Х. Ведет ли благосостояние к материализму?

Моя постоянная борьба за обеспечение подлинной и свободной конкуренции служит в первую очередь тому, чтобы в нашей стране не иссякли те несущие ей благосостояние силы, которые помогают немецкому хозяйству неуклонно повышать производительность. Где нет конкуренции, там наступает застой, приводящий в конце концов к общему оцепенению. Каждый старается тогда защищать то, что имеет; это означает, что он не заботится больше о столь важном для процветания народного хозяйства постоянном повышении производительности.
Но это повышение хозяйственной производительности не является, конечно, самоцелью. Сущность социального рыночного хозяйства только тогда можно считать полностью достигнутой, когда соответственно с растущей производительностью одновременно понижаются цены, обеспечивая таким образом подлинное повышение реальной заработной платы. [7]
Я не перестану действовать в этом направлении даже в такие периоды, когда многие больше не склонны верить в возможность политики, направленной на снижение цен или в возможности успеха такой политики. Как раз в той фазе хозяйственного развития, которую мы сейчас переживаем, нельзя упускать из виду эту целепостановку. Разве во время корейского кризиса мы не стояли перед подобной же проблемой?

На съезде ХДС в Госларе 22 октября 1950 года, т. е. в период, когда движение цен достигло апогея, я смог, например, указать на то, что завод «Фольксвагенверк», несмотря на повышение цен на сырье, понизил цены на 10%, повысив одновременно заработную плату на 10%. Я заявил тогда, что такая политика «полностью соответствует целепостановке социального рыночного хозяйства».
Такие примеры помогают более отчетливо уяснить тесную взаимосвязь между стремлением к сохранению конкуренции и желанием повысить жизненный уровень. С экономической точки зрения невозможно даже одновременно и длительно желать одного, пренебрегая другим. Эту неразрывную связь можно наблюдать и в друг ом плане: только свободная конкуренция может сгладить последствия периодов повышения цен, - а мы за последние восемь лет пережили это трижды, а именно: во второй половине 1948 года, затем в результате корейского конфликта и, наконец, при сочетании высокой конъюнктуры с полной занятостью, - т. е. вернуть цены к разумному уровню, обеспечивающему оптимальное соотношение между заработной платой и ценами, между номинальными доходами и уровнем цен. [1]
Сохранение свободно конкурирующего хозяйства отвечает во всех отношениях повелительной социальной необходимости: мы знаем из нашего собственного прошлого, но также из опыта стран за железным занавесом, что пропорционально та доля национального дохода, которую представляет собой заработная плата, всегда ниже - и в прошлом, и в настоящем, - при плановом хозяйстве, а тем более в принудительном хозяйстве, чем при рыночном хозяйстве. Эта доля достигает низких пределов при управляемом государством коллективном хозяйстве, как, например, теперь при большевизме. Да было бы странно, если бы дело обстояло иначе; ибо не только перегруженный бюрократический аппарат поглощает значительную часть национального дохода, но и анализ национального дохода позволяет заключить, что он не предназначен для удовлетворения человеческого благосостояния. Ни один серьезный человек не возьмется утверждать, а тем более доказывать, что социально-экономические достижения государственного хозяйства, функционирующего по приказу сверху, могут быть выше, чем при рыночном хозяйстве. [1]
Если я говорю о том, что идеальное положение рыночного хозяйства заключается в том, что конкуренция способствует росту продукции и что этот рост, в свою очередь, делает вообще только возможным снижение цен и повышение реальной заработной платы, то следует этому дать историческое пояснение.
Инициатива за предпринимателем
Министр хозяйства вынужден открыто вмешиваться в проблему заработной платы, когда ее развитие угрожает выйти за рамки экономических возможностей и возникает опасность, что из политических побуждений могут быть нарушены пределы того, что допускает рост продукции. Подобное положение вещей наблюдалось за период, когда я нес ответственность за немецкую хозяйственную политику, дважды: в недавнем прошлом и во время корейского кризиса. За прочие же весьма продолжительные периоды времени я никогда не заявлял принципиального протеста против повышения заработной платы, хотя не раз эти повышения были весьма значительны.

Тот, кто знаком с моими хозяйственно-политическими концепциями, знает, что свободная эволюция заработной платы является одним из важнейших их элементов.
Поэтому я неоднократно заявлял, что часто практикуемое принципиальное сопротивление работодателей повышению заработной платы, которое, благодаря возросшей доходности нашего народного хозяйства, не только возможно, но и, может быть, даже необходимым и полезным, не должно иметь места в системе рыночного хозяйства. Подобное сопротивление грубо нарушает целепостановки рыночного хозяйства, так как я их понимаю. Мне кажется опасным, что работодатели никогда не берут на себя инициативу увеличить заработную плату, когда это возможно, а делают это только под давлением профсоюзов. А ведь как раз в периоды спокойного хозяйственного подъема работодатели поступили бы правильно с хозяйственно-политической точки зрения и умно с психологической, если бы по собственной инициативе увеличивали заработную плату в соответствии с повышением производительности. При этом, разумеется, они не должны делать это за счет отказа от снижения цен.

В крайнем случае надо давать предпочтение снижению цен перед повышением заработной платы. Но в обычные времена подобные альтернативы редки.
Возражение, будто профсоюзам необходимо продемонстрировать перед своими членами какие-то успехи и достижения, и что поэтому рекомендуемая мною линия поведения нецелесообразна, вряд ли может рассматриваться как оправданное с хозяйственно-политической точки зрения.
Итак, если следует признать фактический подъем хозяйственной продуктивности пределом как для активности профсоюзов, так и для возможности добровольного повышения заработной платы со стороны работодателей, то встает актуальный вопрос: каким образом можно гарантировать, что предел этот не будет нарушен?
Повышения заработной платы, не оправданные ростом производительности народного хозяйства в целом или отдельных его отраслей, должны неизбежно привести к росту цен. Следует заметить, что в период высокой конъюнктуры работодатели и рабочие и служащие договариваются сравнительно легко; обе стороны причастны к сфере продукции и возлагают надежды на то, что не на них самих отразятся отрицательные последствия даже опасных соглашений. Но каждое соглашение, не принимающее в расчет народно-хозяйственные взаимосвязи, неизбежно приводит к обременению других отраслей народного хозяйства, в которых доходы менее устойчивы, вследствие чего повышение цен на основные продукты должно отражаться трагически на социальном уровне этих групп. [46]
Думать о будущем
На эти социальные - или лучше сказать - антисоциальные последствия, вытекающие из пренебрежения разумными границами эволюции заработной платы, я указывал уже в связи с вопросом о так называемой «активной политике заработной платы». Подобная экспансивная политика заработной платы вредна, ибо она расшатывает структуру цен, если не рассматривать - из других соображений - инфляционистские тенденции как нечто положительное. Однако, я не разделяю и никогда не буду разделять подобные взгляды, так как такая политика медленно, но верно усилит развитие инфляции и погубит стремление к накоплению сбережений. [25]
При оценке политики, отводящей сохранению стабильности покупательной способности второстепенное место, нужно, помимо антисоциальных последствий, учитывать и общие хозяйственные последствия.
Мы не можем и не смеем произвольно повышать в Германии заработную плату, если мы не хотим повредить нашему экспорту, вместо того, чтобы воспользоваться благоприятной конъюнктурой. Даже теперь, когда мы подчас воспринимаем активное сальдо нашего экспорта чуть ли не как зло, не следует забывать, что иностранный мир покупает наши товары не ради наших прекрасных глаз, а лишь постольку, поскольку наша производительность не начнет понижаться и лишь до тех пор. Являясь частью мирового хозяйства, мы должны как раз в области политики заработной платы постигать общую взаимосвязь. [5] А это означает, что нельзя забывать, насколько наши блестящие внешнеторговые успехи зависят именно от устойчивости нашей валюты, от веры в неизменяемую ценность наших денег.

Только нацеленная в этом направлении политика создает атмосферу прочной уверенности для экономической деятельности как в большой сфере народного хозяйства, так и в маленькой, т. е. в сфере домашнего хозяйства.
В этом направлении и надо Продолжать действовать. Эти положения сохраняют свою силу и в те периоды, когда благодаря успешному развитию нашей внешней торговли почти невозможно себе представить, что с этой стороны могла бы грозить опасность. Стоит только примириться с политикой, носящей слегка инфляционистское направление, или даже только прекратить сопротивляться подобной политике, как уже невозможно будет остановиться; тогда, вероятно, очень скоро будет достигнута стадия обесценения денег, т. е. роста цен, при которой теперешние экспортные излишки растают, как снег под солнцем.
В той же мере, в какой я ратую за то, чтобы рабочие и служащие полностью получали полную долю в возрастающей продукции нашего народного хозяйства, я вправе ожидать и от профсоюзов, что они проявят в своих требованиях о повышении заработной платы сознательность и ответственность, которые помогут сохранить нашу валюту и обеспечить дальнейший подъем нашего хозяйства. [42] Но этот призыв к умеренности может быть оправдан лишь до тех пор, покуда со стороны предпринимателей будет делаться все необходимое для снижения цен или хотя бы для поддержания стабильности цен на изготовляемые и продаваемые ими товары, в особенности же на предметы широкого потребления.
Автономия и ответственность

Содержание раздела