| 
|
|
|
|
Этот показатель может даже и превышать 100 %, что и наблюдается в некоторых областях России и обсуждается в терминах деградации семьи в статье А. Акопяна [1997].
История человечества на Земле насчитывает около 35 - 40 тыс. лет. За это время численность людей выросла от нескольких сот тысяч до 6 млрд человек. Причем рост этот можно представить (если говорить о человечестве в целом) в виде крутой экспоненты.
Данные об этом росте содержатся в табл. 1. (Здесь и далее в § 4 данные приводятся по: Акимов А. На пороге седьмого миллиарда // Население и общество: Информ. бюл.
39. 1999).
Таблица 1
| Динамика численности населения мира за 10 тыс. лет | ||||||||||||||||||||
|
| Сроки увеличения населения мира на 1 млрд чел. начиная со второго миллиарда | |||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||
| Сост. по: Акимов А. На пороге седьмого миллиарда... // Там же. Вариант прогноза ООН, разработанный в 1998 г. |
Основателем теории принято считать А. Ландри. Главная идея теории демографического перехода состоит в том, что в основе изменения режимов воспроизводства населения в том или ином обществе лежит степень развитости ценностно-нормативных регуляторов рождаемости.
Важнейшими из них являются табу, ритуалы, этикеты, нормы, обычаи, законы. Степень жесткости (или даже жестокости) требования к их соблюдению и определяет эволюцию режимов воспроизводства населения и, соответственно, институтов брака и семьи.
А. Ландри выделил три режима воспроизводства населения и 3 стадии демографического перехода см. по: [Вишневский А. Г., 1982]:
1) Примитивный режим - высокая рождаемость, колебания численности населения зависят от смертности, обусловленной недостатком или избытком продовольствия; иррациональность брачного, репродуктивного поведения.
2) Промежуточный режим - под влиянием развития медицины, технического прогресса, гигиены смертность начинает снижаться. Появляются тенденции к изменению репродуктивного поведения: сначала через откладывание браков, затем посредством внутрисемейного регулирования; переход к рациональности поведения в сфере брака и семьи.
3) Современная эпоха - в обществе преобладает тенденция массового внутрисемейного планирования числа и сроков рождения детей; брачное и репродуктивное поведение максимально рациональное.
Идеи А. Ландри оказались плодотворными, их разработки продолжаются и сейчас. Исследователи-демографы находили подтверждения этим закономерностям в разных обществах, анализируя дифференциацию рождаемости в переходные периоды по доходам, по образованию матери, по социальным группам.
В результате первого демографического перехода произошло существенное снижение рождаемости, начавшееся около 1800 г. в большинстве европейских стран, но раньше всего во Франции. К 1930 г. и рождаемость и смертность были везде на низком уровне.
Общества различаются по типам и этапам демографического перехода [Павлик З., 1979]:
- японо-американский тип - 2 этапа:
1 - при снижении смертности рождаемость растет, что приводит к стремительному росту численности населения,
2 - при продолжающемся снижении смертности происходит снижение рождаемости;
- английский тип - 2 этапа:
1 - смертность снижается при постоянном высоком уровне рождаемости, численность населения плавно повышается,
2 - оба показателя быстро снижаются;
- французский тип - 1 этап:
1 - рождаемость и смертность снижаются одинаковыми темпами, численность населения стабилизируется.
В рамках теории демографического перехода важным является понимание того, что снижение рождаемости происходит в результате ослабления жесткости ценностно-нормативной системы в этой сфере: моральных норм, обычаев, традиций, религиозных доктрин, направленных на поддержание высокой рождаемости.
В середине ХХ в. Дж. Колдуэлл предположил, что теория демографического перехода не распространяется на современные развивающиеся страны, т. к. в них иная социальная организация, иной образ жизни, идеология см.: [Вишневский А. Г., 1982].
Так что рождаемость в них может начать снижаться и без существенных экономических перемен, но под влиянием экспорта европейской семейной суперструктуры в развивающиеся страны, под действием программ планирования семьи. Поэтому демографический переход в развивающихся странах в наше время может зависеть от быстроты принятия их обществом западных образцов брачного и семейного поведения.
Исследования и теоретические выкладки по демографическому переходу, опирающиеся на европейский опыт 1930-х гг., обычно заканчиваются на стадии нулевого или стационарного роста населения. Стадия долгосрочного уменьшения населения, надвигающаяся сейчас на Европу, тогда была названа постдемографическим переходом.
Но его специфические черты в Европе оказались настолько схожими для многих стран, что весь процесс теперь называют вторым демографическим переходом [Van de Kaa D. J., 1988].
Начало второго демографического перехода можно условно установить на середине 60-х годов ХХ в., после Второй мировой войны и после бэби-бума, последовавшим за ней. Принципиальная количественная черта второго перехода - снижение рождаемости от уровня немного выше простого воспроизводства - 2,1 рождений на женщину, что устанавливалось балансом рождений и смертей, а население сохранялось постоянным (стационарным) продолжительное время - до уровня ниже простого воспроизводства.
Если рождаемость остается ниже уровня воспроизводства, как это происходит в Европе, и не компенсируется эмиграцией, численность населения рано и поздно будет снижаться, как это происходит уже с 1985 г. в четырех странах: Австрии, Дании, ФРГ и Венгрии. На рубеже веков отрицательный прирост населения наблюдался в иных, в основном восточноевропейских странах (см. с. 19).
Изменения в смертности и миграции -двух других переменных, которые формируют численность населения, имеют относительно небольшое значение во время второго перехода.
Два ключевых слова характеризуют нормы и отношения во времена первого и второго демографического перехода и ясно показывают различие между ними: альтруизм и индивидуализм. Для нормативной культуры первого перехода на низкую рождаемость центральным моментом было внимание к семье и потомству, важность их для человека.
Но второй переход акцентирует права и самовыражение личности. Социодемограф Рон Лестег (один из авторов термина и сторонник теории второго демографического перехода) убедительно доказывает, что урбанизация, индустриализация и секуляризация были косвенными детерминантами первого перехода. Секуляризация снижала влияние церкви и повышала готовность супругов к ограничению рождений.
Число детей в семье сознательно ограничивалось супругами, воспитанию и образованию детей стало уделяться большое внимание. Семья стала детоцентристской [Голод С. И., 1984].
Косвенные детерминанты второго перехода не так легко установить. Исследователи-демографы и социологи семьи пока не пришли к согласию в этом вопросе, хотя многие считают, что эти детерминанты обусловлены воздействием индивидуализма в быстро меняющемся постиндустриальном обществе. В таких обществах стандарт жизни индивида определен, главным образом, его уровнем образования, степенью поддержки социальных целей, мотивацией персонального развития и использования своего таланта, способностей. Это относится и к мужчинам, и к женщинам, которые одинаково стремятся к получению собственного дохода, к карьерным достижениям, экономической и социальной независимости.
Между тем вступление в брак и/или рождение детей может существенно усложнить реализацию этих стремлений, чаще всего для женщин.
По-видимому, главная количественная черта второго перехода, проявляющаяся в статистических показателях, - это изменение общепринятой последовательности событий формирования семьи, что выражается в четырех важнейших моментах [Van de Kaa D. J., 1988]:
1) поворот от золотого века брака к распространению сожительств;
2) поворот от детоцентристского типа семьи к супружеской семье с ребенком, где центром отношений являются чувственные, любовные (супружеские);
3) поворот от контрацептивного поведения как предупреждающей зачатие компоненты репродуктивного поведения к контрацепции как самоценной компоненте сексуального поведения;
4) поворот от единообразия моногамии к плюрализму форм семьи и домохозяйства.
До 80-х гг. ХХ в. такие процессы наблюдались в Дании, Швеции, странах Северной Европы, где уровень рождаемости составлял 10 - 12 %% . С середины 1980-х отказы от официального брака стали распространяться в Греции, Португалии, Испании.
Исходя из теоретических представлений, объясняющих изменения в демографической сфере, можно интерпретировать и изменения в браке и семье не как отклонения от нормы, а как признаки существенных эволюционных сдвигов в самих социальных институтах брака и семьи. Основное нормативное требование, испокон веков контролировавшее традиционную моногамию, состояло в непременной слитности и однозначно заданной последовательности трех видов демографического поведения: брачного, сексуального, репродуктивного.
Такая непременная последовательность абсолютно исключала какой бы то ни было выбор линии поведения людей в семейной жизни. Эта сцепленность видов семейного поведения, характерная для традиционной нормативной системы, показана в левой части рисунка [Голод С. И., 1984].
Социологически это означает, что нормы семейного поведения были направлены на запрет сексуального поведения вне брака; нормы ранней и всеобщей брачности создавали возможность женщине максимально удлинять репродуктивный период, культурные нормы предписывали и неукоснительное выполнение супружеских обязанностей. Рождавшиеся же в браке дети рассматривались как свидетельство соблюдения этих норм, как источник социального престижа, которого лишались и не состоящие в браке люди, и бездетные супруги.
Ослабление демографического давления как результат революционного снижения смертности, ставшего базой первого демографического перехода, вызвало нарушение слитности этих трех видов демографического поведения, и постепенно, на протяжении последних 200 - 300 лет происходило относительное разделение брачного, сексуального, репродуктивного поведения [Вишневский А. Г., 1982; Голод С. И., 1984]. Схематически это разделение показано в правой части рисунка [Голод С. И., 1984].
Автоно-мизация трех видов демографического поведения привела к возникновению такой системы ценностей и отношений в сфере брака и семьи, которую можно считать фундаментально новой.
1) Большая либерализация и расширение границ допустимости,
2) Все большая подконтрольность и специализация отдельных сторон жизни ребенка.
Детство как исторически обусловленный феномен имеет разные формы проявления в зависимости от конкретных условий: городские и сельские дети проходят через разные системы воспитания и, соответственно, проживают разные формы детства. Социальная принадлежность семьи, где растет ребенок, также предопределяет содержание и временные границы детства.
Итак, брак и семья как социальные институты различаются и в разные времена и в разных обществах, живущих одновременно. Но, будучи институтами воспроизводства и поддержки потомства, в разных обществах брак и семья принимают различные формы. Объективным же базисом, разрешающим изменение форм, способов, практик семейной жизни, является состояние демографической сферы общества.
Ослабление многих традиционных норм, дуализма морали, этикета, брачных и семейных ритуалов, изменение обычаев и законов происходит в результате ослабления демографического давления [Вишневский А. Г., 1982]. Это происходит сейчас и происходило веками, на протяжении всей истории человечества, порождая и множество социальных проблем, и разное отношение к этим проблемам и процессам как обывателей, так и исследователей семьи и брака.
В следующих главах исследуются процессы, происходящие в сфере семьи, материнства, отцовства, отраженные статистическими и социологическими данными.
Аберкромби Н., Хилл С., Тернер Б. С. Социологический словарь / Пер. с англ. Казань: Изд-во Казан. гос. ун-та, 1997.
Акимов А. На пороге седьмого миллиарда // Население и общество: Информационный бюллетень, 1999. 39.
Акопян А. Некоторые данные о состоянии института брака в современной России // Вопр. статистики. М. 1997.
12.
Антонов А. И. Социология рождаемости: Теоретические и методологические проблемы. М.: Статистика, 1980.
Антонов А. И. Действительно ли небо упало на землю? Комментарии к дискуссии американских социологов об упадке семьи в США // Вестн. МГУ.
Сер. Социология и политология, 1996. 3.
Антонов А. И., Медков В. М. Социология семьи. М.: Изд-во МГУ, 1996.
Антонов А. И. Микросоциология семьи. М., 1998.
Васильева Э. К. Семья и её функции (демографо-статистический анализ). М.: Финансы и статистика, 1975.
Вишневский А. Г. Современная семья и идеология // Свободная мысль. М., 1993.
11.
Вишневский А. Г. Демографические отношения и общество // Вопр. философии. М., 1981. 4.
Вишневский А. Г. Воспроизводство населения и общество. Прошлое, настоящее, взгляд в будущее.
М.: Финансы и статистика, 1982.
Волков А. Г. Семья как объект демографии. М.: Наука, 1986.
Голод С. И. Семья и брак: историко-социологический анализ. Спб., 1998.
Голод С. И. Будущая семья: какова она? (Социально-нравственный аспект). М., 1990.
Голод С. И. Стабильность семьи: социологический и демографический аспекты. Л.: Наука, 1984.
Голосенко И. А. Социология Питирима Сорокина // История буржуазной социологии первой половины ХХ века. М., 1987.
Гуд У. Социология семьи // Социология сегодня: Проблемы и перспективы / Под ред. Г. В. Осипова. Пер. с англ.
М.: Прогресс, 1965.
Гурко Т. А. Трансформация института современной семьи // Социологические исследования, 1995. 10.
Девис К. Социология демографического поведения // Социология сегодня. Проблемы и перспективы. М.: Прогресс, 1965.
С. 343 - 371.
Кон И. С. Ребенок и общество: историко-этнографическая перспектива. М.: Наука, 1988.
Мацковский М. С. Поведение демографическое. Народонаселение: Энциклопедический словарь.
М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. С. 323.
Мид М. Культура и мир детства. М.: Мир, 1988.
Павлик З. Проблемы демографической революции // Брачность, рождаемость, семья за три века. М.: Статистика, 1979.
Попеное Д. Упадок американской семьи (1969 - 1990): обзор и оценка // Вестн. МГУ. Сер.
Социология и политология, 1996. 3.
Римашевская Н., Ванной Д., Малышева М. и др. Окно в русскую частную жизнь.
Супружеские пары в 1996 г. М., 1999.
Саградов А. Россия и индекс человеческого развития // Население и общество: Информационный бюллетень, 2000. 43.
Семья на пороге третьего тысячелетия / Под ред. А. Антонова, Дж. У. Мэд-док и др.
М.: ИС РАН; Центр общечеловеческих ценностей, 1995.
Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М.: Политиздат, 1978.
Янкова З. А. Городская семья. М.: Наука, 1979.
Becker G. S. A Treatise on the Family. Cambridge, Mass.: Harvard Univ.
Press, 1981.
Lesthaege R. The Second Demographic Transition in Western Countries: An Interpretation. Brussels IPD Working Paper, 1992.
Kirkpatrick G. The Family as Process and Institution. N. Y., 1963.
Mead M. Marriage in two steps // The Family in Search of a Future // Ed. Otto N. L., N. Y., 1970.
P. 75 - 84.
Van de Kaa, D. J. Europe’s Second Demographic Transition // Population Bulletin, 1988. Vol.
42. 1.