d9e5a92d

Десять правил экономического мышления


Психологи Амос Тверски и Даниель Канеман провели эксперимент: испытуемых просили назвать количество африканских государств, входящих в ООН, или что-нибудь столь же неочевидное, при этом число в ответе должно было находится в промежутке от 1 до 100. Но прежде чем их спросить, перед ними вращали рулетку, на которой случайно выпадало число от 1 до 100. Ответ всегда зависел от выпавшего числа. Если рулетка останавливалась на 10, то средний ответ был 25, а если на 65, то 45. Это явление, известное как феномен якорей (anchoring), наблюдалось, даже несмотря на то, что респонденты знали о случайности выпадения числа, и даже несмотря на то, что вопросы задумывались, как эмоционально нейтральные.

Сейчас появилось множество других примеров влияния феномена якорей на экономический выбор.
Роберт Шиллер описал феномен якорей на финансовых рынках. В своей популярной книге Irrational Exuberance он рассказывает о работе этого феномена в случае с курсами акций. Возможные якоря — это прошлые курсы, такие почти психологические вехи, как 10-тысячный показатель индекса Доу-Джонса, недавнее относительное падение во время краха фондового рынка, коэффициент цена-прибыль других компаний той же отрасли и т.д.

Таким образом, изменения курсов акций компаний одной и той же страны будут более сходными, чем курсов акций компаний одной отрасли, несмотря на то, что основы спроса на товар должны оказывать большее влияние на стоимость компании, чем местоположение их штаб-квартир.
Люди часто уделяют слишком много внимания сиюминутным обстоятельствам. Мы находимся под сильным влиянием недавно заданных нам вопросов или других происшествий недавнего прошлого. Мы придаем слишком много значения простым совпадениям.

Именно это и объясняет популярность интернет-сайта Кевина Бэкона, который основан на принципе мир тесен. Согласно его теории, людей в сети разделяют лишь несколько звеньев, точнее говоря, шесть, хотя в наш век связи шесть звеньев — это слишком мало. Никто не поверит, что количество звеньев так мало и так бессмысленно.
Все мы думаем, что знаем больше, чем есть на самом деле. Слишком большая самоуверенность — это еще одно психологическое явление, зафиксированное учеными. Были проведены эксперименты, в ходе которых людей спрашивали, насколько они уверены в своих ответах.

Результаты показали, что когда люди говорили, что они уверены, на самом деле они были правы лишь на 80%.
Проведя ряд исследований, Роберт Шиллер обнаружил, что инвесторы удивительно самоуверенны. В ходе опроса, который он провел сразу после обвала на фондовом рынке 19 октября 1987 г., он задавал следующий вопрос: Как вы думаете, в тот день, 19 октября, вы знали, что на рынке произойдет откат? Почти половина опрошенных биржевиков, проводивших в тот день торги, говорили, что они знали о том, что произойдет на рынке.
Смежная область психологии и экономики, без сомнения, является чрезвычайно плодотворной и увлекательной сферой исследований; и бесконечной работой. Еще осталось много явлений, открытых в рамках психологии и не используемых в экономике, но благодаря поведенческой теории и экспериментальной экономике, ситуация начинает изменяться. Поэтому, в некотором смысле, это ознаменует возвращение к старинным традициям экономики, объединению общества и науки.
На практике, как и в теории, смешение методик и идей разных дисциплин восстанавливает экономику и делает ее одной из самых интересных тем для изучения.

Выводы

Следует признать тот факт, что не все атаки на экономику безосновательны. Любая теория — это упрощение, иначе она становится описанием, а не теорией. Если представить эти упрощения в виде ряда уравнений, то можно создать эффективную методику.

Но составление уравнений не является конечной целью анализа экономики. Напротив, главное — это понять мир в котором мы живем.
В начале XX века экономист и математик Альфред Маршалл писал в одном из своих писем:

Маловероятно, что математические теоремы в сочетании с экономической гипотезой дадут рождение хорошей экономике, и я все больше и больше убеждаюсь в следующих правилах: 1) относитесь к математическим расчетам как к языку стенографии, а не как к основе проблемы; 2) пользуйтесь ими до тех пор, пока не закончите исследование; 3) переведите все на английский; 4) потом проиллюстрируйте все примерами, важными для реальной жизни; 5) сожгите математические расчеты; 6) если вам не удался пункт 4, то сожгите результаты пункта 3. Мне это часто приходится делать1.



Ведь, несмотря на то, что составление формальной модели является ключевым профессиональным инструментом помогающим соблюсти логическую согласованность, учесть истинные факты и получить уникальные знания, зачастую неочевидные, которые было бы сложно выразить одними словами, — в реальности многие экономисты слишком полагаются на формальности. Чтобы продвинуться по научной лестнице, они должны писать академические работы. Возможно, они и сами не уверены в практической пользе своих исследований.
Как когда-то сказал Пол Кругман: Зачастую, критика формализма в экономике — это атака на лжесвидетелей: в реальности деятельность хорошего экономиста гораздо менее формальна, чем принято считать. Конечно, плохие экономисты создают плохую экономику; не следует путать недовольство качеством с недовольством метдологией.
Кроме того, мы как профессионалы должны как минимум лучше объяснять широкой аудитории, что все это значит в условиях реального мира. Нельзя обвинять хороших экономистов во всех плохих экономических мерах, которые встречаются во Вселенной. Но, возможно, в мире слишком много плохих экономистов, потому что они нужны машине высшего образования для того, чтобы была возможность не отвечать за псевдоматематические исследования, которые никому особенно и не нужны.

Конечно, в обучении широкой публики и бизнес-аудитории занято слишком малое число хороших экономистов, несмотря на большую важность экономики для государственной политики и частной деятельности.
В заключение я могу только посоветовать читателям заниматься хорошей экономикой. И, конечно, получать от этого удовольствие.


Десять правил экономического мышления

1. За все надо платить

Или, как часто говорят в экономических кругах: Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
Это не просто очевидное высказывание о том, что, приобретая что-либо, вы должны отдать за это деньги. Даже деятельность, которая, на первый взгляд, кажется бесплатной, тоже связана с определенными издержками, так называемыми альтернативными издержками.
Все мы постоянно сравниваем различные альтернативные издержки. Если я куплю в этом месяце новые туфли, я не смогу потратить деньги на другие вещи. Если я весь вечер буду смотреть телевизор, я не смогу написать еще одну главу для своей книги.

У большинства из нас довольно ограниченные финансовые ресурсы, и у всех строго определенное количество времени.
Подобные ограничения существуют при принятии решений во всех странах. Будь то факультет университета, решающий, принимать ли на работу новых преподавателей, компания, планирующая бюджет на следующий год, или правительство, обдумывающее подписание нового договора, или строительство дороги. В любом случае, принятие одного решения исключает остальные альтернативы.

2. Все всегда меняется

Так тоже говорят, когда хотят подчеркнуть, что экономика состоит из миллионов людей, и они, к сожалению, действуют в соответствии с обстоятельствами, в которых они оказались. Политикам инициативность населения совершенно невыгодна, потому что это означает, что политические меры, разработанные на основе определенного поведения людей, могут быть поставлены под угрозу, если они изменят свое поведение в ответ на существующие меры.
Большая часть экономической теории основана на так называемом принципе ceteris paribus (при прочих равных условиях — лат.), т. е. на предположении, что все, кроме анализируемого вами явления, останется неизменным. Это предположение необходимо, поскольку невозможно анализировать проблему, не исключив из анализа некоторые ее аспекты. Однако очень важно в конце работы представить, что на практике может измениться, и прольет ли это свет на предмет анализа.
Мораль такова: экономическая политика — это не контроль за всем и вся. Большую часть послевоенного времени политика опиралась на идею о том, что экономика — это машина, чьи винтики и механизмы мы должны как можно глубже изучить. Сложная, но предсказуемая.

К сожалению, это не так.

3. Образные бомбы замедленного действия не взрываются

Это вытекает из правила 2. Все бомбы замедленного действия создаются на основе идеи certeris paribus, хотя в реальности изменчивые тенденции — именно потому, что они изменчивые, — всегда приводят к изменениям в поведении людей.
Экологи особенно любят образ бомб замедленного действия, и поэтому экономисты настроены против зеленых. В 1968 г. эколог Пол Эрлих написал свою знаменитую книгу The Population Bomb, в которой предсказал, что в 1970-е годы из-за перенаселения планеты от голода умрут сотни миллионов человек, в том числе и миллионы жителей развитых стран. Этого не произошло, более того, с 1961 г. среднее потребление тепла увеличилось более чем на 50%, цены на продукты питания продолжали стабильно падать, а доля голодающих сократилась до 18% населения развивающихся стран. В чем же ошибся г-н Эрлих?

По мере того, как люди становятся богаче, показатели рождаемости сокращаются, и теперь ожидается, что к 2100 г. численность мирового населения стабилизируется на цифре 11 млрд. Кроме того, инновации в сельскохозяйственных технологиях, например Зеленая революция в 1970-е годы, привели к тому, что мы производим больше продуктов питания. Однако, поскольку голод обрушивается на диктаторские режимы, основная причина голода не в недостатке пищи, а в недостатке демократии.



Содержание раздела