Таким образом, исследование, проведенное нами совместно с Л. Ю. Кублицкине, привело к двум новым исследовательским задачам и моделям. Первая, осуществленная нами совместно с О. В. Кузьминой, являлась более конкретной, реализованной на компьютере моделью, в которой деятельность (ее способ осуществления во времени) была реальной, а не выявлялась только с помощью вербальных (рефлексивных) данных.
Первая модель О. В. Кузьминой в исследовании способа организации деятельности во времени отличалась от той, которая использовалась Л. Ю. Кублицкине, тем, что деятельность была не рефлексивно, обобщенно оцениваемой респондентами, а реальной, осуществляемой на компьютере. Компьютерная модель позволяла включить большее, чем допустимо в естественном и даже лабораторном эксперименте число переменных, а именно включить в трехкомпонентную структуру и восприятие времени, кроме осознания, переживания и практической регуляции времени. Изучение временных особенностей личности осуществлялось через изучение взаимосвязи, существующей между индивидуальным восприятием, переживанием, осознанием времени и практической деятельностью в разных временных режимах. Теоретически этот вопрос является принципиальным: огромное число исследований относится прежде всего к проблеме восприятия времени и некоторых хронометрических характеристик человека (А.
С. Дмитриев, В. П. Лисенкова, Б. И. Цуканов, Д. Г. Элькин и др.), но, как известно, уровень восприятия никак не связывался с личностным уровнем и способом организации времени. Наша первая гипотеза касалась именно того, входит ли восприятие времени в личностный контур его организации (связано ли оно с полученной нами на первом этапе типологией).
Однако при попытке экспериментально реализовать эту задачу, выявилось много проблем. Во-первых, какую объективно измеряе-
мую деятельность можно выбрать в качестве модели для исследования, если любая профессиональная деятельность привязана к своим специфическим формам, складывается из очень специфических задач, событий, а главное, предполагает свое "прошлое", историю, запечатленное в ее собственной логике и в "логике" ее субъекта (его профессионализме, мотивации и т. д.). Как вырвать фрагмент такой деятельности из этой логики и истории и при этом уравнять мотивацию, профессионализм, отношение к этой деятельности испытуемых? Во-вторых, как вычислить среднее, т. е. нормативное время этой деятельности, как смоделировать ее архитектонику, если в любой более-менее сложной деятельности совершенно различны ее этапы, композиция, последовательность событий и задач?
В-третьих, как уравнять и можно ли в принципе уравнять мотивацию любой деятельности? Можно ли в принципе вычислять среднюю скорость, чтобы затем учитывать мотивационную "поправку" и т. д.? Наконец, как ликвидировать момент случайности, связанный с локальностью каждой ситуации деятельности по отношению к тому, как человек действует обычно?
Эта традиционная для любого психологического исследования дилемма была здесь особенно сложна: насколько сегодняшний замер типичен для данной личности и сколько замеров достаточно, чтобы выявить сложившийся способ ее деятельности?
Поэтому компьютерная модель была ограничена только двумя из пяти использованных выше режимов (диагностировался нормативный режим и дефицит времени). Это сокращение числа режимов по отношению к первому этапу исследования было сделано не только по техническим, но и по теоретическим причинам. Была поставлена задача: удастся ли выявить описанные выше пять типов только на двух режимах, т. е. могут ли они впоследствии служить достаточным диагностическим средством определения типа или будут получены совершенно другие типы, особенно учитывая восприятия в число компонентов личностной организации времени.
Таким образом, новая модель была более широкой по числу исследуемых компонентов структуры времени и более узкой по числу диагностируемых режимов.
Наконец, она отличалась от первого исследования тем, что там компонент осознания выявлялся с помощью интервью и потому, как выявилось, только у некоторых типов сознание оказалось связано с деятельностью (тогда как другие осознают время жизни в целом или время как абстрактно-философскую категорию), а здесь на осознание были поставлены две разные задачи: выявить осознание времени (в целом) и рефлексию конкретного способа деятельности на компьютере (после того, как она завершена). Эта дифференциация задач вытекала из данных первого этапа и оформлялась в гипотезы: могут ли типы, осознающие время вообще,
В первом исследовании не удалось включить компонент сознания в характеристику полученных типов, они были описаны только по двум компонентам: переживанию и практической организации времени. Может ли рефлексия способа реальной деятельности служить связующим компонентом в выделенной вначале трехкомпонентной структуре организации времени?
Дополнительная гипотеза касалась характера связи между когнитивными компонентами структуры: как связаны и связано ли вообще осознание и восприятие времени (и более тонко: связано ли восприятие времени с рефлексией деятельности или с осознанием времени в целом).
Методический аппарат состоял из двух составляющих вербальных, опросных (в том числе диагностических) средств и собственно экспериментальных, привязанных к компьютерной модели и потому точно измеряемых. На компьютере несложно установить взаимосвязь между целями и качеством процедуры деятельности. Вначале использовался комплекс компьютерных заданий (6 задач), в которых фиксировались способы выполнения деятельности в двух режимах дефицита и нормативно заданного времени (специально установленного для данной деятельности "среднего" времени), а также степени точностинеточности восприятия временных интервалов, заполненных деятельностью на компьютере, по параметрам: оценка, воспроизведение, отмеривание, сравнение.
Иными словами, измерялось не абстрактное восприятие времени, а восприятие, включенное в "контур" деятельности. Испытуемым предлагалась работа с текстом (в условиях оптимальной временной заданности было необходимо выделить буквы "а", в режиме дефицита времени предлагалось заменить букву "а" на букву "е").
Затем после завершения деятельности в ходе беседы выявлялась адекватностьнеадекватность рефлексии оценивания своего способа выполнения заданий по критериям: качество работы, скорость деятельности и точность восприятия временных интервалов.
Далее применялись два диагностических вербальных метода, которые были направлены на осознание времени и на рефлексию своего привычного способа деятельности в профессии (как в первом исследовании, но с существенными методологическими уточнениями). Первый тест "временные ценности личности", разработанный О. В. Кузьминой, требовал проранжировать 10 понятий по крите-
'74
рию активностипассивности личности (осознание внешней и внутренней детерминации деятельности). Второй включал пять альтернативных высказываний для выявления рефлексии способа деятельности по параметрам: скорость, цикличность, планомерность, самостоятельность процесса деятельности.
Для определения компонента переживания использовались не только методики Р. Кнаппа и др., но и диагностировалась ситуативная и личностная тревожность с помощью опросника Спилбер-гера, использовался также опросник Ю. М. Орлова, измеряющий потребность в достижении. Нам представлялось, что тревожность больше связана с настоящим временем, в котором осуществляется деятельность, чем переживания, выявляемые с помощью метафор и образов.
Как отмечалось, деятельность осуществлялась только в двух режимах нормативном и дефиците, но дополнительно измерялась ее скорость (темп).
Все данные по выборке (111 человек) анализировались в двух направлениях: 1. Давалась общая характеристика времени деятельности отдельно для каждого режима (нормативного и дефицита), каждого испытуемого отдельно относительно среднего арифметического их значения Но выборке. 2. Особо анализировалась скорость деятельности как одна из основных характеристик ее динамики по критерию увеличенияснижения скорости. Основным результатом была ярко выраженная типология.
Основой типологии (выделилось 8 типов, или групп, испытуемых) оказалась скорость, которая дифференцировалась на высокую и низкую (замедление), возрастающуюснижающуюся к концу деятельности.1 По каждому испытуемому сравнивалась скорость в первые 150 сек. деятельности и во вторые 150 сек., а также различие скоростей в разных режимах деятельности. Вторым основанием типологии явилось качество деятельности, замерявшееся по числу ошибок,2 которое оставалось у одних типов константным, у других уменьшалось, у третьих увеличивалось в связи с характером изменения скорости.