе преимуществ ЭВМ, подогрева ложной идеи о практической возможности замены рынка искусственной системой так называемого оптимального функционирования экономики (СОФЭ).
Несмотря на регулярно декларируемую вторичность средств, т. е. методов управления, по отношению к целям (повышение

благосостояния народа), на деле соотношение между ними было как раз обратным. Способ управления стал фактически самоцелью. Достижение запланированных целей объявлялось возможным не любыми средствами, а на основе вполне конкретной модели централизованного государственного управления. Организационная основа этой системы была скопирована с административных структур старой военно-феодальной России и распространена на все без исключения сферы человеческой деятельности.

Для систем такого типа характерно использование линейно-функциональных структур с резким преобладанием вертикальных отношений (руководство—подчинение) над горизонтальными (сотрудничество). Распределение прав и ответственности на всех уровнях сводилось к концентрации полномочий у вышестоящих звеньев системы, что приводило к несоответствию прав и ответственности прежде всего в основном звене хозяйственной системы, т. е. на производственных предприятиях. Подобный разрыв сковывал, лишал реальных производителей свободы маневра, столь необходимой для эффективной работы.
Важной особенностью такой системы управления является неразвитость свободных аналитических функций и низовых подразделений, их слабая роль в принятии решений. Перегрузка высшего эшелона управления текущими задачами руководства всеми отраслями экономики и сферами жизни отодвигает общие и перспективные задачи на второй план. Отсюда отсутствие реальной стратегии социально-экономического развития, непродуманность многих народно-хозяйственных решений, принятых без учета экологических, социальных, экономических и даже географических факторов.
Система сверхцентрализованного управления уже сама по себе предполагает негибкость и низкую адаптивность к новым задачам, и прежде всего к НТП.
Жесткая иерархическая структура с формализованным разделением функций в сочетании с распределением уравнительного типа создает организационные и экономические барьеры выдвижению новых идей и их практической реализации. В частности, регламентация процесса создания и внедрения новых технологий и отсутствие рыночных механизмов ставят новатора в зависимость от уже существующих структур, в большинстве своем в этих технологиях не заинтересованных. Особенно

пагубна зависимость НТП от командной системы материально-технического снабжения.
Негибкость системы управления при социализме проявляется и в ее неспособности к применению программно-целевых методов, требующих гибкого и оперативного взаимодействия всех звеньев управления. Явные неудачи в решении таких чрезвычайных задач, как устранение последствий Чернобыльской катастрофы или землетрясения в Армении, показывают крайне низкую эффективность системы при любых попытках оперативно координировать свои действия, даже при руководстве на самом высоком уровне. В тех случаях, когда программы выполнялись, это происходило на основе создания долговременных линейно-программных структур, иденти_ных
линейно-функциональным (ГлавБАМстрой, Комиссия по Западно-Сибирскому комплексу), действовавших на правах министерств, главков и т. д.
Неэффективность гиперцентрализованной системы управ-
ления проявляется не только в том, как решаются новые задачи, но и в низкой способности к реализации задач обычных, традиционных.
Преобладание властных, административных отношений над экономическими при недостатке прав у исполнителей приводит к низкой исполнительской дисциплине. Отсутствие встроенных экономических стимулов в известной мере компенсировалось механизмами контроля и управления. При этом истинным нововведением стало многократное дублирование структур власти и контроля, особенно в экономике. Наряду с ведомственным руководством и контролем каждое предприятие управлялось партийными и региональными властями, контролировалось партийным и народным контролем, подразделениями КГБ, МВД, ЦСУ, Минфина, Госбанка, всевозможными инспекциями и т. д. Число различных субъектов руководства и контроля над каждым предприятием могло составить более десятка.

Вместе с тем такое обилие контроля побуждало предприятия к уменьшению собственной меры ответственности, к делегированию ее вышестоящим органам власти, что способствовало лишь возрастанию степени неуправляемости.
Ход развития концепций и практики хозяйствования в странах с рыночной экономикой за последние десятилетия свидетельствует о том, что идея централизованного управления

непродуктивна не только на макроэкономическом, но и на фирменном уровне. Реорганизации, проводимые в рамках американских, западноевропейских и японских корпораций, неизменно преследуют цели повышения самостоятельности и ответственности филиалов, отделений и предприятий, разгрузки общефирменного уровня, принятия решений, вытекающих из оперативных задач, перехода от отношений иерархического типа к партнерским.
Аналогичные тенденции прослеживаются и на уровне предприятий, цехов и даже участков. Опыт самостоятельных сборочных бригад, зародившийся на шведской фирме "Вольво" и получивший распространение во многих странах, движение "кружков качества", появившееся в Японии, ряд других, не менее важных новаций сводятся главным образом к отказу от жесткого распределения функций и заданий. Условия работы бригад, групп, цехов, предприятий, лабораторий и других подразделений фирм намеренно приближаются к условиям работы индивидуальных предпринимателей, мелких и средних фирм.

Дается максимум самостоятельности в выборе средств и методов достижения поставленных целей, в то время как круг задаваемых показателей сужается до минимума.
Подобные тенденции неразрывно связаны с НТП, ведут к диверсификации рынка, увеличению ассортимента выпускаемой продукции, появлению большого числа специализированных компаний и расширению специализации существующих. Экономика становится все более сложным объектом для управления как на макро-, так и на микроуровне. В связи с этим появилась тенденция к ограничению круга регулируемых " сверху" параметров разумным минимумом в случае отношений как государства с бизнесом в целом, так и фирм с собственными отделениями и предприятиями. В обоих случаях отношения "верх—низ" постепенно приобретают характер
партнерства, обмена услугами.
Все это говорит о том, что отставание от стран с рыночной экономикой и крах социализма были заранее запрограммированы выбором бесперспективной модели хозяйствования, системы управления. В результате этого выбора социализм был противопоставлен всем инновациям в области управления, современным тенденциям ускорения и обогащения НТП. Поиск путей повышения эффективности оказался возможен лишь на основе

отхода от тупиковой модели, на путях развития демократии-и рыночной экономики, разработки новой модели хозяйствования и управления с учетом реальных тенденций развития мировой экономики, современного НТП.
* * *

Проанализировав содержание и генезис формирования советской экономической модели, тех тенденций и факторов, которые к ней привели, зададимся вопросом: почему мы от нее отказались? Ведь эта модель в значительной мере еще практикуется в Китае и в еще большей степени в КНДР и на Кубе.

Содержание раздела