| 
|
|
|
|
К признакам такой формы он относит выборы президента населением, наличие у президента собственных прерогатив, позволяющих ему действовать независимо от правительства, наличие премьер-министра и министров, образующих правительство, ответственное перед парламентом67.
Президент Исландии действительно избирается населением путем прямых выборов. Но он не противопоставляется парламенту, не может формировать правительство по собственному усмотрению, а правительство не ответственно перед ним. Согласно Конституции президент не может выполнять свои функции самостоятельно.
Параграф 2 основного закона устанавливает, что он осуществляет свою власть через своих министров. Таким образом, Исландия не отвечает признакам, указанным М.А. Крутоголовым Она и по конституции, и фактически является парламентарной республикой. Что касается особенностей государственного режима в Исландии, то его можно отнести к парламентаризму в той разновидности, которая называется парламентским правлением.
Оно характеризуется верховенством власти парламента, ответственностью и подчиненностью правительства парламенту, слабой ролью главы государства, но сохранением за ним некоторых реальных функций в осуществлении государственной власти.
Если подвести итог сказанному выше, то ясно, что становление и укрепление парламентаризма в Скандинавских странах происходило уже в XX в., когда в большинстве капиталистических стран наблюдался процесс ослабления позиций парламентов и усиливалась роль исполнительной власти. Такая специфика объясняется рядом причин.
Экономическое развитие Скандинавских стран шло медленнее, чем в крупных развитых странах, что предопределило и темпы политического развития. Резкий рост в начале XX в. рабочего класса, его активизация под влиянием как внутренних факторов, так и международной обстановки, Октябрьской социалистической революции привели к серьезному усилению роли социал-демократических партий при относительной слабости буржуазных партий, особенно правых. Опираясь на массовую поддержку избирателей, социал-демократические партии стали сначала участвовать в правительствах, а затем и формировать однопартийные кабинеты. Так, СДРПШ с 1932 г. и по настоящее время (с небольшими перерывами) постоянно находится у власти.
Хотя деятельность социал-демократов направлена на укрепление существующего строя, монополистический капитал опасается их полевения, особенно в периоды обострения противостояния различных социальных сил.
Такое положение заставляет правящие круги Скандинавских стран по-новому смотреть на роль парламента, его место в системе государственных органов. Буржуазные партии не считают возможным предоставлять правительствам, чаще всего возглавляемым социал-демократами, широкую свободу действий и освобождать их от парламентского контроля.
С помощью сильного парламента они стремятся создать более прочные гарантии существующей политической системы.
Озабоченность буржуазных партий Швеции возможностью использования социал-демократическим правительством широких конституционных прав, принадлежащих исполнительной власти, нашла отражение в документах, связанных с реформой Конституции: Неясности в юридической области ведут к тому, что часто нельзя с уверенностью определить, является ли какое-то действие правомерным с точки зрения конституции или нет, что особенно некстати в наше время, когда возрастает активность государственных властей в связи с развитием общества68. Здесь явно проводится мысль, что правительство может широко толковать свои права и их нельзя ограничить, ссылаясь на букву конституции.
В сохранении парламентаризма и его укреплении правящие круги Скандинавских стран видят определенные преимущества и в том, что это позволяет скрывать реальную власть капитала, делает ее менее заметной в условиях существования демократических институтов. Со своей стороны социал-демократические партии также заинтересованы в сильном парламенте, так как, находясь в оппозиции, они сохраняют возможность оказывать существенное влияние на решение государственных дел.
Именно поэтому исследователи политических партий Скандинавских стран отмечают, что без анализа места и роли социал-демократических партий в политическом механизме нельзя понять происходящие там процессы69.
Можно утверждать, что специфика расстановки политических сил в Скандинавии породила на современном этапе необходимость и возможность сохранения и упрочения парламентаризма в данном регионе. Она также придала ему особые черты, не свойственные государственным режимам других стран.
Значение для парламентского режима расстановки политических сил в обществе признают и скандинавские ученые и политологи. Ее спецификой они объясняют более сильные позиции датского фолькетинга по сравнению с положением стортинга Норвегии70.
Обосновывая реальность народного суверенитета в своих странах, они считают парламентаризм одним из условий его обеспечения, его краеугольным камнем71.
Таким образом, в Дании, Норвегии и Швеции на современном этапе все основные принципы парламентаризма получили свое полное воплощение. Но при этом если в Дании и Норвегии главой исполнительной власти признается монарх, сохранивший некоторые свои прерогативы в этой области, а в Исландии - президент, то в Швеции король и юридически и фактически перестал быть источником власти, осуществляя лишь представительские функции. В силу сказанного государственный режим в Дании, Норвегии и Исландии можно отнести к парламентскому правлению, а в Швеции - к монистическому парламентаризму, который характеризуется тем, что при нем парламент является единственным источником государственной власти.
Можно выделить два наиболее типичных подхода к определению парламентаризма, а также выявлению его наиболее общих черт. Господствующая в Скандинавии точка зрения исходит из определения парламентаризма как государственного режима с верховенством парламента в государственном механизме.
На таких позициях стоят, например, О. Нюман, X. Стрёмберг, Е. Линдстрём, Т. Опсал72.
В то же время они подчеркивают, что власть парламента неодинакова в каждой из этих стран. Так, стортинг Норвегии играет несколько меньшую роль, чем риксдаг Швеции и фолькетинг Дании73.
Некоторые государствоведы и политологи стремятся обосновать целесообразность усиления роли правительства в системе государственных органов, стоят на стороне тех западноевропейских ученых, которые считают важнейшим признаком парламентаризма баланс властей - законодательной и исполнительной при сведении к минимуму роли главы государства74. Авторы Комментария к Конституции Норвегии М. Анденес и И. Вильберг указывают: Конституция основана на главной идее и принципах, определяющих, что национальное правление должно быть организовано: на принципе суверенитета народа, принципе разделения власти и на доктрине прав человека.
Принцип разделения власти означает, что она должна быть в государстве разделена между отдельными органами власти, а не концентрироваться в руках одного органа правления75.
Указанные авторы в своих комментариях, исходя из текста Конституции 1814 г., забывают, что она за 180 лет претерпела изменения и что анализ текста не дает основания определять реальный государственный режим в Норвегии на современном этапе, руководствуясь принципом разделения властей. Разделение государственных функций, конечно, сохранилось, да и не могло не сохраниться, ибо на этом основывается нормальная деятельность любого государства.
Но дуализм власти, имевший место в Норвегии в XIX в., на современном этапе был заменен парламентаризмом, хотя и с некоторым его балансом между парламентом и правительством.
Проведенный в последующих главах книги анализ конституционных норм и государственно-правовой практики Скандинавских стран показывает, что первая точка зрения основана на реальном положении властей, на таком их взаимодействии, при котором наблюдается явный перевес в пользу парламента, и это, по нашему мнению, отвечает требованиям парламентаризма. Различия в определении парламентаризма выражаются в разном подходе к его принципам. Так, ряд скандинавских ученых говорят об утверждении парламентаризма в этих странах со времени установившейся практики формирования правительства на основе соотношения сил в парламенте76.
При таком подходе получается, что политическая ответственность правительства перед парламентом не рассматривается как важнейший принцип парламентаризма. Ведь если бы было иначе, то тогда нельзя было бы признавать утверждение парламентаризма в Дании и Швеции после окончания Первой мировой войны, поскольку такая ответственность была закреплена и установлена на практике в Дании с 1953 г., а в Швеции - с 1969 г.
В то же время другая часть скандинавских авторов при определении парламентаризма выделяют такие его принципы, как представительное правление, формирование правительства на основе соотношения сил в парламенте, ответственность правительства перед парламентом, ограничение фактической власти главы государства. Так, О. Нюман пишет: Принятие конституции 1974 года означает, что принципы парламентаризма были отражены в конституционном праве в полной мере... Конституция такого типа исключает всякое политическое влияние со стороны короля. Его обязанности носят представительный и церемониальный характер.
Страна управляется правительством, которое ответственно перед парламентом. При исполнении официальных функций правительство зависит от риксдага, в свою очередь получающего мандат непосредственно от народа. Деятельность правительства должна пользоваться доверием риксдага.
Правительство зависит от риксдага, но оно должно, пока существует, иметь эффективные средства для реализации своих административных полномочий и руководства органами управления77.
Некоторые скандинавские юристы и юристы других стран, исследующие характерные черты скандинавского парламентаризма, обосновывают наличие особой скандинавской модели парламентаризма, сущность которой заключается в специальном механизме достижения консенсуса различных политических сил. Соответственно они выдвигают теорию консенсуальной модели парламентаризма. Е. Эйнхорн и Дж. Лоуг так определяют эту модель: Консенсуальная модель предполагает разделение власти (между партиями), а также ее рассредоточение, справедливое распределение, делегирование и формальное ограничение78.
И хотя они раскрывают при этом не все особенности этого механизма и стремятся доказать справедливость распределения власти, тем не менее сама попытка выявить специфические черты скандинавской модели парламентаризма представляется плодотворной79.
Консенсуальная модель представляет собой не только теорию, идею. Применительно к Скандинавскому региону она является инструментальным средством обеспечения стабильности существующей политической системы общества, стабильности государственного строя Скандинавских стран.
Консенсуальный характер скандинавской модели парламентаризма усилился в связи с совершенствованием избирательных систем, которые ранее создавали более благоприятное положение для самых крупных политических партий Дании, Норвегии и Швеции - социал-демократических, получавших большее количество мест в парламенте, чем количество поданных за них голосов избирателей. Действующие избирательные системы обеспечивают почти идеальную пропорциональность.
Они дали возможность буржуазным партиям получать большее количество мандатов в парламентах этих стран и создали хрупкое равновесие между левыми и правыми в парламентах.
Так, в Швеции конституционная реформа 1969-1974 гг. привела к неожиданным даже для ее разработчиков результатам. После выборов 1973 г. голоса социалистических и буржуазных блоков разделились в риксдаге поровну - 175 на 175.
Характеризуя эту ситуацию, С. Хадениус пишет: Таким образом, власть правительства была ослаблена. Приходилось надеяться на особые соглашения с оппозицией по каждому отдельному вопросу и на договоренности, достигнутые в комитетах риксдага. Для решения некоторых проблем депутаты вынуждены были тянуть жребий.
Хотя таких лотерейных решений было и немного, они ставили риксдаг в глупую ситуацию и заслоняли тот немаловажный факт, что различные партии добивались-таки необходимых компромиссных решений80.
В своей статье, посвященной общественному консенсусу, Н.В. Варламова и Н.Б.
Пахоленко пишут: Под внутриполитическим консенсусом следует понимать, по нашему мнению, определенную степень гражданского согласия в отношении политико-правового устройства и проблем развития страны (стратегических и тактических), характеризующуюся наличием значительной поддержки проводимого курса и отсутствием его активного неприятия, что позволяет управлять обществом ненасильственными методами. При этом консенсус имманентен демократии и предполагает не отрицание, а наличие плюрализма идей, ценностей, целостных доктрин, разделяемых теми или иными социальными слоями общества. Каким образом в рамках демократии сочетаются плюрализм и консенсус? - спрашивают они. И отвечают: Очевидно, существуют различные идеи и ценности, которые одобряются и поддерживаются сторонниками различных политических, философских, нравственных течений, группами с различными социально-экономическими интересами.
Направленность режима на реализацию этих идей и ценностей... и способна консолидировать общество81. Но консенсус может быть достигнут только при способности политических сил пойти на компромисс82.
Различные средства обеспечения легитимности власти, ее поддержки подавляющей частью граждан и их профессиональных и политических организаций предполагают достаточно высокий уровень общей и правовой культуры населения. Конечно, власть может строиться на пассивности граждан.
Но все же для демократии необходима их политическая и гражданская активность, что характерно для Скандинавского региона с его достаточно высокой степенью образования, общей культуры, правосознания.
Характеризуя шведскую консенсуальную модель парламентаризма, А.Л. Юханссен в статье Анализ шведской модели пишет, что было бы ошибкой привязывать ее к интересам той или иной стороны, ибо при этом затушевывается интегративная функция модели, призванной создавать баланс различных интересов...
Ни одна из сторон (имеются в виду объединения предпринимателей и профсоюзов, а также государство. - М. М.) не была настроена на то, чтобы использовать свою политическую силу для того, чтобы выбить из игры две другие... А роль государства состояла в том, чтобы, исходя из интересов трудового мира, создать благоприятные условия для сотрудничества сторон83. В шведской модели, указывает тот же автор, важное значение в социально-экономической среде имеют такие ее цели, как: 1) регулирование и разделение власти на рынке труда, 2) молчаливая склонность к переговорам, т. е. компромисс между государством, трудом и капиталом, 3) нейтрапизация проблемы безработицы, 4) политика распределения, которая позволяет перекачивать часть прибылей предпринимателей в пользу малообеспеченных слоев населения. :: :: :: :: :: :: :: :: :: :: :: :: :: :: :: :: ::