Лев Макаревич - Россия и евро
Лев Макаревич,эксперт АРБ, вице-президент Российской ассоциации Римского клуба
Единая европейская валюта медленно внедряется в наши внешнеэкономические связи финансово-промышленные группы торговые и банковские балансы, так как Россия меньше зависит от европейского союза (ЕС), чем другие государства Европы. Российские экспортные товары - газ, нефть, нефтепродукты, уголь, черные и цветные металлы -торгуются только в долларах. На них приходится 80% наших внешнеторговых контрактов, 90% банковских депозитов в СКВ, 65% валютных резервов ЦБ РФ, 67% государственных долгов развивающихся стран. Из 460 млрд долл., выпущенных США в наличной форме, около 120 млрд обращается в России (по стоимости они в 2,4 раза превышают всю рублевую массу - 1,4 трлн руб. на февраль 2001 г.). В структуре внешнего долга (243 млрд долл.) приблизительно 75% в американской валюте. Она преобладает на целых сегментах внутреннего рынка товаров и услуг,в сбережениях населения, в операциях на ММВБ (примерно по $4-5 млрд в среднем ежемесячно против 25 млн евро).
В то же время внешнеторговый оборот России на 2/3 связан с Европой (включая Центральную, Восточную и СНГ), тогда как на США приходится менее 10%. В конце 90-х гг. около 65% суммарных иностранных инвестиций, в том числе 44% прямых капвложений в российскую экономику, поступило из ЕС, а из США соответственно - 19% и 36%. Налицо перекос между структурами валютных отношений России и ее внешнеэкономических связей.
С введением евро быстро исправить дисбаланс нельзя. Мировые цены на основные товары российского экспорта еще долго будут котироваться в “баксах”. Однако уже сегодня при внешнеторговых поставках наши финпромгруппы и банки могут устанавливать контрактные цены в долларах, а платить европейской валютой. Это заставляет наших, как участников внешнеторговой деятельности следить за динамикой курсовых колебаний, более взвешенно делать конъюнктурные прогнозы, лучше готовить персонал, оперативно модернизировать программное обеспечение, составлять прейскуранты, вести бухгалтерский учет и отчетность в евро.
Единая валюта увеличила свободу маневра. Когда евро падает, а доллар растет, нашим экспортерам выгодней получать платежи за свою продукцию в американской валюте, импортерам же - расплачиваться европейской. При удорожании последней -поступать наоборот. Использование евро позволяет диверсифицировать и сбалансировать структуру расчетов.
РАБОТАТЬ В ЕС НУЖНО УМЕТЬ
С евро для российских ФПГ и кредитных организаций повысилась прозрачность и сопоставимость цен в странах ЕС, где колебания курсов национальных валют скрывали разницу в рыночной стоимости товаров и услуг. Скажем, в банковском обслуживании она доходила до 53%. Теперь единая валюта позволяет российским импортерам минимизировать курсовые потери, лучше ориентироваться в ценах поставщиков из различных стран ЕС, выбирать конкурентную продукцию на основе прейскурантов, составляемых в евро. Особую выгоду получают те наши экспортеры, кто создал в Европе широкую сбытовую сеть, а также занимается встречными поставками с участием многих контрагентов из разных стран с применением сложных форм расчетов.
Определенные сложности возникают у российских импортеров, когда они выступают посредниками на отечественном рынке, где цены, как правило, устанавливаются в у. е. Посредник сам выбирает валюту, на которую закупает продукцию у зарубежного экспортера. Если это марки или франки, то при дорожающем “баксе” импортер выигрывает. В конце 2000 г. евро начал расти, и посредники понесли убытки, поскольку держали счета в долларах, контракты заключали в европейских валютах, а от российских оптовиков получали американскую. Остро встала необходимость хеджировать валютные риски с помощью инструментов срочного рынка. Но многие импортеры и их банки не имеют соответствующего опыта либо не хотят нести дополнительные издержки на подобное страхование.
Обозначились и другие проблемы. Российские финансово-промышленные группы и кредитные организации плохо знают свои права, особенности операций с единой валютой, а также о том, какие нормы международного валютного права и права ЕС обязательны для исполнения в России и вне ее, а какие нет.
По просьбе партнеров из Евросоюза все большему числу отечественных финпромгрупп и обслуживающих их банков приходится переходить на коммерческие операции в единой валюте. В ней же российским участникам ВЭД предоставляются кредиты, так как фирма из ЕС вправе выбирать валюту контракта. Использовать евро приходится нашим экспортерам и импортерам продукции, которая реализуется через товарные биржи и аукционы, расположенные в ЕС. Крупным банкам и финансово-промышленным группам не составляет труда обращаться к консультантам из Евросоюэа, когда возникают проблемы при работе с единой валютой. Значительно сложней средним и малым коммерческим банкам, предприятиям, особенно в “глубинке”. Необходимую помощь им призваны оказывать наши кредитные организации.
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ФИНАНСЫ НЕ ТЕРПЯТ ДИЛЕТАНТОВ
На рынке капитала ЕС российские банки мобилизуют финансовые, кредитные и инвестиционные ресурсы, действуя как операторы-посредники для отечественных финпромгрупп и в качестве самостоятельных заемщиков, привлекая средства с помощью эмиссии ценных бумаг. Финансовый рынок ЕС пока уступает американскому, а евро -доллару. Сегодня в долларах формируется 70% банковских кредитов, около 50% облигационных займов, 80% операций на валютном рынке, 100% оборота рынков евродолларов и нефтедолларов. Общий объем обращающейся в международной финансовой системе долларовой массы в наличной и безналичной форме оценивается в 15 трлн долл.
Американский фондовый рынок стал важной частью международного. Объем последнего превысил 350 трлн долл., что на порядок больше мирового ВВП. В США уверены, что сумеют и дальше управлять глобальными потоками спекулятивного капитала, накопившего колоссальный таранный потенциал. Только валютных операций в мире ежедневно совершается более чем на 1,2 трлн долл.
В 2000 г. объем деривативов в мире достиг 360 трлн долл., возрастая ежегодно на 50%. Подобная мощь, а главная сила в ней - американский капитал и инвестиционные институты, способна, как полагают в США, поставить на колени любого, включая ЕС. То, что жертвами спекулятивных атак могут оказаться доллар и ценные бумаги США, официальный Вашингтон не допускает. Лидерство Америки подкрепляется более высокими, чем в ЕС, темпами хозяйственного роста, производительности, внедрения информационных технологий, динамики концентрации капитала, численностью и влиянием ТНК, долей в мировом ВВП - 30,3% против 20,2% у ЕС в 2000 году.
В ЕС иначе оценивают результаты и перспективы. После двухлетних трудностей в западноевропейской экономике начался рост. В 1999 г. ВВП еврозоны увеличился на 3,5%, заметно возросли производство и положительное сальдо торгового баланса, экспорт вырос на 4,1%, чему помог заниженный курс евро по отношению к доллару (на 21%) и к иене (на 26%) к концу 2000 г. Низкий курс также затрудняет “медвежью” игру спекулянтов. В то же время относительно валют 24 индустриально развитых государств евро подешевел гораздо меньше, а по отношению к 43 ведущим валютам курс почти не изменился. В 2000 г. ВВП вырос на 3,6% (рекорд с 1989 г.), экспорт - на 8,5%, так как Германия и Франция закрепили экономические успехи, а положение единой валюты усилилось по отношению к доллару. Участники финансовых рынков продолжают рассматривать ее в качестве перспективной денежной единицы.
ДИВЕРСИФИКАЦИЯ ВОЗМОЖНОСТЕЙ
Геполитически американский “сверхполюс” уже уравновешивается “суперполюсом” из 11 стран-участниц ЕС. В ключевых сферах международной экономики это уже диалог на равных. Внешнеторговый оборот ЕС (кроме потоков внутри Союза) - 1,6 трлн долл. (против 1,5 трлн в США). Суммарная капитализация ценных бумаг и банковские активы - 27 трлн долл. (против 23 трлн в США). В ежедневном обороте мирового финансового рынка (до 4 трлн долл.) на Европу приходится 40%, США - 40%, Азию - 20%. Все это стимулирует российский бизнес расширять свою деятельность в ЕС, пользоваться новыми возможностями, которые открываются с введением евро.
Значительный выигрыш получают российские ФПГ и банки от интеграции финансовой сферы и рынка капитала в ЕС, где с обращением евро повысилась ликвидность, надежность, прозрачность, унификация операционных стандартов. Исчезают валютные риски, хотя остаются риски кредитные и процентные, выравниваются ставки. Уже сейчас все короткие контракты составляются в евро и свободно торгуются вне национальных границ. Российским промышленникам и банкирам выгоден демонтаж на пути финансовых потоков в Евросоюзе, а также внутренних ограничений для инвестиционных и страховых компаний, негосударственных пенсионных фондов. Это позволяет нашим инвесторам увеличивать объем и диверсификацию своих портфелей. Место активов в различных европейских валютах все больше занимают активы в евро.
Благоприятные условия складываются для российских ФПГ и банков на рынке долгов государств - членов ЕС, где появилась возможность выбирать тех суверенных дебиторов, чьи обязательства гарантируют большую прибыль при наименьших рисках. Страны-участницы Экономического и валютного союза лишаются возможности диктовать, пользоваться монопольным положением на национальных рынках.
В 1999 г. 11 государств ЭВС эмитировали облигаций на сумму 564 млрд евро. Вместе с корпоративными долгами (245 млрд евро) это составило 35% общемирового объема подобных фондовых инструментов. На долю госбумаг, выпущенных в том же году в долларах, пришлось 43%, в британских фунтах стерлингов - 8%, в иенах - 4%, в прочих валютах - 10%. В 2000 г. из мирового объема непогашенных обязательств 27 трлн долл. на бумаги, деноминированные в американской валюте, приходилось около 50%, в евро и других европейских дензнаках - примерно 35%.
Отдельные гособлигации по-разному оцениваются на финансовых рынках стран ЕС. Это говорит о недостаточной интегрированности данного сегмента, что, однако, предоставляет российским банкам и ФПГ возможности для географического арбитража. Например, обязательства федерального правительства Германии (“бунде”), по которым наблюдался сильный разброс спрэдов в государствах Европейского союза, хотя к 2000 г. они заметно выровнялись. В Англии, Франции, Голландии, Австрии спрэд составлял 12-16 базисных пунктов, зато в Бельгии, Дании, Швеции и особенно в Испании, Италии, Португалии, Греции он доходил до 21-25 пунктов. Причина расхождения - на данных национальных рынках правительственный долг ФРГ оценивался не по состоянию ее бюджета, а на основе политических отношений Германии с этими странами. Вот почему в ЕС пока невозможна солидарная ответственность по европейскому государственному долгу, что, кстати, зафиксировано в ст. 104 в Маастрихского договора.
НАУЧИТЬСЯ ОРИЕНТИРОВАТЬСЯ
Российским банкам и ФПГ необходимо понимать особенности ценообразования госбумаг в еврозоне. Скажем, спрэды по облигациям правительства ФРГ в среднем меньше спрэдов по немецкой марке. Причем в отдельных странах разница бывала существенной: в Греции и Португалии - в 2 раза, в Италии и Швеции - в 3, в Великобритании - почти в 8 раз. Так участники данных национальных рынков оценивали риск возможного обесценения дойче-марки, что волновало их гораздо больше, чем налоговые риски германского Кабинета, эмитировавшего долговые обязательства.
По объему внешние заимствования в Евросоюзе, как правило, намного уступают внутренним. Поэтому, если поступления в казну вдруг оказываются меньше запланированного, эмитенту не составляет трудна расплатиться с иностранными, в том числе российскими инвесторами.
Формированию единого рынка гособязательств в ЕС мешают неодинаковые кредитные рейтинги государств-членов союза. До 1999 г. кредитоспособность оценивалась по валютным рейтингам. После введения евро они потеряли значение. Теперь вкладчики капитала в первую очередь учитывают размеры бюджетного дефицита, объем долга, его структуру и лишь во вторую - показатели платежного баланса, норму сбережений в стране-эмитенте.
После того как появилась возможность за единую валюту приобретать ценные бумаги всех 11 государств ЕС для иностранных инвесторов, включая российских, особую значимость приобрели конкурентные преимущества суверенных заемщиков, прежде всего доля краткосрочного долга, а также общей задолженности в ВВП. Если эти показатели слишком высоки, то риск кризиса ликвидности больше. Однако подход не должен быть механическим. Во многих странах Евросоюза общие гособязательства к ВВП составляют в среднем 60%, а в Греции, Италии и Бельгии достигают даже 110-125%. Это не отпугивает вкладчиков капитала, поскольку данные члены ЕС проводят эффективную налоговую политику.
Исключительно важным для российских ФПГ и банков является умение выбрать на европейском рынке госдолгов облигацию-ориентир (“бенчмарк бонд”), которая служит стандартом для сопоставления при определении относительной безрискованности капиталовложений по сравнению с другими финансовыми инструментами. Изменение котировок такой бумаги обычно отражает общие тенденции на фондовом рынке. Долгие годы эталоном считались германские “бунде”. В последнее время с ними соперничают облигации правительства Франции.
Нашим инвесторам они интересны тем, что эмитируются с большим разнообразием сроков погашения, тем самым лучше удовлетворяя спрос. К тому же французский финансовый сектор мощно поддерживается ликвидным и прозрачным рынком РЕПО, тогда как еще недавно подобные операции по дойче-маркам концентрировались в Лондоне. В дальнейшем число таких облигаций-ориентиров возрастет за счет госбумаг других стран ЕС, что позволит равномерней распределять инвестиции по срокам.
СЛЕДИТЬ ЗА ПЕРЕМЕНАМИ
Становлению еврорынка государственных облигаций способствовала реденоминация в единую валюту прежних правительственных обязательств, выраженных в национальных денежных единицах. Для разработки конкретных методов конвертации Комиссия ЕС создала группу экспертов. Из вариантов, предложенных “Группой Джованни”, Валютный комитет Еврокомиссии выбрал реденоминацию по сценарию “снизу вверх” (bottom-up). Ценные бумаги конвертируются в евро по фиксированному курсу дензнакам их эмиссии, после чего сумма пересчета, выраженная в евро, округляется до двух десятичных знаков после запятой, т.е. до ближайшего цента.
Успешно решены и другие задачи. Были установлены единые стандарты котировок долговых обязательств, гармонизирован расчет начисляемых процентов по облигациям (по принципу: действительное количество дней, по которым начислены проценты, деленное на действительное количество дней в году) и по векселям (фактическое количество дней, по которым начислены проценты, деленное на 360). Это обеспечило не только наиболее точное определение дохода на госбумаги в ЕС, но и улучшило их сопоставимость с соответствующими нормами конкурирующего рынка казначейских обязательств США.
Сложней унифицировать частоту купонных выплат. Почти во всех странах ЕС практикуется ежегодный платеж. Лишь в Англии и Италии, применяется полугодовая форма. Это повышает сбалансированность денежных потоков на рынке, сокращает кредитные риски инвесторов (поэтому является нормой в США и Японии), облегчает обращение производных инструментов. Однако по данному вопросу в еврозоне нет согласия, так как полугодовые купонные платежи связаны с дополнительными операционными расходами. Розничные же вкладчики капитала в Европе пока предпочитают годовые купоны.
Общепринятым стандартом для межбанковских предложений ценных бумаг в Евросоюзе принят “день сделки плюс два дня”. Нормой расчетов в международной торговле “еврообязательствами” остается “день сделки плюс три рабочих дня”. Самым употребительным лимитом между фиксингом ставки (т.е. котировкой, устанавливаемой по конкретной бумаге на определенный момент времени) и его контрактной реализацией является два дня.
ПОТЕНЦИАЛ КОРПОРАТИВНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ
Рынок корпоративных облигаций в Европе менее развит, чем в США. Суммарный объем обязательств на начало 1999 г. составил 160 млрд долл., что почти в шесть раз уступает США (свыше 1 трлн долл.). Это объясняется исторически сложившейся в европейских странах автаркией и неразвитостью практики корпоративных долгов. Только четверть их поступала в международную торговлю. В конце 90-х гг., скажем, в ФРГ выпуск не превышал 100 млн долл. в год, во Франции - 7 млрд, в Англии - 20 млрд.
Из всех форм привлечения финансовых ресурсов европейские компании предпочитали банковские кредиты (85% общего объема заимствований), а не выпуск облигаций. Поэтому много лет данный сегмент отличался слабым предложением, в отличие от США, где корпоративные облигации служат одним из главных инструментов мобилизации денежных средств. Отсюда в ЕС более низкие, чем в США, рейтинги корпоративных долгов: для 70% из них агентство “Мудиз” присуждало рейтинг Аа2, а “Стан-дард энд Пурс” - АА, которыми в Америке обладали лишь 30% выпусков.
В 1999-2001 гг. многое в Евросоюзе начало меняться к лучшему. Весь ЕС охвачен лихорадкой слияний и поглощений, в них широко используются долговые обязательства, облигации, конвертируемые в акции (операции своп). Дополнительным стимулом служит ограниченность перспектив для государственных заимствовании, низкая доходность госбумаг. Выравнивание в еврозоне налогового законодательства, повышение рейтинга частных компаний, над которыми больше не будет довлеть кредитный рейтинг государств, позволит корпорациям предлагать лучшие условия иностранным инвесторам, включая российские ФПГ и кредитные организации.
Перемены в ЕС расширили возможности для наших банков и ФПГ в предложении своих коммерческих бумаг. Речь идет об обязательствах (с обеспечением и без него) с большими номиналами со сроками от 2 до 270 дней, которые используются для краткосрочного заимствования для пополнения оборотного капитала либо для вложения временно свободных ресурсов. Нередко они выпускаются на возобновляемой основе в рамках среднесрочных кредитных программ и гарантируются кредитными линиями. Таким бумагам тоже присваиваются рейтинги.
В еврозоне данный рынок развивается особенно бурно как альтернатива банковским депозитам. Его емкость составляет 120-150 млрд долл. Инвесторы рассредоточены по всему миру, но главным образом в Европе (60%) и Азии (25%), остальные - в Северной Америке, на Ближнем Востоке. Примерно 30% из них представлены банками. Зарубежным вкладчикам капитала предлагались программы размещения “коротких” коммерческих бумаг, обеспеченных первоклассными облигациями (с рейтингом ААА, в частности, правительства США) и так называемыми “джанк бонде” (“мусорными облигациями” некоторых восточноевропейских государств.
Эмиссии проводились несколькими траншами (суммарным объемом от 100 млн до 200 млн долл.) по 10, 15, 20, 50 млн долл., что давало гибкие возможности, позволяя выходить на международный рынок заимствований с такими финансовыми инструментами, которые в данный момент были наиболее эффективными. Андеррайтеры, как правило, требовали, чтобы обеспечение превышало рыночную стоимость бумаг. Для облигаций, подкрепленных первоклассными бумагами, оно составляло 105%, цена ЛИБОР+0,5%. При обеспечении “джанк бонде”, соответственно, - 130%, цена ЛИБОР + 3 - 4%. Чтобы у иностранных инвесторов было больше уверенности, обеспечение депонировалось за рубежом и к нему гарантировался облегченный доступ в случае неплатежа со стороны российских заемщиков.
ЕБРР ПРЕДЛАГАЕТ ПОМОЩЬ
Для отечественных кредитных институтов, выступавших как эмитенты, так и финансовыми консультантами ФПГ при подобных размещениях, это дополнительная возможность для продвижения российских ценных бумаг на мировом рынке. Конечно, предложение эмиссий с низкокачественным подкреплением затруднено после кризиса 17 августа 1998 г. Возрастает и цена размещения (примерно до ЛИБОР + 5 - 6%), поскольку к ней привязаны все российские риски, а также риски на заемщика. Повышает цену организация кредитной линии, ряд других затрат. Но купоны устанавливаются только для первого транша. Последующие выпуски могут быть более дешевыми для эмитента.
Совместно с Европейским банком реконструкции и развития (ЕБРР) разрабатывался и такой вариант: выпуск российскими банками международных займов, обеспеченных акциями отечественных ФПГ. В отличие от описанных выше эмиссий сроком от 2 до 270 дней эти рассчитаны на 3-5 лет. Предусматривалась плавающая ставка (купон) на уровне ЛИБОР + 2%, что очень привлекательно.
Как показывает опыт, для лучше выступать не одному эмитенту, а нескольким, которым для этого в оффшоре с умеренными налоговыми условиями необходимо учредить финансовую компанию, наделенную неограниченной ответственностью по своим обязательствам. Задача трудная, поскольку в России сегодня особенно сложно найти группу кредитных организаций, безоговорочно доверяющих друг другу и согласных нести солидарную ответственность.
ЕБРР предлагает, чтобы привлеченные таким образом ресурсы частично (до 50%) реинвестировались в российские предприятия, чьи акции использовались в качестве обеспечения займов, что служило бы его дополнительной поддержкой и повышало бы привлекательность для зарубежных инвесторов. В дополнение к купонным выплатам предлагалось использовать рыночную цену акций: например, 1-5% от прироста курсовой стоимости перечислять владельцу облигаций.
Достоинство варианта - в его долгосрочности, высоком проценте, дополнительном канале на международный рынок капитала. Недостатки: помимо сложностей с солидарной ответственностью сохранялась высокая стоимость выпусков. Одна программа обходилась эмитенту примерно в 500-600 тыс долл, что под силу лишь крупным российским ФПГ и кредитным институтам.
Для размещения займа, например, в 100 млн долл. на 270 дней о учетом годовой ставки затраты для обеспеченных первоклассными бумагами могут составить к ЛИБОРу 1,9-2,1%. Для эмиссии с низкоклассным подкреплением - 5%. Для тиражей без обеспечения маржа к ЛИБОРу - не менее 7,5%. Все это требовало от российских банков и ФПГ исключительного реализма в оценке своих финансовых возможностей. Зарубежные андеррайтеры и финансовые компании в отдельных случаях могут спонсировать подобные заимствования. Для этого необходимо, чтобы наш банк-заемщик прошел международный аудит за последние два-три года, имел диверсифированную клиентскую базу и кредитный портфель, а также устойчивое положение.
ГЛАВНОЕ ТРЕБОВАНИЕ - ПРОЗРАЧНОСТЬ
Широкие возможности для отечественных кредитных организаций открывает секьюритизация активов ФПГ (оформление активов в ценные бумаги). Это может быть экспортная выручка, права экспортных требований, кредитные обязательства, по межбанковским операциям, недвижимость, кредитование под залог недвижимости. Не из всех активов можно вытащить стоимость и оформить ее в виде финансового инструмента, тем более для иностранного инвестора. Но для российских инвестиционных банкиров открылся простор в мобилизации ресурсов для ФИГ.
Размер обеспечения таких бумаг меняется в зависимости от актива. Например, при эмиссии фондовых инструментов под недвижимость в России должно быть “переобеспечение” минимум 50-100%. Иная ситуация, если в качестве подкрепления используется экспортная выручка или экспортные права, когда российская ФПГ отгрузила продукцию и имеет требования платежа с зарубежного покупателя. Сам банк может выкупать подобные права и под них делать займы в форме частных кредитных линий либо краткосрочных ценных бумаг. Это часто практикуется за границей главным образом при поставках нефти, нефтепродуктов, газа, леса, металлов и других ходовых товаров. Сроки могут различаться, но, как правило, привязаны к расчетам по основной сделке. Иностранные вкладчики капитала проявляют все больший интерес к подобным низкорисковым активам, особенно если требования платежа выставлены на заграничных же покупателей.
В последнее время наши банки и ФПГ активно применяют такой механизм привлечения ресурсов, как регистрация их ценных бумаг на ведущих западноевропейских биржах в форме ГДР и АДР на российские “голубые фишки”. Прямая покупка акций в России для иностранного инвестора связана с очень большими рисками. Регистрация бумаг в одном из ведущих мировых центров биржевой торговли служит фактом международного признания их надежности, ликвидности.
Конечно, российскому банку или ФПГ как эмитентам прийдется пройти серьезную подготовку. Не менее 25% бумаг должны находиться в частном владении (не государства). Необходим международный аудит за последние три года (в отдельных случаях за один год). Отчетность нужно перевести в мировые стандарты: либо то, что можно, остальное - в виде приложения, доказывающего, что данная информация не является критической и не способна повлиять на решения инвестора.
Следует представить также историю по дивидентным выплатам. Высокие требования предъявляются к качеству менеджмента банков и ФПГ. Если контрольный пакет или рычаги реального контроля сосредоточены у конкретного акционера, должны быть представлены гарантии о его невмешательстве в операционную деятельность западных инвесторов, а также о том, что не будут ущемлены права других совладельцев. Если кредитная организация или финпромгруппа контролируется акционерами, которые одновременно являются исполнительными директорами, нужно документально и разделить их интересы: как служащих, получающих фиксированную зарплату, и как участников АО, имеющих право на дивиденды. А самое главное требование - максимальная прозрачность всей деятельности.
РОССИЙСКИЕ ФОНДОВИКИ В ЕВРОЗОНЕ
Сегодня весь российский фондовый рынок фактически переместился за границу и в значительной степени в ЕС, чему немало способствовали наши банки. В 1999 г. из суммарного оборота по сделкам с нашими “голубыми фишками” (включая АДР) в 22,84 млрд долл. на Германию пришлось 9,31 млрд (или 40,8%). Доля Великобритании составила 6,22 млрд долл. (27,2%), США - 1,58 млрд (6,9%), а самой России - 5,73 млрд (25%), т.е. в три раза меньше, чем за рубежом. В 2000 г. разрыв сократился до 1,4-кратного, но все равно основная торговля отечественными ценными бумагами концентрировалась в Европе (млрд долл.): в ФРГ - 10,27; в Англии - 15,31; тогда как в США - 3,95; и в России - 25,1.
Контраст торговой активности по российским акциям на внешнем и внутреннем рынках еще разительней, если не учитывать ценные бумаги РАО “ЕЭС России”, выступившего эмитентом позже других ФПГ: в 1999 г. - в 5,8 раза, в 2000 г. - в 4,5 раза. За два года оборот по сделкам в России вырос (млрд долл.) с 2,86 до 6,46; в Германии - с 8,76 до 9,94; в Великобритании - с 6,22 до 15,31; в США - с 1,53 до 3,78. В целом на немецком рынке депозитарных расписок на российские акции лидируют ФПГ - “ЛУКойл”, “Сургутнефтегаэ”, “Татнефть”, РАО “ЕЭС” (более 60% общего объема); на британском - РАО “Газпром”, ОАО “ЛУКОЙЛ” и “Татнефть” (свыше 50% всех зарубежных оборотов АДР на наши акции); в американской системе НАСДАК - “ЛУКОЙЛ”, “Сургутнефтегаз”, РАО “ЕЭС России” (около 90%).
Российские банковские и финансовые структуры мобилизуют ресурсы с помощью операций не только с отечественными, но и западными акциями. Исторически этот рынок в ЕС был более национальным, чем международным. Теперь многое меняется. С января 1999 г. котировки всех долевых бумаг осуществляются только в единой валюте. Торговать “голубыми фишками” операторы будут через общую электронную сеть с системой автоматических заказов. На национальных площадках остаются акции “второго эшелона”, так как до 2002 г. в странах ЕС сохранятся различия в законодательной и нормативной базах, фискальной и платежной системах. Уцелеет и внебиржевой рынок, куда, благодаря евро, упростился доступ для российского капитала. Этому же помогают слияния операционных и депозитарно-клиринговых систем; французской “Седел” и германской ДБК, международной “Евроклиар” и Французской СИКОВАМ, британской “Крест” и швейцарской СИС.
До последнего времени главной площадкой оставалась Лондонская фондовая биржа, которая по объемам сделок намного опережает другие европейские биржи, сильно влияя на их котировки. Однако Парижу и Франкфурту-на-Майне (который стал финансовой столицей Евросоюза) удается заметно потеснить британцев. И все же последние пока опережают конкурентов. На Лондон приходится 54% объема сделок с еврооблигациями, деноминированными в единой европейской валюте, около 20% депозитов “овернайт” в евро, около 90% срочных контрактов на “короткие” процентные ставки в евро.
ТЕХНОЛОГИИ СТРАХОВАНИЯ СДЕЛОК
С появлением единой валюты на срочном рынке ЕС происходят серьезные перемены. Число контрактов с производными финансовыми инструментами сократилось. Усилилась конкуренция между 16 фьючерсными и опционными биржами. Многие закроются. Главная дуэль развернулась между лондонской ЛИФФЕ, парижской МАТИФ и франкфуртской ДТБ. Больше преимуществ у последней: на ДТБ лучше компьютерная система заказов, свыше трети участников торгуют с ней из других стран. Французская конкурентка связи с ней не поддерживает, а Великобритания не присоединилась к Евросоюзу.
Российские банки и ФПГ были готовы к тому, что с ликвидацией европейских валют в “еврозоне” трансформируется и структура срочных сделок. Контракты между основными и неосновными СКВ уступят место новым - между евро и неосновными европейскими валютами; между евро долларом и иеной. Усиление интеграции, активизация торговли, приток капиталов в ЕС увеличат спрос на валютные деривативы. Контракты в валютах участников ЕС становятся взаимоменяемыми. Это повышает ликвидность и объем операций “своп” российских банков и ФПГ.
Такие же благоприятные перспективы и у опционов на спрэды процентных ставок. Российские кредитные организации и ФПГ получают возможность страховать спрэды кредитного риска между облигациями государств-дебиторов и процентными ставками по евробондам. Распространение подобных контрактов на корпоративные обязательства позволят российскому капиталу получать хорошие прибыли для использования затем в качестве инвестиций и кредитов в России.
При стабильных спрэдах процентных ставок и низких рисках может появиться европейский аналог фьючерсу на Т-бонде (облигации Казначейства США) 10-летний ликвидный срочный контракт. При сохранении нестабильности будут предлагаться фьючерсы для каждой эмиссии национальных ценных бумаг. В случае выпуска нескольких долговых обязательств для единого срочного контракта выбор российского вкладчика капитала упадет на самую дешевую и, стало быть, наиболее ликвидную бумагу.
Наши кредитные организации выигрывают от создания с помощью евро единого рынка банковских услуг в Евросоюзе. Сохранение высоких ссудных рисков в ЕС обостряет соперничество между европейскими банками, между ними и англо-саксонскими институтами за привлечение в единую Европу новых инвесторов, в том числе российских. Это подталкивает к новым слияниям и поглощениям в банковском секторе ЕС, в которых
должен участвовать и наш капитал.
Содержание раздела
