Д.Г. Мухаметшин (Болгар) - Волжская Булгария на рубеже XIV—XV вв.
Среднее Поволжье - древний Болгар составляло особый регион денежного обращения Золотой Орды. На его территории, в том числе в культурном слое Болгара, встречаются монеты с 40-х гг. XIII в. до 20-х гг. XV в.Исследователи выделяют в истории Золотой Орды 4 периода денежного обращения: 1-й период, 1256- 1310-е гг.; 2-й период, 1310- 1380-е гг; 3-й период, 1380- 1400-е гг.; 4-й период, 1400- 1425-е гг. Только в 1310- 1350-х гг денежное обращение Болгара по своему характеру не отличается от денежного обращения Золотой Орды.
Ситуация коренным образом меняется в конце 60-х гг. XIV в. Золотоордынские монеты 70-х гг. в Болгары практически не поступали. Город, как в XIII в., в плане товарно-денежных отношений превращается в обособленную территорию. Именно в этом периоде начинается массовая надчеканка монет, в какой-то мере компенсирующая нехватку звонкой монеты. Возможно, к этому времени относится и начало обрезывания серебряных монет под вес в 1,21 г.
Реформа Тохтамыша в 1382 г ввела единый вес монет в 1,40 г. на всей территории Золотой Орды. Крым, Белед (Крым) начали чеканить монеты уменьшенным весом в 1,21 г. Показательно, что в Среднем Поволжье данный вес ранее был нормой обрезывания монет. Такие монеты - частые находки в культурном слое города Болгара. Уменьшение веса монет было законодательно закреплено только реформой Шадибека в 1400 г., что остановило массовое обрезывание монет. Монеты конца 60-х гг. XIV в. до реформы Шадибека, и надче-каненные, и обрезанные, зафиксированы в культурном слое Джукетау, Казани
и десятка других золотоордынских поселений.
В нумизматическом отношении Болгар второй половины XIV в. не представляется опустошенной территорией. После реформы Тохтамыша в Болгар хлынула тохтамышевская медь, при том, что его серебро в слое городища встречается редко. Особенностью данного периода денежного обращения Поволжья является скапливание серебра в большие клады. Если клады первой половины XIV в. не превышают и тысячи монет, то от второй половины того же столетия до нас дошли клады в 4 (Малый Толкиш), 8 (Тетюшский), 14 (Малые Атрясы), 24 (Каратун) тысячи монет. Отсутствие серебра в культурном слое поселений и скапливание его в огромном количестве в кладах показывает уменьшение внутреннего денежного обращения и концентрации торговли в руках транзитных купцов, а отсутствие кладов в внутренней части Булгарского Улуса демонстрирует сужение торгового коридора по волжскому пути.
Попытка Шадибека привести к единству денежное хозяйство всей Золотой Орды не имела успеха. В Болгарах продолжает существовать обособленное денежное обращение, все более и более ориентирующееся на русские земли. Надчеканка меди в начале XV в., а также собственные медные монеты, обнаруженные в слое Болгара, но не встречаемые на других памятниках показывают, что на территории городища монеты чеканились вплоть до 20-х гг. XV в. Монеты 30-х гг. XV в. на территории городища не обнаружены, хотя отдельные находки встречаются в округе Болгара (Тенешево, Ново-Мордово).
Картографирование кладов 20-х-40-х гг. и находок отдельных монет XV в. показывают, что золотоордынские клады данного периода без примеси русских монет сконцентрированы в Закамской территории Волжской Булгарии и в устье Камы, а клады с русскими монетами связаны с Казанью. Отдельные находки русских монет также не встречаются к юго-востоку от устья Камы.
Такая картина согласуется с данными других исторических источников. С 70-х гг. XIV в. северо-западные земли Волжской Булгарии, со столицей в Казани, все больше чувствовали влияние Руси. В середине XV в. на землях, где зафиксированы клады с чисто золотоордынскими монетами, жизнь затухает, и археологически на данной территории, кроме Болгара и Биляра, мы не можем выделить ни одного памятника XV в.
К.К. Хромов (Украина, Киев)
К вопросу о технологии чеканки джучидских монет
Многие вопросы производства джучидских монет остаются неизученными вследствие крайней редкости находок оснастки для их чеканки. С учетом всех доступных данных, современное представление об этом процессе можно сформулировать так.Монеты чеканились на заготовках, изготовленных из разрубленных частей прута, откованного или вытянутого при помощи фильер до определенного диаметра. Профиль прута мог быть как круглый (протяжка заготовки через фильеры), так и прямоугольный (проковка заготовки). После этого прут размечался по тщательно выверенному размеру, что обеспечивало в дальнейшем точное соблюдение весовой нормы для отдельных монет, затем разрубался по этой разметке. Полученные таким образом заготовки плющились плоскими чеканами и отжигались непосредственно перед наложением штемпелей. Штемпели
стальных прутьев круглого сечения необходимого диаметра, на которые резцом и (или) пунсонами наносилось изображение. Что служило изначальным образцом для резчика штемпелей, до настоящего времени оставалось загадкой. В некоторых случаях в качестве образца упоминаются сами монеты, но обычно эти упоминания касаются рассмотрения монетного брака (зеркальное изображение на монете) или изготовления так называемых подражаний. Вопрос о первоначальном, утвержденном рисунке штемпелей монеты остается открытым.
Между тем, в частной коллекции на Украине хранятся два фрагмента одного предмета, который, по мнению автора, может дать разгадку данного вопроса. На фото 1 приведена лицевая сторона обоих фрагментов предмета, на фото 2 - оборотная. Толщина фрагментов - 16,6 мм, ширина 25,3 мм, предполагаемая длина - около 70 мм. Представленные фрагменты некогда целого предмета, на наш взгляд, являются своего рода образцом (макетом) для резчика штемпелей монеты. Судя по некоторым характерным признакам (месторасположение и толщина шва), оба фрагмента являлись единым целым и представляли собой брусок, изготовленный литьем в двухстороннюю форму, обе плоскости которого были тщательно зашлифованы и на них было вырезаны следующие изображения:
- на аверсе - углубленное зеркальное изображение обеих сторон монеты, в данном случае - серебряного данга, чеканенного от имени Абдаллаха в пока не установленном центре. Изображение до мельчайших подробностей повторяло требуемое изображение на обоих штемпелях для чеканки подобной монеты;
- на реверсе почерком «процветший куфи» вырезана выпуклая надпись, восстановить которую по сохранившимся фрагментам (в обоих случаях - по одной букве даль или кяф) невозможно. Предположительно это могла быть формула, утверждающая законность образца.
Наличие не имеющей механических повреждений надписи на реверсе, отсутствие каких-либо следов чеканки на аверсе (непосредственно на изображениях монеты), а также форма и материал предмета позволяет исключить атрибуцию этого предмета как рабочего штемпеля. Единственным объяснением его назначения остается использование в качестве макета или шаблона.
Это не единственный случай находки подобного предмета. В тезисах XI ВНК (2003) было издано сообщение В.Б. Клокова (Волгоград) о находке лицевого штемпеля для чеканки данга Улджай-Тимура. Между тем форма этого предмета (куб), материал (бронза) и также отсутствие каких-либо следов ударов либо иного приложения силы при чеканке также указывают на действительное назначение этого предмета - это шаблон для изготовления лицевого штемпеля.
Вышесказанное позволяет с достаточной долей уверенности предполагать, что во второй половине XIV в. при изготовлении штемпелей золотоордынскими монетными мастерами использовались шаблоны, каким-то образом утвержденные носителями прав монетной регалии.
О. Г. Опимах (Украина, Киев)
Генуэзко-татарские аспры в коллекции Национального заповедника «София Киевская»
В собрании Национального заповедника «София Киевская» хранится небольшая коллекция нумизматики, которая в 2004 г. была выделена в отдельную группу хранения. Большую часть коллекции составляют монеты, происходящие из археологических раскопок, проведенных на территории Судакской крепости (Автономная Республика Крым).В нумизматической коллекции 36 генуэзко-татарских аспров. Монет первой группы, по классификации О. Ф. Ретовского, среди этих аспров не выделено. Пять аспров отнесены ко второй группе 1-му отделению (Ретовский О.Ф., 1906, с. 19-39, таблицы I-II). Вес монет составляет 0,8-0,9 г. На аверсе одного аспра изображен герб Генуи в круге, состоящем из точек, на двух - в полукруге. Еще на одной монете - портал в овале, образованном из четырех точечных дуг. Пятая монета, вероятно принадлежащая к этой группе, со следами двойного удара штемпелей. На ней портал смещен к краю монетного поля и сильно затёрт. На легенде двух аспров читаются буквы «D. M.» перед именем города, а на монете со следами двойного удара в начале легенды вероятно должны быть буквы «DV. M. D.».
На реверсе этих пяти монет в круге отчеканено изображение тамги Золотой
Орды без точек или с одной точкой в центре. Легенда на оборотной стороне двух аспров содержит имя Угу-Мухаммед-хана(?) (1419- 1426, 1428- 1433), на одном - Давлет-Берди (1426- 1427), на двух других она не читается. О.Ф. Ре-товский относил чеканку этих монет ко времени правления Филиппа Висконти, герцога Миланского (1421- 1435).
Основная часть монет - 30 экземпляров - относится к третьей группе 3-му отделению (С. 55- 62, табл. IV, V). Вес монет варьируется от 0,6 до 0,8 г. На реверсе этой группы отчеканено изображение тамги Гиреев. К сожалению, имя правителя не читается. На лицевой стороне виден герб Генуи в круге или в ромбе из точек, иногда в обыкновенном круге. Кругом - латинская легенда с буквой «а» перед названием города, которое часто пишется «.aBRRa.» Среди аспров этого типа выделяется большая группа (14 единиц) с буквами «Y. Z.» или «I. 3.» в легенде после названия города, которые могли обозначать по мнению О.Ф. Ретовского, имя Jacobus Zoalio (он был орендатором каффийского монетного двора после 1471 г.).
Легенда еще семи монет содержит букву “I” после названия города, и на четырех монетах - буква “а”. Выделена одна монета с буквами “A С.” в легенде после названия города.
Поверхность большинства аспров - очень потертая, что говорит о длительном периоде их обращения. Кроме того, в коллекцию входит еще одна очень затертая монета, возможно тоже относящаяся к генуэзко-татарской чеканке.
Таким образом, аспры представляют две группы из выделенных О. Ф. Ре-товским. Аспры, отнесенные ко второй группе, были найдены во время археологических раскопок на территории Судакской крепости под руководством А. И. Айбабина в 1979 г. Три из них происходят из засыпки подвала в так называемом “Доме с камином”. Аспры третьей группы происходят из коллекции, собранной на территории Судака частным образом в 1970- 1972 гг.
А.В. Пачкалов (Москва)
Тимур Бик-Базар — монетный двор XV в.
Две серебряные монеты султана Ахмада, выпущенные на монетном дворе Тимур Бик-Базар без обозначения даты, упоминались в каталоге мусульманских монет имп. Эрмитажа (Марков А.К., 1896, №№ 41-42). Данные о месте находки монет не обнаружены, но возможно, что они происходят из клада найденного в Ейске (Краснодарский край) в 1889 г. (Пахомов Е.А., 1954, с. 63- 64, № 1643). Благодаря любезности М.Б. Северовой (ОН ГЭ), автору удалось ознакомиться еще с 7 неопубликованными монетами Тимур Бик-Базара из собрания Государственного Эрмитажа (инв. № 24714- 24715, 24717- 24721).Попытки интерпретации имени монетного двора и его локализации, похоже, еще не предпринимались. Только Э. Цамбаур заметил, что Тимур Бик-Базар располагался где-то в “Астраханском Кипчаке” (Zambaur E., 1968, S. 94). В списке монетных дворов Г.А. Федорова-Давыдова Тимур Бик-Базар не фигурирует. При описании клада из Ейска 1889 г. исследователь то ли по ошибке, то ли сознательно отнес монеты Тимур Бик-Базара к чекану хана Тимура (выпуск Бик-Базара) (Федоров-Давыдов Г.А., 1960, с. 175, № 226).
Мангытский бек Тимур, сын Мансура б. Эдиге (по другому мнению, он был сыном Дин-Суфи б. Мансура), занимавший обычную для потомков Эдиге должность беклербека ханов Большой Орды (амир ал-умара «эмир эмиров») - заметная фигура в истории Восточной Европы XV в. На мой взгляд, именно его имя проставлено в названии монетного двора. Видимо, он занимал ту же должность, что и Эдиге при султанах первой четверти XV в.
Тимур оценивал свое место в Большой Орде такими словами: «а мене самого как цара вид» (Сборник Муханова, 1866, с. 36; Литовская метрика, 1910, с. 357). Известно, что Тимур требовал от московского князя суммы денег, равной выплате хану (Сыроечковский В.Е., 1940, с. 37). Дань из Руси поступала к беклербеку еще во время пребывания его в Хаджи-Тархане (Трепавлов В.В., 2002, с. 122). В письменных источниках Тимур выступает как отправитель послов наряду с ханом Ахмадом.
В конце 1460-х гг. письменные источники фиксируют пребывание Тимура в Хаджи-Тархане у хана Касима б. Махмуда б. Кичи-Мухаммада. Тимур был вместе с ханом Касимом в осажденной Астрахани (Материалы по истории казахских ханств..., 1969, с. 20). Позднее Беклербек переходит на сторону хана Ахмада, принимает активное участие в политической жизни Большой Орды при этом хане и его сыновьях (например, сопровождает Ахмада в «Стоянии на Угре»).
Локализация монетного двора Тимур Бик-Базар неясна. Известно место находки только двух экз., обнаруженных в кладе из 605 серебряных монет на территории Северного Кавказа. Наиболее вероятно, на мой взгляд, что монеты чеканились в Нижнем Поволжье или в Нижнем Поднепровье. Письменные источники фиксируют пребывание Тимура в Хаджи-Тархане, в этом же городе чеканятся монеты с именем Ахмада. В пользу локализации монетного двора в Поднепровье могут свидетельствовать следующие обстоятельства. Во-первых, имеются сведения, что «князев Тимирев улус» располагался в Приднепровье (Памятники дипломатических сношений Московского государства., 1882, с. 119; Трепавлов В.В., 2002, с. 123, 132). Во-вторых, видимо, в Поднепровье в XV в. чеканились монеты с легендой Орда-Базар (Пач-калов А.В., 2004а, с. 155- 157; 2004б, с. 96- 97). Наконец, в Ейском кладе большинство джучидских и последжучидских монет монет выпущены в Крыму, то есть в непосредственной близости от Поднепровья.
А.Е. Жиравов, В.Н. Клещинов (Москва)
Надчеканы «се танга» на тимуридских монетах
К концу правления Тимуридов на территории Средней Азии получили широкое распространение монеты с надчеканами, которые чаще всего содержат данные о новых правителях, титулы, реже - сведения о монетных дворах, и практически никогда - номинал. В ходе изучения нескольких частных коллекций нами были выявлены ранее не известные четыре экземпляра монет с надчеканами номинала . Эти монеты, согласно надчеканам, хронологически относятся к само маканцу правления Тимуридов - рубежу XV- XVI вв., времени «серьезного локального кризиса денежного обращения» (Давидович Е.А., 1979). Монеты носят следы двух - трех надчеканов, некоторые из которых с трудом поддаются прочтению. По одной из монет можно идентифицировать место чеканки - Самарканд - и имя правителя - Шахрух. Надписи надчеканов сделаны на персидском языке и содержат не только наименование монетного двора, но и, что особенно интересно, обозначение номинала:
«три танга». Вес монет не соответствует их новому номиналу.
География надчеканов охватывает территории, находящиеся за пределами Мавераннахра - Герат (2 экз. + 1?) и Балх (1 экз.).
Виды надчеканов, сделанных в Герате, отличаются друг от друга. Один надче-кан имеет следующий вид: внутри четырехлепесткового картуша помещена надпись: бехбуде Херат се танга. Такую же форму имеет надчекан,
внутри котфоміЧитается только номинал се танга, однако место его че
канки определению не поддается. ИдентичносЙРфврмы надчеканов позволяет предположить, что последний тоже осуществлен в Герате.
Другой надчекан представлен картушем крестообразной формы сложной конфигурации: правый и левый концы имеют форму буквы П с расходящимися под углом округлыми лучами, которые соединяются с уходящими вниз и вверх шлемообразными выступами. Надпись по содержанию аналогична первой, но дополнена датой «911». Через надчекан проходит след трещины в монетном штемпеле. Наименование монетного двора «Герат» и дата «911» позволяют заключить, что надчекан осуществлен во время правления одного из последних тимуридских правителей - Хусайна Байкары, столицей государства которого был Герат.
Надчекан Балха схож по форме с картушем гератского. Внутри картуша, выполненного прямыми линиями, помещена надпись: бехбуде
Балх се танга. *5сз jcL
Увеличение номинала монеты в три раза, очевидно, было вызвано сильной инфляцией, поразившей государство Тимуридов, в результате которой резко упала покупательная способность серебряных монет достоинством в одну тан-
1 Следует напомнить о том, что приоритет в разработке данного сюжета принадлежит зарубежным исследователям (ср. Album S. A Checklist of Islamic coins. 2nded. Santa Rosa, 1998. P 121. N2445). Прим. ped.
га. Путем надчеканки дискредитированных монет, видимо, была сделана попытка изменить покупательную способность основного номинала. Кроме того, на рынке появились серебряные монеты двух номиналов: «танга» и «три танга».
А.В. Акопян (Москва)
Две медные монеты Еревана XVI в.
Чекан медной городской монеты в Персии начинается с 80-х гг. XIV в., а уже к 1400 г. ее выпуск становится прерогативой местных правителей. Первые медные монеты, чеканенные в Закавказье, относятся к середине XVI в.Городские эмиссии в Персии были в целом весьма обильны. Они осуществлялись достаточно регулярно более чем на 50-ти монетных дворах на протяжении почти пяти столетий.
Сегодня по-прежнему актуален вопрос о создании единого обобщающего каталога. Существующие работы описывают либо чекан отдельных городов (Тегеран, Тифлис), либо музейные собрания (Эрмитаж, Государственный музей Грузии, Британский Музей и др.).
В 2004 г. автору удалось приобрести две не описанные прежде медные монеты. На них, как на ранние образцы городской чеканки Еревана сефевидского времени нам указал А.А. Молчанов.
Монета 1 (медный сплав, вес — 9,35 г, д-р — 23 мм, без года, номинал — гъаз). На аверсе в центре легенда (шрифт та‘лик): зарб
Ираван (“чекан Еревана”). Особенности написания/^<^у*йкв(й4)ДЙафйГгики (лишь у буквы нун проставлена точка), слитное написание вав и алеф в слове . Надпись помещена в восьмиугольник с двойной бордюрной линией, ®<!э>р4Імленный сложным орнаментом цветочного типа. На реверсе — изображение льва, идущего влево, с крупной, похожей на человеческую, головой, в 8-лепестковом картуше, окруженном стилизованным растительным орнаментом.
, номинал — гъаз). На аверсе в центре легенда (шрифт насх): зарб 988 Ираван «чекан
Еревана, 988 год»,^еяЫу?іф>ей-в картуше — изображение идущего вправо льва. На реверсе — шиитский символ веры в сложном картуше, окруженном пространной надписью с именами 12 имамов..
Важнейшая ссобенность описываемой монеты - ее реверс идентичен реверсам серебряных монет шаха Мухаммада I Сефеви (1578- 1588). Уникально сочетание на одной стороне монеты изображения зверя и выпускных данных. Такое же общее оформление реверса есть на раннем чекане Тебриза (913, 914, 924 гг.х.), однако сочетание на одной стороне выпускных данных и фигуры зверя ранее описано не было.
А.И. Бугарчёв (Казань)
Медный чекан Кандагара XVI—XVIII вв. под персидским владычеством
В XVI-XVIII вв. Кандагар был важным торговым и военно-стратегическим центром. Здесь сталкивались интересы иранцев и афганцев, Великих Моголов и Шейбанидов. И каждый, захвативший город, старался отметить своё правление чеканкой монеты. Здесь делается попытка выделить медный чекан Кандагара во время правления здесь персидских наместников.Первые медные монеты Кандагара приведены без описаний: Рабино (1945) упоминает о фулусе 915 г.х. (1509- 1510), а Кодрингтон (1911) - о 92х г.х.
Следующей монетой Кандагара некоторые авторы (Пуль, Валентайн, Куте-лия) считали монету 957 г.х. На самом деле это чекан города Кундуза 907 г.х. (1501- 1502). Ноль здесь изображён не точкой, а кружком. Такие же монеты с изображением джейрана и номиналом ду динар «два динара» чеканились в том же 907 г.х. также в Хисаре и Термезе (Давидович, 1983, с. 41 и глава VI-2).
В период 1545- 1595 гг. Кандагар принадлежал Сефевидам, как и в 1622 г., но медные монеты с такими датами не известны.
После очередного завоевания города персами начинается более регулярный чекан меди с изображениями, известными по другим иранским городам:
1058 г.х. (1648) - безгривый лев, идущий влево, за его спиной солнце с человеческим лицом; на другой стороне надпись фулус зарб Кандагар и год (Пуль, 1887, с. 244; Валентайн, 1911, с. 170-171).
1059 (1649) - лев влево, нападающий на оленя, повернутого вправо; о.с. -как 1058 (Пуль, с. 246; Валентайн, с. 170-171).
1068 (1657- 1658) - лев влево, солнце (Кутелия, 1990, № 52, без подробностей).
1075 (1664- 1665) - лев, идущий влево, над ним лик солнца; о.с. как 1058 (Валентайн, с. 172- 173: в тексте указано «1085», но на рисунке четко видно: «1075».
1078 (1667- 1668) - лев влево, солнце (Оливер, с. 69, № 20)
1080 (1669- 1670) - лошадь, скачущая вправо (Пуль, с. 246; Валентайн, с. 170-171) или влево (Пуль, с. 246; Валентайн, с. 172- 173); о.с. как 1058.
1083 (1672- 1673) - верблюд вправо (Пуль, с. 247).
1085 (1674- 1675) - лев влево, солнце (Пуль, с. 245).
1086 (1675- 1676) - лев влево (Пуль, с. 245), 1089 (1678- 1679) - павлин вправо (Албум, 2001, № 1068).
1097 (1685- 1686) - двулезвийный меч Зульфикар, цветы; о.с. как 1058 (Пуль, с. 249- 250).
1107 (1695- 1696) - лев вправо, лик солнца; о.с. - Кандагар зарб фулус (Пуль, с. 245, Валентайн, с. 172- 173, в тексте год «1108», на рисунке - «1107»).
1108 (1696- 1697) - лев вправо, солнце (Кутелия, № 104; возможно, у нее повторена ошибка Валентайна).
После очередной потери города и взятия его затем Надир-шахом отчеканена была последняя датированная монета: 1158 (1745) - цапля влево, о.с. надпись «Кандагар фулус» (Пуль, с. 248, без даты; Валентайн, с. 170-171, тоже без даты). Албум публикует монету без даты: Надирабад - горбатый бык вправо (№ 1513). Её можно датировать годом взятия Кандагара (Надирабад - военный лагерь войск Надир-шаха перед штурмом Кандагара) и годом смерти Надира, т.е. 1160/1747.
Существует еще ряд монет (Валентайн, с. 170-171, №№ 8-9, с. 172- 173, №№ 17-19), которые из-за отсутствия дат трудно отнести к какому-либо конкретному царствованию.
И.В. Евстратов (Волгоград)
Штемпель для чеканки индийской золотой танка с Селитренного городища
Сегодня известно о 5 монетных штемпелях (трех целых и двух в виде фрагментов), найденных в разное время на Селитренном городище (Астраханская область), являющемся остатками Сарая (Сарая ал-Джадид) - столицы Золотой Орды. Все штемпели хранятся в частных российских коллекциях. Атрибуция четырех из них (один опубликован) не оставляет сомнений в их принадлежности к джучидскому серебряному чекану XIV-XV вв. Пятый штемпель, точнее его фрагмент, на первый взгляд, не имеет никакого отношения к денежному делу Золотой Орды, поскольку он предназначался для чеканки крупных золотых монет (танка) султана Мухаммада б. Туглака, правившего в 725- 752 гг.х. в далекой Индии.Фрагмент штемпеля представляет собою часть плоского бронзового цилиндра диаметром 33 мм и высотой 15 мм. Вес фрагмента - 57,5 г. Судя по состоянию рабочей поверхности, штемпель использовался непродолжительное время и, возможно, был расколот уже при первых ударах. Причиной разрушения штемпеля, вероятнее всего, явился брак в виде воронки в центре тыльной стороны, что существенно снизило его прочность.
На штемпеле негативно выгравирована арабографичная надпись, заключенная внутри кругового и 4-лопастного линейных ободков. Несмотря на утрату значительной ее части, надпись восстанавливается полностью, так как представляет собой о.с. широко известного типа золотых танка Мухаммада б. Тугла-ка, чеканенных им от имени аббасидского халифа: «Во время имама ал-Мус-такфи биллаха, повелителя правоверных Абу ар-Раби‘а Сулеймана, да хранит Аллах его наместничество». На л.с. монет этого типа обозначались место чекана ( ад-Дихли «Дели») и дата.
"JjIhkM этого типа неоднократно публиковались в качестве находок с территории бывшего улуса Джучи - в Ставропольском крае, в Волгоградской области, в Крыму и Татарстане. В публикациях на русском языке экземпляры, чеканенные рассматриваемым штемпелем, обнаружить не удалось.
Факт находки на территории одного государства штемпеля для чеканки монеты другого, представляет чрезвычайный интерес для нумизматики средневековья. Для джучидоведения этот случай уникален. При этом возникает ряд вопросов, ответы на которые могут существенным образом изменить наши представления как об экономических межгосударственных связях в ту эпоху в целом, так и о денежной системе улуса Джучи в частности:
1) . Как в низовьях Волги оказался штемпель с берегов Джамны?
2) . Если штемпель был изготовлен в Дели, то использовался ли он для чеканки монет in situ, и лишь после выхода из строя его фрагмент был привезен в
3) . Если чеканка осуществлялась в Сарае подлинными штемпелями, то делалось ли это с ведома делийских властей или нелегально?
4) . Или же штемпели изготавливались в самом Сарае, где и были использованы для чеканки «индийских» монет?
Описанный факт особенно интересен в свете имеющихся данных письменных источников, позволяющих предполагать чеканку в Орде крупных золотых монет в качестве высшего номинала денежной системы Джучидов. Некоторые исследователи допускали, что в источниках речь идет о подражаниях индийским танка, но прямых доказательств этому не было. С одной стороны, как представляется, настоящая находка может в какой-то мере служить подтверждением этих сообщений, но, с другой стороны, не снимая имеющихся вопросов, она поднимает новые. Качество работы, характер исполнения и стиль надписи создают впечатление, что штемпель предназначался для «подлинной» индийской монеты регулярного чекана, а не для местной «подражательной» реплики. Но если этот штемпель все-таки местного производства, то исполнен он на очень высоком профессиональном уровне. Тогда неясно, по каким критериям следует различать подлинные золотые танка, привозимые из Индии, и «индийские» монеты, чеканенные в Улусе Джучи? Возможно, ответить на этот и другие поставленные вопросы позволит сравнительное изучение золотых монет Туглакидов, найденных на бывшей территории Золотой Орды, и определенно происходящих из самой Индии.
Г.А. Худяков (Переславль-Залесский)
Неизданный золотой
Ашрафи Джанида Убайдаллах-Хана 1114 г.х.
До недавних пор самыми ранними золотыми монетами Джанидов считались тилли с именем Абулфайз-хана (1123—1160/1711—1747) и датой выпуска 1123 (1711—1712 г.). Е.А. Давидович (1964, с. 180—181) полагает, что регулярный чекан золота начался, очевидно, несколько раньше: «В купчей 1106/1695 г. золото ясно фигурирует еще не в виде монеты, а как металл — ... — “мис-каль высокопробного золота”; в документе же 1120/1709 г. речуЙ^*^^!&йш&е--металле, а о золотой монете: “ашрафи высшего
червонного золота, одномискальір]^я!й&«&е‘?^Штэ#,І МаиаЙ^ р^Йярному чекану золота при Джанидах положено было между 1695 и 1709 гг., хотя золотые монеты этих лет пока не известны... “Новыми” золотые монеты могли быть названы потому, что это был первый выпуск золота при Джанидах. Документ 1709 г. относится ко времени Убайдулло-хана».
Предположение Е.А. Давидович подтвердилось благодаря выявленной
Б.Д. Кочневым (1978, с. 130—131) уникальной тилле Убайдаллах-хана I (1114—1123/1702—1711) с указанием 1114 г.х. — даты начала его правления (Бухарский музей, инв. № 6610/22).
Л.с. (в издании — «о.с.») — мусульманский символ веры (калима):
Нет Бога, кроме Аллаха, Мухаммад — посланник Аллаха;
ШЬ^ущдшяа All VI AI V
О.с. — имй й)1йтул хана: ‘Убайд-Аллах бахадур хан, сай-
йид; наверху дата ????, внизу^оуу1аз§іі^?діІ6нсшого двора: чекан Бухары. IjLxj
Несколько лет назад в одной из частных коллекций Ташкента нами была выявлена неизвестная прежде золотая монета Убайдаллах-хана с указанием того же года. Хотя в публикации Б.Д. Кочнева приведено лишь краткое описание монеты и нет иллюстрации, видно, что по крайней мере содержанием надписей одной стороны она отличается от экземпляра, известного нам:
Л.с. в двухлинейном четырехлопастном картуше — всё как на монете из собрания Бухарского музея (правда, что касается того экзщемпляра, то нам пока неизвестно расположение на нем надписи по строкам); дата — также сверху:
О.с. в сложном і/аіщацб «(ййУётйІ^ф» Ш?Зйгзагообразных черто
чек, расположенных по кругу между двумя линейными ободками; внешний ободок — из крупных точек) — те же имя и титул хана (читая снизу вверх):
но без указания года чежащкдін ^хк§к/нВ1гада9ра.
На обеих сторонах по полю монеты — цветочные украшения, из нескольких точек каждое. Экземпляр — удовлетворительной сохранности, все надписи легко читаются, только на л.с. сильная вмятина в начале слова Вес и диаметр не измерялись. -Ц-х .
Отмеченная разница в оформлении двух монет с одинаковой датой, одна из которых чеканена в Бухаре, вторая — без поименования монетного двора, указывает на факт производства монет более чем одной парой штемпелей, то есть это была не единовременная разовая акция политического или декларативного характера, а именно эмиссия, предназначенная для обращения. О массовом характере этой эмиссии при наличии всего двух известных экземпляров пока говорить не приходится, но отсутствие сведений о золотых монетах, чеканенных от имени Убайдаллаха с указанием других годов выпуска, наряду с приведенным выше упоминанием ашрафи в тексте документа 1120/1709 г., позволяет высказать предположение, что эти монеты, в отличие от последующих выпусков при Абулфайзе (Е.А. Давидович, 1964, с. 180, таб. — №57), могли быть изготовлены в разные годы, но с так называемой «застывшей датой» 1114 г.х. — годом вступления Убайдаллах-хана на бухарский престол, а часть из них, возможно, вообще не несла какой-либо даты.
В. В. Серов (Барнаул)
История одной монеты хуннского царства Ся
Последняя из находок китайских монет на Алтае - монета с девизом тайся чжэньсин. Изображение данной монеты имеется в каталогах (Дин Фубао, 1988, с. 61; Jen D, 2000, p. 31-32); судя по данным этих публикаций, она была отлита в 425 г. в княжестве Ся в правление Хэлянь Бобо (407- 425). Но найденный экземпляр тайся чжэньсин отличается от известных по каталогам образцов следующими чертами:1) диаметром, который меньше на 1-1,5 мм;
2) более широким ободком реверса;
3) худшим качеством изготовления (неправильная окружность монетного кружка, квадратное отверстие не в центре, ободок неодинаковой ширины);
4) неаккуратной передачей иероглифов.
Перечисленные отличия могут означать (по аналогии, например, с монетами эпохи Тан), что наш экземпляр тайся чжэньсин был изготовлен после завершения отливки оригинальных монет с той же легендой 425 г., возможно, даже в другом государстве Северного Китая. Кроме внешних отличий, на тот же вывод наводят и другие обстоятельства, - прежде всего, место обнаружения монеты.
С другой стороны, если допустить, что найденная монета является образцом оригинального сяского выпуска, то возникает необходимость объяснитъ путь монеты от среднего течения реки Хуанхэ до нижнего течения реки Бия по меньшей мере за столетие. После разгрома всех гуннских государственных образований Северного Китая табгачами в конце 30-х гг. остатки гуннских племенных объединений оказались в Монголии и в Семиречье. Монгольские степи отделены от алтайских только Алтайскими горами. Семиречье же, хотя и расположено дальше от Алтая, тем не менее, оказалось напрямую связано с ним в середине V в., когда на Алтай переселилось племя Ашина, бывшее преемником культуры южных (то есть китайских) хуннов. Таким образом, различные вещи сясцев, а особенно предметы, имевшие какое-либо политическое или сакральное значение для всех хуннов, могли попасть на Алтай уже во второй половине V в. Публикуемая монета тайся чжэньсин, вероятнее всего, попала в место её обнаружения из неизвестного памятника одинцовской культуры, которая стала преемницей хуннского наследия на Алтае.
В.А. Беляев (Москва), С.В. Сидорович (Санкт-Петербург)
«Деньги из живота Будды» — китайские храмовые монеты периода династии Юань
Жертвенные деньги - гунъян цянь (дословно - «деньги на содержание» - имеется в виду на «содержание» бйШйі святых, а также монастырей и храмов) известны в Китае уже не менее 10 веков. Это название получили не обычные деньги из обращения, которые население жертвовало храмам и святым, а специ-
альные монеты, которые отливались самими религиозными заведениями. Средства, вырученные от продажи жертвенных монет, а также полученные в виде пожертвований обычными ходячими монетами и ассигнациями, шли на содержание храма, покупку благовоний и т.д. Жертвенные монеты также иногда называют мяо юй цянь - «храмовые деньги» или фо цзан цянь - «деньги
из живота БуддыйіЩ^леднее название обусловлено тем, что зач#1$Мпожертвования помещались внутрь расположенных в храме статуй Будды.
Время зарождения обычая подносить деньги богам и святым не известно, но пика своего развития эта практика достигла при правлении монголов в Китае в XIII-XIV вв. Обусловлено это было тем, что в период правления династии Юань буддизм получил широчайшее распространение и существенную поддержку государства. Повсюду в стране строились монастыри и храмы. Высшие слои духовенства являлись крупными сановниками при дворе. Храмы получали существенные налоговые послабления, им передавались обширные земельные угодья. И, кроме этого, им была разрешена отливка монет в собственных плавильных мастерских. В определенные периоды указанной династии официальные монеты не выпускали десятилетиями, в то время как отливка храмовых монет продолжалась без перерывов. Поскольку технология отливки монет на полукустарных производствах не соответствовала уровню технологии, которой обладали официальные монетные дворы, то выпуски отличались весьма низким качеством (ненормативная каллиграфия, грубая выделка).
В рамках более общего исследования монет династии Юань нами был выполнен рентгенофлюоресцентный анализ металла храмовых монет. Общеизвестно, что до начала XVI в. отливку «медных» китайских монет осуществляли с использованием свинцово-оловянистой бронзы. Однако, в храмовых выпусках всех периодов династии Юань, монеты которых были доступны для анализа, обнаруживается в той или иной степени цинк, то есть, монетный сплав ряда храмовых выпусков - это латунь. Другие традиционные компоненты - свинец и олово - присутствуют с существенным разбросом в процентном отношении. Это говорит о том, что, во-первых, в качестве сырья в значительной степени использовался медный лом (посуда, различная утварь, монеты предыдущих династий); во-вторых, в технологическом процессе отсутствовали этапы получения меди высокой степени очистки; в третьих, состав сплава не регламентировался и контроль качества литья не проводился. Данные анализа металла подтверждают упоминающиеся в источниках сведения о кампаниях по изъятию медных и бронзовых изделий у населения, которые начались еще при императоре Хубилае в 80-х гг. XIII в.
Храмовые монеты следует относить к негосударственным местным выпускам. Они отливались на территории храмов и монастырей по лицензии государства, осуществлявшего протекционистскую политику в отношении буддистских учреждений.
Василийс Михайлове (Латвия, Рига)
Идентификация кувшина на монетах Дваравати
Изображение кувшина встречается на монетах Дваравати трех типов: эпиг-рафные монеты (первая публикация: Boeles 1964), брактеаты )Piromya 1973, c. 18), и анэпиграфные монеты серии санкха/шриватса (Phumaton 1987, с. 27). Интерпретация данного символа как пурнакалаши, предложенная Блёсом, основываясь на визуальном сходстве с сосудом, изображенном в сцене гаджалак-шми на двараватинских туалетных урнах, была принята другими исслндовате-лями (Chirawatthana 1991, Phumaton 1984, Wicks 1999).Indrawooth (1999, с/ 130), анализируя эмблематику монет Дваравати, основываясь на совокупности символов, не дает однозначного названия кувшину, приводя кроме пурнакалаши также другие версии, например, каманда-лу и калаша. В иконографии индуизма и буддизма встречаются, как минимум, девять сосудов, предназначенных для воды или нектара: калаша, армитакала-ша пурнакалаша, кумбха, пурнакумбха, пурнапатра, панапатра, прокшанипат-ра, бхадрагхата и камандалу. Все они символизируют создание мира, плодородие, изобилие и другие схожие понятия. Рассматривая данный символ в контексте (Михайловс, 2003), можно сделать вывод о возможной принадлежности сосуда одному из двух следующих божеств: второстепенной богине Ва-судхаре или одной из важнейших богинь - 0ри Ёакшми. Рассматриваемая композиция символов и их принадлежность к упомянутым божествам, можно сделать вывод о том, что символы обоих божеств встречаются на монетах примерно в равном количестве. Однако символы 0ри Ёакшми практически всегда встречаются вместе с символами брахманистской и индуистской май-тхун 0ри Ёакшми - Индры и Вишну соответственно (Михайловс, 2004), в то время как символы Васудхары обычно встречаются изолированно от символов других божеств. Исходя из этой закономерности, кувшины на эпиграф-ных монетах и брактеатах скорее всего являются символами Васудхары и могут быть идентифицированы согласно Блёсу. В то же время на монетах серии санкха/шриватса кувшин однозначно символизирует образ 0ри Ёакшми и кроме пурнакалаши может иметь и другое значение, вероятно армитакалаша, бхадрагхата или кумбха.
Основываясь на эмблематмческом контексте, идентификация кувшина как пурнакалаши в эмблематическом наборе монет Дваравати является неоднозначной, а в некоторых случаях - неправильной. Кувшин на монетах, найденных при раскопках в селении Донлакхон, в сочетании с шриватсой представляет собой еще одну майтхуну, иднетифицируемую в символическом наборе монет Дваравати.1
С. Суходольский (Польша, Варшава)
1 По мнению редколлегии, несомненный приоритет перед любым второстепенным божеством в идентификации указанного символа как ее атрибута - у богини Лакшми.
Соотношение между легендой и изображением на монетах Центральной, Северной и Восточной Европы X-XI вв.
Изображение и сопровождающая его легенда являются двумя основными составляющими композиционного оформления монетного штемпеля. Обычно считается, что они тесно связаны между собой, а надпись поясняет или дополняет изображение. Часто именно так и бывает в действительности, но не всегда. Такое положение было господствующим в Римской империи, однако оно изменилось в средние века, новые отношения утвердились во время реформы Карла Великого, проведенной около 790 г. В результате реформы изображение было композиционно отделено от круговой легенды с помощью разделительных колец, что ослабило связь между двумя элементами штемпеля. Крест, введенный в то же время, был повсеместно понятен и не требовал пояснений. Античная традиция была продолжена только на редких выпусках с портретом Карла Великого с одной стороны и сооружением, символизирующим христианскую религию - с другой стороны (XPISTIANA RELIGIO).Следы двух этих карловских типов можно увидеть в монетном деле Германской империи. В нем преобладали религиозные мотивы, а это естественным образом уменьшало возможность гармонической связи между легендой и изображением. На монетах, битых в этой державе, можно выделить три принципиальных вида отношений между рассматриваемыми элементами:
а) отсутствие соответствия (например, когда около креста помещено имя императора),
б) случайно появляющееся соответствие (когда представлен монарх, святой патрон или символ города и соответствующая легенда),
в) явное несоответствие (например, когда рядом с изображением императора выступает имя архиепископа).
В конце X в. новые государства Центральной Европы начали производство своей монеты в уже оформившихся таким образом условиях монетного дела. Первой начала Чехия (около 970 г.), затем к ней присоединилась Польша (около 992 г.) и, наконец, - Венгрия (в 1000/1 г.).
В Чехии вначале была принята баварская модель - копировались мотивы креста и каплицы с битых в Регенсбурге монет. Поэтому не было соответствия с содержанием надписей с именем князя и названием Праги. Новая тенденция начала вырисовываться только на монетах Яромира (1004- 1012). На них изредка появляются изображения князя, Христа и божьей десницы, называемые в сопровождающих их легендах. Полное соответствие изображения и легенды на обеих сторонах одной и той же монеты появилось во времена Удальрика (1012- 1034). На них видны фигуры князя и святого Вацлава (Cach 293-296). Ситуация радикально изменилась только во второй половине XI в., когда описанные выше исключительные случаи превратились в правило.
В Венгрии также была принята баварская модель монетного дела. Итогом явилось несоответствие изображений и легенд. Исключением из этого правила стал старейший монетный тип, битый Стефаном I по случаю его коронации в 1000/1 г. На этих монетах имеется изображение копья, что также подтверждает легенда: LANCEA REGIS.
Древнейшие польские монеты, носящие имена Болеслава Храброго (9921025) и его сына Мешка II, весьма разнообразны с точки зрения изображений и легенд, поскольку заимствовали образцы от всех своих соседей. На них соответствие между изображениями и легендами проявляется только на аверсах и то только в случае помещения на них головы либо бюста монарха, снабжаемого его именем и титулом.
Монетное дело Скандинавии (приблизительно с 995 г.) вначале было полностью под англосаксонским влиянием. Как в Англии, так и в Дании, Швеции и Норвегии было обязательным предписание соответствия между изображением и легендой только на аверсе (изображение монарха и его имя).
Более полное соответствие, выступающее на обеих сторонах монеты, наблюдаем на монетах Руси. Легенда на сребрениках Владимира (978- 1015) не только называет имя князя и одновременно эмитента, но и описывает занимаемое им положение (ВОЛОДИМИР НА СТОЛЕ). Без сомнения, отмеченное соответствие имеет византийскую природу, то есть опирается на давнюю, еще античную традицию.
Из представленного обзора следует, что в изучаемом регионе в эпоху раннего средневековья соответствие между изображением и легендой скорее было не правилом, а исключением. Возрастание соответствия происходило в XI в. по мере развития монетного дела и становления обязательных для него норм.
Т.Н. Кокоржицкая (Украина, Одесса)
Сербские монеты в коллекции Одесского археологического музея
В нумизматическом собрании средневековых монет Одесского археологического музея монеты Сербии представлены 24 экземплярами. Хочется отметить, что еще в 1844 г. Н. Мурзакевичем была описана средневековая сербская монета - единственная известная в то время в Одессе. Первым же исследователем, который обратил серьезное внимание на средневековые монеты Сербии, в российской нумизматике был Я.Я. Рейхель (1849), служивший в Экспедиции заготовления государственных бумаг в Петербурге. Среди же современных работ, посвященных сербским средневековым монетам в российских изданиях следует назвать лишь исследование ТИ. Слеповой, которая рассматривала влияние венецианского гроссо на монетное дело разных стран, в том числе и Сербии (1986).Самые первые имитации венецианского гроссо - это так называемые, «denarii de bandera». В нашем собрании подобных монет 5 экз. и относятся они, скорее всего, ко времени правления Стефана Уроша II Милутина (1288- 1321).
Известно, что монетное дело Сербии не ограничивалось подобными имитациями. В стране также чеканили монеты других типов. На аверсе одной из монет нашего собрания изображен государь, сидящий на троне. В руках у него -держава и скипетр. На реверсе: справа и слева от сидящего на престоле Христа помещены изображения лилии.
Наиболее активно сербские монеты чеканились во время правления Стефана Душана (с титулом царя: 1346- 1355). В Одесском археологическом музее его монеты составляют самую большую группу сербских средневековых монет -18 экз. На аверсе одной из этих монет - фигура царя, сидящего на троне, держащего на коленях меч. Круговая легенда: REX RIA / STIP ROIOMA.
Среди монет нашей коллекции можно также выделить две монеты, имеющие на аверсе изображения шлема, но отличающиеся своей легендой. На первой монете: MONITA / REX STEFA, на второй: DEI GRA REX / STEFANUS.
Остальные монеты представляют собой тот тип, на котором на аверсе -царь Стефан Душан и царица Елена, держащие крест. По сторонам изображения: СФЬ - ЦР.
Следует отметить, что часть монет нашей небольшой коллекции имеют на реверсе контрамарки в виде кружка, а также буквенные знаки, расположенные справа и слева от изображения Христа, сидящего на престоле.
К сожалению, никаких сведений о месте находки описанных выше монет не сохранилось. В Протоколах Одесского Общества Истории и Древностей упоминается лишь об одной средневековой сербской монете, которая была подарена А.Л. Бертье-Делагардом в 1880 г. На территории Северо-Западного Причерноморья сербские монеты хождения не имели, хотя нельзя исключить случайных находок их в данном регионе. Мы полагаем, что основная группа сербских средневековых монет поступила в музеи в виде дарений.
Т. Берга (Латвия, Рига)
Клад монет XIII в., найденный в Риге на улице Пелду
В ноябре 2004 г. в Музей истории города Риги и мореходства поступил клад, случайно найденный на улице Пелду 19, в погребе театра “Кабата”. При ликвидации последствий аварии водопровода, рабочие нашли рассыпанные и слипшиеся монеты. Сведения о способе сокрытия клада отсутствуют, точная глубина залегания находки неизвестна. Рабочие передали большую часть монет администрации театра, которая безвозмездно передала ценную находку Музею истории города Риги и мореходства. К сожалению, другая часть клада была
В каждом государстве особый интерес представляют монеты, начинающие его самостоятельную чеканку. Эти монеты обычно весьма немногочисленны, и каждый вновь обнаруженный экземпляр очень ценен для исследователей. Польша здесь не является исключением. По сведениям С. Суходольского (Suchodolski S. S. 71), из 51 известной и доступной изучению монеты первого польского князя Мешко I (ок. 960- 992) в зарубежных музеях находится всего 14 экземпляров, в том числе один в собрании Государственного Эрмитажа. Государственный Исторический музей в данной связи не упоминается вовсе.
Однако, в ходе генеральной сверки удалось обнаружить в фонде неопределенных монет Отдела нумизматики сразу три денария Мешко I. К сожалению, совершенно ничего невозможно сказать об их происхождении: все три монеты зафиксированы в составе так называемых «безномерных фондов», в которые в первой половине 50-х гг. XX в. были собраны поступления 20-х-30-х гг., связанные, вероятно, с послереволюционными конфискациями. Два денария относятся к группе монет: ГИМ № 92387 «Монеты Прибалтики XVI-XX вв.» (общим числом 19966 экз.); еще один - к ГИМ № 93324 «Неразобранные западноевропейские монеты» (в количестве 9934 экз.). В Книгу поступлений Отдела нумизматики они были внесены после 12 ноября 1956 г. такой же массой, лишь с разделением на драгоценные и недрагоценные металлы.
1. Денарий типа I, 1. Вес - 1,592 г. Д. - 19,0 мм. Серебро 9600. Сохр.: деформирован. ГИМ 92387/КП 633233. (Suchodolski, 1967, S. 167. Tabl. I, a). Известно 29 экз. в Польше и за рубежом.
2. Денарий типа II, 2. Вес - 1,756 г. Д. - 19,0 мм. Серебро 9600. Сохр.: деформирован. ГИМ 92387 /КП 634865. (Suchodolski, 1967, S. 168. Tabl. I). Известно 7 экз.
3. Денарий типа II, 3. Вес - 1,779 г. Д. - 21,5 мм. Серебро 9600. Сохр.: де-
КП 980908. (Suchodolski, 1967, S. 169. Tabl. II). Известно 13 экз.
В работе С. Суходольского помещены иллюстрации: денарий типа 1,1 -один вариант штемпеля; денарий типа II,2 - два варианта штемпеля; денарий типа II,3 - 3 варианта штемпеля. Все наши экземпляры представляют иные разновидности пар штемпелей, хотя не исключено, что они известны по материалам других собраний.
Т.И. Слепова (Санкт-Петербург)
Ренессансные монеты Джованни II Бентивольо из собрания Государственного Эрмитажа
В собрании Эрмитажа имеется целая серия ренессансных итальянских монет. Они были отчеканены в конце XV - начале XVI в. духовными и светскими правителями многочисленных мелких государств, существовавших тогда на территории Аппенинского полуострова.Особенностью этих монет являются наличие портретов правителей, выполненных по всем канонам эпохи Итальянского Возрождения. Перед нами предстает идеализированный образ гармонически развитого человека - homo universale.
Таковы золотые и серебряные монеты Джованни II Бентивольо, последнего правителя семейства, правившего в Болонье с 1401 по 1506 г. В собрание Эрмитажа они попали из бывших коллекций Я. Рейхеля и Строгановых. В основополагающем многотомном труде, посвященном монетам Италии - Корпусе Итальянских монет, составленным под эгидой последнего короля Италии и крупного нумизмата Виктора Эммануила III - эти монеты отнесены к монетному двору Ан-тиньянте, феодальному владению Джованни II, расположенному недалеко от Бергамо в Ломбардии.
Другие ученые, в числе которых Малуцци Валери, придерживаются мнения, что они чеканены на монетном дворе Болоньи. По нашему мнению, эта гипотеза может быть принята как одна из возможных.
Известно, что Бентивольо чеканил монеты, начиная с 1494 г. Именно в этом году начались так называемые Итальянские войны, терзавшие Италию свыше 60 лет. Н. Маккиавелли писал « Нет в ней (Италии-Т.С.) ни главы, ни порядка, она разграблена, разорена, истерзана, растоптана, повержена в прах». Джованни II получил монетное право от императора Максимилиана I, о чем и свидетельствует легенды о.с. золотых и серебряных монет правителя Болоньи.: « maximiliani imperatoris mvnvs MCCCCLXXXXIIII» («Максимилиана императора пожалованье 1494 г.»).
На основании свидетельства Джорджо Вазари, некоторые исследователи приписывают изготовление штемпелей монет Бентивольо художнику и медальеру Франческо Райболини, по имени Франча, который активно трудился в Болонье в годы правления Джованни II и был тесно связан с семейством Бентивольо.
Однако, в свете данных, содержащихся в постановлени Сената Болоньи от 19 ноября 1508 г., сохранившемся в городском архиве и опубликованном Фрати, это атрибуция может быть подвергнута сомнению. Присоединяясь к мнению М. Валери, упомянутого выше, можно допустить, что часть монет была отчеканена Франча, а часть монет - золотых дел мастером Антонио Маньяни, который в 1498 г. получил в аренду на три года монетный двор Болоньи. Эта гипотеза ранее была высказана исследователем Бернареджи и поддержана известным нумизматом Панвини Розати. По нашему мнению, деятельность Франча в качестве резчика штемпелей в 1508 г. не исключает возможность того, что мастер мог в предшествующие годы работать на монетном дворе Болоньи и чеканить монеты для Бен-тивольо.
К сожалению, известны лишь немногие имена резчиков ренессансных монет Италии (таких как Бартоломео Мелиоли в Мантуе, Бенвенуто Челлини в Риме). На данный момент отсутствуют исследования о конкретных медальерах, создававших высокохудожественные штемпели монет Итальянского Возрождения. В этой связи тем более ценным представляются сведения о золотых и серебряных монетах Джованни II Бентивольо, автором которых был, по всей вероятности, знаменитый Франческо Райболини.
Е.А. Яровая (Санкт-Петербург)
«Марка Стуре» 1512 г. из собрания Эрмитажа
Нумизматическое собрание Эрмитажа располагает шестью монетами Стена Стуре Младшего, регента Швеции (1512- 1520). Однако особый интерес вызывает так называемая «Большая марка» или «марка Стуре» (инв. № 18844). На л.с. -св. Эрик в полный рост анфас, увенчанный короной с нимбом, в латах, в мантии, с державой и мечом в руках. У его ног - щит с гербом рода «Ночь и день». Круговая латинская легенда гласит: S’ ERICVSREXSWECIE. На о.с. помещен коронованный щит с гербом Швеции - «три короны» - на лапчатом кресте. Круговая надпись: MONESTOCHOLM 1512. Налицо выпуск 1512 г, чекан Стокгольма (серебро, д. - 31 мм, вес - 14,05 г, проба - 8750). Резчик штемпелей нам неизвестен. (Табл., I).
2 далера»). Если взять за основу любекскую марку серебра, то номинально эрмитажная монета Стуре может быть приравнена к 2/3 марки. Всего известно десять экземпляров этой монеты трех разновидностей.
Подобные монеты, видимо, не были пущены в обращение. Но в конце XVI в. они стали обектом коллекционирования, подвергались копированию и многочисленным фальсификациям. Как удалось установить сотруднику КМК в Стокгольме Ф. Эльфверу, первые копии «марки Стуре» были заказаны еще во времена короля Юхана III в 1580-е гг. В Минцкабинете Стокгольма хранится более 50 подделок «марки Стуре». Три из них - точные литые копии эрмитажной монеты. Эти копии, как следует из воспоминаний академика королевской Академии Стокгольма К.-Р. Верха (Stockholm, 1778), были исполнены около 1735 г в Санкт-Петербурге, что указывает нам на наличие в одной из петербургских коллекций этого времени экземпляра «марки Стуре», ныне находящегося в Эрмитаже. Доподлинно известен и изготовитель копий - Даниэль Ферман, 25-летний ученик И.-К. Хед-лингера (прибывший вместе с ним в Россию при Анне Иоанновне).
Крупнейшей коллекцией монет в Петербурге этого времени обладал Минцка-бинет Петровской кунсткамеры. В его каталоге, изданном в 1745 г., находим описание монеты «Steno Sture Uvn - S. Ericus armatus et regio ornatu indutus. Stocholm, 1512». Как известно, в основу нумизматического собрания Кунсткамеры легла коллекция гамбургского собирателя Г Людерса, приобретенная у его наследников в 1721 г. для Петра I. К сожалению, полного описания своих нумизматических редкостей Людерс не оставил, существует лишь индекс Nummophylacium Lue-derianum, где указаны 50 серебряных монет Швеции. С большой долей вероятности можно утверждать, что в этот перечень вошла и эрмитажная «марка Стуре».2
А.А. Молчанов (Москва)
Редкая монета графства Гориция 1736 г.
Территория прежнего графства Гориция ныне поделена по этническому признаку на две части, одна из которых, вместе с одноименной столицей, присоединена к Италии, а другая - вошла в состав Словении. В эпоху средневе-1 Остается непонятным, на каком основании публикуемая монета именуется «пробный талер», при том, что ее вес составляет всего лишь 14,05 г (прим. редколл.).
2 Выражаю глубокую благодарность д-ру Яну Визену, директору Королевского Минцкабинета Стокгольма и хранителю Фредерику Эльфверу за предоставленные материалы и помощь в моей работе.
ковья здесь правила собственная династия, пресекшаяся в 1500 г. Из ее представителей первыми наладили выпуск монеты от своего имени братья Майнард II (1186- 1232) и Энгельберт III (1186- 1220). Последующие графы Гори-ции из того же дома по большей части осуществляли свои денежные эмиссии также более или менее регулярно. Например, последний мужской отпрыск этой династии Леонард (1454- 1500) чеканил сразу несколько мелких номиналов монетного серебра (о монетах Гориции до 1500 г. см.: Paolucci R. La zecca comitale di Gorizia. Brescia, 1994; там же приведена наиболее полная библиография).
В 1500 г. Гориция перешла по наследству к Габсбургам, которые некоторое время продолжали местную традицию чеканки для графства его собственной монеты. На последние два десятилетия царствования императора Максимилиана I (1500- 1519) приходится выпуск мелкого монетного серебра с латинской легендой “COMITATVS GORICIE”.
В дальнейшем регулярная чеканка монет особого вида для Гориции была возобновлена Габсбургами лишь после более чем двухвекового перерыва - при императоре Карле VI (1711- 1740). При этом стали использовать ту систему номиналов, которая применялась в соседних североитальянских землях: основной денежной единицей оказалось сольдо, а 20 сольди приравнивались к одной лире. С 1733 г. в обращение поступили медные монеты достоинством в И сольдо, год спустя - в 1 сольдо. В 1799 г. появился еще один номинал меди - 2 сольди. Тогда же состоялась последняя по времени эмиссия полусольдовой монеты. Все перечисленные медные денежные знаки, совершенно однотипные, несли на одной стороне герб Гориции, а на другой - обозначение номинала по-итальянски. Чеканились они на нескольких монетных дворах империи Габсбургов (Вена, Грац, Халль и др.).
Монетная чеканка для Гориции завершилась в 1802 г. выпуском медных сольдо и двух сольди, к которым добавился тогда и новый, довольно необычный, номинал в биллоне - 15 сольди, равный 8И австрийским крейцерам (это дважды обозначено, цифрами и словами, в реверсной легенде на немецком языке, помещенной рядом с итальянской; на аверсе такой монеты - двуглавый имперский орел и круговая немецкая надпись с именем и титулами Франца II Габсбурга).
Габсбургский период истории монетной чеканки Гориции детально изучен. Тем более интересным представляется тот факт, что в одной из московских частных коллекций нам удалось обнаружить монету графства Гориция номиналом в і/2 сольдо 1736 г., не учтенную в широко известном нумизматическом справочнике Ч.Л.Краузе и К.Мишлера (ср.: Krause Ch. L., Mishler C. Standard Catalog of World Coins. 18th Century. 1701- 1800. 3rd ed. Iola, 2002. P 797). Ее диаметр - 18,5 мм, вес - 1,18 г. По своему композиционному оформлению она полностью идентична образцам того же достоинства, чеканенным в 1733 г.
Линас Квизикявичюс (Литва, Вильнюс)
Фальшивомонетчики в Вильнюсе и Тракае во второй половине XVII в.
В 1677 г. по просьбе некого гражданина Матвея Банковского в книгу Тра-кайского замкового суда было занесено признание. В том же году его брат Христофор по неизвестной причине обвинил Матвея в обмане людей. Матвею инкриминировалась подделка дукатов и торговля кольцами, ложками и цепочками. Тогда Матвей Банковский и решил дать показания суду о преступной деятельности своего брата. Как оказалось, Христофор вместе с Юзефом Кулаков-ским и Казимиром Борейшей некоторое время занимались изготовлением фальшивых денег и лужением ложек, которые золотили у виленского ювелира Славинского, проживавшего у господина Рушевича, и ювелира Габриеля Ма-тецкого, проживавшего в доме господина Подольского. Сам Матвей Банковский однажды получил от господина Кулаковского 16 дукатов и, купив льна, вернул 12 дукатов. Также, в прошлую зиму, Борейша у ювелира Славинского взял 2 фальшивых дуката, а у виленского ювелира Матецкого - две ложки. Борейша еще купил 7 луженных ложек и 20 цепочек. В признании отмечено, что Борейша оттуда (вероятнее всего - из России) привез медных копеек на сумму 80 злотых и, побелив их у виленского ювелира распространял среди людей. В этой деятельности был замешан некий господин Винярский, а фальшивые монеты распространялись среди купцов и в корчмах.Данных о дальнейшем раследовании в источниках нет, неизвестно, что решил Тракайский суд по этому делу. Однако из имеющегося документа проясняется, что нелегальной деятельностью занималась целая группа людей, причем некоторые из них были дворянского сословия.
Члены группы - Х. Банковский, Ю. Кулаковский и К. Борейша занимались изготовлением фальшивых дукатов (вероятнее всего - голландских), которые, скорее всего делали из меди или латуни. К. Борейша это дело расширил и стал заниматься лужением копеек. Паралельно с изготовлением фальшивых денег группа работала над лужением предметов роскоши и их реализацией.
Такая разносторонняя направленность нелегальной ремесленной деятельности хорошо вписывалась в экономическую ситуацию того времени. Продукция «ремесленников» должна была иметь большой спрос среди населения. После войны с русскими и шведами страна переживала экономический и демографический кризис. В то время в денежном обращении ощущалась нехватка полноценных серебряных и золотых монет. Немалую часть обращения составляли мелкие медные монеты-шиллинги Яна Казимира, билоновые шиллинги Риги, Ливонии и Пруссии, а также их подделки.
Поэтому население охотно и не проверяя брало изделия из «драгоценных металлов», а также и те иноземные монеты, которые в народе ценились издавна.
Е.П. Смирнова (Москва)
Портреты представителей Саксонского дома на стеклянном сосуде XVIII в.
В атрибуции произведений декоративно-прикладного искусства определение источника изображения - один из самых тонких, интересных, а зачастую -решающих моментов. Важно это и для стеклянных изделий, которые редко несут на себе производственные клейма и авторские подписи. Цель данного сообщения - рассказать о том нечастом и счастливом случае, когда изобразительный источник (медаль) воспроизведен на предмете (стеклянном сосуде) почти без искажений.В собрании зарубежного стекла Государственного Исторического музея заметное место занимает компактная коллекция хумпенов XVI-XIX вв. - традиционных немецких сосудов, предназначенных для пива. Они выполнены из зеленого стекла, имеют простую цилиндрическую форму с минимальным лепным декором внизу (высота предметов варьируется от 57 до 17 см) и украшены яркой характерной росписью эмалью в стиле «waldglass», богатой деталями, но несколько примитивной, характерной для народного искусства XVI-XVII вв.
Сюжеты этих росписей можно разделить на две крупные категории. Во-первых, это изображения гербов, среди которых ведущее место занимает герб Священной Римской империи германской нации. Ко второму типу относятся разнообразные изображения курфюрстов - стилизованные конные, пешие, предстоящие императору. Существуют и портретные изображения, значительно более редкие.
К последнему типу принадлежит рассматриваемый предмет - хумпен (ГИМ 575520-128/4064 ст) небольшого размера (h - 17 см), на котором с двух сторон помещены профильные портреты курфюрстов из Эрнестинской и Альбертин-ской линий Саксонского дома Веттинов, собранные в круговую композицию и снабженные пояснительными латинскими надписями (дается имя персонажа и даты его жизни). Так, в Эрнестинской линии вокруг изображения саксонского герба объединены согласно надписям «FRID. I 1376- 1428; FRID. II 14121464; ERNESTVS 1435- 1476 (даты жизни искажены); FRID. III 1463- 1525; IOHANNES 1469- 1532; IO H ANN ES. FRID ERICVS 1503- 1554». В Аль-бертинской линии композиция несколько иная. Герб Саксонии здесь отсутствует, по кругу расположены согласно надписям портреты "MAVRIT. 152...1552; AVGVST 1526- 1586; CHRIS I 1560- 1591; CHRIST. II 1553- 1611; IOH GEORG I 1585- 1656; IOH GEORG II 1647- 16.; IOH GEORG III 16131680; IOH GEORG IV 1608- 1694", а в центре композиции помещено изображение курфюрста Саксонского, короля Польского Фридриха Августа I (16941733), поясненное следующим текстом («FRID.AVG. D.C. REX POL.&EL. SAX. VI-CARIVS IMP1711»).
Саксонское происхождение рассматриваемого изделия, а также время его
производства - XVIII в. - не вызывают сомнений. Об этом свидетельствуют не только изображения и надписи, но и характер стеклянной массы (тонкой, очень светлой, желтовато-зеленого цвета), манера росписи, при которой по-лихромная густая эмаль сначала накладывается рельефными крупными и гладкими мазками, создавая основу, а затем детали прописываются мелкими тончайшими штрихами черной эмалевой краски.
Изобразительным же источником декора рассматриваемого хумпена несомненно послужила медаль, экземпляр которой хранится в Отделе нумизматики ГИМ (инв. № 92399/КП 650.270). Она изготовлена из серебра (диаметр ее 70,0 мм, вес 155,733 г), очевидно, на одном из ведущих монетных дворов Саксонии, Дрезденском или Лейпцигском, предположительно в 1711 г., по-видимому, по случаю получения Фридрихом-Августом I звания имперского викария. Имперский викарий являлся регентом, заменявшим императора Священной Римской империи в случае его болезни, продолжительного отсутствия или смерти.
Композиции аверса и реверса медали, а также легенды в точности соответствуют изображениям и надписям, размещенным на стеклянном предмете. Это позволяет предположить, что изготовление рассматриваемого хумпена было также связано с тем же самым событием, имевшим большое политическое значение.
Д. Грималаускайте /Литва, Вильнюс),
И.И. Синчук (Беларусь, Минск)
Кладовая керамика в Национальном музее Литвы
Как правило, сосуды сохраняются полностью, в случае же утрат - повреждения обычно касаются верхней части сосуда (венчика). В трех известных нам случаях сосуды были определенно повреждены до использования сосуда в качестве тары (табл. 1). Поскольку сосуды по сути представляют собой тела вращения, тяготеющие к сфере, то определяющими объем линейными параметрами будут максимальный диаметр и высота максимального диаметра, а не общая высота сосуда.
В среднем мелкие сосуды имеют высоту 120 мм, диаметр донца - 70 мм, толщину донца - 5 мм, наружный максимальный диаметр - 105 мм на высоте 60 мм.
Наибольшее значение из метрических параметров кладовой керамики имеют внутренний диаметр устья (ширина и длина щели у копилок) и объем посуды, поскольку первый показатель говорит о возможных номиналах монет, а второй -о возможном количестве хранящихся в сосуде монет. Внутренний диаметр устья колеблется в диапазоне от 17 до 65 мм. Подавляющее большинство значений приходится на диапазон 17-26 мм, следовательно, посуда предназначалась для мелких и средних номиналов. Копилки имеют ширину приемных отверстий от 1,5 до 2,0 мм, т.е. они также предназначались для небольших номиналов. Средний внутренний объем мелких сосудов - около 460 см3 (определялся путем засыпания мелкого сухого песка и последующего измерения его объема), но он колеблется от 100 до 1200 см3. Отношение полезного объема к весу сосуда выше 1 при объеме свыше 150-200 см3.
Большинство мелких сосудов - зеленополивные. Кроме того, в коллекции есть один сосуд белого ангоба, зеленой росписи под прозрачной поливой, обварной гляк, дымленая кружка, неполивные фляга и копилка. Кувшин объемом в несколько литров также имеет подполивную зеленую роспись (в таблицу не включен, находится в экспозиции, содержал 15 950 монет XVII в.).
|
Табл.1. Метрические показатели кладовой керамики Национального музея Литвы | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
которая позволила их использовать для хранения монет с диаметром, большим диаметра устья |
