d9e5a92d

Размер необходимых потребностей


Он провозгласил, что размер так называемых необходимых потребностей, равно как и способы их удовлетворения, сами представляют собой продукт истории и зависят в большой мере от культурного уровня страны, между прочим в значительной степени и от того, при каких условиях, а следовательно, с какими привычками и общественными притязаниями сформировался класс свободных рабочих. Таким образом, определение стоимости рабочей силы включает в себя исторический и моральный элемент. Но когда Маркс добавляет, что тем не менее для определенной страны и для определенного периода объем и состав необходимых для рабочего жизненных средств в среднем есть величина данная9, он противоречит сам себе и вводит в заблуждение читателя.

То, что он имеет в виду, более не является необходимыми жизненными средствами, а представляет собой вещи, считающиеся необходимыми с традиционной точки зрения, средства, необходимые для поддержания уровня жизни, соответствующего положению рабочих в традиционной социальной иерархии. Такое объяснение означает фактический отказ от какого-либо экономического или каталлактического истолкования процесса определения заработной платы. Ставки заработной платы считаются исходным историческим фактом.

Теперь уже они не рассматриваются в качестве рыночного явления, а считаются факторами, возникающими вне взаимодействия рыночных сил.
Но даже те, кто считает, что ставки заработной платы, выплачиваемые и получаемые в реальной действительности, навязываются рынку извне в виде заданной величины, все равно не могут обойтись без разработки теории, которая объясняет определение ставок заработной платы в результате оценок и решений потребителей. Без такой каталлактической теории заработной платы никакой экономический анализ рынка нельзя считать полным и удовлетворительным с логической точки зрения. Абсолютно бессмысленным было бы ограничивать каталлактические изыскания проблемами определения товарных цен и процентных ставок, а ставки заработной платы принимать как историческую данность. Экономическая теория, достойная своего имени, должна иметь что сказать относительно заработной платы помимо того, что она определяется историческим и моральным элементом.

Отличительной чертой экономической науки является то, что она объясняет меновые отношения, возникающие в рыночных сделках, как рыночные явления, определение которых зависит от регулярности стечения и последовательности событий. Именно этот факт отличает экономическое концептуальное понимание от исторического понимания, интерпретации, теорию от истории.

Мы вполне можем представить себе историческую ситуацию, в которой уровень заработной платы навязывается рынку внешними силами сдерживания и принуждения. Такое институциональное фиксирование ставок заработной платы является одной из наиболее важных особенностей нашей эпохи политики интервенционизма. Здесь задача экономической науки как раз и состоит в том, чтобы исследовать последствия несоответствия двух ставок заработной платы: потенциальной ставки, которая установилась бы на рынке в результате взаимодействия спроса и предложения труда, с одной стороны, и ставки, навязанной участникам рыночной сделки внешними силами, с другой.

Надо признать, что в среде наемных работников широко распространены идеи о том, что заработная плата должна быть достаточна по меньшей мере для того, чтобы позволить им поддерживать уровень жизни, соответствующий их положению в иерархической структуре общества. Каждый отдельный рабочий имеет свое собственное мнение о претензиях, которые он вправе предъявлять в связи со статусом, рангом, традицией и обычаем, точно так же, как и собственное мнение о своих способностях и своих достижениях. Но эти претензии и самонадеянность не имеют никакого отношения к определению ставок заработной платы. Они не ограничивают ни восходящего, ни нисходящего движения ставок заработной платы.

Наемный работник иногда должен удовлетвориться гораздо меньшим, чем то, что, на его взгляд, соответствует положению и способностям. Если ему предлагают больше, чем он ожидал, то он присваивает излишек без всяких угрызений совести. Эпоха laissez faire, где якобы действуют железный закон и доктрина исторически определенной структуры заработной платы Маркса, продемонстрировала поступательную, хотя и время от времени прерывавшуюся тенденцию роста реальной заработной платы.



Уровень жизни наемных работников достиг беспрецедентной в истории высоты, о которой до этого нельзя было и помыслить.

Профсоюзы претендуют на то, чтобы номинальная заработная плата по меньшей мере всегда повышалась в соответствии с изменениями покупательной способности денежной единицы таким образом, чтобы гарантировать наемным работникам достигнутый уровень жизни. Они также предъявляют претензии по поводу условий военного времени и способов финансирования военных расходов. По их мнению, даже в военное время ни инфляция, ни подоходные налоги не должны оказывать неблагоприятного влияния на реальную заработную плату рабочих после всех вычетов. Эта доктрина неявно подразумевает тезис Манифеста коммунистической партии: Рабочие не имеют родины и им нечего терять, кроме своих цепей; следовательно, они не участвуют в войнах, которые ведутся эксплуататорами, и их не интересует, является ли их страна завоевателем, или подверглась агрессии.

В задачу экономической науки не входит критическое исследование этих высказываний. Она лишь должна установить тот факт, что не имеет значения, какое оправдание выдвигается в пользу принудительного повышения ставок заработной платы выше уровня, который сложился бы на свободном рынке труда. Если в результате этих требований реальные ставки заработной платы действительно установлены выше уровня, который соответствует предельной производительности различных видов труда, то неизбежные последствия этого должны появиться безотносительно к философскому обоснованию.

Бросив взгляд на историю человечества от самого зарождения цивилизации до наших дней, можно в общем виде установить тот факт, что производительность человеческого труда увеличилась во много раз, поскольку жители цивилизованных стран на самом деле сегодня производят гораздо больше, чем их предки. Однако концепция производительности труда вообще не имеет никакого праксиологического или каталлактического значения и не допускает никакого количественного выражения. Еще менее допустимо ссылаться на нее при рассмотрении проблем рынка.

Современные профсоюзы оперируют концепцией производительности труда, намеренно сконструированной с целью обеспечить так называемое этическое оправдание синдикалистских затей. Они определяют производительность либо как всю рыночную стоимость, добавленную к продукту обработкой (одной фирмой или всеми фирмами данной отрасли), выраженную в деньгах, деленную на количество работников, либо как объем производства (фирмы или отрасли) на человеко-час работы. Сравнивая величины, рассчитанные по такой методике на начало и конец определенного периода времени, они называют разницу, на которую вторая превышает первую, увеличением производительности труда и заявляют, что она по праву целиком и полностью принадлежит рабочим.

Они требуют, чтобы вся эта сумма была добавлена к заработной плате, которую рабочие получали в начале периода. Сталкиваясь с подобными претензиями профсоюзов, работодатели в большинстве случаев не оспаривают лежащую в их основе доктрину и не ставят под сомнение концепцию производительности труда, на которой она основывается. Неявно они с ней соглашаются, утверждая, что рост производительности труда, рассчитанный таким методом, уже полностью учтен в повышении тарифных ставок или что тарифные ставки уже превысили эту границу.

Однако такая процедура расчета производительности работы, выполненной персоналом фирмы или отрасли, в корне ошибочна. Пусть тысяча человек, работая по 40 ч в неделю, на современной обувной фабрике в Америке производят каждый месяц m пар обуви. А тысяча человек, работающих традиционными устаревшими инструментами в небольших кустарных мастерских в отсталых странах Азии, даже работая намного больше 40 ч в неделю, производят за тот же период времени намного меньше, чем m пар обуви.

При расчете по методикам, соответствующим профсоюзной теории, различие производительности труда между Америкой и Азией огромно. Но это происходит не благодаря достоинствам американских рабочих. Они не являются более старательными, усердными, умелыми и сообразительными, чем азиаты. (Мы можем даже предположить, что многие из тех, кто занят на современной фабрике, выполняют значительно более простые операции, чем те, которые требуются от работника, манипулирующего старомодным инструментом.) Превосходство американского завода полностью определяется превосходством его оборудования и расчетливостью его предприимчивых руководителей.

Предприниматели из отсталых стран не перенимают американских методов производства не из-за недостатков своих рабочих, а по причине нехватки накопленного капитала.

Накануне промышленной революции условия на Западе несильно отличались от тех, что в настоящее время существуют на Востоке.



Содержание раздела