Отношение к временному дефициту

Их переживания связаны с деятельностью, носят дискретный, позитивный, т. е. удовлетворяющий субъекта характер.

5. Пятый "тревожный" тип успешен в режиме с оптимальным сроком, может работать в избытке и неопределенном времени, но всячески избегает экстремальной ситуации дефицита, что и отражается в характере переживания времени.
Описанные типы не представляют иерархии и поэтому не могут быть соотнесены с иерархической классификацией В. И. Ковалева. Лишь первый тип относится к высшему, а пятый (и то условно) к низшему уровню, поскольку один из режимов ему противопоказан. Каждый из типов характеризуется диапазоном временных режимов по степени в них оптимальности, а также теми режимами, в которых его деятельность затруднена или невозможна.

Иными словами, типология выявила параметр широты или организованности временных возможностей личности. Один из типов обнаружил оптимальные возможности во всех пяти режимах, что позволяет говорить о существовании особой, до сих пор никем не выделявшейся способности к организации времени.
Обобщая данную типологию, можно выделить факторы, которые являются сквозными для всех типов:
1. Число временных режимов, в которых он может работать, а также предпочтительный и избегаемый режимы;
2. Внешняя или внутренняя заданность времени или нейтральность;
3. Отношение к временному дефициту, т. е. явная способность или неспособность в нем действовать.
Чрезвычайно важным является второй фактор. Он не был предусмотрен в гипотезе исследования, а явился его важнейшим резуль-
татом. Насколько нам известно, этот фактор до сих пор не был обнаружен в исследованиях психологического времени.
В предыдущей главе мы показали, что теоретически механизмом самоорганизации во времени является саморегуляция, которая координирует активность в контуре, пространстве организма и психики, во-первых, и, во-вторых, сопрягает временные возможности личности с деятельностью. Можно сказать, что она осуществляет регуляцию активности в пространстве личностьдеятельность (деятельностно-личностное пространство). Доминирование внутреннего контроля в организации времени деятельности фактически означает, что личность является ее субъектом, даже учитывая то, что она организует время деятельности, когда существуют внешне заданные сроки.

Эта детерминация особенно очевидна у оптимального и спокойного типов (1-й и 3-й). "Дефицитный тип" представляет собой вариант сочетания внешней и внутренней детерминации, если его "подстегивает" внешний срок, он способен внутренне мобилизоваться. "Исполнительский тип" целиком детерминирован внешне заданными сроками, требованиями.
"Тревожный тип" представляет собой случай способности действовать в дефиците (в нулевом варианте). Комментарии к особенностям этого факта имеют и общее, и практическое значение. Дефицит времени имеет и общие, и частные проявления. В связи с упомянутым выше темпом технического прогресса вся жизнь становится более интенсивной, а ситуации дефицита времени в деятельности учащаются.

Примеры тяжелейших последствий неспособности людей действовать в дефиците всем известны и трагичны. Это Чернобыльская катастрофа, многочисленные авиа-, железнодорожные и автомобильные катастрофы. Здесь действуют два фактора неожиданность события и либо профессиональная, либо личностная неспособность принимать мгновенные (и верные) решения, оптимально действовать.

Человека парализует и неожиданность аварии, и сознание ограниченности времени для ее устранения.
Когда были получены данные о наличии типа, неспособного действовать в дефиците, мы (еще раз) проанализировали под этим углом зрения круг профессий, где этот дефицит является не исключительной ситуацией, а типичной.
Оказалось, что к числу таких профессий относится реанимация, когда состояние больного оставляет дефицит времени врачам для спасения его жизни. В реанимации дефицит времени является не событием, а существенной характеристикой профессиограммы. Из этого анализа следует, что профессионалами в областях, связанных с дефицитом времени, не могут быть представители "тревожного" типа они профнепригодны (или нуждаются в специальных тренингах).

Чтобы подтвердить полученные данные и эти серьезные выводы ограничительного характера, в излагаемом ниже исследовании О. В. Кузьминой мы специально учли фактор личностной и ситуативной тревожности (измеряемый по Спилбергеру). Результаты исследования по параметру "переживание времени" показали, что последнее имеет следующую факторную структуру:
" континуальностьдискретность ",
"напряженностьненапряженность",
" эмоционально-ценностное отношение ".
Были выявлены корреляционные зависимости между каждым из факторов и особенностями организации времени деятельности каждого типа. Обнаружилось, что у первого "оптимального" и второго "дефицитного" нет никаких значимых зависимостей с переживанием времени по всем факторам (по обеим методикам). У третьего, "спокойного" типа, который в основном успешен в режиме временной неопределенности, обнаружилась значительная корреляция со вторым фактором (50% испытуемых оценивали время как напряженное).

Люди этого типа, переживая время как напряженное, не расслабляются и поэтому успешно действуют в незаданных временных условиях. Но если их напряженность усиливается заданными извне сроками, то они не выдерживают напряжения и дезорганизуются в деятельности.
Четвертый "исполнительный" тип характеризуется выраженностью эмоционально-ценностного переживания времени. Эти люди, успешные в определенных интервалах и не способные самоорганизоваться во временной неопределенности, переживают время как разнообразное, насыщенное, приятное. У пятого, "тревожного", типа (по методике шкалирования) выявилась склонность к переживанию времени как континуального (цельного, плавного, непрерывного).

Режим дефицита, создавая эмпирическую напряженность, вступает в конфликт с его неторопливым эмоциональным переживанием, что ведет к дезорганизации деятельности.
Связи переживания с режимами деятельности, оптимальными или неоптимальными для личности, радикально различались по своей интенсивности и характеру. В одних случаях эта связь практически отсутствовала (в связи с чем можно предполагать и далее проверять гипотезу, что деятельность регулируется только сознанием, т. е. на когнитивном, а не на эмоциональном уровне). В других случаях обнаружился конфликт между переживанием времени и регуляцией деятельности (что, в свою очередь, позволяет поставить задачу дальнейшего исследования роли сознания в этом конфликте).

В третьем случае противоречие возникало внутри самого переживания времени, в четвертом переживание отражало позитивный, успешный характер деятельности, а в пятом негативный. Так же как связь сознания и деятельности имела двоякую
направленность, так же у одних переживание определяло деятельность, а у других деятельность детерминировала переживание.
Кратко анализируя данные по осознанию времени, можно сказать, что одни испытуемые осознавали время абстрактно, почти философски, другие только в связи с задачами деятельности, т. е. очень конкретно; одни осознавали время как время жизни и смерти, другие как дефицитное, недостающее время и т. д. Время осознавалось в различных категориях, в разной мере, как относительное или безотносительное к личности и т. д. Эти данные, в свою очередь, дали некоторый коэффициент достоверности к рефлексивным ответам испытуемых по поводу организации своей деятельности.
Хотя данные по осознанию времени не вошли в общую типологию, с их помощью раскрываются некоторые внутренние связи между компонентами структуры личностной организации времени. Осознание времени выражалось в суждениях трех типов: ситуативно-прагматических, теоретико-философских и ценностно-дея-тельностных, хотя часто провести между ними очень четкую грань было сложно. Анализ связей осознания времени с его практической регуляцией показывает, что они идут как от сознания к деятельности, так и от деятельности к сознанию, а сознание выполняет разные то регуляторную, то отражательную, то компенсаторную функции, то вообще оказывается не связанным с регуляцией деятельности.
Основными выводами данного исследования явилось:
1. Подтверждение гипотезы о типологическом характере личностной организации времени и его трехкомпонентной структуре, в которой у каждого типа оказались совершенно различные связи.
2. Доказательство возможности моделирования временных архи-тектоник деятельности и апробирование некоторых стратегий такого моделирования. Исследование показало, что хотя реальная деятельность, состоящая из действий и движений, осуществляется в настоящем времени, но типичные способы своего действия могут обобщаться человеком по отношению к его прошлому, к его опыту, если ему предложить модели такого обобщения временные режимы.
Этот вывод дал нам аргументы к сложной дискуссии с психологами труда, которые считают, что временные режимы деятельности можно изучать только очень конкретно, не отрывая их от того или иного вида деятельности (Ш.

Содержание раздела