Физиологические эффекты аутогенной тренировки в целом и механизмы восстановления под ее влиянием нервной регуляции тех или иных конкретных функций весьма сложны и до настоящего времени полностью не изучены. В зарубежных странах, где опыт практического применения аутогенной тренировки имеет уже достаточно длительную историю, эти механизмы часто объясняются с позиций и в терминах бихевиористических и психосоматических концепций, лишь очень отдаленно связанных с физиологией. В связи с этим известный французский автор L. Chertok в 1958 г. писал: "Научное обоснование релаксации еще трудно при сегодняшних знаниях... В дискуссии о взаимоотношении между физиологическим и психологическим релаксация является тем перекрестком, где эти области безнадежно спутаны". Через 20 с лишним лет в монографии "Непознанное в психике человека" он (4-982) вновь возвращается к этой теме и, анализируя свой многолетний психотерапевтический опыт гипнолога и психоаналитика, обобщает: "...Я не мог не признать, что многое из того, что происходит у меня на глазах, остается для меня несомненно загадочным.
Я вдруг обернулся к реальности. И заметил,что король голый. Наши знания о действительности ничтожны по сравнению с тем, что нам неизвестно"5.
С некоторыми оговорками можно, в общем, согласиться с этим мнением.
Например, речь, являясь произвольной функцией, становится ею лишь на основе длительного упражнения и научения. В этом плане самого пристального внимания заслуживают пока единичные опыты применения аутогенной тренировки у детей (Н. П. Мировская, С. Г. Файнберг, В. А. Сергеев с соавт. у нас; В. С. Манова-Томова в Болгарии; Р. Агсап в Румынии), когда обучаемость как системное качество наиболее высока. Возможно, если бы так же систематически и настойчиво, как мы обучаем детей навыкам социальной (интерперсональной) саморегуляции отношений (опроизволиваем их), мы прививали бы им приемы саморегуляции внутренних (интраперсональных) отношений, многие современные данные о статистике психоневрологической патологии не выглядели бы так удручающе.
Одновременно это способствовало бы снятию того налета сверхъестественности с фактов управляемой саморегуляции исходно непроизвольных функций, которые, возможно, являются непроизвольными в значительной степени потому, что мы не ставили сознательной цели их опроизволивания.
Учение И. М. Сеченова об отражательной роли мозга было поддержано и развито в трудах И. П. Павлова и созданной им школы. Обоснованные в отечественной науке принципы нервизма и детерминизма, учение об условных рефлексах позволили с физиологических позиций подойти к вопросу о произвольных и непроизвольных реакциях. Многочисленные экспериментальные работы павловской школы показали, что в основе произвольных движений лежат корковый анализ и синтез афферентных сигналов, идущих от внешней среды и от проприорецепторов.
По словам И. П. Павлова, "весь механизм волевого движения есть условный, ассоциативный процесс, подчиняющийся всем описанным законам высшей нервной деятельности"8.
В многочисленных работах И. П. Павлова подчеркивается роль речи и образных представлений в установлении двусторонних связей кинестетических клеток с двигательными, а также клетками корковых отделов анализаторов. Обсуждая вопрос об идеомоторных актах (которые, как мы убедимся позднее, играют огромную роль в методике аутогенной тренировки), И. П. Павлов говорил: "Давно было замечено и научно доказано, что раз вы думаете об определенном движении, т. е. имеете кинестетическое представление, вы его невольно..., этого не замечая, производите"9. Идеомоторная тренировка в качестве одного из главных компонентов входит во многие современные модификации аутотренинга.
Связь функционального состояния центральной нервной системы и адаптивного поведения с движениями, тонусом поперечнополосатой и гладкой мускулатуры, имеющих обширное корковое представительство, неоднократно подчеркивалась И. П. Павловым и его учениками. В 1912 1913 г., читая лекции в Военно-медицинской академии, И. П. Павлов говорил: "Нормальная мышечная деятельность тонко регулируется раздражениями, идущими от самого двигательного аппарата, а именно: во время движения сухожилия то натягиваются, то ослабляются, сочленовые поверхности соприкасаются... И, так как в этих частях, в сухожилиях, суставах и т. д. оканчиваются центростремительные нервы, которые в каждый момент посылают раздражения в центральную нервную систему, то благодаря этому сигнализируется каждый момент движения и все движение в целом регулируется и направляется"10.
В этой короткой цитате со всей очевидностью обнаруживаются рефлекторные основы теории обратной связи, а также полученные позднее нейрофизиологические факты саморегуляции мышечного тонуса и функционирования гамма-петли.
Принцип рефлекторной деятельности мозга, обоснованный в работах И. П. Павлова, полностью сохраняет свое значение и по отношению к эмоциональным реакциям. Мышечные компоненты эмоций мимика, пантомимика, тембр голоса являются объективными признаками состояния психики/Психологическое обоснование связи мышечной деятельности с эмоциональной сферой берет свое начало еще от исследований W. James и С. Lange. Несмотря на наивность аргументации ("эмоция ощущение телесных изменений"), этими авторами была довольно точно подмечена взаимосвязь эмоциональных ощущений" и их внешнего выражения.
Хорошо известно, что мышечное напряжение ("застывшая мимика", "нервная дрожь", "стесненное дыхание" и т. д.) является соматическим компонентом страха и других отрицательных эмоций. Психологический опыт подкрепляется физиологическими наблюдениями с одновременной регистрацией вегетативных, биохимических и моторных изменений в ответ на эмоциогенные раздражители. Специальные электрофизиологические исследования, в частности, показали, что отрицательные эмоциональные состояния всегда сопровождаются активацией поперечнополосатой мускулатуры, а расслабление мышц служит внешним выражением положительных эмоций, состояния покоя, уравновешенности.
В связи с этим становятся понятными физиологический смысл волевого расслабления мышц, тренировки этого процесса, а также роль самовнушения на фоне состояния релаксации, вызывающего фазовые состояния в коре головного мозга. , Словесный сигнал или образ, вызванный словесным сигналом, ведет при повторении в процессе тренировки к образованию условных кортико-висцеральных реакций и реализации желаемых сдвигов, тем самым повышая уровень саморегуляции.
Говоря о том, что только у человека движения становятся истинно произвольными, И. П. Павлов писал: "Непроизвольное можно сделать произвольным, но достигается это теперь при помощи второй сигнальной системы"11. "Слово, указывал он, благодаря всей предшествующей жизни взрослого человека, связано со всеми внешними и внутренними раздражителями, все их заменяет и потому может вызвать все те действия, реакции организма, которые обусловливают те раздражители"12.