Конституционный кризис 1965 г.

Представляется, что наиболее адекватным здесь является понятие "право Сообществ", а в свете Маастрихтских соглашений — понятие "право Европейского Союза", или "право ЕС"1.
При исследовании права ЕС следует учитывать, на наш B три существенные его особенности: 1) комплексный характер права ЕС, сочетающего в себе международно-правовые, конфедеративные и федеративные черты; 2) динамизм этого права, влекущие изменение его природы, структуры, сферы и механизма действия; 3) незавершенность процесса формирования права и, как следствие, его "промежуточный" характер, действие "на стыке" международного и национального права. В общем и целом эти особенности нашли отражение в специальной литературе. Так, по мнении Р. А. Мюллерсона, предметная специфика права ЕС состоит в том, что правовые нормы, регулирующие интеграционные процессы, затрагивают и межгосударственные отношения, и отношения между юридическими и физическими лицами из разных стран, и внутригосударственные отношения2.
Верная в своей основе, эта характеристика является вместе с тем неполной, так как не включает в сферу действия права Сообществ отношения между ЕС, с одной стороны, и государствами-членами, а также с третьими странами, с другой.
Комплексность права ЕС проявляется прежде всего в характере властной воли, закрепляемой посредством его норм. Первичной здесь является воля государств-учредителей, выраженная в учредительных Договорах, однако с развитием Сообществ происходит как бы взаимопроникновение и взаимосовпадение воль ЕС и государств-членов.
Так, учредительные договоры, будучи инкорпорированными в национальное право этих государств, становятся частью структуры их национального права. С другой стороны, если верно, что соотношение компетенции ЕС и государств-членов со временем изменяется в пользу Сообществ, то верно и то, _то новую компетенцию Сообществам делегируют государства-члены. При этом "конституционные" акты ЕС принимают высшие представители государств-членов, выступающие в своей совокупности как структура Сообществ.
С другой стороны, при принятии нисходящих актов ЕС государства-члены могут проявить свое отношение к обсуждаемому вопросу отнюдь не только формально. Свидетельство этому — конституционный кризис 1965 г. в рамках ЕС, вызванный позицией Франции.
Наконец, реализация права ЕС в странах-участницах с помощью их собствен-ного аппарата) возможна лишь при условии совпадения (хотя бы в основном, в глав-ном) воль законодателя, т. е. ЕС, и исполнителей, т. е. государств-членов. Ведь несмо-тря на бессрочное действие учредительных договоров, государства-члены, будучи суверенными, сохраняют за собой право выхода из Сообщества.
В свете изложенных соображений право ЕС представляется по своей сущности как совокупность норм, институтов и принципов, служащих выражению и закреплению воли и интересов Союза как интересов транснациональных. При этом презюмируется, что воля и интересы государств-членов, как первичные на момент создания Сообществ, интегрированы в этот общий интерес, но не в виде суммы воль и интересов каждого государства-участника, а как обобщенный, и потому внешний, интерес.
Важной особенностью права ЕС является все большее — по мере углубления интеграции — выдвижение на первый план, "вплетение" в этот высший интерес интересов личности1.
Отличительные особенности права ЕС объясняют своеобразную его двупо-люсность, понимаемую в том смысле, что непременным условием его формирова-ния и функционирования являются взаимодействие и сотрудничество двух полюсов власти: ЕС, с одной стороны, и государств-членов, с другой2.
Эта двуполюсность в условиях непостоянного соотношения между полюса-ми власти и придает в конечном счете уникальное своеобразие праву ЕС: "невпи-сываемость" в устоявшиеся каноны, сложность его восприятия, условность многих понятий и категорий, прежде всего, в сфере источников права.
"Право Сообщества", - пишут Д. Ласок и Дж. В. Бридж, - не соответствует принятым классификациям права: оно одновременно международное и националь-ное, публичное и частное, материальное и процессуальное, изложенное в законода-тельстве и прецедентах. Это право sui generis и должно восприниматься как таковое"3.

И, тем не менее, по нашему мнению, представляется возможным рассмотре-ние права Сообществ сквозь призму понятия "правовая система". Будучи многоас-пектным, это понтие позволяет "разложить" право ЕС на составляющие элементы, дать его "объемную" характеристику. Известная условность применения этого по-нятия к такому явлению, как право Сообществ, позволяет отчетливее выявить спе-цифику этого права, показать, по каким параметрам оно является "нестандарт-ным".

Как известно, понятие "правовая система" включает в себя следующие уровни, или "пласты": доктринальный (доктрина, теория права, понятия, кате-гории и т. д.); нормативный (система общеобязательных норм, структурирован-ных по вертикали и по горизонтали, а также институтов, создающих и проводящих нормы в жизнь) и, наконец, социологический, т. е. сферу реализации права, реального правопорядка.
Специфика доктрины права ЕС состоит в том, что она получает развитие не столько в трудах ученых-юристов, сколько посредством актов Сообществ — договоров, соглашений, протоколов и т. д., и особенно актов Суда ЕС. Поэтому доктринальная основа этого права сплошь и рядом выступает в слитном виде с его нормативной основой.
Поскольку Сообщества возникли по воле государств-членов, то исходной нормативно-доктринальной основой права и институтов Сообществ явились положе-ния конституций этих государств о возможности добровольного самоограничения ими собственного суверенитета в интересах укрепления мира и безопасности. В то время подобные конституционные формулы были реакцией на две мировые войны, а также на послевоенное противостояние в Европе и в мире.
Именно с ревизии "традиционного конституционного принципа государственного суверенитета" начался процесс образования права и институтов Сообществ. Этот шаг был расценен в отечественной правовой литературе как самое важное и принципиальное следствие интеграционных процессов в государственном праве стран Европы, а по сути своей — как "самоограничение суверенитета"1.
Речь по существу шла о добровольной передаче ряда суверенных полномочий органам Сообщества. Важность этих конституционных норм состоит в том, что они закрепляют первичность воли суверенных государств при образовании Сообществ. В этом смысле нельзя не согласиться с выводом, что "Сообщество построено не на силе или принуждении, а просто на основе права", которое должно сделать то, что столетиями не удавалось сделать методами "крови и железа"2.

Среди государств-учредителей лишь Конституции Франции 1946 г., Италии 1947 г., а также Основной закон ФРГ 1948 г. включали такие положения ко времени создания Сообществ.
Соответствующие поправки в середине 50-х гг. были внесены в Конституции Бельгии, Люксембурга и Нидерландов. Конституции государств, вступивших в Сообщества в 70—80-е гг. (Дании, Ирландии, Греции, Португалии, Испании), также включали указанные нормы, причем некоторые из них — в развернутом виде3.
Эволюция неписаной британской конституции, в связи со вступлением этой страны в ЕЭС в 1973 г., привела "к добровольному отказу от некоторых элементов национального суверенитета и последующему ограничению действий будущих парламентов".
По существу в конституциях государств-членов еще до создания Сообществ нашла отражение идея европейской интеграции. Она получила свое дальнейшее развитие в учредительных договорах и последующих актах Сообществ.
Стартовый характер учредительных договоров, их обращенность в будущее обусловили специфику содержащихся в них положений. Одни из них определяют институты Сообществ, принципы и сферы интеграции и т. д. и выступают в качест-ве их непосредственной нормативной основы. Другие определяют цели, задачи, стра-тегию интеграции и сравнимы с преамбулами конституций, а также с разделами об основных принципах политики государства, включенными в конституции ряда совре-менных государств (например, Индии).

Содержащиеся в них нормы не применя-ются в судах, а служат ориентиром при правотворчестве и толковании права.
В итоге на первых порах нормативная (и доктринальная) основа Сообществ является фрагментарной и в силу этого не отличается четкостью4.
Такие этапные акты, как, например, Единый Европейский Акт 1986 г., Маас-трихтский 1992 г. и Амстердамский 1997 г. договоры, дополняющие и развивающие учредительные договоры, также играют важную роль в развитии нормативной и доктринальной основы Сообществ. В частности, в качестве целей западноевропей-ской интеграции они, вместе с учредительными договорами, частично фиксируют принципы права ЕС. В другой своей части эти принципы выведены Судом ЕС5.
Содержание перечисленных актов уже рассматривалось в предшествующих разделах книги. Поэтому ограничимся лишь кратким их рассмотрением.
Так, среди положений Договора о ЕЭС 1957 г. следует отметить провозгла-шение необходимости создания Таможенного союза в качестве основы Сообщества, устранения между государствами-членами препятствий свободному движению товаров, лиц, услуг и капиталов; сближения законодательств государств-членов в той мере, в какой это необходимо для функционирования общего рынка и т.

Содержание раздела