Диалектика как адекватный метод исследования сложных социальных систем
Используя образы известной сказки Шварца мы можем сказать, что материалистическая диалектика приходит в мир знаков и информационных продуктов для того, что бы сказать: Тень, знай свое место!. Тем самым диалектика решает ряд принципиально неразрешимых в рамках иных логик проблем на пути исследования человеческого со-творчества.
Другое дело, что диалектика этого процесса, неслучайно получившая первые импульсы своего развития уже в 60-е годы ХХ века период бурного расцвета в нашей стране и научного, и художественного, и социального творчества в последние десятилетия оказалась в загоне и почти не развивалась. Последнее то же неслучайно объективное бытие эпохи глобальной гегемонии капитала характеризуется все большим развитием превращенных форм творчества финансовых спекуляций, масс-культурного производства и т.п.
Тем благороднее и важнее задача ученого, способного не крутится в водовороте мутного омута превращенных форм, а суметь вырваться из него, продолжив исследование новых реалий мира культуры, со-творчества.
Несколько в ином ключе может вестись поиск новых методологических разработок в сфере диалектики, связанных с развитием сетевых структур. Они открыты и подвижны, но это не означает отсутствия у них специфических качественных характеристик.
И наоборот: они имеют свое системное качество, но это не делает их закрытыми. Все дело в данном случае в том, что их системное качество выступает не в виде внешней границы, видимого пространственно-временного барьера, своего рода забора, огораживающего пространство-время бытия системы.
Их системное качество (как и у всяких иных диалектических систем) задается внутренней определенностью, противоречием в-себе-бытия и бытия-для-иного (вспомним Науку Логики), только это противоречие для сетевых образований может иметь несколько непривычный вид. В-себе-бытие сети задается не столько одинаковостью, сколько внутренним сродством элементов, их способностью взаимодополнять друг друга вплоть до образования целостности, того конкретно-всеобщего, что и делает некую совокупность взаимодействующих феноменов данной особенной сетью. Системное качество сети лежит не столько во внешних свойствах элементов, сколько в способе их сцепления-взаимодействия, соединения в целостность. Изменение этого способа взаимодействия, принципов взаимосцепления приводит к распаду прежней сети и рождению новой той, в которую, возможно, войдут и некоторые из прежних элементов, а так же какие-то новые все те, для кого окажется внутренне родным, адекватным данный способ взаимодействия.
Как таковые сетевые структуры могут интегрировать любые образования, которые оказываются способны дополнить их функционирование, продолжить их развитие, что делает иным определение границ и пределов таких систем, их системного качества.
Примеры таких сцеплений, сродств и их изменений хорошо известны: от подвижных и гибких структур временных творческих коллективов, работающих над определенной проблемой (в этом случае не принадлежность к некоей узкой профессиональной группе-корпорации, а именно проблема становится системным качеством, притягивающим одних субъектов ее решения и отторгающим других) до новых социальных движений, постоянно меняющих свою конфигурацию и способы взаимодействия в процессе решения проблем создания альтернатив нынешней модели капиталистической глобализации.
Впрочем, при поверхностном взгляде исследователя, привыкшего к миру четко очерченных атомизированных или иерархически-субординированных систем, сеть кажется абсолютно аморфной и потому без-системной, или еще точнее вне-системной. Здесь срабатывает давно и хорошо известный гносеологический парадокс: столкнувшись с новым типом реальности не желающий (или не способный) осмыслить его исследователь объявляет данный мир либо не познаваемым, либо вообще не существующим. В нашем случае происходит то же самое: сталкиваясь с новым (сетевым) типом диалектических систем воспринимающий все в прежней сетке координат исследователь спешит объявить сеть вне-системным образованием и возвести не-системность в абсолют (типичный пример постмодернистская децентрация и де-терриализация как универсумы новой не-реальности симулякров)
На наш взгляд, никаких особых оснований для столь же радикального, сколь и банального отказа от диалектики и системности в мире сетей нет. Просвещенный читатель легко заметит, что фундаментальные характеристики качества, количества, меры и т.д. любой системы, данные еще Гегелем, вполне применимы и к анализу сетей, посему мы выше неслучайно использовали ряд категорий Науки Логики для их описания.
Все сказанное выше позволяет если не доказать, то хотя бы показать, что сетевые образования, особенностями которых являются открытость, взаимодополнение как основной способ взаимодействия, гибкость и подвижность структур и новый тип элементов (ими, как правило, являются те же принципиально разомкнутые сети), живут не отрицая, но лишь несколько трансформируя привычные диалектические взаимодействия. Категориальный аппарат классической диалектической логики в основном остается применим и к этим объектам. Они так же познаваемы при помощи анализа системного качества и избирательного сродства, им так же присущи внутренние противоречия, в их жизни есть рождение и смерть, сущность и видимость
Однако наполнение этих диалектических категорий при их использовании для исследования новой сетевой реальности будет несколько иным, нежели при исследовании прежних структур.
Сеть, конечно же, будет иметь системное качество, но оно, скорее всего, будет представлено не неким отдельным ее элементом (наподобие желудя или товара как клеточки капитализма), пусть и играющим роль генетически всеобщего элемента, а, возможно, принципом ее формирования, проблемой, объединяющей врастающих в сеть субъектов диалога и полифонирования. Точно так же и граница сети будет не внешним барьером (его-то как раз у принципиально открытой сети скорее всего быть не должно), а некими параметрами того диалога, который соединяет субъектов сети
Немалые проблемы и новые аспекты откроет вопрос о правомерности традиционного двухполюсного видения реальности, характерного для классической диалектики. Уже сейчас понятно, что у сетевых структур, скорее всего, нет двух ярко выраженных противоположных объектных сторон (типа двух товаров в акте обмена или двух классов в социальной борьбе).
Однако автор склонен предположить, что две противоположных определенности сети, отрицающие и взаимопорождающие друг друга, обусловливающие развитие этого феномена, есть и в случае исследования названных новых образований.
Еще более сложными станут базовые проблемы диалектики социальных сетевых структур. Здесь принципиально изменится понятие субъективных и объективных параметров развития.
Скорее всего, они будут сняты в субъектных параметрах, особое сродство которых будет определять закономерности эволюции сети.
Не менее сложным окажется вопрос генезиса, заката, взаимоперехода открытых социальных сетей, образуемых полифонично-связанными субъектами со-творчества
Все сказанное пока остается не более чем анонсом будущих разработок, но анонсом, для которого есть некоторые основания. Так, продолжающиеся пока только шесть лет исследования новых социальных движений и сетей, все более активно проявляющих себя в современном мире, проводимые автором и его коллегами, показывают, что основные из названных выше аспектов использования обновленного диалектического метода очень продуктивно работают при изучении этого объекта.
Так что все сказанное выше, с одной стороны, еще не до конца проверенные и разработанные гипотезы, но с другой не умозрительные предположения.
Впрочем, автору в этом тексте было важно не столько дать готовую картину новых параметров новой диалектики как продолжения и снятия диалектики классической, сколько указать (хотя бы указать!) на возможность и важность такого продвижения в рамках не-позитивсткой и не-постмодернисткой методологии.
* * *
Таковы первые краткие наброски автора, посвященные проблемам анализа некоторых возможных путей развития диалектического метода в условиях генезиса нового мира мира заката старых социальных систем, мира генезиса со-творчества и сетевых структур. Однако эти новые процессы лишь рождаются, а господствующими пока что остаются старые проблемы исследования социума.
И здесь остается актуальной даже старая классическая диалектическая методология, на задачи ре-актуализации и развития которой я и хотел указать в этом тексте.
Диалектика как адекватный метод исследования сложных социальных систем: к критике позитивизма и прагматизма
Наступившая на нас эпоха постмодерна с его акцентированным безразличием к большим нарративам и остракизмом по отношению к диалектике все еще господствует, но постепенно уходит в прошлое. После феномена 9.11, войн в Югославии и Ираке социальная жизнь все чаще говорит о зарождении новых, прото-имперских реалий, для которых все более необходимым окажется не интеллигентски-безразличный скептицизм, возведенный в абсолют, а старый добрый прагматизм. Автору об этом не раз уже приходилось писать, в том числе в первой из серии статей, посвященных апологии диалектического метода, поэтому, не останавливаясь на предисловиях, перейду к сути дела
Задавшись целью написать серию статей, посвященных апологии диалектического метода, автор в первом тексте, посвященном критике постмодернизма и поиску возможных путей развития диалектики в новую эпоху творчества и сетевых структур, выдвинул весьма жесткий тезис, который остался без сколько-нибудь подробного комментария: если мы ставим перед собой проблему исследования законов рождения, развития и заката больших систем, мы неизбежно встаем перед необходимостью использования системного диалектического метода.
Это положение подвергается критике не только со стороны постмодернизма. Едва ли не с начала прошлого века наиболее распространенной критикой материалистического диалектического метода остается сумма тезисов, базирующихся на нарративах позитивизма и прагматизма.
В настоящее время они не только сохраняют прежние позиции, но и ре-актуализируются, что требует последовательной ре-актуализации диалектического метода.
Впрочем, замечу: большинство из современных исследователей в области общественных наук, вообще не задумываясь о мето-дологии, в действительности используют именно позитивистские и прагматические подходы.75 В этом они подобны известному мольеровскому герою, не знавшему, что он говорит прозой. Но в отличие от последней, поэзия требует неких знаний и талантов, как, впрочем, и хорошая, не-без-сознательная, проза. Стихийно стихи и романы получаются редко.
Так же обстоит дело и с любой методологией, более сложной нежели бессознательный позитивизм и прагматизм нынешних экономистов, социологов и т.п. Посему разговор обо всех этих методах необходим.
Диалектика как адекватный метод исследования сложных общественных систем: аксиомы диалектики
При всем различии позитивизма и прагматизма, при всех вариациях различных ответвлений этих течений, сухой остаток их отношения к диалектике хорошо известен.
Начнем с наиболее известных критических замечаний в адрес диалектики.
Во-первых, диалектику часто сводят к довольно примитивной триаде тезис антитезис синтез и идее эволюции, делая на этом основании вывод, что она является частным случаем описания некоторых объектов, но не фундаментальным, универсальным методом науки76. Эти утверждения не слишком для нас интересны, ибо свидетельствуют как о неадекватной интерпретации диалектической логики (упрощение, доводящее содержание этого метода до пустых банальностей о том, что это метод изучения эволюции; эти обобщения напоминают трактовку математических методов как способа все сосчитать), так и о непонимании того, что она может и должна использоваться для исследования сложных системных закономерностей развития с акцентом на качественных изменениях подобно тому как математические методы могут и должны использоваться для изучения количественных параметров тех или иных объектов.
Более значимо, на мой взгляд, то, что с точки зрения позитивизма диалектика, во-вторых, предполагает лишь некоторое умозрительное выведение одних категорий из других; она лишь интерпретирует (весьма специфическим образом) в принципе и до нее известную позитивную информацию. Приращения информации диалектический метод дать не может.
Кроме того, выведение категорий в диалектике осуществляется при помощи не строгих доказательств, а апелляции к диалектическим противоречиям, их разрешению и воспроизведению (снятию). Между тем, с точки зрения оперирующего позитивно-прагматичным знанием исследователя два прямо отрицающих друг друга тезиса не могут быть верны в одно и то же время и в одном и том же отношении.
Они должны хоть немножко различаться. Иначе противоречия являются просто следствием некоторых инверсий в познавательном процессе.
В реальности их быть не может.
В-третьих, диалектика не раскрывает содержательно, как именно осуществляется переход от одной категории к другой; она не доказывает, но утверждает, что есть некоторая схема (система категорий), которая является истинной, а всякие отклонения от нее объявляет зигзагами (хотя на практике последние могут играть роль не меньшую, чем столбовая дорога, красная нить). Как таковая диалектика игнорирует проблему конкретных механизмов, форм развития тех или иных процессов, ограничиваясь абстрактным постулированием того, что некий процесс в принципе, рано или поздно, должен иметь место.
Кроме того, при исследовании общественных процессов диалектический метод концентрируется на объективных отношениях, оставляя субъективному фактору роль некоторых дополнительных обстоятельств, которые, однако, могут почему-то изменять весь ход истории. Соотношение же этих объективных и субъективных процессов никак строго не определяется.
В результате диалектика не позволяет строго определить как именно, где именно и когда именно (через 10 или 100, а может быть и через 1000 лет) осуществится тот или иной процесс и насколько важно, когда именно он осуществится...
В-четвертых, диалектика не дает строгих доказательств, которые бы позволяли, опираясь на факты, делать строгие выводы, опять же четко верифицируемые при помощи фактов Когда ни гипотезы, ни предпосылки теории не могут быть сопоставлены с реальным миром, то теория лишена всякого научного интереса Подчинение наблюдаемым и экспериментальным данным является золотым правилом, которое доминирует в любой научной дисциплине. Любая теория, если она не подтверждена опытом, очевидно, не имеет научной ценности и должна быть отвергнута.77 Следовательно, этот метод не является научным в точном смысле слова. Диалектика явно не отвечает тем требованиям, которые со времен Т.Куна принято предъявлять к добротной научной теории.
Главные из них непротиворечивость и внесение порядка, упрощающего видение процессов и явлений, а не умножение их сущностей выглядят прямым отрицанием диалектического метода.
Эта критика столь же хорошо известна, сколь и контр-аргументы диалектиков. Позиция последних, однако, ныне крайне редко отображается в научной (и тем более научно-популярной) литературе по методологии.
Кроме того, диалектический метод в XXI веке знаком в его сколько-нибудь полном объеме все более сужающемуся кругу ученых. Большинство же судит о нем по некоторым пересказам, сделанным к тому же теми, кто о диалектике знает лишь то, что этот метод предполагает наличие неких трех законов (перехода количества в качество, единства и борьбы противоположностей, отрицания отрицания) и выведение одной категории из другой чисто умозрительным путем.
В ряде случаев диалектику прямо отождествляют со сталинистскими идеями (что-то вроде уже упоминавшегося усиления классовой борьбы по мере построения социализма).
Между тем, диалектическая логика сложна и предполагает ее творческое освоение в единстве тех разработок, которые были сделаны как классической философией, в том числе Гегелем и Марксом, так и советской и западной школами диалектики ХХ века78.
Изложение этих ныне упорно забываемых основ есть самый надежный и единственно верный путь ответа нашим критикам. Но это задача неразрешима в рамках данного относительно короткого текста.
Поэтому ограничусь (играя в методологию позитивных доказательств) лишь краткими ремарками по поводу неких аксиом (они задают differentia specifica диалектики) и некоторых теорем этого метода. Доказательство последних станет одновременно и указанием на возможные контр-аргументы в адрес наших критиков (их аргументы автор синтезировал на базе многочисленных работ явных и неявных сторонников позитивизма и прагматизма).
Замечу так же, что эти аксиомы и теоремы непосредственно применимы только к классу общественных систем, но можно подумать и об их использовании в других областях.
К числу аксиом диалектики относятся положения, не то чтобы отвергаемые, но активно забываемые теми современными специалистами в области общественных наук, кто ориентируется преимущественно на позитивные методы исследования (постмодернистский нигилизм мы в данном подразделе текста оставим в стороне). Повторю лишь некоторые из этих положений.
Первое: общественная жизнь может адекватно исследоваться лишь при помощи системного подхода. Мы его очень кратко обозначили выше, указав на то, что он предполагает выделение не только некоторых групп элементов и их связей, но и системных качеств, которые задают содержательно границы и пределы систем.
При этом существенно, что качество системы несводимо к сумме качеств элементов (разница и есть системное качество). Вследствие сказанного сами эти системы отличаются друг от друга качественно (так например, с социально-экономической точки зрения СССР и США это системы, которые качественно отличны друг от друга; как следствие этого можно, в частности, утверждать, что качественно отличны и их такие их базовые элементы как homo soveticus и homo economicus79). Впрочем, с первым пунктом дело обстоит не так уж и скверно: часть позитивистов признает системный метод, хотя и отвергает диалектику.
Дальше,однако, различия усиливаются.
Второе: общественные системы развиваются, изменяются во времени и в пространстве; они рождаются и умирают; в этом общественном развитии присутствуют как некоторые объективные, устойчивые, так и зависящие от общественных действий субъектов черты.
Третья: объективная реальность есть не просто совокупность некоторых феноменов, явлений (материальных и/или идеальных), но общественная практика совокупность действий и отношений преследующих свои цели индивидов; совокупность предпосылок, результатов и субъектов этих действий.
Эти три аксиомы отнюдь не очевидны и, более того, ряд философских школ (скажем, солипсизм) и методологических дискурсов (в частности, постмодернизм) их отрицает. Но большая часть исследователей-позитивистов, скрепя сердце, с ними во многом согласится, хотя и предложит массу оговорок, справедливо заподозрив в этих аксиомах подкоп под здание их методологии.
Но у автора нет иного выхода в данном случае, кроме как объявить эти положения аксиомами: доказывать все и вся у нас нет возможности.
Если же мы примем (пусть в качестве научного допущения), что названные положения действительно являются аксиомами, то продолжая аргументацию в пользу диалектики мы сможем сформулировать и попытаться доказать ряд теорем.
Конструктивность метода восхождения от абстрактного к конкретному: первая теорема диалектики
Теорема первая. Если объектом исследования является сложная и развивающаяся общественная система, имеющая свое пространсвенное и временное начало и конец, а задача исследования состоит в том, чтобы (а) выделить специфические характеристики, отличающие эту систему от любых других и (б) определить основные параметры ее бытия как целого, то (1) методы количественного моделирования могут использоваться лишь для решения относительно ограниченных задач изучения некоторых (преимущественно функциональных) связей и механизмов воспроизводства системы, а для ее исследования (2) адекватна иная методология, в частнсоти, метод восхождения от абстрактного к конкретному, предполагающий генетическое развертывание системы категорий, отображающих действительное развитие системы как процесс полагания и снятия ее противоречий.
(В скобках замечу: в той мере, в какой мы признаем возможность использования гегелевской модели диалектической логики, можно говорить о том, что в рамках сложной системы категорий, отражающих качество, количество, меру, сущность, явление и действительность некоторой системы, количественное моделирование будет уместно на втором, третьем, пятом и шестом шагах исследования)
Доказательство пункта (1) этой теоремы выглядит едва ли не тавтологично. Оно сводится к выдвижению тезиса о том, что большинство сложных общественных систем включает качественно разнородные элементы и их связи (а так же их качественные трансформации в процессе развития).
Для таких классов систем количественные методы моделирования являются недостаточно сложными и строгими и потому не могут адекватно отобразить наиболее значимые характеристики изучаемой системы. Иными словами, нам надо доказать, что, во-первых, имеются значимые для теории и практики параметры систем, не поддающиеся количественному отображению и, во-вторых, количественные методы моделирования не позволяют адекватно отразить закономерности взаимодействия и развития разнокачественных и/или претерпевающих качественные изменений объектов.
Первый тезис можно доказывать даже с помощью примеров. В самом деле, если мы можем выделить хотя бы один пример системы, чье развитие (включая генезис и закат) и взаимодействие с другими системами не поддается количественному моделированию, значит мы можем утверждать, что оно не общеприменимо.
Если же мы покажем, что до настоящего времени вообще не созданы математические модели, адекватно отображающие генезис, развитие, закат и внешние взаимодействия таких сложных общественных систем, как, скажем капиталистическая или иная, то мы окажемся еще ближе к искомому доказательству.
Возможно ли такое доказательство пусть решают читатели. Авто уверен, что да.
Но множить примеры в этом тексте я не буду.
Пойдем дальше. Если поставим проблему не-кванитифицируемости разнокачественных объектов, то мы можем ее несколько переформулировать, показав, что разнокачственность объектов нарушает незыблемые правила математического моделирования. Простейший пример может привести любой читатель. Вот первый попавшийся: если мы сложим 1 + 1, то в соответствие с правилами математики в десятичной системе исчисления мы всякий раз должны получить 2. Однако если мы сложим одного животного голодную кошку и еще одно животное не слишком ловкую мышку, то мы получим в результате не два, а одно животное.
Им будет сытая кошка.
Если же теперь посмотреть на сложные общественные системы, то здесь в случае сведения исследования только к количественному моделированию так же окажется неизбежным либо чрезмерная симплификация объектов и их связей, сведение их к неким количественно отображаемым чертам, приводящим к потере их качественной специфики, либо необходимость перехода к иным методам их теоретического отображения.
