Е. В. Лепехина - О значении медалей Петра I как памятников посмертного прославления деяний Царя-Преобразователя
Екатерина I, вступившая на престол на весьма сомнительных правовых основаниях, в борьбе с различными политическими оппонентами стремилась опереться и на авторитет Петра I. Поэтому работе над проектом и штемпелями траурной медали в честь покойного супруга - первой медали, отчеканенной в ее правление, придавалось особое политическое значение. Не случайно практическое руководство этими работами было поручено Я.В. Брюсу - человеку наиболее образованному и компетентному в ближайшем окружении покойного императора. С 1717 г. Я.В. Брюс являлся президентом Берг- и Мануфактур-коллегий, в ведении которых находились все монетные дворы России.Вполне вероятно, что Я.В. Брюс намеревался разработать целую программу по прославлению деяний Петра I средствами медальерного искусства. Такого рода опыт у Брюса уже имелся, когда при его участии немецкому медальеру Ф. Мюллеру была заказана большая серия медалей на события Северной войны (Щукина Е.С., 1998.). Однако, разгоревшаяся при дворе острая борьба различных группировок за влияние на императрицу и явно обозначившиеся трения с А.Д. Меншиковым заставили Я.В. Брюса в том же 1725 г., отойти от дел и удалиться в свое подмосковное имение Ілинки.
В программу, кроме чеканки траурной медали, мог входить заказ за рубежом целой серии медалей. Косвенно об этом свидетельствует присланный Екатерине I в 1725 г. немецким медальером X. Вермутом печатный проспект медалей на события русской истории и приложенные к нему несколько уже исполненных медалей (Щукина Е.С., 1977). Среди них - единственный известный экземпляр медали в честь Петра I с перебитой датой 1725 г. (из 1715 г.) и медаль в честь Петра I и Екатерины I. Кроме того, в программу могло входить повторение ранних петровских медалей сохранившимися на монетных дворах Москвы и Санкт-Петербурга медальными штемпелями. Это подтверждают документы Берг-коллегии, хранящиеся в СПб. ФАРАН.
В одном из протоколов зафиксировано следующее любопытное решение: в августе 1725 г. переводчик Иностранной коллегии Бланкен Гаген обратился с просьбой «о позволении ему для посылки к приятелям его амстердамским жителям сделать серебряные медали из своего серебра всех сортов с начала войны по скончание Блаженныя памяти ЕИВ...». Берг-коллегия разрешила чеканку медалей Петра I всех сортов, за исключением траурной (которая еще не была отчеканена полным тиражом в соответствии с Именным указом), не только упомянутому голландцу Бланкен Гагену, но и всем, «кто пожелает на вышеписанном основании», то есть из своего серебра или золота, «понеже штемпели те резаны на дело тех медалей для Государственной Славы».
Д.И. Петерс (Москва)
Наградные медали с вензелем императора Павла I: итоги изучения архивных источников
Впервые такие медали были описаны Ю.Б. Иверсеном (Неизданные редкие русские медали. СПб., 1874, №56- 58). Дополнительные сведения о них приводятся в наших работах (Петерс Д.И. Наградные медали России.. М., 2004, №39 и др.). Изучение многих фондов различных архивов позволило выявить новые документальные данные о медалях, получить сведения практически обо всех пожалованных лицах, узнать, за какие заслуги их награждали. Рассматриваемые медали редки, в настоящее время известны только новодельные экземпляры в Эрмитаже и Государственном историческом музее. Всего такими медалями было награждено 98 или 99 человек. Медаль с вензелем Павла I является как бы «универсальной» наградной медалью - промежуточной между именными и медалями с надписями на реверсе, так как вензель заменяет соответствующие надписи. Жаловали ею в основном представителей различных народов Российской империи и иноземцев, а также купцов и мещан за различные заслуги. Медали изготавливали из золота и серебра трех размеров (д-р - 55, 45, 41 мм). Носили их на шее и на груди на лентах: андреевской, александровской, аннинской и ордена св. Иоанна Иерусалимского.Медали эти были учреждены повелением императора 17 октября 1797 г. Первыми были награждены якутские купцы Харитин и Туласынов - за поднесение императору чернобурой лисицы. Указанные лица в 1798 г. приняли крещение под именами Семен Николаев Слепцов и Василий Иванов Слепцов. Такую же медаль (на аннинской ленте) в 1798 г. выдали иркутскому мещанину Белькову «за представление им в казну рога морского единорога».
Золотыми и серебряными медалями на красных (александровских) лентах в 1798- 1799 гг. наградили различных начальников и чиновников черногорских и славяно-сербских областей, причем, золотые медали двух размеров (д-р -50 и 45 мм) выдали 23 начальникам, а серебряные (д-р - 45 мм) - 40 чиновникам. Золотые медали в 1799 г. выдали также 8 армянским «владельцам» провинций (меликам), перешедшим под покровительство Российской империи. 6 из них получили медали, украшенные алмазами (бриллиантами) различной величины, на андреевских лентах, а два - без украшений на александровских лентах. По архивным документам выявлены фамилии этих владельцев и дополнительные сведения о пожалованных медалях.
В 1800 г. малыми золотыми медалями (д-р - 40 мм) на черной ленте пожаловали: главного атамана братского регулярного войска (калмыки) Цырена Ба-далуева, двух сотников (Гамбо Цыренова и Дондона Намзалова), и четырех начальников калмыцких полков «братских иноверцев» (Галсанова, Цоктуева, Лопзанова, Цыбдукова) - на красных лентах. В августе 1800 г. по повелению императора 16 «ясашных идолопоклонников» - «князцов» Кузнецкой округи Иркутской губернии - наградили золотыми медалями «средней» величины (д-р - 45 мм) для ношения на шее на черной ленте; нами выявлены фамилии этих «князцов». Медали были получены в Иркутской губернии и выданы награжденным в марте 1801 г.
Л.М. Гаврилова (Москва)
Официальная идеология Российской империи в медальерном искусстве:
Русско-турецкая война 1768 — 1774 гг.
Русско-турецкая война 1768- 1774 гг. была развязана Турцией и выиграна Россией в условиях изоляции последней и противодействия со стороны европейских держав, в период начала разделов Польши, в момент глубокого внутреннего кризиса - Пугачевщины. Ход и результаты тяжелой шестилетней войны нашли отражение в многочисленных проектах и эскизах, а также в самих медалях, отчеканенных Монетным двором. Более того, именно в это время Екатерина II принимает решение об учреждении Медальных комитетов для воплощения истории правления Петра I и последующих правителей в медалях. Проекты медалей и сами медали на военные события 1768- 1774 гг. относятся к отдельной группе памятников медальерного искусства, которым придавалось особое политическое значение как объектам прокламации основополагающих идей внешней и внутренней политики Екатерины II. Создание такого рода медалей инициировалось и тщательно продумывалось императрицей.Данное сообщение посвящено этой малоисследованной группе памятников медальерного искусства. Рассматриваются ранее неизвестные архивные источники - проекты медалей в рисунках, разработанных членами Медальных комитетов в 1773- 1774 годах, из Санкт-Петербургского филиала Архива Академии наук, а также сами медали на указанные события.
В успехах русской армии, поражении и уничтожении турецкого флота при Чесме 24 июня 1770 г., Екатерина II усмотрела новое подтверждение своему наследованию славы Петра I. Я. Штелин в своих воспоминаниях указывал, что «Екатерина II своими победами отомстила за бывшее несчастье Петра Великого на реке Прут» (Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. Т. 1. М., 1990. С. 344.). Через деятельность учрежденных в 1772 г. Медальных комитетов Екатерина II пыталась довести до общественного сознания свою трактовку событий новейшего времени. Для поддержания образа Екатерины II как продолжательницы деяний Петра было важным завершить «медалическую» историю Петра Великого победой императрицы над турками. Членам Медальных комитетов удалось закончить свое творение в декабре 1774 г. и преподнести его Екатерине II перед отъездом в Москву для празднования завершения русско-турецкой войны.
По поручению императрицы были также спроектированы две медали на современные события: разделы Польши и заключение мирного договора с Турцией в 1774 г. Эскизы последней медали и варианты надписей на ней, посланные Медальными комитетами императрице, до сих пор не были известны. Найденные материалы дают уникальную возможность проследить путь от рабочих эскизов до создания медалей Монетным двором в 1774 г. В них был отражен важнейший момент Кючук-Кайнарджийского мирного договора - одна из наиболее блестящих побед русской дипломатии.
В заключении мира нуждались обе стороны. Однако поиск приемлемой формулы мирного договора шел длительное время в острой борьбе, начиная с 1770 г. Понадобилась не одна кампания, когда турецкая армия терпела поражение за поражением, чтобы окончательно достичь мира. Проекты медали представляют собой первую историографическую оценку происшедших событий и трактовку юридических основ договора, на которых строилась затем балканская политика России вплоть до Крымской войны 1853- 1856 гг.
Д.З. Фельдман, Д.И.Петерс (Москва)
Наградные медали российским евреям
за заслуги в области здравоохранения
(по архивным источникам конца XVIII — XIX в.)
Среди полезных дел представителей еврейского населения Российской империи в мирное время стоит выделить деятельность отдельных лиц в области народного здравоохранения. Об оценке государством их работы в этой сфере свидетельствуют наградные медали (в том числе редкие).Первая зафиксированная нами медаль, врученная еврею в России, датируется 1798- 1799 гг. Тогда золотой медалью с портретом и вензелем императора Павла I (для ношения на шее на ленте ордена св. Иоанна Иерусалимского) был награжден раввин местечка Шаргорода Подольской губернии, купец 1-й гильдии Д. Герценштейн. Обнаруженные новые архивные материалы раскрывают деятельность раввина, участвовавшего «в прекращении заразительной болезни», то есть эпидемии моровой язвы. Согласно рапорту подольского гражданского губернатора генерал-прокурору, он «несмотря на опасность, пребыл всегда при несчастном и убогом оном народе и, истощив на продовольствие его все свои хозяйственные, знатной суммы ему стоящие припасы, видя крайнюю народную нищету ... навсегда оные подарил». Важно отметить, что описанная выше редкая медаль была вручена по этому случаю лишь ему одному.
Следующая по времени информация о пожаловании наград евреям за заслуги в области здравоохранения относится к 1838 г., после того как в Одессе был подавлен очаг эпидемии чумы, вызванной несоблюдением карантина по пограничным рекам. Особо отличившиеся офицеры, военные и гражданские чиновники, медики, купцы и мещане, оказавшие в 1837 г. действенную помощь в борьбе с чумой, по спискам, представленным в Военное министерство новороссийским генерал-губернатором, получали специально учрежденные по этому случаю золотые и серебряные медали «За прекращение чумы в Одессе» (для ношения на груди на Александровской ленте). Из документов видно, что среди награжденных было немало одесских евреев, в том числе медицинские работники (лекари и провизор), купцы 1-й и 3-й гильдий и мещане, - всего около 50 человек из общего числа в более чем 450 человек. Деятельность местного купечества и мещанства сводилась к комплексным и оперативным противоэпидемическим мероприятиям по организации карантина в городе, в том числе по доставке жителям изолированных друг от друга домов всего необходимого для жизни (воды, продуктов питания и лекарств), а также по транспортировке зараженных людей, обработке различных предметов и почты водой, уксусом и химическими веществами (или окуриванию), по финансовому обеспечению указанных работ.
Отметим, что получившие золотые награды купцы 1-й гильдии Биллиг и Ра-фалович, за заслуги в области здравоохранения были награждены также золотыми медалями «За усердие»: первый - в 1843 г. (на Владимирской ленте) как попечитель Одесской еврейской больницы; второй - в 1831 г. (на Аннинской ленте) за участие в ликвидации эпидемии холеры в г. Николаеве. А одесский купец 3-й гильдии Л. Штейнфинкель, обладатель золотой медали «За прекращение чумы в Одессе», в 1842 г. получил серебряную медаль «За усердие» на Аннинской ленте за неслужебные отличия.
По архивным источникам известно, что некоторые белорусские и украинские евреи-оспопрививатели в декабре 1858 г. были пожалованы (в числе других 38 человек) серебряной медалью «За прививание оспы» (для ношения на груди на зеленой ленте), учрежденной в 1826 г. Среди них - невельский мещанин Я. Ерохов, полоцкий мещанин И. Левман, мастера цирюльничьих цехов Подольского у. Г-Б.Л. Гольденберг и Проскуровского у. И.М. Рейзин и И.Ш. Беншток.
1 марта 1881 г. террористами-народовольцами был смертельно ранен Александр II. Особую серебряную медаль (для ношения на груди на соединенной Андреевско-Александровской ленте), учрежденную «в память печального события», жаловали «тем лицам, которые случились при почившем императоре Александре II во время злодейского покушения 1 марта» - казакам конвоя, сопровождавшим в этот день царя, свидетелям-очевидцам и раненным во время взрыва бомбы, а также медикам, пытавшимся спасти жизнь монарха. В числе 200 награжденных этой редкой медалью в мае 1881 г. мы встречаем и троих евреев: «караула от 1 Павловского училища бывшаго в разводе 1 марта... барабанщик рядовой Пейсахович», доктор Маркус и «лекарский помощник» Каган.
Й.С. Йенсен (Дания, Копенгаген)
Русские медали XVIII в. в собрании Датского Национального Музея
Данная публикация медалей XVIII в. продолжает представленные на предыдущих конференциях сообщения о памятниках русской нумизматики в собрании Датского Национального Музея (Копенгаген): средневековых монет, золотых монет XVII в. и банкнот, выпущенных до 1870 г.О происхождении медалей упоминается в ранних инвентарных описях, а также каталоге 1793 г. (“Fortegnelse”). Тем не менее, было весьма трудно получить точное представление об источниках их поступлений, так как, в отличие от монетных, этикетаж медалей не сохранился. В середине XX в. E. Веден составила описи, которые заметно прояснили происхождение вещей.
На момент создания в 1793 г. общего каталога (“Fortegnelse”) в коллекции уже были русские медали, в том числе 9 памятных на события эпохи Петра I и, в основном, серебряных. Большинство медалей, в том числе работы С.Ю. Юдина (1730- 1800), относятся к более позднему периоду. Кроме того, в собрании Датского национального музея была одна медаль в честь Елизаветы Петровны и одна - времени Екатерины II в честь кн. Потемкина. В настоящий момент в собрании имеются уже 62 медали Екатерины.
Важным поступлением была группа медалей, пожертвованная помощником хранителя Оле Девегге (1772-1847). В их числе были 24 бронзовые и четыре серебряные медали петровской эпохи, 4 серебряные медали Елизаветы Петровны (O.Devegge’s Mynt- og Me-daille-Samling, I, Copenhagen, 1851, nos. 731- 741, 744- 753, 757). Еще четыре серебряных и три бронзовых медали относились к выпускам последующих правителей (до 1762 г.) (№ 759, 762- 765, 767- 768), а 13 медалей к правлению Екатерины II (№ 769, 772- 774, 777- 78, 780- 81, 784, 787- 89, 792). Примечательно, что самого коллекционера больше
привлекала эпоха Петра I, чем Екатерины II.
Мы не знаем, как Оле Девегге приобретал медали, но в отличие от его начальника К.И. Томсен у него не было прямых связей с Я. Рейхелем. Когда его молодой коллега И. Сортеруп (1815- 1849) уехал из Копенгагена, в коллекции, которую он продал, было 8 бронзовых русских медалей XVIII в. Оле Девегге и И. Сортеруп работали в Кабинете вместе в течение нескольких лет и должны были иметь общий источник формирования их коллекций, например, в лице одного из русских дипломатов, которые пребывали в Копенгагене или Эльсиноре.
Тогда имелось несколько возможных источников поступления медалей. Кое-что было приобретено на аукционе, где распродавалась коллекция энциклопедически образованного епископа Ф. Мюнтер (1761- 1830) (Museum MUnterianum, III, 1839, nos. 9965, 10005, 10018). Некоторые экземпляры были куплены в середине XIX в. Из них 7 наиболее интересных - на аукционе Бартли в Гамбурге в 1862 г. Ряд медалей был приобретен на крупных аукционах, организованных Датским нумизматическим обществом в середине XX в. Нам не известно происхождение по крайней мере половины медалей Екатерины II, но 28 из них поступили в то время, когда Кабинетом руководил К.И. Томсен (1842- 1865) или его непосредственные преемники.
Следует отметить, что в числе медалей на события эпохи Петра I только некоторые были изготовлены в его правление, в том числе в Германии - автор К. Вермут (медали: на завоевание Нарвы 1704 г., на покорение Ливонии и в память Полтавской битвы - обе 1709 г.) и Ф.Г. Мюллер (на покорение Ливонии, 1710 г.) и несколько петровских медалей Ф. Шульца из Дании (на Ништадт-ский мир 1721 г. и в честь коронации Екатерины I 1724 г.).
М.М. Сафонов (Санкт-Петербург)
Масонское истолкование медали И.К. Егера «В память учреждения губерний»
Биографические сведения о Иоганне Каспаре Егере, немецком медальере на русской службе, крайне скудны. В 1770-х гг. он был медальером Петербургского Монетного двора и являлся медальером Монетного комитета. И. Егер два года преподавал в Академии художеств, откуда был вынужден уволиться из-за расстроенного здоровья. Ничего неизвестно об отношении И. Егера к масонству. Тем не менее, символика по крайней мере двух его работ заставляет поставить вопрос о его принадлежности к масонскому братству.В 1834 г. А.П. Башуцкий опубликовал своеобразный масонский путеводитель по столице «Панорама Санкт-Петербурга». Вторая часть книги открывалась изображением медали И. Егера «В память перевезения монолита для пьедестала памятника Петру I». А.П. Башуцкий мог придать масонское толкование медали на перевезение Гром-камня даже в том случае, если И. Егер не подразумевал ничего подобного, создавая ее.
Третья часть той же книги предварялась изображением медали И. Егера «В память учреждения губерний», символика изображений которой представляет для нас особый интерес. На медали изображен покрытый сукном стол, на котором лежит книга с надписью на корешке: «Учреждение губерний». На книге -компас. Вверху - знак Стрельца. На первый взгляд никакой связи между содержанием третьей части путеводителя и изображением на медали нет. Однако, изображение компаса на медали могло иметь и тайный смысл, доступный лишь посвященным. Так, А.П. Башуцкий в своем путеводителе наделил совершенно особым значением Стрелку Васильевского острова. Как установил искусствовед Г.З. Каганов, архитектурный ансамбль Стрелки содержит все основные элементы образа масонского храма, одним из признаков которого является наличие двух парных колонн. Согласно наблюдениям ученого, на южной стороне северной ростральной колонны, под левым локтем женской фигуры помещена сфера с компасом со стрелкой, указывающей на восток, тогда как обычно стрелка изображается стоящей по оси север-юг. Таким образом, стрелка компаса, как и на медали И. Егера, указывала не на географический полюс Земли, а на Великий Восток масонской вселенной.
Так сориентировать стрелку, как нам кажется, мог только «вольный каменщик». Таким образом, встает вопрос, не следует ли список российских масонов XVIII в. пополнить еще и фамилией И. Егера?
О.В.Чижевская (Санкт-Петербург)
Медали немецких мастеров на первое бракосочетание великого князя Павла Петровича
На протяжении истории власть и влияние императорских и других владетельных домов укреплялись с помощью династических союзов. Не был исключением и первый брак великого князя Павла Петровича, который способствовал союзу России с Пруссией. Женитьба цесаревича должна была служить не только целям внешней политики, но и собственным интересам Екатерины II. Приближалось совершеннолетие наследника. Свадебные хлопоты должны были отвлечь цесаревича от мыслей о занятии трона. Выбор невесты взяла на себя императрица, посредником выступал Фридрих II. На “ярмарке невест”, как тогда называли Германию, была найдена подходящая кандидатура - Вильгель-мина Гессен-Дармштадтская. Её отец, ландграф Гессен-Дармштадтский Людвиг IX, долгое время состоял на прусской службе и был известен своими симпатиями к Пруссии.29 сентября 1773 г. в Петербурге состоялось торжественное бракосочетание великого князя Павла Петровича и немецкой принцессы, в православном крещении - Натальи Алексеевны. В память этого события были отчеканены меда-
27 декабря 1894 г. состоялось торжественное заседание, посвященное 50-летию училища в Умани. В речи преподавателя В.А. Долбина отмечалось, что с 1844 по 1894 г. училище окончили 462 человека. По сообщению заведующей музея Уманской Аграрной Академии Л.А. Цембровской, были изготовлены настольные, а также нагрудные медали круглой и подковообразной формы с одинаковыми изображениями. Очевидно, что все эти медали предназначались для участников юбилея. Сведений о количестве и месте изготовления этих медалей в материалах юбилейных торжеств не содержится.Медаль 1894 г. «В память 50-летия Уманского училища земледелия и садоводства» выполнена резчиком штемпелей, русским медальером М.А. Скудновым, о чем свидетельствуют его подписи на лицевой и оборотной сторонах медали (бронза, д. - 7,5 см).
На лицевой стороне медали изображены в трех медальонах портреты русских императоров Николая I (слева), Александра II (справа) и Александра III (в центре), в богатых резных рамках из плодов, цветов, злаков и овощей. Под портретами помещено изображение монумента и одного из парковых павильонов. По кругу надпись: вверху - «1844 ноября 6 1894», внизу - «ВЪ ПАМЯТЬ ПЯ-ТИДЕСЯТИЛМЧЯ УМАНСКАГО УЧИЛИЩА ЗЕМЛЕДЬЛШ И САДОВОДСТВА». На оборотной стороне медали, на фоне фасада главного здания училища изображен памятник императрице Александре Федоровне. Вверху надпись в три строки: «Е. И. ГОСУДАРЫНЯ ИМПЕРАТРИЦА АЛЕКСАНДРА
РЕДОРОВНА СОИЗВОЛИЛА / ПРЕДОСТАВИТЬ УМАНСКІЙ ЦАРИЦЫНЪ САДЪ ГЛАВНОМУ/ УЧИЛИЩУ САДОВОДСТВА, 1859 Г. МАРТА 30».
В 2004 г. Россия и Смоленщина отметили юбилей великого русского композитора Михаила Ивановича Ілинки (о марках и конверте, посвященных этому событию: «Коллекция», 2004. № 2. С. 25).Для нумизматов банк России в 2004 г. на Московском монетном дворе выпустил монету номиналом в два рубля (качество пруф из серебра 925 пробы, тираж 7000 экз.).
Настольная медаль на это же событие была выпущена по инициативе и на средства доктора экономических наук Бориса Григорьевича Федорова (Москва) и является более редкой. Б.Г. Федоров является потомком родной сестры композитора Пелагеи Ивановны Соболевской и занимается изучением истории смоленских дворянских родов Ілинок и Соболевских. Медаль изготовлена частной московской фирмой, место чеканки неизвестно. Материал: томпак (?)
под бронзу (д. - 50 мм, тираж - 100 экз., гурт - гладкий). Описание медали:
Л.с. Профиль композитора, под ним подпись «М.И.ГЛИНКА»; по окружности надпись «НОВОСПАССКОЕ 20 МАЯ 1804 ГОДА - БЕРЛИН 3 ФЕВРАЛЯ 1857 ГОДА».
О.с. Горизонтальная надпись «МИХАИЛ ИВАНОВИЧ / ГЛИНКА / ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ / КОМПОЗИТОР / 200 ЛЕТ СО ДНЯ / РОЖДЕНИЯ / 18042004»; внизу мелким шрифтом «БГФ» (т.е. Борис Григорьевич Федоров). По окружности аверса и реверса 150 точек.
Медаль в продажу не поступала, а дарилась Б.Г Федоровым потомкам рода Глинок, музею М.И. Глинки в Новоспасском и др.
В. Джапаридзе (США, Нью-Йорк)
Памятная медаль к 140-летию великого князя Георгия Михайловича Романова (1863—1919)
В августе 2003 г. в США группой любителей русской нумизматики была выпущена памятная медаль, посвящённая 140-летию со дня рождения великого князя Георгия Михайловича Романова - мецената русской нумизматики, обладателя одной из лучших коллекций русских монет и медалей, организатора и издателя классического труда - корпуса русских монет XVIII-XIX вв.Инициатива выпуска медали и её проектные рисунки принадлежат автору этой статьи. Художественное оформление и штемпеля мастерски выполнил известный скульптор и медальер А. Шагин. Благодаря финансовой поддержке О. Грабского медаль выпущена в первоначальном варианте автора проекта.
Краткий обзор исторического развития медальерного искусства в Болгарии до XX в. Богатое художественное нумизматическое наследие и причины пятивекового перерыва. Проблемы проектирования и производства медалей до Второй мировой войны.Состояние искусства медали в стране во второй половине XX в. с акцентом
на авторских произведениях (незаказные работы).
Ведущие художники-медальеры и их участие в международных форумах медальерного искусства, начиная с 1976 г.: выставки, симпозиумы, конференции. Международные награды болгарских медальеров, имеющие существенное значение для признания этого искусства в стране.
Творческо-образовательные аспекты в работе со студентами в Национальной художественной академии. История и проблемы.
Международные успехи нового поколения болгарских медальеров.
Новые творческие направления в медальерном искусстве страны. Настоящие и будущие проекты и инновации.
И.К. Тоечкина (Санкт-Петербург)
Золотая медаль «За освобождение Кореи» в собрании Центрального военно-морского музея
В фондах Центрального военно-морского музея хранится богатая коллекция боевых наград участников Великой Отечественной войны и войны с Японией. В их числе - более двух с половиной тысяч отечественных и иностранных орденов и медалей в фонде хранения наград из драгоценных металлов. Среди них медаль «За освобождение Кореи», учрежденная Указом Президиума Верховного Народного Собрания Корейской Народно-Демократической Республики в октябре 1948 г. - награда советским воинам-освободителям, разгромившим в августе 1945 г. японскую Квантунскую армию и положившим конец японскому колониальному режиму в Корее.Этой награды были удостоены многие наши соотечественники. Всем фалеристам хорошо знакома скромная серебряная медаль диаметром 34 мм с изображением на лицевой стороне памятника советским воинам, павшим при освобождении Кореи, установленного на горе Моранбон в Пхеньяне. А вот об экземплярах этой же медали, выполненных в золоте, знают очень немногие. Медали из золота полностью повторяют рисунки лицевой и оборотной сторон одноименных серебряных медалей - тот же раз-
мер, и та же колодка, разница лишь в материале - золото 916-й пробы с клеймом пробы в каратах «К-22» на оборотной стороне.
уиі *.¦*
Удивительно, но в известных нам литературных справочниках по фалеристике, отсутствует какая-либо информация о том, что наряду с серебряными медалями «За освобождение Кореи» были изготовлены и аналогичные золотые. Между тем, в собрании ЦВММ хранятся три такие награды, принадлежавшие известным вое-
начальникам, руководившим Тихоокеанским флотом во время войны с Японией: командующему флотом Герою Советского Союза адмиралу И.С. Юмашеву, начальнику штаба флота вице-адмиралу А.С. Фролову и члену Военного совета флота генерал-лейтенанту береговой службы С.Е. Захарову. Имена награжденных позволяют предположить, что золотые медали предназначались для вручения представителям высшего командного состава, руководившим боевыми действиями частей и соединений Советской Армии и Военно-Морского Флота в войне с Японией в 1945 г.
М.А. Сарычева (Москва)
Тема труда в отечественном медальерном искусстве XX в.
Советская медаль позиционировалась как «своеобразная летопись, повествующая о трудах и героике современности» (Щукина Е.С. 1969. С. 70). Но, совершив экскурс в историю отечественного медальерного искусства, мы увидим мало композиций, изображающих физический труд прославляемого рабочего или крестьянина как таковой. И это закономерно, поскольку традиционная медаль - это искусство высоких идей, возвеличивания власти, своеобразный памятник знаменательным событиям и выдающимся деятелям общества.В русском медальерном искусстве образы труда появляются в середине XIX в. В основном это медали за достижения в сельском хозяйстве членам обществ и участникам выставок. Большинство подобных произведений в соответствии с традициями академизма содержат аллегорические композиции с различными орудиями труда. В начале 70-х гг. XIX в. в русле «поиска новой реальности» (Щукина Е.С., 2000) медальеры стали использовать жанровые композиции, и аллегоризм заменила пастораль (П. Стадницкий - медали «От русского общества пчеловодства», «От Полтавского общества сельского хозяйства»).
Модерн не оставил нам медальерных памятников, реверс или аверс которых так или иначе был бы посвящен теме труда. Последовавшая за ним эпоха революционного романтизма (1917- 1924) создала сразу несколько замечательных медалей на эту тему («Вторая годовщина Октябрьской революции», «Третья годовщина Октябрьской революции», плакетка «150 лет Ленинградскому горному институту», в данном контексте могут рассматриваться также червонец и серебряные монеты периода НЭПа). Перед нами плакатные композиции в духе «Плана монументальной пропаганды», где образы vera rustica (сельская жизнь) сменили аллегорические композиции с фигурой пролетария и «смычкой» трудящихся города и деревни. Стилистика этих первых советских медалей по сравнению с медальерными памятниками дореволюционной России практически не изменилась. Исключением может считаться памятная медаль «Петроградский районный комитет Всероссийского союза горнорабочих» (С.А. Мартынов, 1921), где на аверсе представлен шахтер в забое. Композиция иллюстративна, лишена черт героизации и может считаться первым примером выражения в медальерном искусстве темы труда в ее тяжелой повседневной суровости.
Следующим этапом стали 1970-е годы, когда художники в авторской медали начинают активные поиски новых тем и средств выразительности. Тема труда утрачивает символическое значение, но в ней остается героический пафос. В медальерной пластике появляется интерес к передаче физической мощи, брутальной энергетики, что соответствует одному из стилистических направлений искусства того времени (Андреев А.А. - «Самотлор. Тюмень», Шабанов А.Б. - «Стеклодувы», Шашурин Ю.Ф. - «Мартеновец»).
В начале 70-х годов Валентин Кочетков создал медальерный триптих «Картошка», состоящий из шести медалей (трех аверсов и трех реверсов). Впервые темой медали стала не героическая работа в жарких заводских цехах или в далекой тайге, не труд счастливых селян-колхозников на полях Родины, а унылая серая будничность и одновременно органичная близость к земле людей, которые устремляются на собственные несколько соток дважды в год, чтобы сажать и собирать картошку. Стилистика произведения созвучна живописи Ван Гога. Одна медаль фактически цитирует его «Едоков картофеля». Новаторство В. Кочеткова проявилось в том, что он возвел в ранг тем, достойных быть увековеченными в медали, обыденность жизни с ее тихим семейным трудом и естественной усталостью.
Позднее, в 1990-х гг., Алексей Парфенов увидел подобную тему совсем по-другому. На его плакетке «Сладкий апофеоз» - довольно ироничная аллегория. Произведение было создано тогда, когда крохотные загородные участки начали называть «фазендами», слагали анекдоты про дачников, и добрая половина граждан России героически старалась прокормить себя сама.
Таким образом, тема труда на медалях XX в. обнаруживает эволюцию, которая не только отражала господствующее стилистическое направление на данном промежутке времени, но и отношение к данной теме государства и общества.
Л.К. Кузнецова (Санкт-Петербург)
Орденские знаки, созданные при Екатерине II в «Мастерской Е. И. В. алмазных дел»
Вплоть до середины 1780-х гг. орденские знаки изготовлялись за редким исключением только в «Мастерской Ее Императорского Величества алмазных дел» (ее обычно называли «Алмазной мастерской»). Золото и серебро отпускались из Кабинета, недостающие драгоценные камни приобретались у ювелиров и торговцев самоцветами.С сентября 1764 г. единственным мастером Алмазной мастерской стал ювелир из Вены Леопольд Пфистерер. В его подчинении по штату находилось 4-5 подмастерьев и 2-4 ученика. По контракту, Л. Пфистерер сам набрасывал карандашом эскиз будущей вещи, а затем на её восковой модели отрабатывал размещение драгоценных камней. Однако только после высочайшей апробации заказ исполнялся в задуманных материалах. Поскольку сотрудники придворной мастерской не владели техникой эмали, то обычно для «припуска» к всевозможным «Андреевским, Александровским, Георгиевским, Екатерининским и Аннинским звездам финивтяных кругов и ... написание по тем кругам золотых литер, так же к разным орденам и разных же финивтяных орденских штук» привлекались такие «вольные мастера», как Иоахим Хасселырен, а также Иван Леонович и Сидор Черепанов. Стоимость нанесения эмали на один орденский знак колебалась в пределах 5-12 рублей.
Согласно архивным данным, в придворной мастерской было по «изустным» указам Екатерины II выполнено не менее дюжины знаков, такое же количество звёзд ордена св. Андрея Первозванного, а также столько же знаков ордена св. Александра Невского. Сохранились вырезанный «мастером Эгаром» (И.-Г-К. Егером) в 1770 г. «на крепких камнях Орден св. Андрея Первозванного», а также Андреевская звезда с жемчугами 1779 г. Там же находится исполненный в августе 1777 г. «крест ордена св. Александра Невского со шлейфом» или «с цветком». Неизвестно местонахождение Андреевской звезды 1772 г., которая позднее принадлежала Александру I (завещавшему ее, в свою очередь, будущему Александру II), и хранилась до распродаж 1930-х гг. среди коронных бриллиантов. Та же судьба постигла Александровскую звезду, исполненную в 1787- 1788 гг.
Именно Л. Пфистерер создал рисунки «орденов, которые зделаны золотыми крестами» были летом 1769 г. и которые лишь 3 сентября были названы «ордены святаго Георгия». Знаки первой степени этого нового ордена исполнялись в стенах придворной мастерской, где с 1770 по 1782 г., согласно документам, были сделаны 3 Георгиевских креста и 10 звёзд. В собрании Оружейной палаты (ГММК «Московский Кремль») хранятся принадлежавшие Екатерине II золотые с эмалью Георгиевские звезда и крест 1-й степени, выполненные Пфисте-рером. Вероятно, образцовые знаки ордена св. Владимира, учрежденного в 1782 г., были созданы им же, хотя исполнение основной партии знаков этого ордена было поручено петербургскому мастеру Жану-Пьеру Адору, который в 1770 г. совместно со столичным ювелиром Луи-Давидом Дювалем успешно выполнил крупные партии знаков ордена св. Георгия.
При Екатерине II почти все жалуемые ею знаки ордена св. Екатерины были исполнены в «Мастерской Е.И.В. алмазных дел». Сохранился крест этого ордена, принадлежавший императрице Марии Фёдоровне. Известна Екатерининская звезда, которая была исполнена в 1793 г. для великой княжны Ольги Павловны (Музей Хиллвуд, США).
По архивным данным, помимо русских орденов в придворной мастерской были сделаны знаки ордена св. Анны, считавшегося голштинским до 1797 г., и «польского ордена» Белого Орла.
М.А. Добровольская (Санкт-Петербург)
К вопросу об овальных орденских знаках
В отделе нумизматики Государственного Эрмитажа хранятся знаки ордена св. Анны и св. Станислава, имеющие форму овального медальона с узким длинным кольцом для ленты. Они происходят из собрания бывшей Галереи драгоценностей Эрмитажа.В центре лицевой стороны знака ордена св. Анны (инв. № Вз-131, размер с ушком - 42х61 мм, с кольцом - 82 мм; вес - 80,50 г), в овальной рамке - выполненное в светлых, пастельных тонах изображение святой на фоне пейзажа. Расширяющиеся концы креста в виде картушей с веревочным орнаментом по краю покрыты красной эмалью. Между концами креста - растительный орнамент, по краю медальона - выпуклый линейный ободок. На обороте, в центре на белом фоне - первые буквы девиза ордена под короной и расходящиеся от овала лучи.
Знак - медальон ордена св. Станислава (инв. № Вз- 273, размер с ушком 41х62 мм, с кольцом - 81 мм; вес - около 77 г). В центре в овале, покрытом точечным орнаментом, на белом эмалевом фоне - изображение св. Станислава, по сторонам фигуры которого - две латинские буквы «S». Плечи креста в виде расширяющихся, закругленных наверху картушей, заполнены красной эмалью по ги-льошированному фону. Между плечами креста - одноглавые белые в черную крапинку орлы. Композиция заключена в точечный ободок, за которым по краю медальона проходит линейный ободок. На обороте в центральном овале - латинские буквы «SAR» (Stanislaus Augustus Rex) и такой же крест с орлами, как на лицевой стороне. Знак происходит из семьи светлейшего князя И.Ф. Паскевича.
Назначение знаков такой формы вызывало самые различные толкования. И.Г Спасский предполагал, что они предназначались для лиц духовного звания. В наборе слайдов с русскими наградами, выпущенном АПН «Новости» в конце 1960-х - начале 1970-х гг., овальный знак ордена св. Андрея Первозванного назван «женским знаком ордена». В Каталоге русских орденов из собрания ГИМ (Левин, 2003) овальные знаки орденов св. Андрея Первозванного (размер - 36х50 мм, вес - 28,20 г), св. Александра Невского (размер - 42х56 мм, вес - 57 г) и св. Анны (размер - 40х54 мм, вес - 51 г, не воспроизведен) названы знаками официалов и датированы серединой XIX в. Однако, два первых знака могут иметь более раннюю датировку. Знак ордена св. Анны обозначен как официальский со знаком вопроса, так как знак официала должен иметь совсем другой вид. В каталоге выставки музеев Кремля «Польза. Честь. Слава» (2004) приведены овальные знаки орденов св. Андрея Первозванного (размер -40х58 мм) и св. Екатерины (размер - 41х58 мм) из собрания Оружейной палаты, поступившие туда из Капитула орденов и ранее принадлежавшие соответственно Александру I и его матери Марии Федоровне.
В журнале «Старые годы» за 1911 г. нами был обнаружен портрет А.Б. Куракина, автор которого особо тщательно выписал знаки орденов, среди которых на чресплечных лентах изображены крест ордена св. Владимира и овальный знак ордена св. Андрея Первозванного. Известно, что овальный знак ордена Белого Орла, резаный на халцедоне, принадлежал польскому королю Станиславу-Августу Понятовскому.
Исходя из принадлежности овальных орденских знаков конкретным лицам, можно предположить, что, очевидно, в конце XVIII в. была предпринята попытка ввести в употребление орденские знаки овальной формы. И связана она, может быть, с именем Павла I, чей усыпанный алмазами знак ордена Анны на известном щукинском портрете имеет форму овала. Косвенным подтверждением этой точки зрения может служить малое количество дошедших до нас подобных знаков, а также полное отсутствие овальных знаков орденов св. Георгия и св. Владимира.
И.В. Корпусова, ИМ. Озерянская (Украина, Одесса)
Неопубликованные наградные документы А.Ф. Ланжерона
и знак шведского военного Ордена Меча
из собрания Одесского историко-краеведческого музея
Впервые вводятся в научный оборот наградные документы А.Ф. Ланжерона из собрания ОИКМ. Они поступили в музей в 1957 г. из Днепропетровского исторического музея. В деле графа А.Ф. Ланжерона (инв. № Д-684) хранятся 75 документов на французском и русском языках, охватывающих период с 1788 по 1830 г. Среди них - письма, записки, «формулярный список», а также наградные документы.А.Ф. Ланжерон в 1790 г. был принят на российскую службу в чине полковника. Указ императрицы Екатерины II был издан 8 марта 1793 г. (инв. № Д-684, л. 123).
В царствование императора Павла А.Ф. Ланжерон был принят в русское подданство, пожалован графом Российской империи, произведен в генерал-лейтенанты. В фондах ОИКМ хранится указ императора Павла от 17 августа 1799 г. о награждении А.Ф. Ланжерона орденом св. Анны 1-го класса (инв. № Д-684, л. 139) и документы о награждении орденом св. Владимира 2-й степени (инв. № Д-684, л. 152), а также указы о награждении орденом св. Александра Невского за осаду Силистрии в мае 1810 г. (инв. № Д-684, л. 154) и орденом св. Георгия 3-го класса за осаду Шумлы и победу при Дерикиое над 12-ти тысячным корпусом паши Ахмет-бея в июле 1810 г. (инв. № Д-684, л. 152).
В 1811 г. А.Ф. Ланжерон был произведен в генералы-от-инфантерии. Об этом и о пожаловании ему алмазной шпаги в письме к нему сообщил М.Б. Бар-клай-де-Толли (инв. № Д-684, л. 160). При окружении армии верховного визиря на Дунае у Слободзеи, решившем исход войны, он был деятельным помощником М.И. Кутузова, начальствуя всеми войсками на левом берегу реки. За участие в этой операции А.Ф. Ланжерон был награжден орденом св. Владимира Большого креста 1-ой степени (инв. № Д-684, л. 165).
В октябре 1813 г. он сражался на северном фронте под началом наследного принца шведского. За участие в Лейпцигском сражении (так называемой «Битве народов») в октябре 1813 г. А.Ф. Ланжерон был награжден шведским Военным орденом Меча 1-го отд. 3-й степени. Знак ордена в виде миниатюрного меча хранится в фондах ОИКМ (инв .№ М-376). Он поступил в 1955 г. из Одесского археологического музея. Этот знак - довольно редкий экспонат, так как, к сожалению, в музеях очень мало сохранилось наград участников Отечественной войны 1812 г. и освободительных походов 1813-1814 гг. (Шевелева Е.Н., 1993, с. 12). Маленьким серебряным мечом в России было награждено всего пять человек (Александр I, Барклай-де-Толли, граф Беннингсен, граф Винценгероде и граф Ланжерон), и возможно, что в России кавалеров этой награды не найти (Можей-ко И.В. 2000, с. 112). В 1826 г. император Николай I наградил Ланжерона алмазными знаками ордена св. Андрея Первозванного (инв. № Д-684, л. 176).
Таким образом, в фондах ОИКМ собрана значительная часть наградных документов А.Ф. Ланжерона - одного из видных военных деятелей России конца XVIII - начала XIX в.
Т.НИльина (Санкт-Петербург)
Награды Павловичей
(основание орденской коллекции ВИМАИВиВС по документам РГИА и архива музея)
Отправляясь 1 сентября 1825 г. в Таганрог, Александр I не взял с собой иностранные награды (по реестру Печальной комиссии он имел 28 орденов 15-ти государств), а лишь часть российских. Это были знаки орденов св. Андрея Первозванного, св. Александра Невского, св. Владимира, св. Георгия, св. Анны, Белого Орла и медаль в память войны 1812 г. Они и находились в печальном шествии из Таганрога до Чесмы. Траурные церемонии проходили в Москве, Новгороде, Твери, Туле. 27 февраля 1826 г. тело императора встречали в Петербурге, 5 марта перенесли из Царского Села в Петропавловский собор, 13 марта захоронили. Для проведения всех этих церемоний брали награды не только самого императора, но также у графа К.В. Нессельроде и в Капитуле орденов. После захоронения Николай I указал: 1) ордена, взятые у К.В. Нессельроде и в Капитуле вернуть, что и было исполнено; 2) награды Александра I, бывшие в процессии из Таганрога и при погребении, отдать на хранение в Арсенал; 3) иностранные ордена, препроводить к управляющему Министерством иностранных дел для отсылки тем дворам, коим они принадлежали. Остальные ордена Александра Павловича отправили на хранение в Капитул.26 апреля 1826 г. командир санкт-петербургского Арсенала генерал-майор
Зуев принял для хранения в Достопамятном зале (название музея в 1775- 1868 гг.) перечисленные выше российские ордена Александра I. Вскоре туда же доставили из Варшавы знаки ордена св. Станислава, бывшие на траурной церемонии. Затем поступили «австрийская медаль и орден Марии-Терезии, цепочка аглицкая золотая - 1, подвязка - 2, звезда аглицкая кованая - 1, звезд шитых разных - 22...». Ордена из гардероба Александра I отдали в Капитул. Среди них были: «кресты: св. Андрея Первозванного - 1, золотой медальон сего ордена - 1, св. Владимира 1 ст. - 3. Лента ордена св. Александра Невского с золотым крючком - 1. Звезд серебряных кованых: св. Андрея Первозванного - 10, св. Александра Невского - 2, св. Владимира - 2, св. Андрея Первозванного стальная - 1. Иностранные ордена: французский св. Лазаря - 2, больших мальтийских крестов с белой эмалью - 5.»
То, как Николай I похоронил своего брата, повлияло на устройство церемонии погребения самого Николая Павловича и на распределение его наград. Александр II, повторяя опыт отца, повелел: орденские знаки, бывшие в печальных церемониях, также передать в Арсенал, иностранные ордена - канцлеру иностранных дел для возврата. 5 июля 1855 г. формирование музейной коллекции продолжилось. В этот день российские ордена Николая I были записаны «на приход» в шнуровой книге Достопамятного зала. Не все иностранные ордена вернулись в свои державы. Так, известно, что испанское правительство возвратило знак ордена Золотого Руна. Те ордена, которые «не были употреблены при выносе и погребении императора и поэтому не сданы в Арсенал, а также Гос. Канцлеру иностранных дел», передали на хранение в Капитул орденов. 8 августа 1855 г. туда поступили знаки 13 иностранных и 1 российского ордена (звезда св. Владимира 1 ст.). Так, двумя этапами, в 1826 и 1855 году начала складываться коллекция наград Артиллерийского музея в Санкт-Петербурге (ныне ВИМАИВиВС).
К.Г. Капков (Москва)
История награждений российского духовенства императорскими и царскими орденами в конце XVIII — первой половине XIX в. (по архивным данным)
Работа базируется на результатах изучения документов РГИА по истории награждений российского духовенства императорскими и царскими орденами с 1797 по 1917 г., относящихся к выдаче наград из Капитула Орденов и Кабинета Е. И. В. Автором предпринят анализ наградной политики государства по отношению к православному, армяно-григорианскому, римско-католическому, евангелическо-лютеранскому и евангелическо-реформаторскому духовенству Российской империи, выраженной в практике сопричисления представителей духовенства тех или иных конфессий к императорским и царским орденам. Православное духовенство по закону могло получать все ордена, кроме орденов св. Станислава и Белого Орла, католических по происхождению. Представители армяно-григорианского исповедания и вышеназванных протестантских конфессий награждались орденом св. Станислава, хотя св. Станислав в армяно-григорианской церкви (как и у православных) не почитается, а у протестантов вообще отсутствует культ святых. Кроме православных, никто из духовных лиц других церквей не награждался орденами св. Екатерины и св. Георгия. Священнослужители армяно-григорианской церкви ни разу не были пожалованы орденами св. Иоанна Иерусалимского и Белого Орла. Представители протестантского духовенства ни разу не удостоились орденов св. Андрея Первозванного, Иоанна Иерусалимского, Александра Невского, Екатерины, Георгия и ордена Белого Орла.Впервые в научный оборот вводится статистика награждений представителей духовенства всеми российскими орденами всех степеней в конце XVIII - первой половине XIX в. Предварительные цифры следующие: орденами св. Андрея Первозванного были награждены 17 человек, (знаками, украшенными брильянтами - 6 человек повторно); св. Иоанна Иерусалимского - 24; св. Георгия - 1; св. Екатерины - 6; св. Александра Невского - 60; св. Владимира I ст. - 15, II ст. - 70, III ст. - 100, IV ст. - 200; св. Анны I ст. - 220, II ст. - 570, III ст. - 450 (с 1816 г.); Белого Орла (с 1831 г.) - 5; св. Станислава I ст. (с 1831 г.) - 40, II ст. (с 1831 г.) -40, III ст. (с 1831 г.) - 60, IV ст. (с 1831 г. по 1839 г.) - 40 человек.
Рассматриваются также соотношения количества наград у православных и иноверных священнослужителей, черного и белого духовенства, протоиереев и иереев, наград придворного, военного и епархиального православного духовенства от общей численности священнослужителей этих ведомств.
Представители духовенства не входили в «Табель о рангах» Российской империи. На основании сопоставления различных степеней орденов, пожалованных духовенству, и аналогичных наград для придворных, военных и гражданских чинов делаются выводы о значимости для духовенства полученных наград, роли и месте священнослужителей в социальной структуре общества и сословной лестнице чинов Российского государства.
М.М. Елинская (Беларусь, Минск)
Награды Российской Империи белорусскому дворянству западноевропейского происхождения
Изучение документов 319 фонда «Минское дворянское депутатское собрание» Национального исторического архива Беларуси позволило выявить ордена и медали, полученные иностранцами, которые проявили себя на военном и гражданском поприще. Наличие государственных наград позволяло подданным Речи Посполитой западноевропейского происхождения (до конца XVIII в.) и подданным Российской империи рассчитывать на приобретение прав потомственного дворянина. Среди кавалеров наиболее многочисленную категорию составляют военные. Некоторые фамилии представлены целыми военными династиями (Вахштейнские, Кнобельсдорфы, Нейрейторы, Гартинги, Раус-хнинги, Пиоро, фон Йорки, Тольксдорфы, Финкенштейны и др.), каждая из которых заслуживает отдельного описания. Всех их объединяют слова из родословного дела графского рода фон Бибирштейн-Бляуроков, представители которой принимали участие во всех войнах, которые вели Речь Посполитая и Российская империя: «Под правлением польских и под скипетром всепресвет-лейших Российских государей, разные свойственныя дворянскому состоянию должности всегда верно исполняли и преимуществами дворянскими удостаивались» (оп. 2, ед. хр. 147, л. 4 об. 5).Вторую по численности категорию выезжих иноземцев, получивших российские награды, составляют гражданские лица - служащие государственного аппарата, рядовые чиновники, и представители интеллигенции (преподаватели высших учебных заведений и школ, врачи, инженеры и т.д.).
Позиция государства по отношению к дворянам иностранного происхождения определялась реальным положением человека в обществе, его заслугами перед государством, что выражалось в соответствующих поощрениях в виде орденов, медалей, повышения по службе, земельных пожалований. С конца XVIII до начала XX в. такое положение способствовало постепенному инкорпорированию бывших иноземцев в привилегированное сословие Беларуси.
|
Фамилия |
>д утверждения дворянстве |
рден св. Владимира |
3 X X < ю о X t=C fu |
рден Белого Орла |
рден св. Станислава |
рден Иоанна ерусалимского Іальтийский орден) |
рден св. Георгия |
X 5 S' |
|
Бернард И.А. |
1873 |
О |
О |
|
С; |
О ^ ы |
|
Бронзовая медаль в память 1853/56 гг |
|
Ботвид К.И. |
1837 |
|
|
|
|
|
|
Золотая медаль на Владимирской ленте |
|
Брозин Н.И. |
1848 |
|
2,4 |
|
|
|
|
|
|
Вейс А.И. |
1823 |
|
|
|
|
|
|
Медаль в память 1812 г |
|
Вендорф И.П. |
1828 |
|
|
|
1 |
+ |
|
|
|
Вольф И.И. |
1833 |
4 |
|
|
|
|
|
|
|
Герике В.А. |
1887 |
4 |
2,3 |
|
2 |
|
|
|
|
Геркан М.-В.И. |
1890 |
* |
|
|
|
|
|
|
|
Гинденбург В.-ГВ. Засс К.К. |
1831 1896 |
2,4 |
3 1,4 |
|
3 |
|
* |
Медали в память 1812, |
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Т.В. Рассадина (Кострома) |
Нагрудные знаки XIX — начала XX в. православных церковных братств и обществ из музея-заповедника «Ипатьевский монастырь»
В фондах Костромского объединенного историко-архитектурного музея-заповедника «Ипатьевский монастырь» хранятся нагрудные знаки некоторых православных братств и обществ, которые являются важным источником по истории Российской православной церкви XIX - начала XX в.Указом императора Александра III от 8 мая 1864 г. были утверждены основные правила для учреждения православных церковных братств и обществ. После издания указа, в разных уголках России стали организовываться церковные братства с целью «распространения и утверждения духовного просвещения, для дел христианской благотворительности, для служения на пользу православной церкви». Учреждались и их нагрудные знаки с православной символикой.
Императорское православное Палестинское общество было основано в мае 1882 г. по инициативе великого князя Сергея Александровича, ставшего его председателем. 12 июня 1882 г. был учрежден нагрудный знак Палестинского общества в виде овального щита с греческим крестом посредине. Знак был трех видов: золотой для почетных членов, серебряный для действительных членов и бронзовый для членов-сотрудников. Золотой знак выдавался за особые заслуги перед обществом или же за внесение единовременно суммы в 5000 рублей,
что составляло по тем временам значительный капитал.
Нагрудный знак Палестинского общества был учрежден 12 июня 1882 г. и представлял собой овальный щит с греческим крестом посередине. В отчетах Палестинского общества освещается такое событие, как создание Костромского отдела Палестинского общества, открытие которого состоялось 29 марта 1898 г. Золотыми знаками к 1 марта 1902 г. были награждены 11 почетных членов Костромского отдела Палестинского общества, среди которых были не только священнослужители, но и костромские купцы.
Действительные члены общества награждались серебряными знаками, а для членов-сотрудников с ежегодным взносом был учрежден знак из темной бронзы (КМЗ КОК № 2097, бронза, 48х43 мм). Знак представляет собой бронзовый греческий крест, сверху щит овальной формы, посередине которого -христограмма, помещенная между греческими буквами альфа и омега. Вокруг щита помещена надпись: «НЕ УМОЛКНУ РАДИ СИОНА И РАДИ ИЕРУСАЛИМА НЕ УСПОКОЮСЬ» (ИСАЙЯ, 62,1).
В фондах музея хранится нагрудный знак члена Холмского Пресвятой Богородицы православного братства (КМЗ КОК №1547, серебро, общий вес 31,15 г, 70x50 мм). Знак овальной формы, увенчанный митрой, в центре красный эмалевый крест с медальоном, внутри которого помещено изображение Холмской иконы Божией Матери. На оборотной стороне знака надпись: «1882 г. ЗНАК ХОЛМСКОГО СВ. БОГОРОДИЦЫ ПРАВОСЛАВНОГО БРАТСТВА». Имеется клеймо: «ДО».
Нагрудный знак Карельского православного братства св. Георгия Победоносца имеет в центре на фоне голубой эмали изображение восьмиконечного креста в обрамлении венка из лавровых и дубовых ветвей; на кресте помещен щит с изображением св. Георгия Победоносца на коне, вверху митра, внизу -аббревиатура из трех букв «П.К.Б.» (Православное Карельское Братство), (КМЗ КОК №1541, серебро, эмаль, общий вес 45,67 г, 60x45 мм).
С.С. Левин (Москва)
Проект статута ордена св. Иоанна Иерусалимского 1856 г.
Доклад посвящен интереснейшему документу, хранящемуся в составе «Щукинской коллекции по истории центрального и местного управления в России конца XVII - начала XX в.» в Отделе письменных источников Государственного Исторического музея (ОПИ ГИМ).Недатированный документ называется «Проект статута ордена гошпитальников св. Иоанна Иерусалимского» и написан почерком человека, связанного с делопроизводственной деятельностью. Содержание текста и особенности бумаги позволяют датировать составление документа серединой - третьей четвертью XIX в.
Мы предполагаем, что проект написан незадолго до коронации Александра II, состоявшейся, как известно, 26 августа 1856 г. На это указывает в первую очередь текст преамбулы проекта: «В память венчания Нашего на Царство и для поощрения в Государстве Нашем Христианского милосердия и любви к ближнему, Мы возстановляем Кавалерственный орден Гошпитальников Св. Иоанна Иерусалимского, введенный в России Предком Нашим Блаженной памяти Императором Павлом I и даем ордену этому, сообразно главной цели установления его, следующие статуты...». В первой статье статута говорится о том, что «Кавалерский орден Гошпитальников Святого Иоанна Иерусалимского в России, имеет предметом своим, занятия делами Христианского милосердия и заведывание всеми Гошпиталями в Империи Нашей. Не только Гошпитали, принадлежащие этому ордену, но также установленные правительством и частными лицами, будут находиться под надзором членов этого ордена, принимающих на себя эту обязанность из любви Христианской, безвозмездно».
Орден должен был состоять из 80 кавалеров Большого креста (лица, состоящие в III-м классе государственных чинов - С.Л.), 250 больших командоров (IV класса), 500 командоров (V-VI класса), 1000 офицеров (VII-VIII класса), 3000 кавалеров (остальных классов), а также из 40 дам Большого креста, 100 дам креста больших командоров, 200 дам креста командоров, 500 дам креста офицеров и 1500 дам креста кавалеров. Священнослужители, медики, хирурги и аптекари причисляются к ордену не иначе как с обязанностью безвозмездных услуг ему и с обязанностью делать узаконенные вклады».
Проект статута состоит из 31 главы, в которых подробно расписаны права и обязанности членов ордена, орденские одеяния, праздники и т.п. В 4-й главе говорится о должностных лицах ордена. Главой ордена или Великим Магистром назван император, канцлером - «Канцлер всех Российских орденов и Министр Императорского Двора». Остутствие в титуле министра Императорского Двора слов: «и уделов», и позволяет отнести данный проект к 1855-1856 гг., поскольку подобное титулование министра Императорского Двора имело место только в 1852-1856 гг., когда существовало самостоятельное Министерство Уделов.
Подобный проект мог возникнуть в среде ближайшего окружения будущего императора Александра II и за основу был взят статут Прусского ордена св. Иоанна Иерусалимского образца 1852 г.
Напомним, что в Пруссии с XIV в. существовал самостоятельный Бранденбургский бальяж ордена св. Иоанна Иерусалимского. Прусский король Фридрих-Вильгельм III в 1811 г. ликвидировал его и 23 мая 1812 г. основал новый «Прусский Королевский и протестантский Орден св. Иоанна Иерусалимского» как объединение бывших членов Бранденбургского бальяжа. Знаками этого ордена в большом количестве награждались и российские подданые. 15 октября 1852 г. король Фридрих-Вильгельм IV дал ордену новые статуты, в которых провозглашались «восстановление» Бранденбургского бальяжа Ордена св. Иоанна Иерусалимского и возвращение к первоначальным целям христианской благотворительности и милосердия ордена - организации больниц и странноприимных домов. По-видимому, последнее событие и послужило причиной появления проекта «восстановления Кавалерственного ордена Св. Иоанна Иерусалимского» в России.
