d9e5a92d

Феномен называется антиципацией


В 14 описаниях доля ошибок колебалась между 20 и 40 %, в 12 между 40 и 50 %, а в 13 описаниях ошибок было более 50 %. В десяти описаниях 10 % деталей было сплошным вымыслом: кому-то показалось, что негр стрелял дважды, комуто что клоун истекал кровью, а кому-то даже, что клоун преследовал негра". Почему же так много ошибок? Это результат работы особой системы, которую принято называть системой перцептивных эталонов. Когда вы читаете незнакомую книгу, вам не составляет никакого труда правильно интонировать фразы. Если вам встречается оборот "не более", то с высокой степенью вероятности вы предполагаете, что за ним последует слово "чем". Или как в предложении, которое вы только что прочли: если в начале стоит "если", то далее почти наверняка обнаружится "то".

Этот феномен называется антиципацией, или предвосхищением. По небольшому фрагменту мы умеем восстанавливать целое. Точно так же дело обстоит и со зрительным восприятием.

Нам нет необходимости пристально всматриваться в знакомый предмет, потому что в особых структурах головного мозга хранится его перцептивный эталон. Поэтому, как правило, вполне достаточно беглого взгляда, чтобы сразу же опознать объект. Подобно тому как знаменитый французский палеонтолог Жорж Кювье (17691832) брался по ничтожному фрагменту скелета восстановить весь костяк доисторической ископаемой твари, так и наше сознание без труда лепит законченный образ, оттолкнувшись от незначительной детали. На протяжении жизни головной мозг формирует великое множество различных перцептивных эталонов и слаженная работа этой системы изрядно стереотипизирует наше мышление.

Такие автоматизмы великое благо: не будь их, самый элементарный акт зрительного восприятия немедленно обернулся бы мукой мученической.
Теперь нам не составит труда объяснить высокий процент ошибочных ответов в геттингенском эксперименте. Так, первым вбежал клоун, рассуждает зритель. Как же он был одет? Странный вопрос как все клоуны. На голове дурацкий колпак, штаны сваливаются, красный нос… Что?

Не было колпака? И красного носа тоже не было? Быть того не может, я это видел собственными глазами!

Вот тут-то и зарыта собака. Колпака действительно не было, и штаны были в полном порядке, просто система перцептивных эталонов оперативно подсовывает нам образ стандартного клоуна. И мы уже не сомневаемся, что действительно все это видели и падающие штаны, и красный нос, и нелепый колпак.
 
Итак, мы вынуждены констатировать, что механизм антиципации, спрятанный у нас в голове, не только облегчает нам жизнь, но и обманывает на каждом шагу. Мы смотрим и не видим. Именно поэтому так нелегко отрешиться от поверхностных аналогий и найти по-настоящему небанальное решение. Наше сознание торопится поднести нам на блюдечке готовый ответ, а подлинное творчество всегда открытие, срывание всех и всяческих масок. Поколения лондонцев в упор не замечали знаменитого тумана, висящего над Темзой, пока Клод Моне не представил на суд публики известное полотно "Мост Ватерлоо (эффект тумана)".

Увидеть за привычным и обыденным свежесть и новизну дано не каждому. Для этого требуется не только зоркий (незамыленный) глаз, но и напряженная работа ума. А без такого проникновения в сердцевину вещей нет ни большого художника, ни глубокого оригинального мыслителя. Как у Александра Блока:
 
Случайно на ноже карманном
Найди пылинку дальних стран
И мир опять предстанет странным,
Закутанным в цветной туман!
Однако прежде чем начать обстоятельный разговор о нетривиальном научном и художественном мышлении, необходимо сделать несколько замечаний.
К сожалению, в последнее время слово "творчество" совершенно заездили. В творцы ринулись все, кому не лень. Разумеется, лидирует в этой гонке с препятствиями так называемый шоу-бизнес.

Каждый эстрадный исполнитель без зазрения совести именует себя звездой, не имея ни голоса, ни слуха, ни элементарных сценических навыков. Число таких артистов уже приблизилось к количеству звезд на небе, видимых в обычный полевой бинокль, и продолжает неудержимо расти. Звезды отечественного вокала, сплошь и рядом поющие мимо нот, обосновались едва ли не на всех телевизионных каналах. А уж тексты этих, с позволения сказать, песен, таинственным образом становящихся хитами и лидерами продаж,  это вообще такой ужас, что пародисты могут отдыхать.



Не лучше обстоит дело и на ниве изящной и прочей словесности. Кирпичи и кирпичики весьма слабых любовных, детективных и фантастических романов, околонаучных трудов в ярких обложках ими завалены книжные прилавки от Бреста до Магадана.
Привлекательность слова "творчество" не в последнюю очередь объясняется тем, что вокруг него нагородили уйму красивого и высокопарного вздора. Об этом лет 30 наза д остроу мно написа л Михаи л А нчаров в романе "Самшитовый лес". Главный герой романа Сапожников, бесспорный творец, изобретатель, оригинал и вообще человек, весьма нетривиально мыслящий.
"„Фердипюкс“ это слово такое. Им Сапожников предложил заменить слово „творчество“. Поскольку слово „творчество“ помаленьку начинает терять всякий смысл и ощущается только престижем и похвалой.

И сказать про какое-нибудь дело, что оно не творческое, значит оскорбить всех в этом деле участвующих и отвратить к нему стремящихся.
Вот Сапожников и предложил заменить слово „творчество“ словом „фердипюкс“ ввиду его явной противности. Чтобы тот, кто не умеет или не хочет делать кое-что без предварительного чертежа, не стремился бы к этому занятию только из-за клички „творец“. Это же ясно!

Одно дело сказать про человека, что он на творческой работе, а другое объявить во всеуслышание, что он занимается фердипюксом. Кому это приятно? Фролову это было неприятно, и он както сразу скис.
Но Сапожников, который всю жизнь ехал куда-то и никак не мог доехать, обижаться ему не велел и заявил, что лично его вполне устраивает, если все будут знать, что он занимается фердипюксом, лишь бы езду в незнаемое не путали с ездой по адресу. И что обществу нужны и ремесленники, и фердипюксы, а если Фролова оскорбляет когда-то великое, а ныне затрепанное и уничижительное слово „ремесленник“, то есть человек, знающий свое дело до тонкости и умеющий сделать нужную вещь, то Сапожников со своей стороны добровольно отказывается от престижной клички „человека творчества“, то есть человека, имеющего не чертеж впереди, а убегающий горизонт, и согласен быть „фердипюксом“, раз слово „творчество“, бывает, приманивает бездельников на нужную обществу работу. …
 Ремесло это стандарт. Стандарт противен,  сказал Глеб.  И мы со стандартом боремся.
 Это ужасно,  сказал Сапожников.  Ужасно, если вы победите. Но я думаю все же, что вы не победите. Стандарт это великое достижение в технологии".
 
В следующих двух главах мы остановимся на проблематике творческого воображения и поговорим о неочевидных решениях трудных задач, то есть займемся банальным фердипюксом.
 
Шесть спичек
 
Фердипюкс это умение взглянуть поверх барьеров. Драгоценные идеи валяются у нас под ногами. Проблема зак лючается в том, что эти цветные камушки прячутся в пустой породе из круглых одинаковых голышей. Нужно иметь наметанный глаз, чтобы углядеть яркую искорку посреди унылого однообразия.

Такое зрение великий божий дар, но те люди, которые им обладают, всегда отыщут редкий самоцвет в нагромождении бросового щебня.
Игорь Губерман, у которого занимательных баек сколько хочешь, рассказывает в "Прогулках вокруг барака" замечательную историю об одном неудачливом местечковом еврее-аптекаре по фамилии Меер. Он вроде бы неплохо преуспевал на родине, но кормить пухнувшую как на дрожжах семью становилось все труднее. В конце позапрошлого века Меер благополучно переехал в Америку в поисках лучшей доли. Ничего удивительного в этом нет: тогда многие европейцы срывались с насиженных мест, чтобы попытать счастья по ту сторону океана, в стране бизонов, ковбоев и кукурузного виски. Однако в Америке Мееру не повезло.

Купить аптеку ему оказалось не по карману, и он решил переквалифицироваться в портные. Но портной из бывшего фармацевта вышел плохой. Даже ножницы у него были зазубрина на зазубрине. Но они-то и помогли.

Меер скорбно глянул на дело рук своих, и тут его вдруг как громом поразило. Меер выдумал застежку-молнию, зубчики которой аккуратно входят в предназначенные для них пазы. Будучи человеком практичным, он немедленно запатентовал революционную идею и быстро сделался миллионером.

Но деньги не должны лежать мертвым грузом, их необходимо куда-нибудь вложить и при этом по возможности не промахнуться. Дальше слово Игорю Губерману:
"И он вспомнил, как, толкаясь в его аптеке, все евреи говорили одно и то же: Меер, говорили они, ты бы дал нам что-нибудь от тоски, мы бы с себя последнее сняли, Меер, за такое лекарство.



Содержание раздела