Крупномасштабные инфляционные авантюры государства.

Это верно. Невозможно отрицать, что повышение товарных цен, случившееся между 1896 и 1914 гг., в значительной степени спровоцировано подобными действиями государства. Но самое главное заключается в том, что золотой стандарт удерживает все попытки понижения покупательной способности денег в узких границах.

Инфляционисты борются с золотым стандартом как раз потому, что считают эти границы серьезным препятствием на пути реализации своих планов.
То, что экспансионисты называют изъянами золотого стандарта, на самом деле представляет собой его самые выдающиеся черты и полезность. Он сдерживает крупномасштабные инфляционные авантюры государства. Золотой стандарт не потерял силу.

Государства жаждали уничтожить его, поскольку находились под влиянием заблуждения, что кредитная экспансия является подходящим средством понижения ставки процента и улучшения торгового баланса.

Ни одно государство не является достаточно мощным, чтобы отменить золотой стандарт. Золото выступает деньгами международной торговли и наднационального экономического сообщества рода человеческого. Оно не поддается воздействию мер, предпринимаемых государствами, чей суверенитет ограничен определенными странами.

Пока страна не является экономически самодостаточной в строгом смысле этого термина, пока остались еще отдельные амбразуры в стенах, которыми национальные государства пытаются изолировать свои страны от остального мира, золото продолжает использоваться в качестве денег. Не имеет значения, что государства конфискуют золотые монеты и слитки, когда их выявляют, наказывают тех, кто их хранит, как преступников, а язык двусторонних клиринговых соглашений, с помощью которых государства стремятся исключить золото из международной торговли, избегает ссылок на золото. Однако оборот, проходящий по этим соглашениям, рассчитывается по ценам в золоте. Те, кто покупает и продает на зарубежном рынке, рассчитывают прибыли и убытки от этих сделок в золоте. Несмотря на то, что страна разорвала все связи местной валюты с золотом, ее внутренняя структура цен остается тесно связанной с золотом и ценами на золото на мировом рынке.

Если государство желает отделить внутреннюю структуру цен от цен мирового рынка, то оно должно прибегнуть к другим мерам, наподобие запретительных импортных и экспортных пошлин и эмбарго. Национализация внешней торговли либо открыто, либо путем прямого валютного контроля не исключает золота. Государство в качестве торговца использует золото как средство обмена.

Борьбу против золота, которая представляет собой главную заботу всех современных государств, нельзя рассматривать как изолированное явление. Это всего лишь одна из составляющих гигантского процесса разрушения, ставшего знаком нашего времени. Люди борются против золотого стандарта, потому что хотят заменить свободную торговлю автаркией, мир войной, свободу тоталитарным государственным всемогуществом.

Возможно, когда-нибудь технология откроет способ увеличения запаса золота при столь низких издержках, что золото станет бесполезным для денежных целей. Тогда люди будут вынуждены заменить золотой стандарт другим стандартом. Сегодня беспокоиться о том, как будет решена эта проблема, бессмысленно.

Нам совершенно неизвестны обстоятельства, в которых будет приниматься это решение.
Международное сотрудничество в сфере валютных отношений

Международный золотой стандарт работает без всякого вмешательства со стороны государств. Он суть эффективное реальное сотрудничество всех членов мировой рыночной экономики. Чтобы сделать золотой стандарт международным стандартом, не нужно никакого вмешательства государства.

То, что государства называют международным сотрудничеством в сфере валютных отношений, представляет собой согласованные действия в целях кредитной экспансии. Они усвоили, что ограниченная только одной страной кредитная экспансия приводит к внешней утечке. Они считают, что только внешняя утечка расстраивает их планы понижения ставки процента и создания вечного бума. Они думают, что если бы все государства взаимодействовали, проводя экспансионистскую политику, то можно было бы устранить это препятствие.

Все, что требуется, это международный банк, эмитирующий инструменты, не имеющие покрытия, к которым все люди во всех странах относились бы как к заместителям денег.

Нет нужды в который раз акцентировать внимание на том, что не внешняя утечка делает невозможным понижение ставки процента с помощью кредитной экспансии. Этот фундаментальный вопрос всесторонне рассматривается в других главах и параграфах этой книги[Cм. с. 421413 и 513547.].

Однако следует задаться другим, не менее важным вопросом.

Предположим, что существует международный банк, который эмитирует инструменты, не имеющие покрытия, и клиентуру которого составляет все население мира. Не имеет значения, прямо ли эти заместители денег оседают в остатках наличности индивидов и фирм, или они хранятся центральными банками стран в качестве резерва против эмиссии национальных заместителей денег. Решающим здесь является то, что существует универсальная мировая валюта.

Национальные банкноты и чековые деньги подлежат выкупу в обмен на заместители денег, выпускаемые в обращение международным банком. Необходимость поддерживать паритет национальной валюты с международной валютой ограничивает возможности системы центрального банка любой страны проводить кредитную экспансию. Однако мировой банк ограничен только теми факторами, которые ограничивают кредитную экспансию со стороны единственного банка, действующего в изолированной экономической системе или в системе всего мира.

Мы можем предположить, что международный банк представляет собой не банк, эмитирующий заместители денег, часть которых составляют инструменты, не имеющие покрытия, а всемирный орган, эмитирующий неразменные деньги. Золото полностью демонетизировано. Используются только деньги, созданные международным органом.

Международный орган может увеличивать денежную массу при условии, что это не вызовет ажиотажного спроса и разрушения денежной системы.

В этом случае осуществится идеал кейнсианцев. Будет действовать институт, управляя которым, можно осуществлять экспансионистское давление на мировую торговлю.

Однако сторонники этих планов проигнорировали одну фундаментальную проблему, а именно проблему распределения этой дополнительной массы кредитных или бумажных денег.

Предположим, что международный орган увеличил размеры своей эмиссии на определенную сумму, полностью ушедшую в одну страну Руританию. Конечным результатом этой инфляционной акции станет рост цен на товары и услуги во всем мире. Но влияние этого процесса на условия жизни граждан разных стран будет различным. Руританцы будут первыми облагодетельствованы дополнительной манной небесной. В их распоряжении стало больше денег, в то время как жители остального мира не получили своей доли новых денег.

Руританцы могут платить более высокие цены, а остальные нет. Поэтому руританцы забирают с мирового рынка больше товаров, чем раньше. Неруританцы вынуждены ограничивать свое потребление, поскольку не могут конкурировать с более высокими ценами, платящимися руританцами.

Пока продолжается процесс приспособления цен к изменившемуся денежному отношению, руританцы находятся в более выгодном положении по сравнению с неруританцами. Когда этот процесс наконец завершится, руританцы станут богаче за счет неруританцев.

Основная проблема подобных экспансионистских авантюр заключается в пропорции распределения дополнительных денег между разными странами. Каждая страна будет стремиться отстоять такой метод распределения, который обеспечит ей максимально возможную долю дополнительных денег. Например, промышленно неразвитые страны Востока, возможно, будут рекомендовать равное распределение на душу населения, метод, который очевидно будет благоприятствовать им в ущерб промышленно передовым странам. Какой бы метод ни был принят, никто не будет удовлетворен и все страны будут жаловаться на несправедливое отношение.

Возникнут серьезные конфликты, которые и разрушат весь замысел.

Возражения, что эта проблема не играла важной роли в переговорах, предшествовавших основанию Международного валютного фонда [59], и что согласие относительно использования ресурсов фонда было достигнуто легко, неуместны. Бреттон-Вудская конференция [60] состоялась в весьма специфических обстоятельствах. Большая часть стран, принимавших в ней участие, в то время целиком и полностью зависели от щедрости США. Они были бы обречены, если бы США перестали воевать за их свободу и материально помогать им по лендлизу. С одной стороны, правительство США смотрело на валютное соглашение как на план замаскированного продолжения лендлиза [61] после окончания военных действий.

США были готовы давать, а остальные участники особенно из европейских стран, большая часть которых в то время еще были оккупированы немецкой армией, и стран Азии были готовы брать все, что бы им ни предложили. Подводные камни стали заметны, как только господствовавшая в США ошибочная точка зрения на финансовые и торговые вопросы сменилась более реалистичными умонастроениями.

Содержание раздела