Основные направления контроля над политическим терроризмом
Тут главной задачей социологов, политологов и конфликтологов является выяснение того, кому это выгодно в большей мере.
Использование религиозных чувств людей в различных конфликтах -весьма распространенное явление. Используется мобилизационная функция религии и имеется немало случаев целенаправленного внедрения конфессионального фактора в конфликты.
Наглядный тому пример - эволюция чеченского кризиса, который имеет в своей основе этнотерриториальный политический конфликт между государством и входящей в него этнической группой чеченцев.
Северный Кавказ и Средняя Азия стали компонентами так называемого ваххабитского полумесяца, в центре которого Каспий с его запасами нефти и газа. Конкретные финансовые, политические и геополитические интересы стали причинами ваххабитского похода на север.
В этих же интересах проводится ваххабитская экспансия в республиках Северного Кавказа - Чечне, Ингушетии, Дагестане, КЧР. Дагестан стратегически наиболее важен, поскольку его территория примыкает к нефтяным районам Каспия (что как раз и нужно арабским вдохновителям конфликта).
Именно по этой причине было предпринято военное нападение Хаттаба и Басаева в Дагестане. Но в Дагестане, в отличие от Чечни, отсутствовали сепаратистские амбиции, поэтому террористы не встретили ожидаемой поддержки.
Это обстоятельство помогло российским властям зимой 1999-2000 года принять меры по вытеснению чеченских боевиков из Дагестана и уничтожить основную часть бандформирований на территории Чечни.
Главной задачей международных террористических организаций продолжает оставаться ослабление влияния России на Северном Кавказе. Не лишним будет напомнить, что далеко не случайно Турция пошла на постройку нефтепровода в обход России по территории Азербайджана и Грузии. Сегодня мы являемся свидетелями попыток экспансии на территории Северного Кавказа нетрадиционных и чуждых ценностей.
Основная ставка сделана на внедрение такого религиозно-радикального течения, каким является ваххабизм. Объясняется это тем, что в идеологии ваххабизма (ответвления в суннизме, официальной религии Саудовской Аравии) есть много положений, подкупающих верующих.
Основной религиозной доктриной большинства политических и военных руководителей так называемой Республики Ичкерия был признан ваххабизм - религиозно-политическое течение в суннитском исламе, возникшем в Аравии в XVIII веке (1730г.) на основе учения Махаммеда Ибн Абдаль-Ваххаби, который проповедовал строжайшее соблюдение правил, отказ от поклонения святым и святым местам, очищение ислама от поздних наслоений и нововведений, возврат к его первоначальной чистоте1.
Около 1770 года в Неджде (Аравия) было создано государство ваххабитов, которое в начале ХІХ веке разграбили шиитские святилища, затем взяли Мекку, разрушив мечети и исцарапав Каабу. После захвата Медины ваххабиты осквернили могилу пророка Мохаммеда. Как уже отмечалось, для ваххабизма были характерны призыв к возвращению к первоначальному исламскому пуританству и, как следствие, гонения на разбогатевших мусульман.
За что некоторые исследователи даже назвали их коммунистами в исламе.
Ваххабиты были остановлены и разгромлены в 1811 году египетским правителем Мохаммедом Али, но вскоре восстановили свое государство. В настоящее время ваххабизм стремится привлечь на свою сторону верующих идеями доброты и осмотрительности, социальной гармонии, братства всех мусульман. Это движение зовет в прошлое, к исламской мечте золотого века, временам Арабского халифата.
Но потенциально ваххабизм несет в себе заряд агрессии и религиозной непримиримости.
В России ваххабизм стремится влиять на общественно-политические процессы, как субъектов РФ, так и всей страны. Этому немало способствуют российские СМИ, формирующие в российском и мировом общественном мнении представление о конфессиональном содержании чеченского конфликта. Необходимо учитывать, что экстремизм зародился в лоне ислама не как результат естественного его развития, а в ходе возникновения и деятельности ряда исламских сект. Некоторые из них защищают ценности, далекие от традиционного ислама, а их приверженцы, рьяно подчеркивающие свою принадлежность к ним, не ведают об этом.
Особенно важно различать исламский фундаментализм и религиозный экстремизм, терроризм. Первый -как и любой другой религиозный фундаментализм, - ратует за религиозное воспитание, соблюдение религиозных традиций в быту.
Второй ставить своей целью распространение силой религиозной модели государства, религиозных правил поведения в обществе и семье.
Немалую помощь религиозному экстремизму и терроризму в укреплении позиций на Северном Кавказе оказывает финансовая поддержка международной террористической сети. Так, например, на протяжении нескольких лет благотворительный фонд Беневоленс, имеющий связи с Аль-Каидой, обманывая своих спонсоров, направлял средства в Чеченскую республику на финансирование боевиков-ваххабитов.
Только за четыре месяца 2000 года со счетов этого фонда, находящегося в США, было направлено 19 электронных переводов на сумму 700 тыс. долларов для подпитки чеченских сепаратистов. Деньги с этих счетов обналичивались, в частности, в Тбилиси и Риге1.
Таким образом, напрашивается вывод, что ваххабизм в России является приложением в политике международного терроризма, который потратил на его укоренение в России не один десяток миллионов долларов.
Идет невидимая неназойливая религиозная обработка, в первую очередь, молодежи, т.е. того поколения, которое столкнулось с идейным вакуумом. В этом отношении общество пожинает плоды политики времен СССР -закрытия мечетей, церквей и всеобщей атеизации. Выросло поколение, которое религию отцов знает лишь приблизительно и около.
Возникшая идеологическая ниша в умах молодежи стала заполняться религиозными идеями благожелательных эмиссаров ваххабитского толка. Это касается и многих других нетрадиционных для России религиозных течений и есть идейное разложение общества.
Другой аспект проблемы состоит в том, что эмиссары ваххабизма стремятся к разжиганию религиозной розни не только между представителями христианской и исламской конфессий, но и внутри мусульманской конфессии.
Целью этих террористических организаций является ниспровержение светских режимов и уничтожение представителей других этнических групп ортодоксальной исламской веры, не согласных с нововведениями. События в Афганистане тому подтверждение.
Захватывая новые поселения, воины Талибана уничтожали всех, кто оказывал хоть небольшое сопротивление.
Недопущение раздельного существования религии и государства приводит к невозможности построения цивилизованной политической структуры государства, эффективных внутри- и внешнеполитических связей. Многочисленные публичные казни жителей, не соблюдавших жесткие правила, зверства и издевательства над людьми наглядно показали всему миру, как лидеры движения Талибан устанавливали диктатуру шариата1.
Так называемый исламский терроризм, направляя свои удары не только против неверных, но и против мусульманских стран и правительств, встречает жесткий отпор с их стороны. Например, в 1982 г. правительственные войска Сирии при подавлении исламского мятежа в городе Хама, расстреляли, по некоторым данным, 25 тыс. человек2.
Поэтому совсем не случайно включение многих мусульманских государств в антитеррористическую коалицию, и активные действия Северного альянса Афганистана против талибов.
Как свидетельствует историческая практика, спусковым механизмом террористической деятельности с религиозной окраской может выступать и политика отдельных неисламских государств. Не оправдывая действия террористов, все же следует отметить факт, что возведение и укрепление Израилем военных поселений в секторе Газа спровоцировали террористическую активность арабов.
Примером может служить и запрещение пришедшими к власти в Алжире военными Исламского фронта спасения, который набрал почти 50% голосов в первом туре выборов в парламент 1991 года.
При этом для заказчиков, для преступных центров, подготавливающих и использующих религиозных фанатиков-самоубийц, религиозные воззрения людей, готовых жертвовать своей жизнью, не столь важны. Конфессиональная принадлежность исполнителей террористических актов подчеркивается и акцентируется, или наоборот, затушевывается в зависимости от преследуемых конкретных политических целей.
К террористическим группам, способным использовать суицидный терроризм, под религиозным и не только религиозным дурманом, как тактический прием в политической борьбе против своего или иностранного правительства, относятся исламское движение сопротивления (Хамас), Палестинский исламский джихад на оккупированных Израилем территориях; Хезболлах. (Партия Аллаха) в Ливане; Египетский исламский джихад и Гамайя исламия (Исламская группа) в Египте; Вооруженная исламская группа (GIA) в Алжире. Особенно выделяется в этом ряду Аль-Каида - международная террористическая организация исламских фундаменталистов, созданная в 1988 году. Возглавляет ее уроженец Саудовской Аравии Усама Бен Ладен.
Основной костяк организации составляют ветераны войны в Афганистане. В организации Аль-Каида участвуют Айман аз-Заварахи, один из руководителей египетской организации Аль - Джихад, Рифаи Ахмад Таха, лидер египетской Ал - Джамаал - исламийа, Мунир Хамза, секретарь Ассоциации пакистанских улемов (Джаматал - уламас - Пакистан), Фадл ар-Рахман Халил, глава Движения ансаров (Харакат ал-ансар, Пакистан), Абд ас-Салам Мухаммадан-Хан, глава движения Джихад в Бангладеш и т.д.
Действия этих террористических организаций в конце ХХ века в массовом представлении сформировали мнение, что основой политического терроризма явилась непосредственно исламская религия. Способствует этому и наличие значительного количества разных по размеру террористических организаций и группировок, в названии которых присутствуют слова - маркеры исламский, мусульманский.
Этому служит и провозглашаемая цель исламских фундаменталистов -создание теократических государств, руководствующихся законами шариата и управляемых духовенством. Этой цели фундаменталисты добились в Катаре, Иране, Судане, Афганистане.
Так же существенное влияние на общественно-политическую обстановку в стране исламисты оказывают в Сирии, Ираке, Алжире, Тунисе, где вынуждены находиться на нелегальном положении.
Ваххабиты и талибы, не будучи представленными официальной церковью, оказывают прямое воздействие на мировую политику. В качестве декларируемых целей подобных политических течений выступает защита интересов этнических и конфессиональных общностей (групп).
При этом декларируемые цели экстремистов и террористов могут быть мнимыми и фальшивыми, а их притязания представлять интересы этнической или конфессиональной общности - необоснованными.
Роберт Лукамбо, Х. Эдвард Фукуа, Джозеф П. Кенджеми и Казимир Ковальски, опираясь на исследователей мусульманского права, утверждают, что того, что сами террористы отождествляют себя с исламом, недостаточно для того, чтобы так считал весь мир. Они считают, что Коран не дает оснований для убеждений фундаменталистов.
Воинствующая доктрина - это не вера, а политическая идеология. Фундаменталисты полагают, что Джихад -это религиозная обязанность обращать в ислам неверных. Это не так: Джихад предполагает обязанность каждого стремиться к самоочищению от неверия, а на других людей Коран учит смотреть как на равных, независимо от пола, религии, языка и других различий1.
Отдельные фразы, выхваченные из Корана, навряд ли могут служить характеристикой всего религиозного направления. Тем более что в Коране наряду с изречениями, которые могут интерпретироваться как призывы к насилию, в обилии содержатся призывы к миру, терпению.
Совершенно прав и А.А. Игнатенко, который считает: Слова духовенство или духовное лицо в отношении лидеров террористических организаций не должны использоваться, как это часто делают, например, в отношении Абдаллы Азама, в дальнейшем Осамы бен Ладена и Аллазахери, который был врачом, а впоследствии стал религиозным ученым, алей-мом, как называют его последователи и некоторые отечественные СМИ. Те произведения, что он сочинят и публикует, претендуют быть не просто не- кими публистическими эссе.
Это фетвы, составленные по всем правилам составления фетв, в которых он ссылается на какие-то положения в сунне, на мнения ученых - предшественников ваххабизма, ханболитов типа ибн Тайми. Таким же образом поступают руководители других террористических движений: Мухаммед Хусейн Фадляла, Омар Абдер Рахман, Хамазшейх Есин и др.
При этом они не учитывают исторические особенности возникновения традиционного ислама, иносказательность литературного текста Корана, в чем проявляется политическая и религиозная недобросовестность идеологов подобного толка1.
Широкое использование в научном обороте терминов религиозный экстремизм, исламский экстремизм, религиозный терроризм, исламский терроризм служит доводам идеологов политического экстремизма и терроризма, использующих религиозную почву. Необходимо учитывать, что отнесение участников конфликта к тому или иному религиозному вероучению используется обеими сторонами или в целях оправдания своей деятельности или для формирования образа врага.
Эти термины пришли к нам с Запада и продолжать использовать их в научном сообществе эти понятия некорректно и недальновидно в первую очередь с политической точки зрения. Термины исламский терроризм, исламский экстремизм с одной стороны, вызывают негодование со стороны всего исламского сообщества, с другой стороны, террористическая деятельность под исламскими лозунгами объективно способствует разрушению исламского религиозного комплекса, потере исламом позитивного содержания. Именно для этих целей существует организованный Израилем и США целый сценарий дискредитации мусульманского мира. По этому поводу А.А.
Игнатенко делает важное замечание, что лозунг исламский экстремизм используется как инструмент внешнеполитического воздействия не только теми государствами, где возник религиозный экстремизм, в борьбе друг против друга, но и государствами Запада, которые эксплуатируют исламский экстремизм, выступая в качестве его внешнего (относительно самих стран распространения ислама) патрона, спонсора или, как минимум тыловой базы. Между тем исламский экстремизм может ударить и уже ударил своей возвратной волной по самому своему спонсору1.
Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод о том, что религиозный террорист - это, в действительности, политический террорист, который использует для достижения своих политических целей идеи, историю и положения конкретной религии в современном мире.
Религиозные идеи сами по себе не могут служить оправданием экстремизму и терроризму, наоборот, такая деятельность способствует разрушению религиозного самосознания, потере религией миротворческих функций, а религиозными организациями их авторитета. Политический терроризм, использующий экстремистские религиозные лозунги - разрушительная сила не только для отдельных сообществ, но и одна из глобальных проблем современности.
Россия ввиду своего геополитического положения и этноконфессио-нальной структуры занимает особое место в межконфессиональных процессах, происходящих в современном мире. Необходимо учитывать особенность Северо-Кавказского региона, так как Северный Кавказ является контактной зоной исламской и православной цивилизаций.
В культурном и политическом отношении этот регион является частью России, а население Северного Кавказа - российскими подданными. Но, параллельно с этим, в результате исторического развития у многих народов Северного Кавказа доминирующей религией стал ислам.
Это создает определенный конфликтный потенциал, который определяется не только политическими, военно-стратегическими, экономическими и другими материальными интересами, но и более глубокими - культурными и конфессиональными различиями.
В настоящее время на Северном Кавказе проживает около 16,5 млн. человек, составляющих более 100 национальностей и этнических групп, среди которых русские, украинцы, белорусы и другие славянские группы составляют 74% населения, дагестанская группа - 7,6%, вайнахская - 6,2%, тюркская - 4,5%, абхазо-адыгейская - 3,4%1.
Поэтому в контексте национальной безопасности и государственной целостности России особого внимания заслуживают:
- амбиции ряда исламских стран превратить мусульманский мир в самостоятельный центр политической силы;
- реальное воздействие фундаменталистского ислама на формирование многополярного мира;
- попытки США и некоторых западноевропейских стран разыграть исламскую карту в ущерб национальным интересам России;
- проникновение в Российскую Федерацию агентов влияния недружественных России зарубежных исламских центров и их попытки воздействия на внутреннюю жизнь страны.
Религиозные центры, официальные круги, специальные службы и неправительственные организации Турции, Саудовской Аравии, Пакистана, Арабских стран Персидского залива, используя ваххабизм, стремятся обеспечить благоприятные условия для оказания выгодного им воздействия на развитие политической и экономической ситуации на Северном Кавказе и в Российской Федерации. В целом распространение идей ваххабизма является одним из основных источников распространения политического терроризма в Северо-Кавказском регионе.
Так, несмотря на усилия руководства Духовного управления мусульман и выбранной им линии на проповедование учения мусульман-суннитов Ханафитского мазхаба, на территории субъекта Российской Федерации - Карачаево-Черкесской республики - отмечается значительная активизация деятельности эмиссаров ваххабизма. В другом субъекте Российской Федерации - Кабардино-Балкарии - ваххабитские ячейки имеются фактически во всех районах республики, имеются данные о наличии 2 групп ячеек в городах Нальчик и Баксан2.
Разрастание ваххабизма отмечается и на территории Дагестана, Ингушетии, в Ставропольском крае. На основе строгой конспиративной системы ведется финансирование ваххабитских групп, распространяются соответствующие печатные и видеоматериалы, путем подкупа чиновников организуется проникновение ваххабитских эмиссаров в органы власти. Идет процесс вытеснения из мечетей представителей лояльного духовенства и замена их на молодых имамов, подготовленных в исламских учебных заведениях за рубежом.
Ваххабитами проводится активная работа по привлечению в свои ряды новых сторонников, прежде всего из числа молодежи1.
В ближайшее время произойдет смена среднего и высшего звена исламского духовенства - вместо муфтиев с невысоким образованием придут молодые люди, закончившие высшие учебные заведения в Саудовской Аравии и получившие хорошее образование. Вместе с ними придут на территорию России наиболее экстремистские течения политизированного ислама, отличительной чертой которого является антироссийская направленность, -предупреждают отечественные ученые.2 Поэтому не удивительно, что в ряде мусульманских районов России растет влияние исламских радикалов и фундаменталистов. Подчеркнем, что наиболее сильно такое влияние идет и через сеть образовательных учреждений, создаваемых на средства зарубежных организаций, и через различного рода экстремистскую литературу, не столько ввозимую, сколько издаваемую издательствами нашей страны в период рыночного беспредела. Это такие издательства, как Аванта+, ПИК ВИНИТИ, Санкт-Петербургская типография Наука, ПК Сантлада, ИПО Полигран и др.
Расходы на такую помощь огромны. Только на поддержку деятельности 5000 миссионеров за рубежом Саудовская Аравия, например, тратит 123 млн. риалов в год3.
Именно этими системными причинами обуславливается актуальность и необходимость изучения проблем религии в отечественной науке в социаль-
но-историческом, политико-экономическом и духовном контекстах.
Подводя итог, можно сделать следующие выводы, что до сих пор ни политическая элита, ни общество не оказываются готовыми в достаточной мере учитывать полиэтнический и поликонфессиональный характер Российского государства. В связи с этим автор предлагает учитывать следующие новые реалии:
1. В эскалации конфликта, который противопоставил бы друг другу христиан и мусульман, заинтересованы только силы, стремящиеся к их взаимному ослаблению, преследующие цели, никак не связанные с религиозным выбором.
2. Разжигание внутренних конфессиональных конфликтов между исламским фундаментализмом и традиционным исламом ведет к колоссальному ослаблению арабского мира и традиционного ислама.
3. Лидеры религиозных террористических организаций и группировок преследуют не религиозные, а политические цели, а религия выступает:
а) в качестве идеологической маскировки;
б) в качестве мобилизующего фактора для достижения определенных
политических целей.
4. Основой политического терроризма выступает не та или иная религия, а соединение религиозного радикализма с национализмом и сепаратизмом.
Политический терроризм действует не только в России или на международной арене. Он заявил о себе на глобальном уровне. Это начало необъявленной войны.
Разжигатели третьей мировой войны используют религиозные чувства как инструмент воздействия на психику человека, для решения политических проблем, для реализации своих корыстных интересов.
Основные направления контроля над политическим терроризмом
На сегодняшний день контроль над политическим терроризмом - одна из важнейших государственных задач, от эффективности решения которой зависит национальная безопасность, стабильность в обществе, доверие граждан к органам государственной власти и управления.
В целях стабилизации общественно-политической ситуации в стране, предупреждения угроз безопасности и территориальной целостности России со стороны терроризма необходимо разработать и осуществить комплексную программу борьбы с терроризмом с включением политических, экономических, социальных, правоохранительных и военно-стратегических аспектов, принять меры для создания согласованной стратегии, отвечающей требованиям времени.
Настало время рассматривать терроризм не как сугубо криминальное явление, а как многогранный социально-политический феномен, борьба с которым требует многофункционального подхода.
В современной научной литературе предлагается термин борьба с терроризмом заменить на термин контроль над терроризмом (по аналогии с терминологией ООН, избранной для обозначения общей формы противодействия наркоугрозе, - контроль над наркотиками), считая, что под этим термином понимается комплекс мероприятий, направленных на выявление и пресечение актов терроризма, наказание виновных в таких действиях, защиту прав лиц, вовлеченных в контртеррористическую деятельность государства, предупреждение терроризма, включая определение и устранение факторов, способствующих возникновению и развитию терроризма... Как представляется, такая формировка более адекватна сложной социально-политической и криминологической природе терроризма, чем, например, такой термин, как борьба с терроризмом.
С 2000 года в нашей стране проходит многопрофильная реформа, включающая создание Концепции национальной безопасности, Военной Доктрины, Доктрины информационной безопасности, а также Концепции государственной национальной политики.
Концепцией национальной безопасности защита личности, общества и государства от терроризма, в том числе и международного, названа важнейшей составляющей национальных интересов России. Вместе с тем, составляющая стратегия борьбы с терроризмом (контроля над терроризмом) в Концепции до сих пор не сформирована.
