Затягивание решения
Конечно, экономические трудности и нехватки нарастали, но это не могло повлиять на внешнеполитическую позицию Ирана.
Журнал Тайм в номере за 7 января поместил интервью, которое дал ему аятолла Хомейни в Куме.
Вопрос. Антиамериканские настроения в Иране очень сильны.
Американцы, со своей стороны, обращают свой гнев на Иран. Как вы оцениваете перспективы двусторонних отношений после урегулирования кризиса, какую бы форму оно ни приняло?
Ответ. Гнев иранцев направлен не против американского парода, а против американского правительства.
Когда иранцы упоминают Америку в своих лозунгах и заявлениях, они имеют в виду не народ, а правительство США...
Затягивание решения
Кризис с заложниками затягивался. Позиции сторон выглядели непримиримыми.
Положение осложнялось тем, что в США захват заложников, как мы отмечали, был желанным поводом для раздувания шовинизма и смещения всей оси политической жизни страны вправо. В январе Картер провозгласил свою доктрину, полную имперских притязаний.
Наращивание военной мощи США в Индийском океане продолжалось. Картер еще надеялся на положительный исход авантюры по освобождению заложников, которая в глубокой тайне готовилась американской администрацией.
В любом случае по ряду веских причин отношение Вашингтона к проблеме заложников было, по меньшей мере, двусмысленным.
Некоторые аспекты поведения президента Картера после захвата заложников окутаны тайной, писала газета Монд в июне 1980 года. Почему он разрешил шаху вернуться в США вопреки рекомендациям многих своих советников?
Почему хозяин Белого дома согласился вести переговоры об освобождении заложников? Если это был шантаж со стороны террористов, то нужно было сразу же применить в ответ на него силу или хотя бы отказаться от любых переговоров до тех пор, пока террористы не прекратят нарушения международного права.
И, напротив, если ты признаешь силу противника, то можно пойти на какие-то уступки ему. Однако после нескольких месяцев контактов, переговоров и соглашений для отвода глаз сложилось впечатление, что Вашингтон не хотел (или не мог) удовлетворить ни одного из требований иранцев ни требований имама Хомейни, ни даже более умеренных требований президента Банисадра.
В Иране самой возможности суда над бывшим шахом придавали не меньшее значение, чем требованию о его выдаче и возвращении награбленных им богатств. Однако американские руководители отвергли сам принцип судебного процесса, полагая, что он станет опасным прецедентом для других свергнутых глав государств.
Вашингтон оставил без внимания предложение Банисадра Соединенным Штатам признать свою ответственность за злодеяния шахского режима, дать обязательства не вмешиваться больше во внутренние дела Ирана и не препятствовать выдаче шаха и возврату его состояния Ирану.
Отъезд шаха из Панамы в Египет в марте 1980 года всего лишь за несколько часов до того, как Иран смог представить документы в обоснование его ареста, подтверждал подозрения в Тегеране по поводу двойной игры Вашингтона. Мохаммеда Резу отправили в Египет на самолете, зафрахтованном одним из ближайших сотрудников Картера.
Положение было ясным: США, как и подтвердил это высокопоставленный представитель Белого дома, всеми средствами стремились помешать серьезному расследованию злодеяний шаха, потому что слишком много американских высокопоставленных деятелей оказывалось замаранными связью с ним и ни в коем случае не желало признавать какую бы то ни было ответственность за них.
Конгресс вполне солидаризировался с правительством, что и доказала тщетная попытка члена палаты представителей Джорджа Хэнсена пролить свет на это темное дело. Этот консервативный республиканец от штата Айдахо по собственной инициативе направился в декабре 1979 года в Тегеран для содействия освобождению заложников. Он вернулся потрясенный всем, что узнал о нарушениях прав человека, об экономических злоупотреблениях, о продажности старого режима, с которым были связаны некоторые из его сограждан.
Он потребовал начать расследование, по его словам, не столько для того, чтобы успокоить иранцев, сколько для того, чтобы защитить честь, а также моральные и демократические традиции Америки. Члены его партии, большинство его коллег, некоторые газеты стали высмеивать его, обвиняя в поисках дешевой популярности, игнорируя привезенные им документы.
Тесное сотрудничество ЦРУ с GABAK было в Вашингтоне самой запретной темой. Ведь в противном случае над ЦРУ нависло бы, по словам сенатора Эдварда Кеннеди, обвинение в том, что оно содействовало приходу к власти одного из самых жестоких в истории человечества режимов, практиковавшего кровавые репрессии и попиравшего права человека.
Во всяком случае, книга, написанная о перевороте 1953 года в Иране К. Рузвельтом, организатором заговора, была вскоре после выхода в свет изъята из продажи.
Расследование вынудило бы не только руководителей ЦРУ, но и Киссинджера и его преемника во главе Совета национальной безопасности Бжезинского давать объяснения по поводу предоставления САВАК свободы действий на американской территории.
Подобные нечистоплотные, а порой и незаконные отношения, как назвал их Хэпсен, поддерживали не только службы безопасности двух стран. Банковские, деловые, политические и правительственные круги (которые, впрочем, переплелись между собой) в случае расследования не вышли бы сухими из воды.
Вместо того чтобы создать официальное лобби, зарегистрированное в соответствии с американским законодательством, шахский режим поступил куда более ловко: он заручался поддержкой, а точнее просто подкупал парламентариев, высших офицеров в отставке, бывших министров, профессоров университетов, влиятельных журналистов.
В документах, предоставленных тегеранскими властями, в материалах, собранных в Иране и США такими газетами, как Вашингтон пост и Нью-Йорк тайме, в ряде выступлений Джорджа Хэнсена в конгрессе фигурировали имена многих видных деятелей, которые попользовались благодеяниями, а точнее взятками Пехлеви. Среди них Генри Киссинджер, Дэвид Рокфеллер, бывший вице-президент Спиро Агню, бывший государственный секретарь Уильям Роджерс, министр финансов Уиль-ям Миллер, мэр Лос-Анджелеса Брэдли, губернатор штата Мэриленд Пьер Дюпон, член палаты представителей Ларри Макдональд, бывший управляющий Международным банком реконструкции и развития Джон Макклой и даже бывший президент Джеральд Форд.
Многие из них, в частности супруга сенатора Джавитса, получали солидные материальные блага, разумеется не отдавая себе отчета в том, что их известность и их связи позволяли шаху укреплять дружбу с нужными людьми.
Рокфеллер и Киссинджер и не опровергали наличие такой дружбы. Глава Чейз Манхэттен бэнк и бывший госсекретарь признавали, что немало похлопотали перед администрацией, добиваясь возвращения экс-шаха в Америку. Некоторые, как, например, бывший заместитель госсекретаря Болл, обвиняли их в том, что они оказывали грубый нажим на президента Картера, понимая, однако, весь связанный с этим риск.
Кое-кто утверждал, что они намеренно пытались развязать кризис для более успешной защиты интересов Чейз Манхэттен бэнк, которые они смешивали с интересами США.
Большая тревога, охватившая Уолл-стрит после падения династии Пехлеви, неожиданно улеглась утром 14 ноября. Ведущие радио- и телевизионных передач объявили в этот день еще до открытия учреждений о беспрецедентном решении президента Картера заморозить иранские авуары в американских банках и в их филиалах за границей. Такая мера не для всех была неожиданностью, писала Монд.
Некоторые из посвященных, среди которых, несомненно, был и председатель правления Чейз Манхэттеп бэнк Дэвид Рокфеллер, знали, что такая мера изучалась в министерстве финансов еще задолго до захвата заложников в Тегеране 4 ноября. Она была призвана помочь банкам в условиях катастрофы.
Чейз Манхэттен главное вместилище поступлений от нефти оперировал ежегодно кругленькой суммой порядка 20 миллиардов долларов. Вместе с другими организациями он финансировал множество проектов, не все из которых сулили выгоду Ирану. По утверждению Тегерана, через этот банк осуществлялись спекулятивные или мошеннические операции членов шахской семьи.
Банк управлял баснословным состоянием шаха, которого обвиняют в том, что оп присвоил государственных средств на 1020 миллиардов долларов. Этот банк обеспечивал также иранскому правительству или подставным частным компаниям шаха кредиты на явно противозаконных условиях.
Очень многие частные американские компании, извлекавшие немалые прибыли от реинвестиций нефтедолларов, завышали свои счета, включая туда в завуалированной форме комиссионные или взятки, выплачивавшиеся видным представителям шахского режима, поставляли технику, непригодную для местных условий, получали авансы по неосуществленным или аннулированным контрактам.
Если такие гиганты американской промышленности, как Белл, Нортроп, Бечтел, Локхид, Вестинга-уз, Дюпон де Немур, Грумман и Дженерал моторе, оказались в трудном положении из-за иранской революции, то Чейз Манхэттен, по мнению некоторых специалистов, оказался чуть ли не на грани банкротства или выдавал свою ситуацию за таковую. Поэтому дирекция банка не без облегчения узнала о беспрецедентном решении президента Картера заморозить в качестве репрессивной меры иранские авуары примерно 8 миллиардов долларов и тем самым, по выражению Нью-Йорк тайме, положить конец начавшемуся кошмару,
Коготь орла
Шли переговоры и демонстрации, пресс-конференции и военные маневры. А в недрах Пентагона и ЦРУ специалисты по диверсионным операциям готовили авантюру для спасения заложников.
Ее планирование, по признанию 3. Бжезинского, началось уже через два дня после захвата заложников.
Спустя несколько недель после ее провала западногерманский еженедельник Шпигель опубликовал о ней подробный отчет на основе специального доклада Пентагона.
Пять месяцев и три дня американская военная машина, занятая подготовкой операции, работала безупречно. Мельчайшие детали, касающиеся планирования и материального обеспечения, отработки действий специальных команд и сбора разведданных для осуществления этой акции, сохранялись в глубочайшей тайне.
И вот наступил решающий день 25 апреля...
Составленное позже сотрудниками Пентагона подробное описание провалившейся акции и сопутствовавших ей обстоятельств словно бы взяты из кинодетектива, который по сложности своего сюжета оставит далеко позади любой из фильмов о похождениях Джеймса Бонда.
Едва ли подобная операция разрабатывалась когда-либо столь тщательно. Едва ли вообще когда-либо планировалось столь рискованное мероприятие.
Ведь, чтобы вызволить заложников из рук иранцев, специальные группы из далекой Америки должны были преодолеть по воздуху тысячи километров, проникнуть во враждебный им город с почти пятимиллионным населением, а затем выбраться из него.
Уже 21 ноября 1979 года, как явствует из доклада Пентагона, намечалась сугубо секретная подготовка к операции по спасению заложников отбор вертолетов и экипажей для них.
Операцию по освобождению заложников было решено начать с американского авианосца Нпмиц, который с января 1980 года находился вблизи берегов Персидского залива, отмечалось в докладе комитета начальников штабов. Но поскольку вертолеты, стартующие с Нимица, не в состоянии без остановки преодолеть расстояние до Тегерана, то пришлось предусмотреть промежуточную посадочную площадку в 100 километрах юго-восточнее иранской столицы, где можно было бы дозаправить вертолеты.
Такая площадка должна была быть достаточно большой, ровной и с твердым покрытием, чтобы на ней могли приземлиться не только восемь вертолетов, но и шесть транспортных самолетов с горючим и снаряжением, и, кроме того, находиться в укромно месте, но быть достаточно заметной и обозримой сверху.
С помощью подробных карт и фотоснимков, полученных со спутников, американцы выбрали район, удовлетворяющий указанным требованиям, и обозначили его пустыня I. Но даже столь идеальное место, говорилось в докладе, имело важный недостаток, заключающийся в том, что рядом проходила немощеная дорога.
При выборе транспортных самолетов исходили из того, что они должны быть тех же типов, какими располагает Иран: в случае чего меньше вероятность, что иранцы заподозрят неладное. Решено было использовать самолеты С-130.
В ноябре 1979 года шесть вертолетов РН-53 были доставлены на курсирующий в Аравийском море американский авианосец Китти Хок. В январе 1980 года их перебазировали на авианосец Нимиц, с которого должно было осуществляться непосредственное руководство операцией.
Два других вертолета РН-53 к тому времени уже находились на борту Нимица.
Экипажи вертолетов были составлены из опытных пилотов, многие из которых (как, например, погибший позже Ричард Бэкк) уже принимали участие в рискованных операциях. Были отобраны самые лучшие пилоты,говорится в докладе Пентагона.
Тренировочные полеты на РН-53 проходили еще в декабре 1979 года вблизи Лас-Вегаса и над пустыней в Аризоне: там примерно такие же природные условия, как и в Иране. (Было проведено около 20 репетиций штурма специально построенного здания, которое являлось копией посольства США в Тегеране, для отработки действий по освобождению заложников.) В январе 1980 года начались тренировочные полеты с Нимица.
Разведка местности, обозначенной как пустыня I, дала хорошие результаты. 12 апреля там приземлился один из шести С-130. За несколько часов, в течение которых самолет оставался на иранской территории, летчики не встретили поблизости ни одной живой души. Они преспокойно вбили в землю указатели для будущей запланированной посадки шести самолетов С-130 и взяли пробы почвы, которые должны были позволить определить, возможна ли в данном районе ночная посадка Транспортных самолетов со специальными командами, тяжелым снаряжением и запасом горючего на борту.
Анализ проб оказался положительным.
Операцию наметили на 24 апреля. С 20 апреля все экипажи вертолетов и механики находились на Нимиц.
Чтобы максимально устранить факторы риска, вертолеты были буквально начинены новейшей электронной и навигационной аппаратурой. Все детали и узлы, ресурсы времени которых на четыре пятых оказались исчерпанными, были заменены.
В ночь с 24 на 25 апреля синоптики предсказали почти ясное небо, хорошую видимость, отдельные высокие облака и благоприятный ветер. То есть все свидетельствовало о том, что погода не препятствует запланированной операции. Грозовой фронт, образовавшийся в 80 километрах от маршрута полета, не считали помехой. Все складывалось блестяще.
Ожидали лишь приказа о начале операции. Наконец он был отдан.
Первая заминка произошла еще до старта. На Нимице вдруг ни с того ни с сего сработало одно из противопожарных устройств, которое окатило пять вертолетов морской водой и пеной.
Пришлось прочистить и перепроверить все системы вертолетов и совершить контрольные полеты. Пилоты не обнаружили ничего подозрительного.
24 апреля во второй половине дня, стартовав с неизвестного аэродрома, взяли курс на пустыню 1 транспортные самолеты. (Шесть транспортных самолетов С-130 с подразделениями командос, различным снаряжением и горючим поднялись с аэродрома, находящегося в Египте, сообщал американский журнал Ньюсуик 30 июня 1980 года.) В 19.30 с Нимица поднялись в воздух восемь вертолетов.
Уже через несколько минут после того, как первый транспортный самолет С-130 приземлился в пустыне 1, на дороге, как утверждали, ранее всегда пустовавшей, вдруг появился местный автобус с пассажирами. Выстрелами его остановили, и все 44 пассажира, в том числе старики и дети, были задержаны. Через некоторое время по дороге загромыхала автоцистерна, за которой двигался автофургон. Солдаты открыли по бензовозу огонь из автоматов, и тот вспыхнул ярким пламенем.
Водитель успел выпрыгнуть из кабины и вскочить на подножку автофургона, который уже разворачивался в обратном направлении. Несмотря на автоматные очереди, автофургон исчез в темноте. Так неожиданно появились очевидцы предпринимаемой акции. В последующие часы в районе пустыни 1 было все тихо.
Прибытие вертолетов ожидалось в полночь. Назначенное время миновало, но их все не было.
А в небе происходило следующее. Пилоты вели свои машины, не включая радиосвязь, пользуясь лишь визуальным ориентированием. Как и планировалось, менее чем через два часа полета на малой высоте они достигли побережья.
Вдруг контрольная лампочка в кабине вертолета 6 стала сигнализировать о том, что одна из лопастей несущего винта грозит развалиться.
Пилот решает совершить посадку. Летящий последним вертолет 8 также приземляется.
После осмотра лопасти устанавливают, что она действительно повреждена. Экипаж вертолета . 6, взяв с собой секретные документы, перебирается в вертолет 8. Из восьми вертолетов остается семь.
Для успеха операции требуется не менее шести.
В это время шесть улетевших вперед вертолетов неожиданно оказались в зоне песчаной бури. Наземные ориентиры потеряны. Поскольку включать радиосвязь запрещено, экипажи почти ничего не знают друг о друге. Действия в зоне песчаной бури планом операции не предусмотрены.
А она явилась следствием того грозового фронта, который не приняли во внимание.
Примерно через 30 минут возникают неполадки в системе электропитания вертолета 5. Небрежно брошенное кем-то в угол обмундирование блокирует охлаждение электрогенератора, в результате чего выходит из строя чувствительная навигационная система. Вертолет 5 остается полностью изолированным от остальной группы.
Запаса топлива пока еще достаточно, чтобы повернуть назад, добраться до Нимица. Пилот пе уверен, сумеет ли он без вышедшей из строя навигационной аппаратуры преодолеть лежащую перед ним горную цепь.
Поэтому вертолет 5 возвращается на авианосец.
Итак, в воздухе осталось шесть вертолетов минимальное число для успешного выполнения операции. Вдруг в гидравлической системе вертолета 2 возникают неполадки, происходит утечка жидкости. Тем не менее пилот на свой страх и риск продолжает вести машину прежним курсом в направлении района пустыни 1.
Согласно плану, вертолеты должны приземлиться в заданном месте в полночь. Но они появляются там по очереди: в промежутке времени между 0.50 и 1.40.
Потеряно более полутора часов драгоценного ночного времени, так что дозаправка вертолетов и погрузка снаряжения производятся в спешке. Кроме того, руководитель экспедиции Чарльз Бекуит прибыл предпоследним вертолетом и вначале полагал, что успеху операции ничто не мешает, так как посадку в пустыне совершили шесть машин,
Однако экипаж вертолета 2, осмотрев свою машину, убеждается, что на устранение неисправности гидравлической системы уйдет несколько часов. Оказалось, что лопнула алюминиевая гайка (добраться до которой крайне трудно), повредив при этом трубопровод, по которому подается гидравлическая жидкость.
В результате ее утечки перегрелся и сгорел насос. Теперь вертолетов осталось меньше расчетного числа.
Чарльз Бекуит понял, что придется прервать операцию. Все другие руководители операции, с которыми была установлена связь, в том числе, как утверждают, находившийся в Египте командующий силами специального назначения Джеймс Вот, согласились с ним. По радио был поставлен в известность президент США Картер, который в 2 часа 10 минут распорядился дать отбой. Все вертолеты должны были немедленно под покровом ночи вернуться на Нимиц, а транспортные самолеты на свою базу.
И пожалуй, никто бы толком ничего не узнал, если бы при свертывании операции не произошла авария.
В баках С-130, от которого заправлялся вертолет 4, кончилось запасное топливо. Поэтому он должен был дозаправиться от другого самолета, около которого находился вертолет 3, готовившийся взлететь.
Вдруг поднялся сильный ветер, и вертолет 3, уже оторвавшийся от земли, накренился так сильно, что ударил лопастью по левому крылу самолета С-130. В то же мгновение раздался взрыв. Находившиеся в самолете сорок человек сумели через аварийный люк выбраться наружу, а все пять членов экипажа С-130 и три члена экипажа РН-53 погибли. Пилоты остальных вертолетов поспешно остановили двигатели и кинулись к месту происшествия.
Было решено посадить всех людей на самолеты, так как (говорится в докладе Пентагона) время и топливо стали критическими факторами.
В кромешной тьме перегруженные самолеты поднимаются в воздух.
Итак, после пяти с лишним месяцев подготовки операция провалилась.
В 16.20 (по вашингтонскому времени) я получил сообщение от Брауца о том, что на месте встречи все в порядке, напишет спустя два года 3. Бжезинский в журнале Нью-Йорк тайме мэгэзин. В 16.45 все резко изменилось. Позвонил Браун и сказал: По-моему, придется отменить операцию.
У одного вертолета в пустыне возникли осложнения с гидравлической системой. Таким образом, у нас остается меньше необходимого минимума в шесть вертолетов. Можно использовать транспортные самолеты, чтобы вывезти наших людей из пустыни l.
Я тут же направился в Овальный кабинет. Картер совещался с Кристофером и юридическим советником Белого дома Ллойдом Катлером.
Я вошел в кабинет в 16.50 и сказал президенту, что должен поговорить с ним немедленно и наедине... Я рассказал ему о новостях и о причинах, почему, по мнению Брауна, операцию надо остановить.
Картер пробормотал: Черт возьми.
Президент связался с Брауном в 16.55. Он попросил Брауна изложить мнение командира операции, после чего я услышал, как президент сказал: Тогда согласимся с его рекомендацией.
Он положил трубку, посмотрел па меня и подтвердил, что операция отменена. После этого он обхватил голову руками и так просидел несколько секунд.
Картер, должно быть, понимал, какую личную, равно как и политическую, катастрофу он только что пережил.
В 17.15 президенту позвонил генерал Джоунс, сообщивший, что один из вертолетов натолкнулся на С-130 и загорелся и что есть жертвы. У Картера был вид, словно его ударили ножом. Он дал указание Вэнсу, Кристоферу и Пауэллу начать подготовку заявления для печати о провале операции.
Вскоре к нам присоединился Тэрнер, заявивший, что надо воздержаться от публичного заявления, пока он не удостоверится, что его люди (агенты ЦРУ) в Иране в безопасности.
