Пределы возможностей
Финансисты из нефтяного княжества вложили деньги в текстильные и фармацевтические фабрики Судана, в рыбные промыслы Восточной Африки, в спичечную фабрику Нигерии. Большинство отелей Хилтон, Шератон, Иптерконтинэптл и Холидей ин на Ближнем и Среднем Востоке финансируются саудовскими и кувейтскими бизнесменами.
Валютные резервы княжества Абу-Даби росли с еще большей скоростью. В эмирате стали появляться институты, подобные кувейтским. Министр финансов пользовался консультациями и услугами таких учреждений, как Юньон де банк сюис и старая банковская организация британской колониальной империи Краун эджентс. При правительстве был создан совет по вложениям во главе с Джоном Хоггом, вице-президентом английского банка Вильяме энд Глин.
Среди его членов были Лонг Стрит Хилтон, советник администрации Морган гэрэнти траст, Джон Морелл, администратор английского Совета по инвестициям, и граф Жан де Сей, заместитель генерального директора Банк де ль'Эндошип. Члены Совета по инвестициям Абу-Даби сами выбирали, куда направлять деньги, в какие ценные бумаги вкладывать их и через какие иностранные банки.
Группа Моргана обеспечивала для Абу-Даби рынок в США, группа Флеминга в Великобритании и Японии, группа Банк де ль'Эндошин в Западной Европе.
Саудовцы большую часть своих резервов держат в долларах. Доходы от нефти полностью поступают в главную финансовую организацию страны Валютное агентство Саудовской Аравии, которое является чем-то вроде центрального банка.
В тот момент, когда агентство получает платежи от АРАМКО, оно немедленно использует телекс, чтобы узнать, где наиболее высокие проценты. Большая часть долларов направляется в Соединенные Штаты, где ставки выше.
Представителями Саудовской Аравии выступают все те же Морган гэрэнти и Чейз Манхэттеп.
Саудовская Аравия стала самым крупным иностранным вкладчиком в американские банки, в правительственные ценные бумаги, в экономику и недвижимую собственность США. Фактические размеры саудовских инвестиций, согласно ряду источников, значительно больше официально объявленных. (В конфиденциальном докладе, представленном в 1978 году Саудовской Аравией Международному валютному фонду, она сама оценивала свои международные инвестиции в размере 133 миллиардов долларов.
По мнению специалистов, к концу 1981 года эта сумма увеличилась еще по крайней мере на 100 миллиардов долларов. Эти цифры резко отличаются от официальных данных.)
Арабский капитал в США концентрируется в нескольких крупнейших банках, главным образом нью-йоркских. Как писал журнал Форчуп со ссылкой на одного высокопоставленного члена сенатской комиссии по иностранным делам, вероятнее всего, что 75 процентов всех арабских активов в США сосредоточены в Ферст нэшнл сити бэнк, Чейз Манхэттен бэнк и Морган гэрэнти траст. Если к ним добавить Кемикл бэнк оф Нью-Йорк, Мэ-цюфэкчурерс Гановер траст и Бэнк оф Америка, то можно смело утверждать, что эти шесть банков контролируют 90 процентов всех арабских капиталовложений в стране.
Остающиеся 10 процентов, по мнению члена совета управляющих Федеральной резервной системы Ф. Коодухола, находятся в руках шести банков США, следующих ниже по списку.
Вплоть до иранской революции Чейз Манхэттен был ведущим банком по операциям с иранскими капиталами. Всякий раз, когда шах и его правительство совершали какую-либо сделку, требующую крупных финансовых затрат, они называли в качестве банкира Чейз Манхэттен.
Этот банк Рокфеллера финансировал разработку нефтяных богатств Ирана, создание его промышленности и вооруженных сил, оснащение шахской охранки САВАК необходимым снаряжением. К концу правления шаха на счетах Чейз Манхэттен бэнк находилось около 3 миллиардов долларов иранских денег почти 8 процентов общей суммы депозитов в банке.
Шах поместил в этот банк часть своего личного состояния, оцениваемого в 2030 миллиардов долларов.
Американское правительство учитывает лишь те вклады, которые имеют национальную принадлежность. Но многие вклады делаются через подставных лиц или организации. Экономист П. Эрдман отмечал в своем докладе, представленном конгрессу, что нефтедобывающие страны имеют в США столько же скрытых вкладов, сколько и открытых. Такая политика обеспечивает арабским вкладчикам гарантии от возможного наложения ареста на их вклады в случае американо-арабской конфронтации, которая может привести к подобному шагу.
Во всяком случае, известно, что более половины из 350 миллиардов долларов зарубежных активов членов ОПЕК приходится на США.
По сведениям американской печати, арабские нефтяные магнаты, не ограничиваясь размещением в банках США своих капиталов, все активней занимаются приобретением, полностью или частично, мелких банков, покупкой земли и недвижимости, гостиниц, промышленных предприятии и т.д. Кувейт приобрел пакеты акций во всех 500 самых крупных корпорациях США. К банкам, над которыми установлен полный или частичный контроль со стороны арабских производителей нефти, относятся Банк оф зе коммонуэлс оф Мичиган, Мейн банк оф Хьюстон, Нэшнл банк оф Джорджия, Юнион Челсия нэшнл банк оф Нью-Йорк, Секьюрити нашнл банк оф Калифорния и некоторые другие.
Но, приобретя арабские капиталы, эти банки остались частью американской финансовой системы.
Лондонский денежный рынок также привлекает средства Саудовской Аравии и других нефтяных государств. Довольно высокие проценты на вложенные капиталы, гарантия для официальных инвестиций в фунтах стерлингов, широта, гибкость и опытность денежного рынка Сити и старые связи с арабскими странами и Ираном все это факторы, работающие в пользу Лондона.
Париж другой финансовый центр, через который направляются свободные арабские капиталы. Известно, что Сосьете женераль и Креди лионэ создали первые многонациональные европейско-арабские консорциумы Банк франко-араб д' энвестисман и Юньон де банк араб э франсез.
Важную роль в рециклировании нефтедолларов играют банки Бенилюкса и Швейцарии.
Международные банковские монополии, стремясь быть ближе к источникам нефтяных денег, открывают свои филиалы в арабских странах. Там, где это не удается, они действуют иногда под формальной вывеской национальных учреждений, а в ряде случаев опутывают местные банки контрактами и долгосрочными соглашениями.
В Катаре из десяти банков иностранцам принадлежит девять, на Бахрейне из одиннадцати десять. В Объединенных Арабских Эмиратах существует более 50 банков, почти все они иностранные. Трамплином для финансовых операций на Ближнем и Среднем Востоке до гражданской войны 1975 года служил Ливан.
В финансовом мире Бейрут считался традиционным хранителем частных арабских капиталов. В Бейруте было 73 банка, 34 из них ливанские, остальные филиалы крупнейших американских и западноевропейских банков.
Отсюда свободные деньги плыли на Запад. Но гражданская война, а затем израильское вторжение подорвали бейрутский банковский центр.
Его роль в какой-то мере на себя принял Бахрейн.
Приток нефтяных денег в развитые капиталистические государства Запада помогает им лечить за счет развивающихся стран свои экономические недуги, облегчает структурную перестройку их экономики, помогает уменьшать дефициты платежных балансов.
Рост цен на нефть сказался, нередко трагически, на экономическом положении развивающихся стран, лишенных этого сырья. Он одна из главных причин хронического дефицита (более 50 миллиардов долларов в 1980 году) их платежных балансов.
Долг всех развивающихся стран к началу 80-х годов превысил 500 миллиардов долларов. Примерно пятую часть всех своих доходов в иностранной валюте они должны были платить только за проценты по кредитам. Ряд международных банков уже отказывались давать им займы.
А кредиты МВФ и МБРР предоставлялись на условиях диктата, равноценных финансовому колониализму. Впрочем, в ряде случаев задолженность достигала таких колоссальных размеров, что страны-должники без особого труда получали новые кредиты: опасность их банкротства повергала в ужас заимодавцев. Случаи с Бразилией, задолжавшей к началу 80-х годов более 50 миллиардов долларов, или с Мексикой (долг 80 миллиардов) наиболее характерны.
Им просто не могли не давать новых займов, опасаясь потерять все.
Многие развивающиеся страны попадают во все большую финансовую кабалу к Западу. Замедляются темпы их экономического развития, падает жизненный уровень населения. В этих условиях достаточно убедительно звучит требование к ОПЕК развивающихся стран импортеров горючего компенсировать им рост их затрат.
Ведь они активно поддерживали борьбу государств экспортеров нефти против Запада и внесли в ее успех определенный вклад.
Участники ОПЕК в некоторой степени пошли навстречу другим освободившимся странам, оказали им значительную финансовую и экономическую помощь. На 1980 год ее общий объем превысил 55 миллиардов долларов, он составлял до 1,3 процента валового национального продукта членов ОПЕК по сравнению с 0,3 процента своего ВНП, предоставляемого Западом. Из общего объема помощи ОПЕК 70 процентов выделялось на льготных условиях, в основном в виде даров.
Главные донорыгосударства из бассейна Персидского залива. Средства идут в основном' на двусторонней или региональной основе и частично через Международный валютный фонд, Международный банк реконструкции и развития, другие международные;
финансовые учреждения. Помощь ОПЕК, несмотря на свои крупные размеры, достигает едва лишь седьмой части общего экспорта капиталов из этой зоны.
Она способствует решению ряда финансовых и экономических проблем в других странах Азии, Африки и Латинской Америки, но, конечно, не компенсирует и половины их общего нефтяного дефицита. Кроме того, ее предоставление выборочно, оно определяется и политическими, и религиозными соображениями.
И еще один существенный элемент. Участники ОПЕК экспортируют свой капитал в ссудной форме, и если он не идет непосредственно на покрытие дефицита платежного баланса, то за предоставленные средства развивающиеся страны ввозят продовольствие, оборудование, сырье из развитых капиталистических стран.
Таким образом, Запад финансирует за счет ОПЕК свой экспорт в развивающиеся государства, привязывая их еще крепче к себе, экономя на собственной помощи, кредитуя их за счет рециклирования капиталов участников ОПЕК через свои финансовые центры.
Пределы возможностей
В тысячах крупных и мелких компаний развитых капиталистических стран появился арабский капитал. Однако какова его роль? Получили ли арабские магнаты элементы контроля в тех корпорациях, которые они финансируют?
Выясняется многозначительный факт: даже кувейтцы с их опытом и сравнительно развитой системой финансовых учреждений не голосуют на советах директоров компаний, куда вложены их деньги. За правительство Кувейта это делают Чейз Манхэттен и Ферст нэшнл.
Немало аравийских финансистов отмечают, что они не могут оказывать сколько-нибудь существенного влияния на зарубежные фирмы. Даже если бы мы взяли под контроль Дженерал моторс, то надо было бы учитывать одну важную вещь: мы не являемся представителями, скажем, Фиата, который поглотил бы это предприятие, имея собственные планы и идеи, как руководить автомобильной промышленностью, рассуждал генеральный директор Кувейт инвестмент компани Абдель Латыф эль-Хамад. Если бы я приобрел, например, Интернэшнл бизнес машныз, у меня не было бы возможности руководить этой корпорацией.
Но не так уж важно, будет ли президентом этой компании араб. Важно, чтобы этот президент играл активную роль, несмотря на свою расу или национальность.
Правда, у некоторых арабов есть другие мнения. Ливанец Роже Тамраз, который учился в Гарвардской школе бизнеса, заявил: Нет никаких причин, которые бы помешали нам, арабам, контролировать американские компании.
Мы могли бы пользоваться услугами лучших специалистов, лучших экономистов. Думаю, что мы должны из принципа установить контроль над какой-либо крупной американской фирмой.
Роже Тамраз из принципа попробовал сделать это. Он замахнулся не на что другое, как на Локхид крупную американскую авиакосмическую компанию.
Через его ливанский банк Ферст арабиен корпорейшн дельцы из зоны Залива попытались за 100 миллионов долларов приобрести контрольный пакет акций Локхида, когда американская фирма была на грани банкротства и отчаянно нуждалась в деньгах. Но предложение Тамраза даже не рассматривалось на совете директоров компании, хотя тон ливанского банкира стал совсем жалобным: Мы заверяем, что арабские вкладчики не будут вмешиваться в повседневное руководство компании, не будут возражать против решений правления, предоставив Локхиду равное право при выборе арабских членов правления.
В ответ он услышал ледяное нет!.
Хотя в развитых капиталистических странах приветствуют вклады нефтяных денег, но твердо сохраняют контроль над главными секторами своей экономики. Так, в конце 1974 года Кувейт приобрел 14 процентов акций известной автомобильной компании Даймлер-Бенц в Западной Германии. Спустя некоторое время Иран попытался купить большой пакет акций этой же фирмы, что означало бы переход контроля над Даймлер-Бенц в руки средневосточного капитала.
Но сделка расстроилась.
Сам тогдашний канцлер ФРГ Гельмут Шмидт настоял, чтобы банкиры ФРГ помогли ослабевшей компании, купив акции, на которые претендовал Иран. Мы не были бы довольны, если бы большие и политически и стратегически важные отрасли пашей экономики оказались под иностранным контролем, сказал он.
Ведущие банкиры и промышленники ФРГ собрались в Дюссельдорфе и разработали меры, чтобы помешать продвижению нефтяных капиталов в ключевые секторы западногерманской экономики.
Когда такие же вопросы возникли в США, тогдашний министр финансов Саймон разъяснил, что нефтепроизводящие страны делают вложения в американскую экономику, согласуй их с американским правительством. Свобода действий арабских магнатов в США ограничена жесткими рамками и поставлена под наблюдение казначейства. Заслоном для иностранных вложений в американскую промышленность служит прежде всего программа сохранения военной тайны. Все подрядчики Пентагона должны представлять отчеты о размерах пакета акций, находящегося в руках неамериканцев, и лишаются военных заказов, если доля иностранного капитала переходит за минимальный уровень.
Так что покушение на Локхид заранее было безнадежным делом.
В Англии роль инспектора играет Бэнк оф Инглэнд. Его одобрение требуется для каждой сделки, в которой иностранцы приобретают более 10 процентов акций компаний.
В некоторых случаях арабский капитал все же проникает через поставленные перед ним барьеры. Но действительно ли приобретение контрольного пакета акций означает, что те или иные фирмы становятся арабскими?
Обратимся к деятельности одного из крупнейших частных предпринимателей арабского мира Хашшогджи.
Саудовскому дельцу удалось мобилизовать часть свободных саудовских капиталов и приобрести контрольные пакеты акций в двух калифорнийских банках. Он вложил деньги в разведение скота в штате Аризона, в рестораны в Калифорнии, в компании по перевозкам грузов и некоторые фирмы в Нью-Йорке. У Хашшогджи есть мозговой трест в составе двух десятков человек, из которых большинство американцы. Некоторым из них он платит в год более 100 тысяч долларов.
Он хотел бы внедрить капитализм западного образца в Саудовской Аравии и арабском мире. Я обвиняю Соединенные Штаты в том, что они не экспортируют к нам свою систему, сокрушался он.
Другой саудовский бизнесмен Сулейман Олаян основатель одной из самых могущественных фирм Саудовской Аравии. Сын торговца пряностями, окончивший английскую школу на Бахрейне, он нанялся переводчиком в АРАМКО, стал шофером, организовал собственную транспортную контору, нажился на строительстве трансаравийского нефтепровода.
Затем он занялся торговлей продуктами, строительством, земельными спекуляциями. Всего в его группе 35 компаний, действующих в Саудовской Аравии.
Сулейман Олаян на международном финансовом рынке выступает вместе с принцем Халедом, сыном Абдал-лаха, брата основателя королевства.
Группу Олаяна в Нью-Йорке возглавляет не кто иной, как бывший министр финансов США Уильям Саймон. Вложения Олаяна распространяются на девять американских банков, включая Чейз Манхэттен банк, откуда выходят управляющие его главных компаний, и Ферст Чикаго корпорейшн. Олаянпредседатель Сауди-Бри-тиш бэнк в Саудовской Аравии, Сауди-Спэниш бэнк в Испании, член международного консультативного комитета Морган гэрэнти траст, одновременно член совета директоров Мобил, в которой он владеет значительным пакетом акций.
Его корпорация имеет обширные интересы в Гонконге и ряде западноевропейских стран. Но главное в США, где она купила участие в 60 американских компаниях. В отличие от Хашшогджи, Сулейман Олаян предпочитает действовать из-за кулис, не привлекая к себе внимания ни персональными самолетами, ни вызывающе роскошным образом жизни. Но его чистые доходы только в Саудовской Аравии составляют до 300 миллионов долларов в год, и он перекачивает деньги для вложений прежде всего в страны Запада.
В Чейз Манхэттен его доля уступает лишь доле Рокфеллеров.
Его четыре сына окончили американские университеты и занялись бизнесом, а его третья, последняя жена американка, бывшая секретарша в АРАМКО.
Кто они, эти бизнесмены? Саудовцы или американцы в длинных бурнусах, с саудовскими паспортами?
Чьи интересы они защищают и представляют? Саудовские интересы в США или американские интересы в Саудовской Аравии и других странах?
Коллега Хашшогджи, саудовский миллионер Гейт Фараон, сын советника короля Фейсала, приобрел контрольный пакет акций в одном крупном детройтском банке, который распоряжается 1 миллиардом долларов. Саудовец превратил его в международное финансовое учреждение и открывает отделения на Ближнем Востоке, чтобы аккумулировать арабские капиталы и переправлять их в Соединенные Штаты.
Так сращиваются американский и арабский капиталы.
Став весомой частью финансового мира Запада, новые денежные тузы отнюдь не заинтересованы в подрыве его стабильности. Финансовые и валютные проблемы выглядят для экспортеров нефти столь сложными, что они вынуждены сотрудничать с Международным валютным фондом и крупными финансовыми многонациональными трестами.
Все капиталы, которые не потребляются местной экономикой, поступают в международную финансовую сеть, в распоряжение многонациональных корпораций которые контролируют каналы их движения и пускают оборот в экономически развитых западных странах или дают кредиты развивающимся. Некоторые из этих многонациональных финансовых учреждений имеют арабские вывески, но действуют они в рамках валютно-финансовой системы Запада.
Используя, таким образом, свои валютные накопления нефтедобывающие страны фактически предоставляют правительствам Запада долгосрочные кредиты. Покупая ценные бумаги западных частных банков или корпораций они тем самым передают им средства для крупных инвестиций, сами оставаясь полурантье.
Финансовые центры Запада сложились на основе развитых национальных валютно-финансовых учреждений, и в них органически соединены и разветвленная банковская инфраструктура с ее опытом, кадрами и технической вооруженностью, и крупные фондовые биржи и другие финансовые институты, и наличие свободно конвертируемой валюты, играющей международную роль, и хотя бы относительная политическая стабильность. В зоне Персидского залива быстро идет формирование новых, хотя и второстепенных, финансовых центров, складываются основные элементы рынка банки, инвестиционные компании, рынки ценных бумаг, укрепляются некоторые национальные валюты.
В ограниченных пределах арабские финансовые центры могут играть самостоятельную, хотя и не определяющую, роль. Образуется взаимозависимость старых и новых финансовых центров капитализма при главенствующей роли Запада в мировых капиталистических финансах и кредите.
ПОИСКИ НОВОЙ СТРАТЕГИИ ВАШИНГТОНА
Пуатье по-американски
Нам нужен новый Карл Мартелл для нового Пуатье, бросила клич буржуазная пресса еще в начале 1974 года. Напомним, что в VIII веке нашей эры франкские рыцари во главе с Мартеллом остановили под Пуатье продвижение арабов в Европу.
Намек звучал не просто как аллегория. Ни в Вашингтоне, ни в западноевропейских столицах не исключали возможности свести счеты с группой развивающихся стран, осмелившихся проводить самостоятельную политику на международной арене.
На секретном заседании специального подкомитета в американском сенате в сентябре 1974 года Джон Сохилл, тогдашний директор федерального управления по энергетике, утверждал, что политика стран, производящих нефть, угрожает национальному существованию США. Достигнув такой точки а мы уже давно прошли ее, мы должны использовать все варианты действий, которыми мы располагаем, чтобы защитить национальные интересы, сказал он.
Напомним, что во главе подкомитета стоял ястреб Г. Джексон, и призыв Сохилла встретил понимание. До поры до времени его доклад оставался тайной для широкой публики.
В конце сентября 1974 года президент США Форд и государственный секретарь Киссинджер предупредили нефтеэкспортирующие страны, хотя и в завуалированной форме, что их действия могут привести к войне. Обращаясь к делегатам всемирной конференции по энергетике в Детройте, президент США заявил: На протяжении истории нации начинали войны из-за таких природных благ, как вода или пища.
Трудно обсуждать энергетическую , не обращаясь к языку дня Страшного суда, продолжал он. Опасность очевидна.
Она велика.
Американская печать, пытаясь оказать психологической давление на производителей нефти, выражалась значительно яснее. Журнал Ньюсуик заговорил о военной интервенции: Чтобы быть эффективной, ее нужно направить против Саудовской Аравии (верного союзника!
США! А.
В.) крупнейшего производителя нефти. Осуществлять подобную акцию должна была 82-я авиадивизия США, специально подготовленная для такого рода действия, а также, возможно, и некоторые подразделения союзников США и Израиля.
