Стратегия взаимоотношений государства и деловых кругов
Банки являются в настоящее время нетто-кредиторами нерезидентов. В рейтинг FT 100 крупнейших компаний Восточной Европы за 2001 г. входят 13 банков, из которых семь польских и только один российский - Сбербанк. Причем по размеру рыночной капитализации наш гигант опустился в этом списке с 35 (в 2000 г.) на 48 место и среди всех банков Восточной Европы занимает предпоследнее место, уступая шести польским, двум чешским, а также венгерскому, эстонскому и хорватскому банкам.[2]
Фондовый рынок является необходимым для компаний голубых фишек способом выхода на зарубежные кредитные рынки и, скорее, спекулятивным инструментом и местом перехвата собственности, нежели источником инвестиций. При этом биржевой оборот охватывает лишь 38% общего оборота акций.
В таких условиях крупные диверсифицированные группы выполняют роль финансовых посредников и даже венчурных фондов для новых фирм, обеспечивая им, доступ к рынку капиталов, могут выступать в роли кредитных институтов.
Интегрированные бизнес-группы, вырастающие из энергетических и сырьевых компаний, фактически оказались единственным институтом, способным аккумулировать финансовые потоки, необходимые для инвестиций и перераспределения собственности через прямую скупку активов. В России образовался значительный инвестиционный потенциал, состоящий из средств крупных интегрированных бизнес-групп.
Ежегодно объемы инвестиций отечественных ИБГ в собственные инвестиционные проекты увеличиваются вдвое. Пока нет оснований предполагать, что столь высокие темпы снизятся.
Вместе с тем поражает та легкость, с какой предприятия начисляют средства для инвестиционных программ. Финансовые вложения, которые по объемам в несколько раз превышают уставной капитал, внезапно - для внешних наблюдателей - начисляются в течение года.
И это происходит на фоне приводимой предприятиями годовой финансовой отчетности, показывающей отрицательную прибыль за предшествующие годы. Значительные финансовые средства по разным причинам остались неиспользованными на счетах предприятий.
Столь высокий отложенный инвестиционный спрос (в 1999 г. - 56,4 млрд. руб.), сопоставимый с годовыми объемами прямых иностранных инвестиций в Россию (3,3 млрд. долл.), можно объяснить:
1)незавершенностью процессов перераспределения собственности;
2)частой сменой владельцев предприятий и соответственно частыми изменениями инвестиционных стратегий;
3)необходимостью преодолевать избыточное административное регулирование,
4)особенно на региональном уровне; сложностью и длительностью процедур таможенного оформления импорта оборудования; дефицитом качественных строительных мощностей;
5) слабым финансовым менеджментом и рядом других причин.
Практика показывает, что под успешно развивающийся бизнес вполне реально получить кредиты. Отечественные бизнес-группы в период 1997-2000 гг. активно привлекали для финансирования собственных инвестиционных программ внешние кредиты, сравнимые по объемам с собственным потенциалом.
На ближайшую перспективу намечается несколько волн приватизации государственной собственности. В соответствии с программой приватизации в 2002 г. предполагается выставить на торги 312 акционерных обществ и 141 государственное унитарное предприятие.[3]
В их числе предприятия энергетического комплекса страны, отрасли связи и другие привлекательные объекты государственной собственности. Происходит либерализация рынка услуг железнодорожного транспорта. Весьма вероятно значительное увеличение инвестиций в эти предприятия. Иностранные инвесторы, действуя самостоятельно, не смогут полностью освоить вновь образовавшуюся нишу инвестиционных возможностей.
Решающую роль в привлечении иностранного капитала уже начинают играть горизонтальные связи бизнес - бизнес. Именно ИБГ обладают реальными возможностями для такого партнерства путем реализации частичных пакетов акций на принципах проектного финансирования, совместного предпринимательства и других форм образования стратегических альянсов, в том числе и в высокотехнологичных секторах.
Поэтому основными претендентами на приватизируемую государственную собственность будут представители отечественных бизнес-групп. Подтверждением этого служит активная экспансия нефтяных компаний ЛУКойл и ЮКОС в газовой и электроэнергетической отраслях.[4]
В последнее время многие ИБГ проявляют заинтересованность в межотраслевом переливе капиталов, причем в сектора экономики с повышающейся степенью добавленной стоимости. Это направление перелива капитала следует признать положительной тенденцией, поскольку в противном случае происходила бы консервация отраслевой структуры с нарастанием признаков голландской болезни.
Для России на ближайшие 5-7 лет главным инвестором, очевидно, будут крупные российские интегрированные группы, и альтернативы им на сегодняшний день нет. Государственные финансовые институты пока не готовы проводить широкомасштабные инвестиционные проекты.
Отделения и предприятия ИБГ расположены в различных регионах России, причем процесс региональной экспансии нарастает. Так, если в 1993 г. ЛУКойл оперировал в 5 регионах, то в 2000 г. - уже в 21, соответственно Интеррос - в 1 и 23, Альфа-групп в 2 и 37 регионах.
Для межрегиональной бизнес-группы субъекты Федераций становятся одним из важных уровней административного управления, правда, не имеющим решающего значения. Адекватной реакцией региональных элит можно признать стремление к диверсификации крупных игроков на своих территориях.
Хотя пока, к сожалению, в большом количестве регионов доминирующая стратегия этих элит - противодействие приходу крупного российского бизнеса в регионы, если он не имеет местного происхождения.
Наблюдается опасная тенденция - после каждых очередных выборов разгорается новый виток борьбы за собственность. Почти сразу после своего избрания новые руководители начинают предпринимать усилия по вытеснению из регионов компаний, пришедших при прежнем руководстве, и продвижению своих компаний. При этом используется ресурс властных полномочий региональных властей.
Вот почему так важны ИБГ, поскольку их интересы объективно направлены на укрепление единого экономического пространства и унификацию законодательной среды, что способствует повышению управляемости и устойчивости экономики, преодолению хозяйственной основы сепаратизма.
Процесс интеграции предприятий в многопрофильные конгломераты сопровождается интенсивной реорганизацией управления и состава персонала с точки зрения оптимизации их структуры, а также усиления трудовой дисциплины и мотивации, формирования лояльности по отношению к новым собственникам. Это одна и в большинстве случаев единственная причина, вызывающая нестабильность численности работников на предприятиях ИБГ.
В зависимости от экономической конъюнктуры предприятия или сокращают, или увеличивают численность персонала.
Необходимо отметить, что во время экономического кризиса 1998 г. предприятия, входящие в структуры исследуемых бизнес-групп, сумели сохранить численность персонала при росте безработицы в стране.
В современной России на частных предприятиях бизнес-групп идет концентрация не только капитала, но и высококвалифицированных трудовых ресурсов, вполне конкурентоспособных на мировом рынке. Необходимо отметить высокую эффективность труда персонала на этих предприятиях.
Всего 2% от общей численности занятых в экономике создают % экспорта страны, отчисляют 1/10 на социальные нужды и практически дают 1/3 налогов на прибыль. Конечно, не стоит забывать, что бизнес этих компаний связан с извлечением природной ренты.
Особенностью формирования многоотраслевых групп в России является то, что оно происходит на уже сложившейся масштабной индустриальной базе (в отличие от развивающихся стран), во многом предопределившей создание крупномасштабных корпоративных структур, способных в перспективе не только самостоятельно генерировать нововведения и осуществлять значительные по объемам НИОКР, но и концентрировать вокруг себя малый и средний бизнес, в том числе инновационный. Однако национальная инновационная система в России страдает существенной неполнотой именно из-за того, что в стране нет крупных наукоемких компаний. Отсутствие инновационного спроса с их стороны явилось одной из причин стагнации после 1997 г. малого инновационного бизнеса.
Выход ИБГ в сферу машиностроения, химической промышленности и телекоммуникаций создает предпосылки (при соответствующих налоговых и других льготах) для более активного их включения в инновационные процессы.
Отсутствие финансовых посредников приводит к повышению издержек фирмы на приобретение необходимых факторов производства; затрудняет продвижение новых торговых марок (брэндов) на рынки и заключение контрактных отношений с иностранными партнерами. В этих условиях компания может успешно развиваться только как часть диверсифицированной группы, выступающей в роли посредника между индивидуальным предприятием и несовершенными рынками. Особенно высока скорость институциональных преобразований в тех секторах, которые активно включились в мировые рынки.
В настоящее время диверсифицированные компании в России играют роль отсутствующих стандартных институциональных и финансовых структур, эффективно функционирующих в развитых странах, на создание которых может уйти, по разным оценкам, от 10 до 30 лет.
Стратегия взаимоотношений государства и деловых кругов.
Признание крупного бизнеса в качестве важнейшего субъекта национальной модернизации и глобальной конкурентоспособности - необходимое звено экономической стратегии. При этом важно учитывать природу и особенности концентрации в развитии интегрированных бизнес-групп.
Можно выделить четыре типа концентрации: общую концентрацию (на основе удельного веса таких групп в ВВП); комплексную концентрацию (на основе степени диверсификации); рыночную концентрацию (доля монополии или олигополии входящих в группу компаний на соответствующем рынке); концентрацию собственности (характер распределения голосующих акций среди собственников).
В России, где ИБГ формируются на основе уже сложившихся крупных производственных комплексов, меры государственного регулирования следует направить на поддержку комплексной и общей концентрации. Прежде всего, в каждой ИБГ целесообразно стимулировать процесс определения ядра бизнеса, ограничив сферу их деятельности тремя-четырьмя базовыми секторами, вокруг которых будут развиваться основные структуры ИБГ. При этом разрешение на новые слияния и поглощения ИБГ должны получать при принятии обязательств продажи части своих непрофильных активов.
Государство может стимулировать процесс враждебных поглощений и слияний через механизм субсидирования процентных ставок по кредитованию подобных операций. Формирование прогрессивной структуры ИБГ возможно также на основе передачи в доверительное управление (или прямой продажи) пакетов акций предприятий, закрепленных за государством.
Важную роль в оптимизации структуры ИБГ может сыграть конверсия налоговой задолженности предприятий в их акции с последующей продажей этих акций стратегическим собственникам.
Постоянные, устойчивые партнерские отношения государства и бизнеса являются необходимым и важнейшим условием нормализации социальной организации общества. В России, к сожалению, взаимоотношения двух ветвей власти, отношения с регионами и федерализм, институционализация партийной системы имеют более высокий приоритет, чем отношения с бизнесом. Между тем в контексте государственного строительства отношения с бизнесом приобретают стратегическое значение.
Именно государство должно определить, какими станут взаимоотношения и будут ли они партнерскими. Представляется, что сегодня российский бизнес в гораздо большей степени готов к переходу на партнерские отношения с государством, чем несколько лет назад.
Важное условие перехода к таким отношениям - не только зрелость потенциального партнера, но и изменение парадигмы его восприятия как исключительно ценного общественного института рыночной экономики и устойчивой политической демократии.
Начиная с 1992 г. система взаимоотношений крупного бизнеса и государства прошла достаточно динамичный период эволюции, который в других развитых странах занял несколько десятилетий. Первоначальное установление привилегированных связей с крупными бизнес-структурами, способными взять на себя функцию агентов государства и даже собственно его функции, объяснялось слабостью государства, остротой политического противостояния (институт уполномоченных банков, акционирование ОРТ в 1994 г., залоговые аукционы 1995-1996 гг. и др.). Эти отношения дополнялись патронажем со стороны конкретных чиновников либо непосредственным вхождением предпринимателей в исполнительные структуры. В последнее время такое положение характерно для регионального уровня, особенно северных и монорегионов.
В дальнейшем происходит замена целевых установок: патронирование своих структур с использованием административного ресурса уступает место власти, которая нанимает высококвалифицированный менеджмент.
На федеральном уровне следующим этапом стало формирование такого типа отношений, который в прессе получил название олигархия. На самом деле это означало возникновение важнейшей функциональной элиты. Проблемы заключались в том, что ее взаимоотношения с властью не были ни институционализированы, ни структурированы. Наиболее эффективные взаимодействия осуществлялись по неформальным каналам, круг участников был ограничен, а связи носили гибкий и оперативный характер.
Все это не позволяет считать олигархию оптимальной моделью координации власти и крупного бизнеса. События весны-осени 1997 г., последствия августовского кризиса 1998 г. показали, что олигархия оказалась не столько реальной политической силой, сколько фантомом массового сознания.
После президентских выборов 2000 г. власть предложила альтернативную модель взаимодействий, основанную на их институционализации. Центральным посредником между государством и бизнесом становятся союзы и ассоциации предпринимателей. Условно можно говорить о двух типах взаимодействия: режим консультаций (Совет отраслевых объединений экспортеров при Минэкономразвития) и режим делегирования (отношения между ФКЦБ и НАУФОР).
На уровне крупного бизнеса заметную роль начинает играть РСПП, на уровне среднего - Деловая Россия, на уровне малого - Объединение предпринимательских организаций России (ОПОРА). Знаковым для всего делового сообщества, особенно процессов его интеграции в мировую экономику, стало растущее влияние обновленной Торгово-промышленной палаты РФ.
Главное преимущество институциональной модели заключается в упорядоченности и системности взаимоотношений власти и бизнеса, а основной недостаток - в жесткости и бюрократизации. Институциональную модель нельзя считать оптимальной для России, поскольку она не может включать весь объем взаимоотношений.
Во-первых, отечественные ИБГ являются высоко диверсифицированными организациями и их интересы шире интересов действующих ассоциаций. Во-вторых, специфика неустоявшейся переходной экономики часто требует гибкости и избирательности.
Мировой опыт показывает, что гибкость институциональной модели обеспечивается благодаря возникновению в механизме взаимодействий нового звена - сектора агентств в структуре как ИБГ, так и независимых посредников. Их представляют аналитические и консультационные службы, PR-агентства, лоббистские структуры.
Развивающаяся в России модель взаимодействий интересов снижает общий уровень конфликтности и политизации в обществе. Мировой опыт свидетельствует, что потребности развития будут способствовать укреплению двухсекторной модели взаимодействия крупного бизнеса и власти и расширению социальной базы партнерства за счет вовлечения в эту орбиту новых участников - мелкого бизнеса, профсоюзов, обществ потребителей и т.д.
У экономической модели, которая сложилась в России на рубеже веков можно выделить ограничения институциональные и структурные. Система государственных и рыночных институтов стабилизировалась в некотором относительно устойчивом состоянии.
Это означает, что многие неформальные, полутеневые отношения, которые были важнейшим адаптационным ресурсом, смягчавшим шоки переходного кризиса, приобрели устойчивый характер. Формальные институты, несмотря на их развитие, все еще не действуют в автоматическом режиме. В результате экономические взаимосвязи возможны между предприятиями, которые включены в те или иные сети доверительных отношений.
Интегрированные бизнес-группы представляют собой один из типов таких сетей. Структурные ограничения сложившейся хозяйственной модели вытекают из сохранения в экономике значительного нерыночного сектора и одностороннего включения России в мировую экономику.
Для России на ближайшие 5-7 лет главным инвестором, очевидно, будут крупные российские интегрированные группы, и альтернативы им на сегодняшний день нет. Государственные финансовые институты пока не готовы проводить широкомасштабные инвестиционные проекты.
Признание крупного бизнеса в качестве важнейшего субъекта национальной модернизации и глобальной конкурентоспособности - необходимое звено экономической стратегии. Развивающаяся в России модель взаимодействий интересов снижает общий уровень конфликтности и политизации в обществе.
Мировой опыт свидетельствует, что потребности развития будут способствовать укреплению двухсекторной модели взаимодействия крупного бизнеса и власти и расширению социальной базы партнерства за счет вовлечения в эту орбиту новых участников - мелкого бизнеса, профсоюзов, обществ потребителей и т.д.
Очевидно, что крупный российский бизнес через десять лет будет выглядеть совершенно иначе. Вместе с тем этап становления и развития отечественных интегрированных бизнес-групп достаточно точно соответствует и мировой истории, и современным тенденциям формирования корпоративного сектора на развивающихся рынках и поэтому является сегодня неизбежным и закономерным.
Спиcок использованной литературы.
1.По информации Центрального банка РФ на 01.03.2002 г. - Режим доступа: http:/www.cbr.ru/statistics/bank system/; Эксперт. - 2002. - 11. - С. 79.
2.Ведомости. - Режим доступа: http://www.vcdomosti.ru/ft500/curopc.html.
3.Более подробно см.: http://www.government.ru:8080/govcrnmcnt/ MINIMUSH020801.htm.
4.Ведомости. 2002. - 22 ноября.
Режим доступа: http://www.Ncftcgaz.ru. 23.11.2002.
ХОЛДИНГОВЫЕ СТРУКТУРЫ В ЛЕСОПРОМЫШЛЕННОМ КОМПЛЕКСЕ: АКТУАЛЬНОСТЬ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ
Переход России к рыночной экономике характеризуется появлением многообразных форм собственности. Перемещение предприятий из государственной собственности в коллективную (акционирование), индивидуальную, смешанную сопровождается распадом многих крупных предприятий и объединений.
С одной стороны, требованием времени становится оперативная активность, связанная с рынком (маркетинговая политика, стратегия и т.д.) и финансовой самостоятельностью, с другой - все же требуется единый центр общего руководства. Мировой опыт подсказывает, что такой структурой может быть холдинг.
В настоящее время холдинги функционируют па Западе практически во всех важнейших отраслях хозяйства: в банковском деле, финансовой сфере, торговле, промышленности, на транспорте и др. Это не случайно, ибо практикой доказано, что холдинговая форма организации финансового капитала наиболее жизнеспособна.
Холдинговой компанией признается предприятие, независимо от его организационно-правовой формы, в состав активов которого входят контрольные пакеты акций других предприятий. Предприятия, контрольные пакеты акций которых входят в состав активов холдинговой компании, именуются дочерними.
Вопрос о создании высоко интегрированных объединений как организационно-хозяйственной формы возник в России в начале 1993 г. Формирование холдинговых объединений в России было характерно для государственных структур - министерств, производственных объединений (ПО), научно-производственных объединений (НПО). Разрушение жесткой вертикальной интеграции и развал механизма плановой экономической системы в 1990-1992 гг. привел к деградации большинства предприятий, так как их организационная структура не была приспособлена к самостоятельному функционированию в условиях рынка.
В полной мере это относится и к отраслям лесопромышленного комплекса. Перечень причин, приведших к кризисному состоянию лесопромышленный комплекс, общеизвестен.
Это отказ от планового ведения хозяйства (отсутствие стратегического планирования), издержки приватизации, недостатки налоговой политики, тарифная политика естественных монополий и ряд других.
Приоритетные направления структурной перестройки в лесопромышленном комплексе должны служить в первую очередь восстановлению и укреплению разорванных технологических и производственно-хозяйственных связей, технологическому и техническому обновлению производства, снижению транспортного, энергосырьевого и налогового бремени, использованию положительных заделов и разработок отраслевой науки в целях технического перевооружения и развития лесопромышленной отрасли.
К настоящему времени большинство лесопромышленных предприятий преобразованы в акционерные общества, идет процесс их приватизации. В результате в отрасли преобладает коллективная собственность как с участием государственного капитала, так и полностью основанная на частном капитале. В этих условиях наиболее предпочтительной формой объединения предприятий являются холдинговые компании. Следует заметить, что еще в 1997 г. Постановлением Правительства РФ от 09.01.97 г. 25 О мерах государственной поддержки организаций лесопромышленного комплекса РФ администрациям республик, краёв и областей РФ рекомендовано организовать восстановление управляемости предприятий лесопромышленного комплекса с созданием вертикально интегрированных структур (хозяйственных объединений) с концентрацией финансовых, инвестиционных и сбытовых потоков.
Для создания условий, позволяющих оказывать влияние на деятельность предприятия в интересах государства, целесообразно консолидировать государственную долю акций для внесения в уставный капитал холдинговых компаний.
Создание холдинговых компаний может решить следующие задачи: сохранение существующих и восстановление разорванных технологических, кооперированных связей между предприятиями, внутренней управляемости предприятий; концентрирование инвестиционных средств и увеличение объемов инвестиций в приоритетные производства; снижение издержек производства и реализация продукции; усиление экономического регулирования и координации деятельности предприятий со стороны федеральных исполнительных органов власти через систему организационно-правовых структур на уровне среднего звена управления; создание условий эффективной работы предприятий (ликвидация взаимных неплатежей, создание системы маркетинга, расширение рынков сбыта и т.д.); повышение квалификации кадров; увеличение экспортного потенциала; повышение устойчивости регулирования экономических процессов.
Таким образом, объективно созрела необходимость структурной перестройки лесопромышленной отрасли с учетом создания в регионах хозяйственных субъектов (на базе лесопромышленных холдинговых компаний, крупных акционерных обществ), обеспечивающих управление отраслью по вертикали с восстановлением технологических, кооперированных и производственных связей (от лесозаготовок до выработки продукции глубокой переработки) на основе добровольного слияния собственности (капиталов).
Основными преимуществами функционирования холдинговых структур являются:
-возможность создания замкнутых технологических цепочек от добычи сырья до выпуска готовой продукции и доведения ее до потребителя;
