Правовой режим борьбы с терроризмом
По Аристотелю, недостатки писаного закона допускаются иногда сознательно, если нельзя дать какие-либо предписания относительно данного случая; в других случаях против его (закона) воли, когда такие предписания ускользают от его внимания. Тогда же делались попытки восполнения пробелов.
В частности, Аристотель их преодоление связывал с естественным правом.
В советской, а затем и российской юридической науке термин пробел в праве ввел в научный оборот и разработал академик В.В. Лазарев, и он выделяет 4 вида пробелов: а) пробел в позитивном праве это тот случай, когда нет ни закона, ни подзаконного акта, ни обычая, ни прецедента; б) пробел в нормативно-правовом регулировании отсутствие норм закона и норм подзаконных актов; в) пробел в законодательстве (в узком и точном смысле этого слова) отсутствие закона (акта высшего органа власти) вообще; г) пробел в законе неполное урегулирование вопроса в данном законе.
Пробел в законе, пишет В.В. Лазарев, это полное или частичное отсутствие норм, необходимость которых обусловлена развитием общественных отношений и потребностями практического решения дел, основными принципами, политикой, смыслом и содержанием действующего законодательства, а также иными проявлениями государственной воли, направленной на регулирование жизненных факторов в сфере правового воздействия.
Другими словами, пробел в праве это полное или частичное молчание законодателя относительно фактов общественной жизни, находящихся в сфере правового регулирования.
Как убеждаемся, пробел существует в двух случаях при полном отсутствии какого-либо регулирования и при неполноте имеющегося регулирования.
Вместе с тем, нельзя путать пробелы в законодательстве с так называемым квалифицированным молчанием законодателя, когда он намеренно оставляет вопрос открытым, воздерживается от принятия нормы, показывая тем самым нежелание ее принимать, относя решение дела за пределы законодательной сферы (некоторые юристы определяют это как преднамеренные пробелы).
Иными словами преднамеренное состояние пробельности в законах вызвано или нежеланием законодателя регулировать какой-то вопрос, предоставляя его решение течению времени, или законодатель отдает решение вопросов на усмотрение правоприменителя, когда он рассчитывает, что его законодательная воля будет конкретизирована иными правовыми актами.
В этом случае при преднамеренном пробеле имеет место очень тонкая грань, и правоприменителю зачастую очень трудно разобраться, что здесь: квалифицированное молчание законодателя или пробел в праве, вызванный ошибкой, недоработкой его же.
С пробелами в праве недопустимо смешивать понятие ошибки в праве, несмотря на то, что в некотором отношении они могут совпадать.
В любом деле, и в особенности в таком сложном, как правотворчество, трудно избежать возможных ошибок. Ошибка в праве означает в общем неверную оценку объективно существующих общественный отношений и принятие на этой основе не того законодательного решения, какое следовало бы отразить в нормативно-правовом акте. При ближайшем рассмотрении ошибка в праве имеет место в трех случаях:
а) законодатель ошибочно издает норму, в которой нет необходимости, т.е. возникает заурегулированность общественных отношений;
б) законодатель ошибочно считает какие-либо отношения не подлежащими нормативному воздействию, т.е. имеет место пробел в праве или пробел в нормативно-правовом регулировании;
в) при изложении действительно необходимой нормы права допускаются просчеты и вопрос решается не так, как следовало бы, т.е. возникает пробел в законе, коллизия норм права или иные негативные явления.
Ошибки, допущенные законодателем, дорого обходятся обществу, рядовым гражданам, ибо подрывают у них веру в законность и правопорядок, создают критические ситуации и социальную напряженность. Ошибки и просчеты, а зачастую вероятный умысел политиков и законодателей при отсутствии у общества возможности своевременно влиять на содержание законов создают ту самую правовую базу, которая, в свою очередь, создает условия для процветания преступности и коррупции, отмечалось на Всероссийской научно-практической конференции Российское государство и углубление реформ в контексте глобализации мировых процессов, внешних и внутренних угроз безопасности России, борьбы с организованной преступностью и коррупцией.
Необходимость в правовом регулировании может появиться и после принятия закона. Отсюда пробелы подразделяются на первоначальные и последующие. Если такого рода необходимость существовала в момент подготовки и прохождения законопроекта, а законодатель по небрежности ее не заметил, пробел именуется непростительным.
Непростительным пробел будет и тогда, когда при издании акта игнорируются правила законодательной техники, вследствие чего известная потребность в правовом регулировании оказывается охваченной нормами неполно.
Простительные пробелы имеют место там, где законодатель не мог по каким-то причинам увидеть и предвидеть потребность в правовом регулировании.
Как отмечают многие ученые, пробелы в праве предпочтительней, чем правовой беспредел (когда законодатель юридическими нормами регулирует, сколько детей необходимо иметь в семье, как например, в Китае, или курить не курить в общественных местах, как например, в Узбекистане и т.д.)
В юридической литературе выделяют, как правило, две основные причины возникновения пробелов в праве: а) изменение и появление новых, ранее не существовавших общественных отношений; б) некомпетентность, недальновидность законодателя.
Так, в существующей правовой системе отсутствуют ряд законодательных актов, издание которых предусмотрено ГК РФ (например, остро ощущается необходимость в наличии закона об ипотеке, Жилищного кодекса и т.д.), неоправданно затянулась разработка Земельного кодекса и т.д.
Но наиболее болезненно пробелы в праве сказываются в двух случаях. Во-первых, когда они имеют место в уголовном праве и не позволяют привлекать к уголовной ответственности за деяния, которые фактически должны быть признаны уголовно наказуемыми, но юридически таковыми не являются. В этой связи как положительную тенденцию надо отметить, что новый УК РФ (1996 г.) закрепил много новых составов преступлений в сфере экономики: незаконное предпринимательство (ст.
171), незаконная банковская деятельность (ст. 173), легализация, отмывание денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем (ст.
174) и т.д.
И во-вторых, когда отсутствуют необходимые правовые механизмы реализации конституционных и иных прав, свобод и обязанностей граждан, т.е. Конституция Российской Федерации провозглашает определенный набор основных прав и свобод, но реализовать их, в силу пробельности законодательства, невозможно.
В общей теории права проводится различие между близкими по смыслу, но несовпадающими понятиями: восполнение пробела и преодоление его.
Восполнение пробела связано с деятельностью правотворческих органов и представляет собой правотворческий процесс по разработке недостающей нормы права и введения ее в действие. Преодоление же пробела связано с так называемым нетипичным правоприменением, в ходе которого обнаруженный пробел не восполняется из-за отсутствия у правоприменителя на это полномочий, а временно, для данного случая, преодолевается.
В юридической науке и практике принято выделять два основных приема преодоления пробелов: посредством аналогии закона и аналогии права.
Диаметрально противоположна пробелам в праве (т.е. случаям, при которых отсутствует норма права, подлежащая применению) ситуация, когда один и тот же жизненный случай регулируют две и более противоречивых между собой нормы права, т.е. налицо коллизии в праве. Действительно, в практической жизни постоянно складываются такие жизненные ситуации, которые сразу подпадают под действие ряда норм. Возникают нежелательные юридические дилеммы и альтернативы.
Различные нормы как бы вступают друг с другом в противоборство, пересекаясь в одной точке правового пространства и претендуя на регулирование одного и того же общественного отношения.
В советской юридической литературе проблема юридических коллизий практически не разрабатывалась и лишь в последнее время по данной проблематике появились отдельные публикации. Так, профессор Н.И.
Матузов определяет юридические коллизии как расхождения или противоречия между отдельными нормативными актами, регулирующими одни и те же, либо смежные общественные отношения, а также противоречия, возникающие в процессе правоприменения и осуществления компетентными органами и должностными лицами своих полномочий.
Причины появления юридических коллизий, впрочем как и пробелов в праве, ананогичны. Это: а) появление новых, ранее не существующих в России общественных отношений и связанное с этим бурное развитие всей правовой системы; б) некомпетентность, недальновидность законодателя.
Действительно, современное российское законодательство это сложное, многоотраслевое образование, в котором масса всевозможных разночтений, нестыковок, параллелизмов, несогласованностей, конфликтующих или конкурирующих норм и институтов. В нем одновременно действуют акты разного уровня и значения, разной юридической силы и направленности, в частности, старые, союзные, и новые, российские, которые, в свою очередь, складываются из федеральных норм, норм субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления.
Чтобы устранить коллизию, требуется высокий профессионализм правотолкующего и правоприменяющего лица, точный анализ обстоятельств дела, выбор единственно возможного или, по крайней мере, наиболее целесообразного варианта решения. Это, как правило, сложная аналитическая задача. Разумеется, противоречия можно снять путем издания новых, так называемых коллизионных норм.
По меткому выражению Ю.А. Тихомирова, это нормы-арбитры, они составляют своего рода коллизионное право, которое, впрочем, лишь условно можно считать самостоятельной отраслью, ибо его нормы вкраплены в другие акты и не существуют изолированно.
В Конституции РФ (ст. 71, п. п) говорится о том, что к ведению Российской Федерации относится федеральное коллизионное право.
Оно и призвано развязывать наиболее тугие узлы противоречий. Однако применение коллизионных норм, т.е. непрерывное законодательное вмешательство во все спорные случаи, попросту невозможно.
Выступая в мае 1996 г. на Всероссийском конгрессе по правовой реформе, Президент РФ обратил внимание на внутреннюю противоречивость в российском законодательстве, подчеркнув, что оно приобрело сегодня особо острый характер. Противоречия существуют не только между отдельными отраслями права, которые в последние годы развивались разными темпами, но даже между конкретными нормами внутри одного закона.
Противоречивость законодательства все больше затрудняет реализацию принятых законов. Она служит питательной средой для злоупотреблений и коррупции в системе государственной власти.
Коллизионность российского законодательства усугубляется еще и тем, что в стране одновременно действуют законы СССР, Верховного Совета РСФСР, Государственной думы РФ. Союзные законы полностью не отменены, а новые, российские, в необходимом объеме пока не созданы. Акты этих двух разных государств, бывших когда-то единым образованием, не всегда стыкуются, на гранях их соприкосновения возникают расхождения и несоответствия.
Сложившаяся ситуация создает впечатление, что нынешнее законодательство страны как бы соткано из противоречий, в нем царят анархия, перекосы, неразбериха. Разбалансирована синхронность правовой системы, многие ее составные части плохо согласуются друг с другом, не подчинены общей цели.
Запутанность же нормативного материала дает нередко простор для волюнтаристских действий должностных лиц и властных структур.
Конечно, абсолютно совершенного, идеального законодательства нигде в мире нет. Право каждой страны неизбежно содержит в себе определенные коллизии, пробелы, противоречия, но у нас все это приобрело гипертрофированные формы, поскольку Россия проходит этап сложнейших социально-экономических преобразований и общественные отношения находятся в состоянии коренной ломки, нестабильности, хаоса.
Юридические нормы не успевают, а подчас и не в состоянии их своевременно оформлять, закреплять, регулировать.
В России, как и в любом федеративном государстве, существуют два уровня и две схемы законодательства, входящие в единую правовую систему общества. Это законодательство самой Федерации и законодательство ее субъектов.
Их взаимосвязь и согласованность залог стабильности правовой ситуации в стране, устойчивости всей Федерации. Но этого пока нет.
Все это делает юридические коллизии в какой-то мере неизбежными и естественными. Более того, по мнению Ю.А. Тихомирова, было бы упрощением оценивать их только как сугубо негативные явления.
Коллизии нередко несут в себе и положительный заряд, ибо служат свидетельством нормального процесса развития или же выражают законное притязание на новое правовое состояние0. Еще Г. Гегель отмечал, что возникновение коллизий при применении законов... совершенно необходимо, ибо в противном случае ведение дела приняло бы механический характер.
Если некоторые юристы пришли к мысли, что покончить с коллизиями можно, предоставив многое усмотрению судей, то такой вывод значительно хуже, так как решение, принятое только судом, было бы произволом1.
В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть, что в целом недостатки в праве пробелы, юридические коллизии и т.д. это негативное явление правовой системы, которое подрывает основы правопорядка и стабильности в обществе, деформирует правосознание людей, в связи с чем их своевременное выявление и устранение есть основная насущая задача юридической науки и практики.
Правовой режим борьбы с терроризмом
Терроризм, вероятно, самое распространенное в последнее время слово. В переводе с латыни terror страх, ужас, т.е. насильственные действия (преследования, разрушения, захват заложников, убийства и др.) с целью устрашения, подавление политических противников, конкурентов, навязывания определенной линии поведения.
Данное явление получило распространение в двадцатом веке и тогда же стало обсуждаться в рамках международных вопросов.
Во внутреннем праве многих государств террористические акты относятся к категории особо опасных государственных преступлений. В уголовном праве Российской Федерации к терроризму относится совершение взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинение значительного имущественного ущерба и др.
При отягчающих обстоятельствах к террористам может применяться смертная казнь.
В международной жизни терроризм это преступные акты, ведущие к бессмысленной гибели людей различных стран, нарушающие дипломатическую деятельность государств и их представителей, нормальное развитие международных связей, контактов между государствами.
Международное сотрудничество государств по борьбе с терроризмом началось в период существования Лиги наций, когда в 1934 г. Франция, озабоченная убийством на ее территории короля Югославии и собственного министра иностранных дел, предприняла некоторые меры. Они нашли свое отражение в разработке Международной конвенции по предотвращению и пресечению актов терроризма.
В 1937 г. в Женеве Конвенция была подписана.
Определение терроризма в ней дано путем перечисления деяний, которые подлежат наказанию. К ним отнесены покушение на жизнь глав государств и других государственных деятелей, диверсионные акты, действия, создающие опасность для многих лиц, подготовка и подстрекательство к террористическим актам, снабжение средствами терроризма, изготовление, ввоз, передача, сознательное использование фальшивых документов.
Конвенция в силу не вступила, но оказала влияние на последующую практику, в частности, на Межамериканскую конвенцию о предупреждении и наказании за совершение актов терроризма 1971 г., Конвенцию о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов, 1973 г. (подобные преступления, угрожая безопасности этих лиц, создают серьезную угрозу поддержанию нормальных международных отношений), в которой определено, что преднамеренное совершение убийства, похищения или другого нападения против личности или свободы лица, пользующегося международной защитой, а равно насильственное нападение на его резиденцию, жилье или транспортное средство, когда это связано с угрозой личности и свободе такого лица, государство-участник должно рассматривать как преступление, и в национальном законодательстве должно быть установлено наказание за него как за преступление тяжкого характера.
Государство-участник предпринимает необходимые меры (ст. 2, 3 Конвенции) для установления своей юрисдикции в тех случаях, когда преступление совершено на территории этого государства, когда предполагаемый преступник является его гражданином и когда обвиняемый в совершении преступления находится на его территории и государство не выдает его.
Конвенция допускает применение любой уголовной юрисдикции в соответствии с национальным правом. Государства-участники сотрудничают в предотвращении преступлений, оказывают помощь и содействуют в расследовании преступлений и наказании преступников.
Следующим источником выступает Европейская конвенция о борьбе с терроризмом 1976 г., которая предусматривает две категории правонарушений:
те, которые государства признают преступными в силу своего участия в Конвенции. Это незаконный захват воздушных судов и незаконные действия на их борту, покушение на жизнь, свободу лиц, имеющих право на международную защиту, и нанесение им телесных повреждений, взятие заложников и произвольное лишение свободы, использование огнестрельного оружия и взрывчатых устройств, если это связано с опасностью для людей;
те, признание которых преступными отдано на усмотрение государств. Это акты насилия, являющиеся покушением на жизнь, свободу лиц или нанесение им телесных повреждений, а также серьезные действия против имущества и действия, создающие общую угрозу для людей.
Следует также отметить то, что и на региональном уровне существуют акты по борьбе с терроризмом, например, в 1977 г. Совет Европы принял Европейскую конвенцию по борьбе с терроризмом.
Необходимо отметить, что сотрудничество по борьбе с терроризмом получило свое развитие и на двустороннем уровне. Осуждение и признание противоправности терроризма во всех его проявлениях, независимо от мотивов совершения террористических актов, есть основная цель соглашений по борьбе с терроризмом.
Как правило, акты международного терроризма осуществляются лицами или группой лиц, которые не находятся в официальной связи с какими-либо государствами. Эти акты затрагивают интересы многих государств, следовательно, довольно часто возникает конфликт национальных юрисдикций, государства должны сотрудничать в предотвращении и пресечении таких преступлений, прежде всего оказывая друг другу помощь уголовно-процессуальными действиями. Это, к примеру, выдача преступников. Вопросы выдачи преступников решаются следующим образом: преступления, содержащиеся в Конвенции, подлежат включению преступлений, влекущих выдачу, в любой договор о выдаче между государствами-участниками.
Если выдача обусловливается наличием договора о выдаче, а таковой между государствами не заключен, то Конвенция может рассматриваться в качестве правового основания для выдачи. Если государства не обуславливают выдачу наличием соответствующего договора, то в отношениях между собой преступления, предусмотренные в Конвенции, они считают преступлениями, влекущими выдачу.
Таким образом, основная ответственность за борьбу с этими преступлениями лежит на самих государствах, которые на национальном уровне и в пределах своей юрисдикции должны принимать меры по их пресечению и предупреждению.
По договорам о борьбе с терроризмом в основе обязательств лежит принцип aut dedere, aut judicare (либо выдай, либо накажи), что призвано обеспечить неотвратимость наказания виновных.
В 1994 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Декларацию о мерах по ликвидации международного терроризма, которая в качестве обязательств государств провозгласила следующее:
воздерживаться от организации террористической деятельности, подстрекательства к ней, содействия ее осуществлению, финансирования, поощрения или проявления терпимости к ней;
обеспечивать задержание и судебное преследование или выдачу лиц, совершивших террористические акты, согласно соответствующим положениям их национального права;
стремиться к заключению специальных соглашений с этой целью, на двусторонней, региональной и многосторонней основе и разработать типовые соглашения о сотрудничестве;
сотрудничать друг с другом в обмене соответствующей информацией относительно предотвращения терроризма и борьбы с ним;
оперативно предпринимать все необходимые меры к претворению в жизнь существующих международных конвенций по этому вопросу, включая приведение своего внутреннего законодательства в соответствие с этими конвенциями.
Особенно опасный характер с точки зрения международного права носят такие акты терроризма, к которым имеет отношение само государство. Поддержка со стороны государств действий террористических групп и отдельных террористов осуждается в ряде деклараций и резолюций ООН.
Крайней формой терроризма считается именно государственный терроризм, ибо он включает в себя использование потенциала государства, его вооруженных сил в террористических целях, действия, предпринимаемые на государственном уровне с целью подрыва суверенитета и независимости других государств, а также воспрепятствования осуществлению права народов на самоопределение.
Специальному комитету ООН по международному терроризму, созданному в 1972 г., не удалось выработать общеприемлемого определения международного терроризма. Объясняется это различием взглядов на методы борьбы национально-освободительных движений, попытками обвинить именно их в терроризме.
Генеральная Ассамблея ООН неоднократно обращалась с призывом к государствам и органам ООН содействовать постепенной ликвидации коренных причин международного терроризма, уделяя при этом особое внимание всем ситуациям, включая колониализм, расизм и ситуации, связанные с массовыми и грубыми нарушениями прав человека и основных свобод, а также ситуации, сложившиеся в результате иностранного господства и оккупации, которые могут вызвать международный терроризм и поставить под угрозу международный мир и безопасность.
В 1996 г. в качестве дополнения Декларации о мерах по ликвидации международного терроризма 1994 г. Генеральная Ассамблея ООН на 51-й сессии утвердила декларацию и постановила учредить Специальный комитет для решения задач выработки концепции по борьбе с бомбовым терроризмом, конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма и рассмотрения способов дальнейшего совершенствования всеобъемлющей правовой системы конвенций, касающихся международного терроризма.
К вопросу о систематизации законодательства Российской империи в XVIII веке
Попытки систематизации законодательства предпринимались в России на протяжении всего XVII и первой четверти XIX вв. Действовавшие в 17001826 гг. многочисленные комиссии, не имея специалистов с необходимой подготовкой, четкого плана действий метались от собирания действовавших к сочинению новых и заимствованию иностранных законов.
Но ни одна из комиссий не достигла поставленной цели.
Поиски путей систематизации являлись предметом исследования и критически оценивались многими учеными и практиками на протяжении XVIIIXX вв.
