Растет правовой нигилизм

И тогда на свет плодятся нормативные акты, которые и не предполагаются к исполнению, растет правовой нигилизм.
Ведь право не сводится к нормам. И любому мало-мальски грамотному юристу это известно. Еще в прошлом веке известный русский юрист С.А.

Муромцев отмечал, что "недействующие, неприменяемые субъектами права нормы нельзя назвать правом"'.
Кстати, и необходимость учета в праве интересов индивида не является чем- то новым. В 70-е годы XIX в. известный немецкий ученый Р. Иеринг в работе "Цель в праве" писал, что общество можно понять через роль "жизненных потребностей в широком смысле и, в частности, через интересы каждого индивида. А К. Маркс эту мысль еще больше конкретизировал: "Суть дела не в том, что, когда каждый преследует свой частный интерес, достигается совокупность частных интересов... Суть дела заключается, скорее, в том, что частный интерес уже сам есть общественно определенный интерес и может быть достигнут лишь при условиях, создаваемых обществом, и при помощи предоставляемых обществом средств..."
И никому никогда в голову не приходила идея в теории оспаривать изложенные положения. На Западе так и поступали: постарались поелику возможно учесть минимальный личный интерес индивида. А в бывшем СССР вошла в норму политика ограничения таких интересов во имя различных общественных целей.
В 1951 г., всего через шесть лет после окончания войны, в Париже ряд государств Западной Европы (Германия, Франция, Италия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург) подписали соглашение о создании Европейского объединения угля и стали (ЕОУС). Были заложены основы Общего рынка. И уже тогда предусматривалось учреждение европейского парламента, члены которого должны были назначаться из национальных парламентариев.
В то время, как и позже, создание ЕП на основе прямых выборов расценивалось как важный шаг к политической интеграции стран Западной Европы, но время для прямых выборов еще не созрело. Тормозом долгое время служила Франция. В деголлевский период, с середины 50-х до почти конца 60-х годов, отмеченный энергичным национализмом, Франция препятствовала как расширению членства ЕЭС, так и любым предложениям о политическом сближении западноевропейских государств на узкой блоковой основе. Именно из-за позиции Франции и лично де Голля, у которого была своего рода аллергия на "англосаксонский" вирус, Великобритания, Дания и Ирландия дожидались приема в ЕЭС 12 лет.

И лишь после их присоединения в 1973 г. оживляется идея политической интеграции в рамках "девятки".
В 1974 г. на совещании в верхах руководители стран - членов ЕЭС приняли решение о проведении в течение 1978 г. прямых всеобщих выборов в ЕП.
Как видим, с модификацией роли и места ЕП в системе органов ЕЭС связывалась идея политической интеграции Западной Европы. В то время эта идея исключала присутствие Испании и Португалии, правящие режимы которых не соответствовали принятым моделям западной демократии. Эти страны присоединились к Сообществу позднее: Греция в 1981 г., а Испания с Португалией - в 1986 г.
Запомним, что произошло это присоединение не сразу, по политическому волеизъявлению, а на основе специальных соглашений и при соблюдении определенных условий.
Если проанализировать отношение к решению о прямых и всеобщих выборах в ЕП, проявленное в то время в странах ЕЭС, то картина представляется следующая.
В ФРГ правительство и три основные политические партии (социал-демократы, свободные демократы и демохристиане) безоговорочно поддержали это решение. По сути, поддержка была всеобщей.
Во Франции правительство, хотя и выступало в пользу ЕП нового типа, но выдвинуло ряд оговорок по ограничению его полномочий. Против была деголлевская партия и французские коммунисты. Сходную позицию занимали крайне правые группировки.

В Англии правительство, консервативная и либеральная партии были за, а против - левое крыло лейбористской партии и профсоюзы.
Профсоюзы в странах ЕЭС были в основном либо против ЕП. либо колебались.
В Италии, странах Бенилюкса и Ирландии правящие круги и влиятельные политические партии (хотя и с определенными нюансами) разделяли необходимость создания ЕП, "представляющего народы Европы", а в Дании лишь 20 % депутатов парламента (левые социалисты, коммунисты и радикалы-либералы) выступали против такого парламента.

Можно, таким образом, констатировать, что, как правило, политические круги стран "девятый" выступали в пользу европейской политической интеграции и вели большую работу по формированию общественного мнения, в пользу интеграционных идеям. Опросы, проведенные в первой половине 1976 г., дали следующие результаты: в Италии в пользу ЕП высказались 78 % опрошенных, Люксембурге - 75 %, ФРГ - 73 %, Голландии, Ирландии, Бельгии - 59 %, Англии -41 %, в Дании - 32 %. Однако при этом около 90 % опрошенных отмечали, что им не ясна сущность идеи политической интеграции.
Комментарии прессы и должностных лиц носили разноречивый характер, зачастую расходились с официальной позицией правительств. Получалось так, что заявленная официальная позиция размывалась сделанными комментариями. Необходима была какая-то конкретика, под которой правительства могли бы, если не подписаться, то формально обязаться. Да и комментарии средств массовой информации могли бы носить более осмысленный характер, внедрять идею политической интеграции людям более эффективно.

Ведь не секрет, что, в принципе, независимо от места и национальности каждый человек (или народ) не против объединения с другим человеком (народом), если последний хороший. Но хороша ли была объединительная идея? Ее решили конкретизировать.
С этой целью в начале 1975 г. бельгийский премьер-министр Л. Тиндеманс получил от руководства Европейского Совета Министров предложение подготовить доклад, который содержал бы соображения о мероприятиях, необходимых для реализации идеи политической интеграции стран - членов ЕЭС.
Доклад Л. Тиндеманса о "Европейском Союзе" был представлен в ЕС в январе 1976 г. В нем предусматривалась значительная степень интеграции стран ЕЭС в политической, военной, экономической и валютной сферах, а также проведение ими единой внешней политики.
Первым шагом на пути к цели должны были стать прямые и всеобщие выборы в ЕП. Поскольку таким образом парламент приобретал представительный характер, формально отражая волю западноевропейских избирателей, то полномочия его должны были существенно расшириться, особенно в области законодательной инициативы. Парламент становился реальным противовесом Европейскому СМ, как высшему до сих пор "законодательному органу", и Европейской Комиссии, как органу исполнительному.
Совет министров включался в число основных органов ЕЭС (до этого выступал как самостоятельный орган). Он должен был, принимая решения, определять конкретный орган Сообщества, ответственный за их выполнение.
Комиссия ЕЭС (до этого момента фактически главный постоянный орган) должна была представить в СМ свои соображения по вопросам, в отношении которых она могла бы принимать самостоятельные решения. Председатель ЕК должен был назначаться СМ и утверждаться ЕП.
Общее направление реорганизации руководящих органов ЕЭС должно было, по мнению докладчика, отходить от национальных позиций и ориентиров к позициям ЕЭС, что могло дать импульс к развитию "общеевропейского мышления и ответственности".
В сфере внешней политики доклад Л. Тиндеманса предусматривал не большую координацию, а согласованность единой линии "Европейского Союза", даже в случае необходимости путем принятия решений на основе большинства поданных голосов.
Особую обеспокоенность докладчика, а со временем не только его, но и лидеров ведущих стран - ФРГ, Великобритании, Италии - вызывало то, чтобы "единую" внешнюю политику ЕС стремились увязать с интересами США. Бельгийский премьер-министр даже не постеснялся предложить разработать комплекс мер, направленный на то, чтобы лучше согласовать внешнюю политику "Европейского Союза" с политикой США.
Докладчик признавал, что вопросы обороны являются наиболее сложными. Как известно, в 1954 г. из-за противодействия Франции развалился план создания Европейского оборонительного сообщества.
К 1976 г. Франция проявила большую покладистость, выразив готовность сотрудничать в стандартизации вооружений. Соответственно Тиндеманс включил в доклад положение о созыве регулярных совещаний военных представителей государств "девятки" и о создании Европейского агентства по вооружениям.
В валютно-экономической сфере рекомендации докладчика оказались особенно путаными и спорными, что, по сути, отразило наличие противоречий между странами ЕЭС. Тиндеманс предложил оставить Великобританию и Италию в силу чрезвычайных трудностей экономики вне валютного союза какой-то период времени. Автор полагал, что такой союз может объединять лишь страны со сравнительно одинаковым уровнем экономического развития.

Он исключал возможность перераспределения в рамках ЕЭС национальных доходов. Определенный здравый смысл в этом, на наш взгляд, был. Ни ч этом случае Великобритания и Италия, оставшись за бортом валютного союза, вряд ли бы смогли подтянуть свою экономику до уровня остальных стран ЕЭС.

Содержание раздела