Глава 22. «Легальный марксизм» и ревизионизм
? Марксизм как доктрина капиталистического развития России ? Полемика о национальном рынке: критика народничества ? Полемика о ценности: критика марксизма? Возникновение ревизионизма и его проникновение в Россию
? Аграрный вопрос
Л. Марксизм как доктрина капиталистического развития России
На исходе XX в. кажется странным, что марксизм мог выступать оли доктрины капиталистического развития России. Но 100 лет зад было именно так. В середине 1890-х годов марксизм резко вы-инулся на первое место в русской экономической мысли как уче-е «об основном тождестве русского экономического развития с за-ноевропейским»1, предоставлявшее аргументы в пользу возмож-сти и прогрессивности российского капитализма.Как идеологи марксизма, осыпавшие градом критических выпа-В поблекшее народничество, выступили П.Б. Струве («Критичес-С заметки к вопросу об экономическом развитии России», 1894), И. Туган-Барановский («Периодические промышленные кризи-*, 1894; «Русская фабрика»; 1898), Г.В. Плеханов («К вопросу о разни монистического взгляда на историю», 1895; «Обоснование на-""ичества в трудах г. В.В.», 1896); С.Н. Булгаков («О рынках при і ілистическом производстве», 1897); А.А. Богданов-Малинов-і ^«Краткий курс экономической науки», 1897); Л.Б. Красин f .бы капитализма в Сибири», 1897). В.И. Ульянов («К характере экономического романтизма», 1897; «Экономические этю-гатьи», 1898; «Развитие капитализма в России», 1899). исключением политэмигранта Плеханова, еще в 1883 г. осно-и го в Женеве революционную группу «Освобождение труда» и і негося в истории первым и наиболее «ортодоксальным» изрус-
труве П.Б. Маркс // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефро-11чцутом 36. Стб. 767.
ских последователей Маркса и Энгельса, никому из перечисленных авторов к началу хлесткой полемики с народничеством не было и 30 лет. Пути их быстро разошлись. Трое радикалов — Ульянов, Богда нов и Красин — возглавили «кружковую» социал-демократию и за десять лет прошли путь от первого сближения с рабочей средой до руководства централизованной революционной партией, составив и бурные 1905—1907 гг. «триумвират» большевистского центра. Для трех других — Струве, Туган-Барановского и Булгакова — полемика с на родничеством от имени Маркса была началом сложной идейной эволюции вправо, сопровождаемой полемикой теперь уже с самим покойным Марксом и ревнителями его учения в России. Именно эт трио определило недолговечное, но броское направление «легальн го марксизма».
Петр Струве (1870—1944), уже в ранней юности определившийс как «национал-либерал», увлекся марксизмом как учением, способны дать для России «научное объяснение и условно-историческое оправдание капитализма», тем самым исполнив «ту задачу, которая везде в других странах выпадала на долю «либеральной политической экономии и притом — как официальной науки». Струве был застрельщиком критики народничества, редактором первого в России (хотя и быстро закрытого) журнала марксистской ориентации «Новое слово» (1897), в котором была опубликована оставившая яркое впечатление в кругах радикальной интеллигенции работа сверстника Струве Владимира Ульянова «К характеристике экономического романтизмег»\ Избранные в 1895 г. вместе в Императорское Вольное экономическое общество, Струве и молодой приват-доцент Туган-Баранов-ский превратили свои доклады в «марксистскую проповедь» для внимавшей им толпы учащейся молодежи. В 1898 г. Т^ган-Барановский защитил докторскую диссертацию^Русская фабрика», а в ИВЭО вы ступил с докладом «Статистические итоги промышленности России • В следующем году сосланный в сибирское село Шушенское В. Уль mod завершил изданную в столице под псевдонимом Вл. Ильин монографию «Развитие капитализма в России. Процесс образования внутреннего рынка для крупной промышленности». Эти работы подытожили критику народников — прежде всего Воронцова и Даниельсона, начатую Струве в «Критических заметках к вопросу об экономическом развитии России» (1894).
Острие критики было направлено против утверждений, что в России: 1) отсутствуют условия для роста крупной промышленности;
2) общинное начало препятствует захвату капиталом земледелия;
3) возможно самобытное «народное производство» за счет организованной (интеллигенцией и государством) поддержки мелких самостоятельных производителей — земледельцев-кустарей.
2. Полемика о национальном рынке: критика народничества
В.П. Воронцов, Н.Ф. Даниельсон и другие экономисты-народники главным препятствием для русского капитализма считали отсутствие рынков: внутреннего — из-за сокращения спроса вслед-оиие бедности и дальнейшего разорения мелких производителей; внешних, разделенных между странами, ушедшими вперед в капиталистическом развитии — из-за недоступности для отсталой с і раны.В противовес этому Струве указал, что российская крупная промышленность вовсе не лишена перспектив проникновения на внешние рынки (Балканы, Передняя Азия), но главное - территориальная громадность страны приусловии постройки сибирских железных ¦ трог создает предпосылки развития обрабатывающей промышлен-іі' >оти за счет обширного внутреннего рынка — подобно тому, как разни іась промышленность США. Не отрицая, что «процесс нашего канн галистического развития будет, конечно, в силу нашей экономической и культурной отсталости идти медленнее, чем в Америке, и іи іситьочень болезненный характер», Струве настаивал, что «если вонище Россия способна*развиваться в экономическом отношении, то но развитие будет состоять именнош приближении к тому народно-s' »іяйственному типу, представительницей которого является Амери-і .шская республика».
На примере США Струве говорил также о «культурно-историче-' і.ой связи экономического прогресса с институтом частной собственности, принципами экономической свободы и чувством индцви дуализма» и о том, что капитализм наследует экономическое нерп венство от предшествующих хозяйственных форм и со временем бу дет смягчать его, поскольку капиталистическое крупное рационалі. ное производство может расширяться лишь при условии роста т> требления народных масс. В американском опыте Струве видел иубе дительное подтверждение учения Ф. Листа о национальной ассоци.і иии производительных сил и протекционизме. Лист и Маркс «пре красно дополняют друг друга». «Национальная система политичее кой экономии» Листа, изданная в 1891 г. врусском переводе, и моію графия профессора А.И. Скворцова «Влияние парового транспорта па сельское хозяйство» (Варшава, 1890) стали базой лротивонароднич ских утверждений о создании железнодорожной сетью условий j «почти безграничной возможности сбыта» и преобразовании нар> но го хозяйства России в национальный рынок. Струве саркасти1 ки замечал, что в России уже обнаружилось «превосходство желе-', ных дорог как фактора экономической эволюции над критичес мыслящей интеллигенцией и даже — увы! — над общиной»; «идшиг земледельческого государства и «народного производства» разруш ется под свист локомотива».
В противоположность народникам, Струве фиксировал и пол жительно оценивал расслоение, «распадение» крестьянства над части — «представителей новой силы, капитала во всех его формах*< «полусамостоятельных земледельцев и настоящих батраков» - зак' номерность движения к «вершинам товарного хозяйства». Намеч как желательный ориентир американскую хуторскую систему, Стр; ве подчеркивал, что для России «единственно разумной и прогре сивной» будет экономическая политика, направленная-на «создай экономически крепкого, приспособленного к товарному произво ству крестьянства», идущая навстречу потребностям национальн промышленности в рынке сбыта.
Последняя фраза в книге Струве была нарочито вызывающем «Признаем нашу некультурность и пойдем на выучку к капитализму-
Тему «выучки у капитализма» продолжил Туган-Барановский и своей докторской диссертации «Русская фабрика», обобшивии п обильный фактический материал о взаимоотношении крупной и меч кой промышленности в истории России.
Народники возлагали надежды на го, что кустарные промыслы, Возникшие на основе крестьянской домашней промышленности, могут быть альтернативой крупному фабричному производству. Но Туган-Барановский выяснил, что большее значение для русской кустарной промышленности имели не старинные промыслы, возникшие Из домашнего производства, а новые промыслы, развившиеся благо-¦аря насаждению государством со времен Петра I фабрик и крупных мстерских, ставших школами промышленной культуры. Набираясь мыта на крупных предприятиях, мастеровитые люди с даром пред-ринимательствазаводилиусебя в селах промышленные станы; «фабрики раздробились в кустарную промышленность». Но так было, лишь ока крупная промышленность была основана на ручном и крепост-‘ом труде. С возникновением машинного фабричного производства абрал силу процесс утраты кустарной продукцией конкурентоспо-обиости относительно фабричных изделий, потери кустарями преж-*еіі промысловой самостоятельности и превращении их в наемных обочих на дому.
Струве использовал материал «Русской фабрики» для резюме льтурно-исторической «генетики» российского капитализма: «В тот омент, когда мы столкнулись с интенсивной, несущейся с Запада впиталистической культурой, мы менее, чем какой-либо другой *арод... располагали антикапиталистическими традициями в обла-и промышленности». Корпоративное западноевропейское ремес-0, технически подготовляя капитализм, в то же время отлагало со-рогивное ему своеобразное кустарное право: статуты навязывали ¦раведливую оплату кустарей, ограничивали свободу предприни-тельства (не разрешая без прохождения ремесленного учениче-!»а заниматься купеческой деятельностью). В России, ввиду ее ес-сі венно-географических и политико-исторических особенностей, 'ожилось децентрализованное товарное производство — экономиски более близкое развитому капитализму, чем высококультурное Паяное ремесло. В России при бедности основной массы населе-‘м, господстве натурального хозяйства, слабом развитии городов Промышленной техники не могли сложиться развитые местные іикн, но громадная территория и оптовые ремесла в придорож-х деревнях обеспечили развитие внушительного рынка с просто-м для деятельности торгового капитала. Среда, в которую вторая торговый капитал, была перед ним юридически и культурно іоружна. Никакого «кустарного права» не было, «царила идеаль-н манчестерская свобода, при крепостном праве полное laissez Itr... смягченное высоким помещичьимоброком и чиновничьими
взятками». Но такое децентрализованное товарное производст выигрышное в «чисто экономическом» приближении к капитал му, накладывалось на техническую и культурную отсталость; поэ му отрицательные стороны капитализма сказались в России с о бой остротой.
Другой аспект критики народничества Туган-Барановскш интерпретацию Марксовой теории воспроизводства — подхвати Булгаков и Ульянов, доказывавшие в своих работах, что капи лизм может развиваться на основе внутреннего, им самим соз ваемого рынка.
Ульянов — Вл. Ильин в монографии «Развитие капитализма в Рос сии» охарактеризовал «историческую миссию капитализма» как «ра ; витие общественных производительных сил» через ряд «неравномер ностей и непропорциональностей» и с той особенностью, что «pot і средств производства (производительного потребления) далеко о<> гоняет рост личного потребления»; и именно за счет расширяют' гося спроса на средства производства в первую очередь создается Bt тренний рынок. Процесс создания внутреннего рынка двояким е разом связан с отделением непосредственного производителя оі средств производства; 1) эти средства производства превращают: постоянный капитал для нового владельца, а 2) лишившийся их зоренный мелкий производитель вынужден покупать на рын средства существования, которые становятся вещественными элем тами переменного капитала.
Ульянов с помощью материалов земской статистики доказыв что проникновение товарных отношений в сельское хозяйство, с ной стороны, разделяет земледельцев на классы, превращает «общ ную деревню в деревню мелких аграриев»; с другой стороны, выде ет один за другим виды переработки сырья из натурального хозяй ва в особые отрасли промышленности, увеличивая число мелких п мыслов и вто же время расслаивая кустарей на высшие и низшие р ряды. Ошибкой народников Ульянов считал взгляд на кулака-пе
купщика как на внешнюю фигуру по отношению к общинному крестьянству-кустарничеству. «Народники не хотят исследовать того процесса разложения мелких производителей, который высачивает из Крестьян предпринимателей и «кулаков». Между тем, «что такое кулак, как не кустарь с капиталом»? Кулачество — тенденция мужика в его хозяйственной деятельности, аростовщик-«мироед» — преуспевший «хозяйственный мужичок».
Констатировав «интересный закон параллельного разложения Мелких производителей в промышленности и в земледелии» — вы-сление в обеих сферах мелкой буржуазии и наемных рабочих, Улья-ов пришел к выводу о принципиальной тождественности хозяйст-енной эволюции сельской России Марксовой схеме развития капи-плизма от патриархального хозяйства к мануфактуре и крупному Производству, основанному на употреблении машин и широкой кооперации рабочих. В кустарной промышленности Ульянов отмечал тот е процесс «уродования частичного рабочего», который был описан Марксом при анализе мануфактуры — появление детальщиков-кус-прей, «виртуозов и калек разделения труда»; в кустарях и мужичках идел не особый тип производителя, а мелкого буржуа с теми же при-бретательскими инстинктами, что и у крупного. «Если крупный про-ышленник не останавливается ни перед какими средствами, чтобы беспечить себе монополию, то кустарь-«крестьянин» в этом отно-снии родной брат его; мелкий буржуа своими мелкими средствами тремится отстоять в сущности те же самые классовые интересы, для йіциты которых крупный фабрикант жаждет протекционизма, пре-ий, привилегий и пр.». Сгущая классовые краски в стремлении оказать иллюзорность «народного производства», «преобладание» иитализма в сельском хозяйстве России и расслоение деревни на естную буржуазию и пролетариат, Ульянов писал в рецензии на книгу урналиста-экономиста Р.Э. Гвоздева «Кулачество-ростовщичество» 899): «Немногочисленные зажиточные крестьяне, находясь среди ссы «маломощных» крестьян, ведущих полуголодное существова-Ие на их ничтожных наделах, неизбежно превращаются в эксплуа-торов худшего вида, закабаляя бедноту раздачей денег в долг, зим-й наемкой и т.д.»ь.
Свою критику Ульянов заключил выводом, что встретить разви-юидийся в России капитализм можно двояко: либо оценивать его с
точки зрения класса мелких производителен, разрушаемого капи лизмом, либо с точки зрения класса бесхозяйных производител создаваемого капитализмом. Вторую позицию — свою (пролетарс го социалиста) - Ульянов считал единственно правильной; перву народническую — назвал «экономическим романтизмом» и «мел буржуазным утопизмом».
Марксисты сочли себя победителями в идейной борьбе с нар ничеством. Действительно, разговоры о «невозможности» в Росс капитализма были оставлены. Однако это не исключило, с одной с роны, поисков новым поколением народничества условий некапи диетических форм развития в русской деревне. С другой сторо' быстро разошедшееся с революционером Ульяновым-Лениным тр «легальныхмарксистов» задним числом признало резонность народ нических позиций в «вопросе о рынках». Туган-Барановский признан, что борьба за помещение избыточного продукта на внешнем рынке составляет «характернейшую черту капиталистической хозяйствен ной системы», Булгаков — что внешние рынки имеют главное зіы чение на ранней стадии капитализма, а Струве попросту стал идеи логом империалистической экспансии России для выхода на внешние рынки,гі. Но это было позже, а в конце 1890-х гг., еще не доспор' с народниками, марксисты стали выяснять отношения между со Масла в полемический огонь добавили новые переводы «Капит с одной стороны, и книг, критикующих учение Маркса, — с друг
3. Полемика о ценности: критика марксизма
В 1896 г. вышел русский перевод долгожданного III тома «Кап тала», а в 1898 г. — переиздание старого перевода Лопатина—Да ельсона и новый перевод, выполненный под редакцией Струве, же время вышли переводы книги Л. Брентано с замечанием, что ория ценности Маркса не имеет в настоящее время никаких по дователей в научных кругах», и сочинения Бём-Баверка «Теория К Маркса и ее критика» (1897). Все эти книги дали обильный матери для полемики, развернувшейся главным образом в новом «толст журнале «Научное обозрение» (основан в 1894 г.), редактором рогобыл Михаил Михайлович Филиппов (1858-1903), легендарученый-энциклопедист, доктор философии и писатель, симпатизировавший марксизму и еще в 1885 г. отрецензировавший в «Русском богатстве» II том «Капитала».
М.М. Филиппов первым обратил внимание, что перевод ключевых Марксовых терминов Werth, Gebrauchswerth, Tauschwerth, Mehr-ucrth как «стоимость», «потребительная стоимость», «меновая стоимость», «прибавочная стоимость» может привести к недоразумением. Тоже самое подчеркнул М.И. Туган-Барановский в специальном "О зоре русских переводов «Капитала», сочтя достоинством нового перевода Струве максимальное приближение к оригиналу и терминологический ряд «ценность», «потребительная ценность», «меновая ценность», «прибавочная ценность». Все авторы «Научного обозрения», за исключением В.И. Ульянова, приняли этоттерминологиче-I кий ряд.
Однако главным предметом для полемики стало отмеченное І'ем-Баверком «большое противоречие» между I и III томами «Капитала». Целиком согласившийся с Бём-Баверком Струве назвал это ютиворечие «основной антиномией трудовой теории ценности»; іан-Барановский признал «совершенно мнимым» закон тенден-іи нормы прибыли к понижению. Филиппов и Булгаков не согла-іілись с этими утверждениями, но признали трудность «проблемы нности» и возможность ее решения только за счет критического етворения Марксовой теории. Филиппов в своем «Опыте крити--Капитала» предложил направить острие критики на посылку аркса о постоянстве нормы прибавочной ценности в отраслях с зпым органическим строением капитала. Это допущение Филип-в связывал с «последней уступкой Маркса утопическим теориям вснства» — представлениям о сведении сложного труда к просто-. Булгаков выдвинул формулу «осуществления закона ценности рез его неосуществление»: уравнивание прибылей посредством об-Зования цен производства как «компромисс между общественны-отношениями ценности и капитала», достигаемый вопреки со-ятельным намерениям отдельных капиталистов — «дольщиков» ибавочной ценности.
Важным моментом оба автора считали возможность для индиви-льных предпринимателей извлекать за счет технических усовер-пствований, т.е. повышения органического строения капитала, Кстренную прибавочную ценность» (Филиппов), «ряд рент», «чрез-чайную прибыль» (Булгаков). Принять теорию австрийской шко-они отказались. Булгаков счел, что теория трудовой ценности не Ждается в психологическом обосновании, поскольку политическая
экономия изучает «те общественные отношения, в которые кажды из участников процесса товарного производства попадает “помим ведома и желания”». Филиппов в специальной статье «Психология политической экономии» указал, что «экономическая психологи должна принять во внимание два момента: силу испытываемой по требности и величину усилия, необходимого для осуществления это потребности. Теория австрийской школы не замечает, что «усилие необходимое для удовлетворения потребности, не находится в прямой связи с величиной потребности». По мере упорядочения обмена субъективная оценка, а вместе с нею и принцип настоятельности іш требностей все более оттесняются на второй план и заменяются он меном эквивалентов, представляющих вещи, стоившие обладателям равных усилий». Субъективную теорию ценности Филиппов счіп.и правомерной разве что для первобытного торгашества, делая приме -чательную оговорку: «Торгашество вытеснено из торговли культу ных стран, но есть одна область, в которой оно процветает: облас биржевой игры». Возникновение маржинализма Филиппов связьп с ростом в капиталистическом обществе слоя образованных люде* живущих нате или иные формы рент.
Критика М.М. Филипповым и С.Н.Булгаковым методологии а' стрийской школы хорошо показывает отношение русской интелл' генции ктрудовой теории ценности с «почти мистическим чувство' как к «принципу справедливости к трудящимся», о чем писал М.И. ган-Барановский — первый, кто познакомил русскую читаюш публику с теорией предельной полезности и впоследствии сдел попытку «органического синтеза» теории предельной полезности, трудовой теорией ценности. Для Туган-Барановского и Струве пол мика о ценности стала поворотной в движении «от марксизма».
4. Возникновение ревизионизма и его проникновение в Россию
Своеобразная ролъ «доктринеров капитализма», выпавшая долю русских марксистов в лице Струве и Туган-Барановского, П ханова и Ульянова, не могла перейти в сколько-нибудь длительн" «сериал». Численный рост фабрично-заводского пролетариата, обн ружившееся в рабочей среде стремление к объединению, самообразованию и организованной борьбе подготовили почвудля перерасти ния «кружкового» марксизма в партийное оформление российской¦ пциал-демократии и ее включения в марксистский II Интернацио-іі.іл. Но оформление социал-демократии в России совпало по времени с возникновением в европейской цитадели марксизма — герман-l і ой социал-демократии— течения, настаивавшего насущественном игресмотре (ревизии) теории Маркса и Энгельса и соответствующих изменениях стратегии и тактики рабочего движения. Основателем ревизионизма стал Эдуард Бернштейн (1850—1932). Многолетний со-удник Энгельса, он в 1896—1898 гг. выступил с циклом статей в те-етическом журнале «Neue Zeit», опубликованных затем отдельной Ни гой «Предпосылки социализма и задачи социал-демократии» (1899, еский перевод — 1901)> Бернштейн подчеркивал, что значение его Нити «заключается не в том, что она открывает доселе неизвестное, в том, что она признает уже открытое» — включая противоречия жду разными утверждениями самих Маркса и Энгельса. Старейшина русских марксистов Плеханов поспешил полемиче-«атаковать» ревизионизм, подхваченный в России Сергеем Про-овичем20. Напротив, Струве, представлявший в 189и г. русских со-ал-демократов на Лондонском социалистическом конгрессе и на-савший Манифест Российской социал-демократической рабочей тии (РСДРП) для ее учредительного съезда, приветствовал выступ-ие Бернштейна «против обветшалых идей и ортодоксальной фра-логии». Многое в ревизионизме совпадало с уже высказанным уве в адрес марксистской «ортодоксии». Критическая реакция янова и Плеханова на прежние утверждения Струве о неразрабо-мости философской основы марксизма теперь не могла ограни-аться полемическими трениями, а вела к неизбежному разрыву. Окончательная черта между «ортодоксами» и «ревизионистами» іа проведена в 1900 г., когда Плеханов настоял на принятии вер-шимися из ссылок лидерами марксистских групп в России — 'льяновым, А. Потресовым и Л. Мартовым — жестких формули-ок против тех, чьи взгляды «сближаются с буржуазной апологети-» — подразумевая Струве и Туган-Барановского. В 1901 г. россий-е «ортодоксальные марксисты» приступили к организации выпу-
2(1 С.Н. Прокопович (1871 — 1955), участник «Союза русских социал-де-рптов за границей» и автор книги «К критике Маркса» (1901), вместе со ¦ей женой Е.Д. Кусковой возглавлял течение в российском рабочем дви-'іии, получившее название «экономизма» — отказа от политико-идеоло-гской заостренности и организации трудящихся для борьбы за постепен-?лучшение будничных экономических условий существования. Проко-ич считал учение Маркса абстрактно-рационалистическим и тенденци-мм и особенно настаивал, вслед за Бернштейном, что «практический со-............ в противоположность научному, продолжает дело либерализма».
ска своей нелегальной газеты «Искра»; Туган-Барановский, поірч сенный смертью молодой жены, уехал в провинцию и на время он» шел от научной и общественной деятельности; Струве в книге «Марк-совская теория социального развития» ( 1901) систематизировал сінНІ ревизионизм, согласившись с Бернштейном в:
отрицании «теории катастрофы» — крушения капиталистичс*. і«і го строя под бременем собственных противоречий;
отказе от лозунга революционной диктатуры пролетариата; при оритете «ослабления противоречий» капитализма, особенно поср< ч ством фабричного законодательства;
отрицании Марксова «всеобщего закона капиталистического на копления» — тенденции прогрессирующего угнетения низших клас* сов и разложения средних классов;
отрицании самого понятия «научный социализм», возможности социализма как общественного идеала подняться до науки;
переориентации практического социализма на «действитель1"»' экономическое и политическое развитие власти рабочего клас пределах капиталистического общественного порядка» — рефоріс (формула Бернштейна «движение — все, конечная цель — ничто»)
Со своей стороны к ревизионизму пришел третий из «легалі марксистов» — С.Н. Булгаков. Его внимание привлек аграрные прос как «самая невыясненная и сомнительная часть экономичсі доктрины марксизма», и первоначальным намерением Булга было доказать «справедливость экономической схемы Маркса, общую приложимость закона концентрации производства и вое тождественность эволюции промышленности и земледелия». Ре е тат был совсем иной.
5. Аграрный вопрос
Истоки ревизионизма в аграрном вопросе восходили к оемьв и нию затяжного западноевропейского аграрного кризиса 1870—90-х і • ¦ дов, когда на мировой рынок сельскохозяйственной продукции ? нули потоки дешевого хлеба — благодаря прогрессу морского и лезнодорожного транспорта, освоению Запада США, интенсиф ции зернового экспорта России. Падение рыночных цен на хлеб \ вело к массовому разорению капиталистических фермеров в Епр и, напротив, ориентированные прежде всего на удовлетворение ственных потребностей мелкие хозяйства обнаружили живучее приспособляемость. Во Франции, аграрный строй которой отли ся преобладанием парцеллярных хозяйств, некоторые социали 'прксистского направления стали склоняться к признанию устойчи-поети мелкого земледелия. Энгельс и ставший после его смерти главным авторитетом среди германских социал-демократов Карл Каут-і'кий не согласились с этим. Ортодоксальный и ревизионистский подходы были изложены в вышедших в 1899 г. книгах Каутского «Аграрный вопрос» и поддержанного Бернштейном молодого австрийского социал-демократа Фридриха Герца «Аграрные вопросы с точки зрения социализма» (1899). В России резонансом этих книг стало двухтомное исследование С. Булгакова «Капитализм и земледелие» (1900).Взяв за отправные пункты закон убывающего плодородия и понято «емкости территории относительно земледельческого населения» (которая «тем выше, чем ниже относительная доля земледельческого продукта, отчуждаемая на рынке», и чем выше «фонд натурального по-греблсния»), Булгаков обратился ксопоставлению аграрной эволюции ішішіых стран Запада. Он пришел к выводу, что развитие Англии, вопреки Марксу, «не составляет нормальнрго типа» — из-за ориентации И внешний рынок и из-за того, что возникновение крупного земледе-н в ней было результатом насильственной экспроприации, а не тех-ческих преимуществ. В Германии крупное земледелие процветало 50—60-е годы), пока английский рынок и рост неземледельческого Селения обеспечивали сбыт; с начала 1870-х годов бурная индустри-іация страны и экспансия дешевого заокеанского хлеба привели к релому цен» — подъему «цен труда» и снижению цен на хлеб; вслед-ие этого ипотечная задолженность крупных хозяйств поползла рх; ряды крупного землевладения дрогнули, и оно стало —где отно-сльно, а где и абсолютно — уступать место крестьянскому хозяйст-Так промышленный капитализм нанес удар по капитализму земле-.ческому.
Наконец, в США успехи аграрного капитализма были связаны с рокими возможностями экстенсивного развития: обилие неосво-ых земель; демократичное законодательство о гомстедах; желез-орожное строительство и содействие железнодорожных компаний шіетворению потребностей фермеров в семенах, элеваторах и т.п.; тека. Однако, по мнению Булгакова, опыт восточных штатов США дстсльствовал, что уплотнение населения и интенсификация зем-міии ведут к «европеизации» аграрной эволюции, т.е. кпостепен-¦у уменьшению средних размеров ферм.
Общий вывод Булгакова заключался в том, что земледелие не создает нормального случая капиталистического производства, и рке ошибался, проецируя на крестьянское хозяйство категории италистического. Крестьянское же хозяйство как таковое «до сих
пор не было предметом специального изучения — для одних теорети ков, как Рикардо, крестьянского хозяйства вообще не существовало другие, как Маркс и его эпигоны, считали эту форму исторически пережитком, обреченным на вымирание и долженствующим уступи место крупнокапиталистическому хозяйству».
Главными выводами Булгакова были следующие.
1. крестьянское хозяйство имеет особую природу, причем он более, чем любая другая форма, отвечает интересам общества, так ка не претендует даже на среднюю прибыль и довольствуется тем, чт развитие неземледельческой сферы облегчает крестьянам доступ благам цивилизации.
2. Нельзя согласиться с категоричностью Марксовых выводов о универсальной тенденции капиталистического накопления. «Наст ящее экономическое развитие ведет к постепенному отмиранию мых тяжелых и грубых форм эксплуатации человека человеком: в п мышленности — концентрируя производство и подчиняя его обі ственному контролю; в земледелии — уничтожая крупное предпри тие и ставя на его место крепкое крестьянское».
Булгаков выступил против «столь распространенного, особен и в марксистской литературе, предрассудка, согласно которому нужік видеть прогресс во всякой машине». С этим, каки с другими выв і ми Булгакова, категорически не согласился В. Ульянов в ст «Гг. «критики» в аграрном вопросе» (1901). Декларируя, что «эконо? всегда должен смотреть вперед, вперед, в сторону прогресса техи.і ки», Ульянов отвергал закон убывающего плодородия почвы и отст ивал действие закона концентрации в сельском хозяйстве. Цитир' работу австрийского экономиста Отто Прингсгейма «Сельскозяйс венная мануфактура и электрифицированное сельское хозяйств' Ульянов писал, что «современное земледелие по общему уровню е техники примерно соответствует той стадии развития промышле ности, которую Маркс назвал мануфактурной»; введение же эле1 ротехники в земледелие будет означать «гигантскую победу крупн производства».
С.Н. Булгаков, совершив поворот от марксизма, в «Кратком он ке политической экономии» (1906) фактически перешел на позиц народничества, ожидая, что, когда русская деревня перестанет огр? даться от воздействия интеллигентных сил, «из нашей нищей и у гой кустарной промышленности вырастет своеобразная форма нар ного труда». Булгаков признал не только устойчивость мелкого кр тьянского хозяйства, но и устойчивость в России кустарной пром
ленности вследствие климата и вынужденной праздности населена в течение зимнего времени. В противоположность ему В.И. Уль-нов продолжал изобличать «приемы ревизионизма в аграрном во-росе», твердить формулы Маркса и Каутского об «идиотизме дере-нской жизни» и «двоедушии» крестьянина (наполовину тружени-, наполовину собственника) и сводить эволюцию сельского хозяй-ва к неизбежной растущей концентрации, вытеснению мелкого роизводства крупным, классовому расслоению на сельскую буржу-зию — кулачество — и сельский пролетариат — бедноту22.
Рекомендуемая литература
спин В.И. Поли. собр. соч. Т. 1 («Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве»); т. 3 («Развитие капитализма в России»); т. 5 («Аграрный вопрос и критики Маркса»).
труве П.Б. Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России. СПб., 1894. ган-Барановский М.И. Русская фабрика. М., 1998.
"Там же. С. 150, 267-268.