Социологический акцент
Социологический акцент проявляется при изучении взаимосвязей переменных внутри той или иной политической культуры. При этом предметом непосредственного анализа служит уровень личности или группы, а не нации как таковой.
Следует принять во внимание суть основных критических аргументов, высказанных в адрес поведенческой концепции политической культуры.
Поведенческому подходу к политической культуре присущи общие методологические принципы использования объективных методов и объяснительных моделей естественных наук. В самом общем плане смысл этого состоит в том, что для описания и объяснения поведения необходимо использовать специальный язык эмпирически наблюдаемых стимулов и реакций.
Тем самым предопределяется, что базовые единицы политического анализа должны максимально соотноситься с эмпирически наблюдаемыми и измеряемыми проявлениями поведения. Отсюда широко используемые опросные техники и методы статистического анализа зачастую оказываются нечувствительными к глубинному культурному и нормативному контексту происходящего.
Кроме того, ставилась под сомнение правомерность рассмотрения агрегированных индивидуальных реакций и ориентации в сфере политики в качестве некоторых долговременных факторов поддержания политической системы. Факт существования того или иного политического института естественным образом в рамках подхода увязывается с наличием соответствующих индивидуальных ценностей по его поддержке.
Тем самым вне поля зрения оказывалась проблема одновременного существования формально разделяемых официальных ценностей и скрываемых реальных политических ориентации.
Весьма жесткая связь, которая обосновывается в рамках подхода между политическими институтами и политической культурой, с очевидностью предполагает акцент на рассмотрении этого обстоятельства прежде всего как фактора стабильности системы в целом. Это, в свою очередь, скрывало то обстоятельство, что на практике та или иная политическая культура содержит в себе противоборствующие составляющие.
Последнее является предпосылкой реализации иных политических траекторий развития.
3.Политическая культура:
интерпретационные подходы
В понимании явления политической культуры с течением времени происходили и происходят изменения. В этой связи кроме рассмотренных выше поведенческих подходов к анализу политической культуры следует сказать и о качественно иной традиции изучения данного явления.
Наличие этой традиции связано с разным видением задач анализа социальной реальности в рамках бихевиористских и интерпретационных парадигм науки.
При изучении политической культуры бихевиоризм отличает следование критериям свободной от ценностей позитивистской науки в совокупности с использованием строгих количественных методов опроса для получения эмпирических данных. Именно в русле этого подхода были выполнены классические исследования политической культуры, о которых говорилось в предыдущем разделе.
Несмотря на отдельные недостатки, этот подход получил наиболее широкое отражение в современной политико-социологической литературе.
Отличительной чертой интерпретационных подходов к исследованию политической культуры является поиск смыслов политической жизни, вычленение смысловых аспектов политики. При этом используется широкий набор методических приемов, начиная от разнообразных описаний и анализа фрагментов национальной истории до изучения образцов популярной культуры.
Центральными для некоторых из современных интерпретационных исследований политической культуры являются индуктивные методы и идеи социальной антропологии. Здесь, как известно, символ трактуется в качестве ключевого элемента понимания культуры и, соответственно, природы и проявлений человеческого поведения. Влиятельными в этой связи являются работы известного современного антрополога К. Гирца10. Он определяет культуру как совокупность значений, воплощенных в символических формах, включая действия, высказывания и значащие объекты разного рода.
Посредством этих форм индивиды общаются друг с другом, обмениваясь опытом, разделяя представления и верования. Основной задачей анализа культуры является объяснение значений, интерпретационная экспликация значений, воплощенных в символических формах. Подобный анализ культуры оказывается сродни интерпретации литературного текста и не предполагает изучения эмпирических закономерностей.
При изучении феноменов культуры, по Гирцу, от исследователя требуется не столько внимание к классификациям, количественным характеристикам, поиску функциональных взаимосвязей, сколько чувствительность к выявлению значений, отделению неясностей от смыслов, умение проникать в суть того образа жизни, который полон смыслов и значений для людей определенного круга.
В рамках подобного подхода происходит распространение приемов, предложенных для изучения культуры в целом, на область политической культуры. Следует заметить, что такого рода приемы при изучении политической культуры имеют достаточное распространение, хотя указания на их использование непосредственно в самих работах могут отсутствовать11.
В основе некоторых других работ лежат посылки, заимствованные из структурной антропологии12. В этой связи следует обратить внимание на методологический подход в изучении политической культуры, получивший сегодня достаточно широкий резонанс13. По мнению его авторов, предметом политической культуры должны быть не быстро меняющиеся психологические установки, а фундаментальные представления, лежащие в их основе. Другими словами, общий, интегральный смысл политической культуры состоит не в выяснении того, например, справедливым ли является правительство.
Речь должна идти о политической жизни в целом, начиная от смысла социального существования, к общим социальным приоритетам и завершая актуальными вопросами политики14.
Сторонники этого подхода выделяют четыре основных аспекта. Во-первых, политическую культуру следует рассматривать не как альтернативу рациональному поведению, а как форму рациональности как таковой культурной рациональности.
Во-вторых, формирование культуры происходит адаптивно. Люди вырабатывают свою культуру (в том числе политическую) в процессе принятия решений. Постоянная актуализация и модификация отношений с властью и по поводу нее расставляют акценты в системе предпочтений. В-третьих, нации в целом не являются представителями идеальных типов политических культур.
Каждой нации присуща определенная комбинация их различных типов. В-четвертых, существует ограниченное число типов политических культур.
При определении типов политических культур основание дифференциации строится, исходя из представлений об ограниченном числе образов жизни, присущих тем или иным культурам. В основе этого, в свою очередь, лежит концепция антрополога М. Дугласа о двух базовых параметрах измерения социального контроля. Первым является степень многочисленности традиционных предписаний и ограничений.
Вторым степень коллективности, фиксирующая силу или слабость групповых барьеров. Отсюда формируется четырехпозиционная матрица культур или образов жизни.
Этими культурами являются: эгалитарная, иерархическая, индивидуалистическая и фаталистическая.
4. Политическая культура и социальные изменения
Следует иметь в виду, что проблематика политической культуры изначально изучалась применительно к обществам в двух качественно различных состояниях. С известной долей упрощения упомянутые выше подходы можно отнести к изучению обществ в статике, в состоянии относительной стабильности. Другое направление исследовало политическую культуру в связи с интенсивными социальными изменениями.
Здесь преимущественно рассматривались политика и общества развивающихся стран.
Наиболее известной в этом плане является работа Политическая культура и политическое развитие, опубликованная под редакцией Л. Пая и С. Вербы в 1965 г. Одной из важных концептуальных составляющих этой и других работ данного направления выступает теория модернизации. Причем категория политического развития использовалась как соотносящаяся с категорией модернизации применительно к области политики.
Модернизация определялась как процесс изменений, обусловливающий переход от аграрного к индустриальному образу жизни, вызванный невиданным ранее ростом знаний и возможностей человека по контролю за условиями своего существования15.
В целом возникновение теории модернизации было сопряжено с активизацией дебатов о природе развития, что в свою очередь было продиктовано новой ситуацией, возникшей во второй половине XX в. после крушения колониальной системы. Нельзя не сказать и о том, что под модернизацией зачастую понималось преодоление отсталости, свойственное традиционным обществам, а в качестве модели развития принимались характеристики обществ индустриально развитых стран Запада. При этом своеобразие исторического пути западных стран получало статус некоторого универсального по своей сути закона развития.
Предполагалось, что модернизация экономики, политики, социальной жизни развивающихся стран так или иначе должна сопровождаться трансформацией ценностных структур, что в свою очередь невозможно без разнообразных инноваций.
В концептуальном плане большая часть работ по теории модернизации находилась в рамках веберовско-парсоновской традиции анализа социального действия16. Авторы особое внимание придавали изучению роли ментальности, норм и ценностей конкретного общества с точки зрения их позитивного или негативного влияния на процессы модернизации.
При этом в качестве важнейших составляющих развития рассматривались политическое участие и экономическая активность населения. Однако основным препятствием формирования последних как раз и являются традиционные ценности, присущие обществам развивающихся стран.
Отсюда вытекает необходимость переориентации элит и создания в развивающихся странах совокупности условий и институтов, обеспечивающих в конечном счете необходимую основу для трансляции и укрепления ценностей современного (западного) общества. Среди их характеристик в первую очередь выделялись универсализм, ориентация на достижение цели, успех, функциональная ограниченность (определенность).
Приложение результатов анализа политической культуры к проблемам политического развития позволяло точнее, по мнению авторов, определить те комбинации ценностей и ориентации, которые влияют на восприятие и направленность новых процессов. Кроме того, результаты исследований позволили охарактеризовать основные черты политики обществ так называемого незападного типа. В их числе: недифференцированность области политики от социальной и личностной сфер; различия протопартийных группировок не столько по отношению к конкретным вопросам политики, сколько к более широким характеристикам образа жизни населения; существенные различия в политических ориентациях поколений; отсутствие консенсуса в отношении целей и средств развития; высокий уровень политической апатии населения; слабая дифференциация политических интересов широких масс17.
Анализ различных политических культур должен был способствовать пониманию того, какие политические решения и ресурсы необходимы для достижения изменений в желаемом направлении.
При каких условиях ценностные изменения оказываются более вероятными? Утверждалось, что наименее предрасположены к трансформациям ценности, легитимизирующие функционирование базовых политических структур. В этой ситуации ценностные изменения возможны при условии, когда новые социальные группы (обладающие иными по отношению к существующим базовыми ориентациями) смогут получить контроль над доминирующими правительственными и прочими структурами или когда эти структуры будут подвергнуты кардинальным преобразованиям. Чем больше степень распространенности ценностей среди широких слоев населения, тем менее вероятны их быстрые изменения.
В случае если ценности укрепляются посредством поддержки их выражения и наказания оппозиции к ним, то ценностная система остается более стабильной. Когда наиболее уважаемые члены сообщества разделяют базовые ценности, значение этих ценностей оказывается стабильным.
Однако если, по мнению представителей местных элит, старые ценности не являются более адекватными, то они скорее всего получат новую интерпретацию18.
Как известно, в 60 70-е годы модернизационные модели были подвергнуты серьезной критике. Наиболее активно это делалось в рамках концептуального направления так называемого зависимого развития.
Критике подвергалось игнорирование социальных, политических, культурных характеристик истории и современной ситуации развивающихся обществ. Основное направление критики было связано с претензией модернизационных проектов на универсальность.
Неудовлетворенность теориями модернизации и политического развития, которая была достаточно распространенной и в последние два десятилетия отражала среди прочего и некоторые тенденции в науке более общего плана. К ним следует отнести рост скептицизма в отношении западных ценностей и политико-социальных институтов как таковых.
Тем не менее полемика относительно теории модернизации продолжалась. В качестве аргумента изначальной правоты этой теории (несмотря на отдельные оговорки) ее сторонники приводят явления кризиса авторитаризма, наблюдавшиеся не только в Восточной Европе и СССР, но и в Китае, Восточной Азии, Южной Европе и Латинской Америке19.
Заметим также, что проблематике политической культуры было уделено внимание в обширной литературе советологического характера20.
Ценностным трансформациям в социально-политической области уделялось внимание и при изучении западных обществ. На основе эмпирических исследований было предложено несколько вариантов объяснения этого феномена. В рамках одного из них изменения в установках связывались с жизненным циклом людей, причем рост консервативных настроений прямо связывался с возрастом индивида. В рамках другого подхода изменения ценностей группы рассматривались как результат смены состава последней.
Кроме того, была выдвинута идея периодических эффектов, когда те или иные политические и социально-экономические события оказывают значимое влияние на установки большинства населения21.
Одним из наиболее известных в этой связи является проект изучения ценностей, реализованный под руководством Р. Инглхарта. Автор выдвинул две центральные гипотезы.
Во-первых, индивидуальные приоритеты и ценности отражают социально-экономический контекст: индивид оценивает как более важное то, в чем он испытывает относительный недостаток. Во-вторых, взаимосвязь социально-экономических условий и ценностных ориентации людей не является одномоментной, а предполагает существенный временной лаг. Базовые ценности индивида в значительной мере отражают условия, превалирующие в юношеском возрасте. В результате проверки гипотез на основе сравнительного анализа репрезентативных массивов он сделал следующий вывод.
Отсутствие серьезных потрясений, наблюдавшихся в западном обществе после 1945 г., и беспрецедентный рост благосостояния оказали решающее влияние на ценности людей. Послевоенные поколения делали меньший акцент на ценностях экономической и физической безопасности по сравнению со старшими возрастными группами, пережившими вторую мировую войну, годы Великой депрессии.
Более молодые возрастные когорты отдавали приоритет таким нематериальным ценностям, как потребность в общении и качестве окружающей среды22.
Итак, рассмотренные теоретические предпосылки, генезис и особенности формирования современных подходов к изучению политической культуры позволяют увидеть, какое содержательное наполнение получают отдельные компоненты политической культуры в рамках основных исследовательских парадигм, уяснить происходящие изменения в политической культуре в контексте социальных изменений в обществе. Все это следует иметь в виду при изучении состояния политической культуры.
Цитируемая литература
1 Среди работ этого периода можно выделить такие: Кейзеров Н. М. Политическая культура социалистического общества. М., 1982; Бабосов Е. М. Политическая культура и ее роль в формировании личности. Минск, 1982; Политическая культура социализма / Общ. ред. Л. Н. Коган.
Фрунзе, 1984; Васильев В. П., Щегорцев В.А., Яковлев А И. Политическая культура трудящихся: понятие, содержание, структура и функции, М., 1981: Лисенков Н. М. Политическая культура советского человека. М., 1983.
2 Политическая культура социализма. С. 24.
3 См.: Лисенков Н. М. Указ. соч. С. 9.
4 Almond G. Comparative political systems // Journal of Politics. 1956. N. 18. August.
P. 396.
5 Beer S. H. and Ulam A.B. Patterns of Government.
N. Y, 1958. P. 7.
6 Macridis R. Interest groups in comparative analysis // Journal of Politics. 1961.
February. P. 40.
7 Almond G. A A Dicsipline Divided: Schools and Sects in Political Science. 1990.
Sage.
8 Almond G. A and Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Princeton University Press, 1963.
9 Almond G. A. A Dicsipline Divided Schools and Sects in Political Science.
10 Geertz C. Thick Description: Toward an Interpretive Theory of Culture // Idem. The Interpretation of Cultures.
N. Y., 1973.
11 White S. Poutical Culture in Communist States' Some Problems of Theory and Method // Comparative Politics. 1984.
N 16.
12 Merelman R. M. On Culture and Politics in America: A perspective from Structural Antropology // British Journal of Political Science. 1989.
P. 465493.
13 Lane Rutb. Political culture. Residual category or general theory? //.
Comparative Political Studies. 1992. Vol. 25.
N 3. October.
14 Wildarsky A. Choosing preferences by constructing institutions: a cultural theory of preference formation // American Political Science Review. 1987. Vol.
81. N 1. March.
15 Political Culture and Political Development / Pye L and Verba S. (eds). Princeton, 1965.
P. 13.
16 Hikeles A. and Smith D. H. Becoming Modem. London, 1974.
17 Pye L. The Non-Western Political Process // Politics ill Transitional Societies / Kebschull H. G. (eds). N. Y, 1968.
18 Williams R. M. Change and Stability in Values and Value Systems // Stability and Social Change / Barber B. and Inkeles A (eds). Boston Little, Brown, 1966.
19 Pye L V. Political Science and the Crises of Autoritarianism // American Political Science Review. 1990.
N 84.
20 В ряду важных работ назовем: Browuy A. Political Culture and Communist Studies. London: Macmillian, 1984; Pipec R. Russia under Old Regime. N. Y., 1974; Tucker R. C. Political Culture and Leadership in Soviet Russia: From Lenin to Gorbachev.
Brighton, 1987; White St. Political Culture and Soviet Politics.
L, 1984.
21 Kavanagb D. Political Science and Political Behaviour. L, 1983.
P. 19.
22 Ingiebart R. Political Value Orientations // Jennings Al. K. (et al). Continuites in Political Action: A Longitudinal Study of Political Orientations in Three Western Democracies.
Berlin; N. Y., 1989.
<h2>
