Власть управляющих напоказ не выставляют

В определении понятия «власти управляющих» имеется ряд субъективных элементов, которые широко использовались, чтобы сохранить представление о наличии власти у собственника и капиталиста. Однако в настоящее время выводы Бирля и Минза получили общее признание. Нет оснований полагать, что выводы Лернера менее достоверны, хотя они пользуются меньшим авторитетом из-за сроков их публикации и личности автора.]. «Теперь почти все согласятся, что в крупной корпорации владелец - это обычно лишь пассивный получатель дохода; что, как правило, контроль находится в руках администрации и что управляющие сами подбирают своих собственных преемников» [Е. S. Masоn.

The Corporation in Modem Society, Gainbridge, Harvard University Press, 1959, p. 4.].
Власть управляющих напоказ не выставляют. Более того, ее тщательным образом маскируют.

Повсеместно соблюдаемый ритуал требует уважительного отношения к тем, чья власть номинальна. Почтенные советы директоров, избранные управляющими и изредка собирающиеся, чтобы одобрить действия, о которых им ничего не известно, являются, как утверждают, ценным источником мудрости и руководства. В этом их власть. Вполне естественное уважение к возрасту или начинающимся старческим причудам поддерживает эту иллюзию. И торжественность, сопровождающая собрания членов корпорации, и связанные с этим скромные вознаграждения, и ограниченные требования в отношении понимания существа дела часто убеждают «внешних» директоров, т. е. тех, которые сами не являются членами техноструктуры, в наличии у них власти.

Эта иллюзия усиливается необходимостью утверждать (таков порядок) ассигнования или займы денежных средств или же финансовые сделки и счета. Ничто так хорошо не создает впечатления всемогущества, как причастность, хотя и номинальная, к огромным суммам денег [«Они собираются раз в месяц, пристально изучают финансовую витрину (но никогда не вглядываются в те цифры, опираясь на которые управляющие ведут дела), выслушивают председателя и его комаиду, весьма поверхностно излагающих состояние дел, задают парочку вопросов, продиктованных сознанием ими собственного долга, высказывают общие соображения, которые вежливо записывают и впоследствии игнорируют, и расходятся до следующего месяца» (см.. В. Townsend, Up the Organization, New York, Alfred S. Knopf, 1970, p. 49)] . То же самое наблюдается и внутри самой техноструктуры. Председателям правлений или президентам вручают тщательно разработанные решения подчиненных им групп в атмосфере такого уважения, что они, глубоко почитаемые, зачастую даже не замечают, что их функции сведены к простому утверждению решений. Все, кто служит в государственном или частном управленческом бюрократическом аппарате, инстинктивно достигают совершенства в таком ритуале. В государственном аппарате это, возможно, проделывается с особым искусством.

Президентов, премьер-министров и министров подробно знакомят с вопросами, в которых они не сведущи. Это лишь в редких случаях дает им возможность принимать решения.

Чаще это создает у них впечатление и позволяет создавать его у других, что данное решение принято ими. А поскольку они верят в это, они, вероятно, как-то меньше ощущают потребность утверждать свою власть, которая в силу их некомпетентности была бы опасной или вредной.
Власть не уменьшится, если ее приписать кому-то другому. Она, напротив, почти наверняка возрастет, а пользоваться ею будет легче.

Ничто так хорошо не служит техноструктуре, как возможность переложить ответственность за непопулярные или порицаемые обществом действия на более высокопоставленных лиц. «К сожалению, мы вынуждены считаться с интересами акционеров «Я должен отчитываться перед советом директоров». Таким образом можно располагать реальной властью без угрозы каких-либо неприятностей.
Необходимо сделать некоторые уточнения. Для человека, противящегося правде, ничто так не выгодно, как преувеличение, которое дает возможность опровергать утверждение целиком. Безграничной власть техноструктуры бывает только в крупнейших корпорациях - лишь там достигает она, cвoего полного завершения.

Но и здесь, если корпорация терпит убытки, пробудить акционеров можно, хотя каждый из них по отдельности обычно принимает более легкое для себя решение избавиться от акций, продав их. Борьба за передачу полномочия прoисходит и в фирмах-гигантах, но исключительно в тех из них, дела которых плохи.
С другой стороны, хотя одни силы распыляют акционеров, другие - особенно деятельность страховых компаний, пенсионных фондов, касс взаимопомощи, банков - их сплачивают. Это до некоторой степени сдерживает процесс уменьшения власти акционеров.

Однако влияние указанного фактора может быть легко преувеличено. По традиции, финансовые учреждения пассивны в отношениях с управляющей верхушкой фирм.

В этом проявляется сознание опасности некомпетентного вмешательства.
В небольших корпорациях индустриальной системы, особенно если они связаны с технически менее сложными производственными процессами или изделиями, отдельное лицо - высший в управленческой иерархии администратор или крупный акционер - может быть введено в курс дела и поэтому может оказать влияние на принимаемые решения. В крупных корпорациях так же, как и в мелких, существуют три направления, по которым такой человек может оказать влияние на те решения, для самостоятельного принятия которых ему недостает информации.
Во-первых, он может изменить состав участников группы по выработке решений-он может смещать, перемещать и назначать ее членов. Большая часть власти современного менеджера связана именно с таким подбором кадров.
Во-вторых, он может предложить изменить саму область принятия решений. Сам он не может с уверенностью принять решение о производстве нового товара, введении в действие нового технологического процесса или приобретении дочерней компании. Оно требует участия группы специалистов, которые располагают необходимыми сведениями или способны их добыть.

Но он может поставить на обсуждение вопрос об этом новом товаре, процессе или какой-нибудь махинации. Окончательное решение по-прежнему будет зависеть от полной информации, доступной лишь группе.

Но воображение отдельной личности способно подсказать новые области приложения этих совокупных познаний. Обычно считают, и, возможно, не без оснований, что группа со специфической компетентностью принимает решение лишь в хорошо известных границах или параметрах, но что она сама по себе не способна их преодолеть.
Наконец, указанное лицо может, прибегнув к помощи специалистов, оценить компетентность принимающей решения организации и качество ее решений. Отдельный человек, поскольку он один, не обладает необходимыми для этого познаниями, но может привлечь с этой целью другую организацию. На такой основе в наши дни получила широкий размах деятельность целой индустрии консультативных фирм по вопросам управления. Вместе с фирмами, оказывающими специализированные услуги в области техники и технологии, указанные консультативные фирмы в 1970 г. имели доходы, оцениваемые примерно в миллиард долларов.

Крупнейшие из них сами превратились в корпорации, а некоторые вошли в состав конгломератов [«Consultants Clash Over Ownership», Business Week 1971 November 27, p. 66.].
Перечисленные полномочия - подбор персонала изыскание новых областей для процесса принятия решении и надзор за его ходом- представляют собой основные прерогативы отдельных личностей в современной корпорации, именно это называют руководством, В зрелой корпорации они являются единственными прерогативами личности, выступающей в своем качестве.
Ни одно из указанных проявлений власти, как об этом говорится ниже, не затрагивает существенных решений - что и как производить или как сбывать товары или оказывать услуги. Хотя описанное здесь вмешательство может оказаться некомпетентным или неоправданным, а следовательно, и вредным, оно по природе своей таковым не является. Тем не менее подбор персонала или реорганизация аппарата управления таит в себе угрозу для членов техноструктуры, поскольку эти действия означают, что ее члены могут быть смещены, назначены на другие посты или отправлены на пенсию. А этому, подобно некомпетентному вмешательству в существенные решения, следует оказывать сопротивление.

Как мы вскоре увидим, защита от подобного вмешательства также составляет одну из основных целей техноструктуры.
На практике в отличие от теории экономисты давно уже признали, что власть от акционеров переходит к управляющим. Растет также понимание того, что цели управляющих могут отличаться от целей владельцев, что - как уже отметили д-р Робин Моррис из Кембриджского университета, проф. Вильям Баумоль и ряд других ученых-именно управляющие в значительно большей степени будут заинтересованы в надежности доходов и особенно в росте фирмы [По этому поводу см.: Дж. К. Гэлбрейт, Новое индустриальное общество, М., «Прогресс», 1969 (особенно главу XV).].

Отделение собственности от процесса управления приводит к полному пересмотру положения о максимизации прибылей. В неоклассической модели погоня за прибылью является непрестанной и откровенной.
Источником энергии, которая впоследствии подчиняется общественному контролю и служит интересам о6щества, являются в силу совершенно случайного парадокса стяжательство, скупость.

Содержание раздела