Глава 6. Участие Советов в строительстве и укреплении Красной Армии, в борьбе с контрреволюцией в тылу

Роль Советов в проведении военных мобилизаций и Всевобуча.

Помощь красноармейцам и их семьям

Создание в короткие сроки многочисленной, дисциплинированной, боеспособной Красной Армии было с точки зрения врагов Советской власти «чудом». Они не ожидали, что рабочие и крестьяне смогут создать, да еще в условиях разрухи, голода, острой классовой борьбы армию, которая окажется способной выдержать натиск опытных, прекрасно вооруженных объединенных сил белогвардейцев и интервентов. Секрет этого «чуда» заключался в том, что на защиту революции и советского строя встали многомиллионные трудящиеся массы и отдали Красной Армии свои лучшие силы.

Красная Армия с самого начала формировалась как подлинно народная вооруженная сила, состоявшая из рабочих и крестьян. Естественно, что в организации такой армии исключительно большую роль сыграли органы государственной власти трудящихся — Советы.

Известно, как высоко В. И. Ленин оценил значение военных комиссариатов в строительстве вооруженных сил Советской республики: «Без военкома, — говорил он, — мы не имели бы Красной Армии» . Декрет Совнаркома от 8 апреля 1918 г. о волостных, уездных, губернских и окружных комиссариатах по военным делам возлагал организацию военкоматов на местные Советы. Волостные и уездные военкоматы в составе двух комиссаров и одного военного руководителя организовывались исполкомами и утверждались соответственно вышестоящими исполкомами. Один из членов военкомата назначался военным комиссаром (волостным, уездным). Губернские военкоматы организовывались губернскими исполкомами в составе также двух комиссаров и одного военного руководителя, которые утверждались Народным комиссариатом по военным делам; одного из членов губернского военкомата наркомат назначал губернским военным комиссаром. Народный комиссариат по военным делам создавал также военкоматы военных округов в составе двух комиссаров и одного военного руководителя (один из членов окружного военкомата назначался окружным военным комиссаром).

Волостной комиссар по военным делам подчинялся уездному, уездный — губернскому, губернский — окружному, а последний — Наркомату по военным делам.

К началу 1919 г. в Советской республике имелось 7 окружных, 39 губернских, 385 уездных и до 7 тыс. волостных военных комиссариатов . Они вели учет годного к военной службе населения, проводили мобилизации в Красную Армию, военное обучение рабочих и крестьян, занимались военным снабжением.

В течение 1918 г. военкоматы проделали большую работу по формированию Красной Армии и в основном со своими задачами справились. Но гражданская война и интервенция расширялись. Советская республика вынуждена была создавать многомиллионную армию, а это требовало совершенствования аппарата местного военного управления, особенно волостного звена, на котором лежала непосредственная и наиболее трудная работа по осуществлению мобилизации, учету и обучению военнообязанных, а также по поставкам для армии лошадей, повозок, упряжи и т. п.

Для того чтобы волостные военкоматы могли успешно справляться со все возраставшими задачами, необходимо было еще теснее связать их с волостными исполкомами. 28 декабря 1918 г. приказом Реввоенсовета республики было введено новое положение о волвоенкоматах . Согласно этому положению, волостным военным комиссаром становился председатель волисполкома . Штат волостных военкоматов устанавливался из 4—5 человек (до этого он состоял из 16).

В результате перестройки на волостные исполкомы легла вся ответственность за исполнение распоряжений военных властей, отдаваемых волостным военкоматам. Постановлением Совета Обороны от 21 апреля 1919 г. все волостные исполкомы обязывались «представлять сведения о том, какие меры приняты ими для усиления работы в области военной обороны и содействия Красной Армии» . В решении задач, стоявших перед военкоматами, должны были принимать непосредственное участие аппараты волостных исполкомов. Это и позволяло сократить численность аппарата волостного военкомата с 16 до 4—5 сотрудников. Осуществление реформы высвободило для использования в войсках около 84 тыс. человек и значительно удешевило содержание местного военно-административного аппарата.

VII Всероссийский съезд Советов постановлением «О советском строительстве» предусматривал уже полное включение военкоматов в состав исполкомов (они названы в ряду перечисленных отделов губернских и уездных исполкомов). На второй день после окончания съезда (11 декабря 1919 г.) Реввоенсовет республики в приказе по Всероссийскому главному штабу писал: «В соответствии с ясно выраженной волей VII Всероссийского съезда Советов окружным, губернским и уездным военным комиссариатам надлежит в своей повседневной работе плотнее примкнуть к местным советским учреждениям, чем это было до сих пор. Губернские и уездные комиссариаты развились из отделов исполнительных комитетов и по существу такими отделами остаются, являясь в то же время местными органами Народного комиссариата по военным делам.. . Свою роль в качестве местных органов военного ведомства, безусловно и неуклонно выполняющих наряды, предписания и инструкции центра, губернские и уездные комиссариаты могут .выполнять тем успешнее, чем теснее их работа сочетается с работой других отделов местной Советской власти» . В приказе губернские и уездные военкоматы уже рассматриваются в качестве военных отделов исполкомов. Что касается волостных военкоматов, то, согласно постановлению ВЦИК о волисполкомах {март 1920 г.), они также должны были стать отделами исполкомов. Однако практически решение съезда Советов о реорганизации военкоматов в отделы исполкомов не было проведено. Военное ведомство считало, что в связи с обострившимся

в 1920 г. военным положением, потребовавшим вновь напряжения всех сил военкоматов, проводить реорганизацию несвоевременно.

Некоторые Советы, ссылаясь на постановление VII Всероссийского съезда и ВЦИК и к тому же расширительно их толкуя, пытались полностью подчинить себе военкоматы; иногда они давали военкоматам распоряжения, противоречившие предписаниям высших военных органов. Такие сепаратные действия могли отрицательно сказаться на военно-мобилизационных мероприятиях, проводимых центральными военными органами. Вот почему Президиум ВЦИК 29 июля 1920 г. принял постановление:

«Ввиду бывших в связи с постановлением VII съезда Советов случаев неправильного толкования на местах взаимоотношений между исполкомами и органами военного ведомства разъясняется:

Местные военкоматы в своей деятельности подконтрольны и подотчетны исполкомам. Последние, однако, не вправе отменять и изменять или приостанавливать проведение в жизнь распоряжений военкомов, поскольку такие распоряжения основаны на приказах, предписаниях и инструкциях центральных или высших, в порядке подчиненности, военных органов. Если исполком признает проведение в жизнь такого распоряжения военкома в местных условиях нецелесообразным, то, не приостанавливая исполнение распоряжения, должен делать соответствующему высшему органу мотивированное представление об отмене, изменении или отсрочке данного распоряжения» ⁸.

Постановление ВЦИК внесло ясность в вопрос о взаимоотношениях исполкомов и военкоматов, однако оно обошло вопрос о выполнении постановлений высшего органа власти в части реорганизации военкоматов в отделы исполкомов. Более того, оно даже противоречило этим постановлениям. Между тем многие Советы добивались их осуществления, вызывая нарекания со стороны военкоматов ⁹. 15 сентября 1920 г. этот вопрос рассматривался в НКВД. Было признано необходимым обратиться в Президиум ВЦИК с предложением «ускорить издание Военным ведомством приказа о преобразовании волвоенкоматов в волвоенотделы, согласно

^е «Власть Советов», 1920, № 8, стр. 17.

⁹ Екатеринбургский губернский военкомат 20 сентября 1920 г. писал в одном из своих приказов: «Военкоматы не являются отделами исполкомов, но находятся с ними в самом теслом контакте. Никаких указаний и разъяснений исполкомы военкоматам давать не могут. Переформирование волвоенкоматов может быть проведено лишь приказом РВСР» (ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 10, д. 65, л. 66).

постановлению ВЦИК о волисполкомах. . .» 4 ноября 1920 г. этот вопрос обсуждался в Президиуме ВЦИК. Принятое постановление гласило: «Предложить Народному комиссариату по военным делам к 1 января 1921 г. преобразовать волостные военные комиссариаты в военные отделы при волостных исполкомах, согласно положению о волостных исполкомах. . .» Но в 1920 г. это не было осуществлено.

Следует, однако, подчеркнуть, что, хотя военкоматы формально не являлись отделами исполкомов, всю свою работу проводили не только под контролем Советов, но и при их постоянном содействии и повседневной помощи.

Получив приказ от военных органов, военкоматы выполняли его, опираясь на весь аппарат местной власти. В период напряженной борьбы с белогвардейцами и интервентами, особенно в 1919 г., вопросы, входившие в компетенцию военкоматов, стояли в центре внимания городских и сельских Советов, исполкомов и съездов Советов. Положение ВЦИК о сельсішх Советах (февраль 1920 г.) возлагало на них следующие задачи в военной области: ведение учета всех военнообязанных, а также лошадей, повозок и упряжи; наблюдение за точным выполнением военнообязанными поверочных сборов; осуществление военных мобилизаций; поставка в войска лошадей, повозок и упряжи; борьба с дезертирством; содействие военным организациям и войсковым частям; предоставление им квартир, продовольствия и перевозочных средств.

Выполняя указания высших органов власти и решения местных съездов, Советы и исполкомы отдавали все силы военной работе. Большую помощь Советы оказывали военкоматам в проведении мобилизаций в Красную Армию. На фронт необходимо было непрерывно посылать пополнения. Мобилизации следовали одна за другой. Эта огромная по масштабам и важности работа целиком проводилась военкоматами, Советами и исполкомами.

Мобилизации в Красную Армию проводились в зависимости от классовой принадлежности призываемых. Однако в начале 1919 г. допускались нарушения классового принципа комплектования Красной Армии. Это происходило из-за плохо поставленного учета классового состава военнообязанных.

VIII съезд РКП(б), подтвердив принцип комплектования Красной Армии на строго классовой основе, потребовал, чтобы в армию мобилизовывались только трудящиеся,

а кулацкие и паразитические элементы направлялись в особые рабочие батальоны и роты ¹²,

21 июля 1919 г. Реввоенсовет республики постановил провести классовую перерегистрацию всего мужского населения в возрасте от 18 до 45 лет. Для этой цели исполкомам предлагалось создавать особые регистрационные бюро во главе с председателем или одним из членов президиума исполкома. В состав бюро входили местный военком и представитель от населения ¹³. О роли исполкомов Советов в осуществлении этого важного военно-политического задания говорит телеграмма заместителя наркома М. Ф. Владимирского от 15 сентября 1919 г. губернским исполкомам: «Назначением председателя исполкома председателем¹⁴ бюро переучета военнообязанных ответственность успеха дела возлагается [на] исполкомы. Привлеките всех членов исполкома [к] работе» ¹⁵. Таким образом, классовая перерегистрация военнообязанных проводилась под ответственность и при непосредственном участии исполкомов.

Для учета мужчин призывных возрастов устраивались поверочные сборы. 27 августа 1919 г. Совет Обороны постановил провести поверку, учет и переосвидетельствование всех военнообязанных. Эта работа была возложена на губернские и уездные бюро по производству поверочных сборов под руководством особой центральной комиссии, организованной при Реввоенсовете республики. Губернские и уездные бюро возглавляли председатели исполкомов.

Формы участия исполкомов в проведении мобилизаций были самые разнообразные: агитационно-разъяснительная работа среди трудового населения, особенно среди военнообязанных, создание различных мобилизационных комиссий, направление членов Советов и исполкомов на самые трудные участки мобилизационной работы.

Московский Совет для оказания помощи военкомату в проведении поверочного сбора привлекал активистов, которые обходили квартиры москвичей. Президиум Моссовета в обращении к населению писал: «Советское правительство хочет знать точную цифру военнообязанных. В борьбе побеждает тот, кто знает свои силы».

9 мая 1919 г. на экстренном заседании Воронежского губисполкома с участием уполномоченного ВЦИК и

is «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК», ч. I. М., 1954, стр. 439.

⁵³ ЦГАСА. Сборник приказов РВСР за 1919 г. Приказ № 1169.

¹⁴ В документе ошибочно: «представителем».

*» ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 10, д. 6, лл. 76—77.

ЦК РКП(б) К. С. Еремеева обсуждался вопрос о проведении в губернии призыва в Красную Армию на борьбу с Колчаком. Было решено послать членов губисполкома в уезды для оказания помощи уездным работникам в проведении мобилизации; губпродком получил задание заготовить продовольствие и фураж; военный комиссариат — позаботиться о помещениях и обмундировании для мобилизованных. При губисполкоме была создана особая мобилизационная комиссия из членов исполкома и ответственных работников военкомата.

Исполком Покровского городского совета (Саратовской губ.), объявив 20 апреля 1919 г. мобилизацию всех членов профсоюзов города, создал для ее проведения мобилизационную комиссию в составе трех представителей от Совета, трех — от профсоюзов и трех — от партийной организации коммунистов ^1(і.

Военно-мобилизационная работа исполкомов была исключительно напряженной. В 1918 — 1920 гг. было проведено 24 мобилизации только рядового состава ¹⁷. Проводились мобилизации офицеров и унтер-офицеров, железнодорожников, членов профсоюзов, коммунистов и сочувствующих им, мобилизации в прифронтовых районах, мобилизации по инициативе местных Советов и партийных организаций и т. и. В Вологодской губернии в 1919—1920 гг. прошло 45 различных мобилизаций ¹⁸ в Уфимской с августа 1919 г. по июль 1920 г. — 33, в Касимовском уезде (Рязанской губ.) с середины 1918 г. до ноября 1919 г. — около 70, в Московской губернии за шесть месяцев 1919 г. — 18, в Судогодском уезде (Владимирской губ.) — 10 ¹⁹.

И в 1920 г., несмотря на улучшение военного положения Советской республики, также велась напряженная работа по мобилизации и учету военнообязанных. Приведем для примера Орловский уезд (Вятской губ.), где с 1 января по 15 августа на основании директив Реввоенсовета республики и Вятского губвоенкома были проведены мобилизации

¹⁽> «Саратовская партийная организация в годы гражданской войны». Документы и материалы. Саратов, 1958, стр. 88.

¹⁷ С. М. Кляцкин. Указ, соч., стр. 466.

¹⁸ «За три года». Отчет о деятельности Вологодского губисполкома и его отделов к VII губернскому съезду Советов, кн. 2. Вологда, 1921, стр. 73;

м ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 20, д. 6, л. 726; «Протокол заседания VI Касимовского уездного съезда 21 ноября 1919 г.» Касимов, 1919, стр. 5; «Социалистическое строительствр», 1919, № 12, стр. 17; «Протокол заседания VIII очередного съезда Советов рабочих и крестьянских депутатов Судогодского. уезда 25^-26 октября 1919 г.» Судогда 1920, стр. 3.

и регистрации: мобилизация родившихся в 1900 г. (февраль 1920 г.); мобилизация техников и инженеров путей сообщения (март); регистрация мужчин и женщин, имевших опыт работы в статистических учреждениях (май); набор добровольцев на Западный фронт (май); выделение из всех забронированных учреждений работавших там дезертиров, с просроченными отсрочками от военной службы и военнообязанных 1894—1901 гг. рождения (июль); мобилизация забойщиков, крепильщиков, откатчиков, кочегаров, горных слесарей и других специальностей горной промышленности (апрель — май); мобилизация учащихся 1889 — 1900 гг. рождения, окончивших школу второй ступени весной 1920 г. (июль); выделение из всех учреждений 25% бывших военных чиновников и писарей (август); мобилизация фельдшеров 1892—1900 гг. рождения (январь); регистрация медицинского персонала (февраль); регистрация артиллерийских пиротехников (апрель); регистрация специалистов радиотелеграфа, телеграфистов и телефонистов (январь); учет и мобилизация лоцманов (март); мобилизация матросов и кочегаров речного флота; мобилизация бывших офицеров и военных чиновников (май); проводились также мобилизации и закупки лошадей, повозок, упряжи²⁰.

В 1919 г. только по мобилизациям в Красную Армию было принято 1300 тыс. человек, к концу года Советскую республику защищало более 4,4 млн. бойцов. В 1920 г. в Красную Армию влилось более 1 млн. человек, и ее численность достигла 5,5 млн. бойцов V Огромное число людей прошло переосвидетельствование, перерегистрацию, поверочные сборы. Это была гигантская работа, и если военкоматы с ней справились, то только благодаря повседневной помощи Советов.

Особо следует остановиться на проводившейся весной и летом 1919 г. мобилизации крестьян на основе декрета ВЦИК от 24 апреля «О призыве среднего и беднейшего крестьянства и борьбе с контрреволюцией». Согласно декрету, волисподкомы обязывались немедленно мобилизовать в каждой волости от 10 до 20 «стойких и надежных защитников Советской республики, способных с оружием в руках отстаивать ее». Волисполкомы должны были их одеть, обуть и вооружить «преимущественно из запасов, имеющихся в распоряжении волостных исполкомов, ни в коем

⁰ «Журнал заседания VIII съезда Советов Орловского уезда Вятской іубернии». Орлов, 1920, стр. 76—78.

²¹ С. М, Кляцкин. Указ, соч., стр. 394, 395 396; «История СССР р древнейших времен до наших дней», т. VII. М., 196/, стр. 574.

Случае, однако, под страхом суровой ответственности, не обременяя крестьян — середняков и бедняков» . 26 апреля НКВД обязал волисполкомы еженедельно давать отчеты об исполнении декрета .

На помощь волостным исполкомам приходили губернские и уездные, при них имелись специальные мобилизационные совещания (комиссии), направлявшие в волости в помощь исполкомам своих представителей, агитаторов . Волисполкомы и сельские Советы проводили митинги и собрания крестьян, на которых разъясняли необходимость укрепления Красной Армии наиболее преданными Советской власти людьми. В большинстве волостей эта работа сельских и волостных Советов давала хорошие результаты, и мобилизация «двадцаток» проходила успешно. Но в ряде волостей крестьяне выставляли мало бойцов или вообще отказывались от мобилизации. В этих случаях некоторые волисполкомы стремились выполнить декрет от 24 апреля принудительным путем (Сергачский у. Нижегородской губ., Свияжский у. Казанской губ., Пензенская губ.) , хотя по смыслу декрета это надо было проводить на основе добровольности.

Какова причина трудностей, встретившихся при проведении в жизнь декрета ВЦИК от 24 апреля? Прежде всего следует отметить такую особенность этой мобилизации: сами крестьяне чаще всего на сходах, общих собраниях определяли, кто из них является стойким и надежным защитником Советской власти. Такой метод выставления кандидатов не удовлетворял крестьян.

По сути дела, декрет ВЦИК от 24 апреля переносил на деревню принцип профсоюзных мобилизаций, полностью себя оправдавший в отношении организованной и сознательной массы рабочего класса. Декрет не учитывал специфики деревни, ее быта, особенностей крестьянской психологии. Сплошь и рядом крестьяне воздерживались от выдвижения кандидатов; их больше устраивала обычная мобилизация — по годам. Об этом говорит множество резолюций, постановлений крестьянских сходов и волостных исполкомов . Так, собрание крестьян (120 человек) села 2-й Ожги (Шуварской вол. Инсарского у. Пензенской губ.) 22 мая 1919 г. постановило: «Провести данную мобилизацию невозможно. . . Но это не значит, что мы вообще отказываемся защищать Советскую власть. . . общее собрание подчеркивает, что готово защищать Советскую власть до последней капли крови, но только при условии мобилизации по годам, так как в противном случае будет вызвано неудовольствие одних другими. Если же будет объявлена мобилизация по годам, то мы готовы идти на защиту Советской власти хотя бы до 50 лет» ²⁷.

В целом, выполняя апрельский декрет, волостные исполкомы дали Красной Армии весной и летом 1919 г. пополнение численностью около 24 400 бойцов ²⁸. И все же вряд ли можно считать, что мобилизация крестьян по декрету ВЦИК от 24 апреля 1919 г. себя оправдала. Взять хотя бы то, что по числу имевшихся в то время на территории Советской республики волостей (не менее 7500) можно было ожидать пополнение, значительно превышавшее 100 тыс. бойцов. Мобилизация же дала только пятую часть этого числа. Но дело не только в этом. Следует учесть, что наиболее сознательная часть крестьян, готовая добровольно идти на фронт, и так уходила в Красную Армию по партийным и общим мобилизациям. В отличие от обычных мобилизаций по возрастам, проводившихся на основе точных законоположений, выдвижение кандидатов при мобилизации по апрельскому декрету было возложено на сельские сходы, сельские Советы и волисполкомы, которые не могли руководствоваться определенными законами при решении вопроса, кто подлежит мобилизации.

С целью срыва военно-мобилизационных кампаний Советской власти и ослабления Красной Армии контрреволюция вела антисоветскую агитацию среди мобилизованных. Спекулируя на тяжести для крестьянского хозяйства продразверстки, используя колебания части среднего крестьянства, кулакам и другим антисоветским элементам удавалось уговорить несознательную и неустойчивую массу красноармейцев дезертировать из Красной Армии. Одной из причин дезертирства было и то, что в ряде мест семьи мобилизованных не имели необходимой помощи. Получая об этом известия от родных, несознательные красноармейцы самовольно покидали армию, особенно во время полевых работ, чтобы помочь семье засеять поле, убрать урожай. Представитель Народного комиссариата социального обеспечения в агитпоезде «Октябрьская революция» И. Л. Сегалович, посетивший летом 1919 г. районы Поволжья, в докладе

« ІІГАОР СССР, ф. 1235, он._u 94, д. 412 л. 441.

⁵⁸ «Из истории гражданской ВОЙНЫ В СССР», T. 2, стр. 136.

наркомату отмечал: «Сплошь и рядом дезертиры заявляют, что они пришли в деревню помочь убрать хлеб и как только с этой работой справятся, немедленно вернутся в свои части» ²⁹.

В отдельные периоды гражданской войны дезертирство принимало большие размеры.³⁰ Опасность этого явления заключалась не только в том, что оно ослабляло Красную Армию. Дезертиры, скрывавшиеся в лесах и селениях от органов Советской власти, были находкой для контрреволюции. Белогвардейцы и их агенты делали все, чтобы вооружить дезертиров, организовать из них банды, которые можно было бы использовать для борьбы против Советской власти.

Еще 25 ноября 1918 г. Совет Обороны принял постановление о решительной борьбе с дезертирством. Вместе с тем постановление предусматривало освобождение от наказания тех дезертиров, которые в течение двух недель после опубликования особого приказа добровольно явятся в распоряжение военных властей. Для борьбы с дезертирством создавалась центральная комиссия из представителей Всероссийского главного штаба, Всероссийского бюро военных комиссаров и НКВД, а на местах — окружные, губернские и уездные комиссии³¹. В их состав входили по два представителя от военкоматов и по одному — от отделов управления соответствующих исполкомов (в окружную комиссию от губисполкома). Согласно положению Реввоенсовета республики о комиссиях по борьбе с дезертирством (22 июня 1919 г.), можно было создавать и волостные комиссии, однако средств на их содержание не отпускалось ³².

Совет Обороны предлагал губернским, уездным и волостным военным комиссарам и исполкомам Советов принимать своевременные и действенные меры по борьбе с дезертирством. Постановлением Совета Обороны от 29 марта 1919 г. губернским и столичным комиссиям («временно до окончательного разрешения вопроса об организации и конструкции революционных трибуналов») предоставлялось право рассматривать дела о дезертирстве и применять наказания к виновным ³³.

²⁸ ЦПА НМЛ, ф. 78, он. 1, д. 14, л. 5.

³⁰ ЦГАОР ССЙР, ф. 393, оп. 13, д. 578, лл. 85, 132, 195, 225; д. 581, л. 87.

³¹ СУ, 1918, X» 99, ст. 1015.

³² «Сборник постановлений и распоряжений центральной комиссии по борьбе с дезертирством», вып. III. М., 1919, стр. 35—39; ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 3, д. 1$8, лл. 61-63.

³³ ЦГАОІ> СССР, ф. 1235, оп. 94, д. 76, л. 483.

В борьбе с дезертирством Советская власть применяла прежде всего методы убеждения. Большую роль в изменении настроений дезертиров сыграли меры, которые принимали местные Советы по улучшению положения семейств красноармейцев.

В. И. Ленин писал: «У крестьянина есть предрассудок, ведущий его за капиталистом, за эсером, за „свободой торговли", но у него есть и рассудок, все больше приводящий его к союзу с рабочим» ³⁴. Советская власть апеллировала к рассудку крестьянина.

Исполком Городокского уездного Совета (Витебской губ.) в июне 1919 г., рассмотрев вопрос о борьбе с дезертирством, постановил: использовать в первую очередь «до последней возможности» все меры агитационного характера; немедленно организовать уездную комиссию по борьбе с дезертирством; предложить отделу социального обеспечения принять все меры к обеспечению семейств красноармейцев ³⁵. На волостном съезде Советов в селе Петрикове (Красно-кокшайского у. Казанской губ.) 25 июня 1919 г. единогласно была принята резолюция: «Мы, делегаты от 77 селений волости, обязуемся с сегодняшнего числа сделать все для уничтожения дезертирства. Каждый в своем селе обязуется работать так, чтобы не иметь ни одного дезертира». Съезд постановил дать дезертирам возможность загладить свою вину добровольной явкой в волостной Совет; добровольно явившиеся в течение семи дней освобождались от наказания⁸⁶.

В селах и городах Советы и партийные организации проводили собрания, митинги, сходы, принимавшие обращения к «товарищам дезертирам»; разъяснялась опасность, которую представляло дезертирство для республики. По отношению к злостным дезертирам приходилось действовать принуждением. Съезды Советов и исполкомы принимали решения строго наказывать злостных дезертиров, их пособников из гражданского населения, особенно если пособниками оказывались работники Советов. А такие случаи были, потому что в сельские и волостные Советы иногда пробирались кулаки, случайные элементы. Советы стремились воздействовать на дезертиров и такими мерами, как конфискация имущества их семей, штрафы и т. п. Характерна в этом отношении резолюция, принятая 20 мая 1919 г.

⁸⁴ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 49. ⁸⁸ ІТГАОР СССР, ф. 393, оп. 13, д. 581, л. 93.

⁸⁴ «Беднота», 25 июля 1919 г.

съездом Советов Холмского уезда (Псковской губ.): «а) объявить беспощадную борьбу с дезертирством. . в корне подрывающим дух Красной Армии и авторитет Советской власти; б) лишить семьи дезертиров, явно укрывающие последних, всех видов продовольствия и пособий. . .; д) за укрывательство дезертиров как ответственными работниками, так и гражданами виновных привлекать [к] строжайшей ответственности» . Съезд Советов Кирсановского уезда (Тамбовской губ.) в мае 1919 г. высказался за расстрел всех не явившихся добровольно дезертиров, за конфискацию имущества, лишение земельного надела и продовольственного пайка семей, укрывающих дезертиров. Калужский уездный исполком (Калужской губ.) 14 мая постановил применять в случае сопротивления дезертиров оружие, а их семьи лишать красноармейского пайка, предметов первой необходимости, а также лугов. Съезд Советов Еменецкой волости (Невельского у. Витебской губ.) в мае того же года постановил изгнать дезертиров из волости, объявить их врагами народа, лишив земли и продовольствия .

Решительные меры, принимавшиеся местными властями в отношении дезертиров, были обобщены и узаконены постановлением Совета Обороны «О мерах к искоренению дезертирства», принятым 3 июня 1919 г. Устанавливался семидневный срок (с момента объявления постановления на местах) для добровольной явки дезертиров в местные военные комиссариаты; дезертиры, не явившиеся в течение этого срока, считались врагами и предателями народа и должны были приговариваться революционными трибуналами к строгим наказаниям. Губернским комиссиям по борьбе с дезертирством предоставлялось право конфисковать у дезертиров, их семей и укрывателей имущество, лишать их земельных наделов, налагать штрафы на целые волости, села и деревни с круговой порукой, если местное население упорно укрывает дезертиров.

Советские должностные лица, виновные в укрывательстве дезертиров, подлежали самым тяжким наказаниям, вплоть до расстрела.

13 декабря Совет Обороны снова предоставил временно всем губернским комиссиям по борьбе с дезертирством право революционных трибуналов выносить приговоры по делам

Дезертиров. Губернские ревтрибуналы должны были ввести по одному своему представителю в каждую губернскую комиссию по борьбе с дезертирством для участия в разборе поступающих дел. В тот же день другим своим постановлением Совет Обороны предоставил всем уездным комиссиям по борьбе с дезертирством право наложения наказаний на укрывателей дезертиров .

В местах, где контрреволюции удавалось подчинить дезертиров своему влиянию, организовать из них банды, выступавшие с оружием в руках против Советов, приходилось вести с дезертирами вооруженную борьбу. Волости и даже уезды в целях решительной борьбы с дезертирством объявлялись исполкомами на военном положении (Ново-сильский, Веневский, Ефремовский уезды Тульской губ., Грязовецкий у. Вологодской губ., Сердобский у. Саратовской губ. — в июле 1919 г.; Весьегонский у. Тверской губ. — в июне 1919 г.) . Исполкомы и военкоматы создавали специальные отряды из коммунистов, передовых рабочих и крестьян; они устраивали облавы на дезертиров, и выдерживали иногда с ними целые сражения. В Михайловском уезде (Рязанской губ.) такие отряды создавались по решению исполкома при уездном военкомате и при всех волостных исполкомах .

Благодаря мерам Советской власти, помощи самих трудящихся дезертиры возвращались в Красную Армию. В Орле в мае 1919 г. в военкомат явилось около 5 тыс. дезертиров; в Бежецком уезде (Тверской губ.) только с 1 по 15 июня 1919 г. явилось около 2 тыс., в Саратовской губернии во время недели добровольной явки в июле вернулось 3144 человека .

В письме ЦК от 9 июля 1919 г. «Все на борьбу с Деникиным!», написанном В. И. Лениным, отмечалось: «В последнее время явно наступил перелом в борьбе с дезертирством. В ряде губерний дезертир стал возвращаться в армию массами, дезертир, без преувеличения, повалил в Красную Армию. Причина, во-первых, более умелая и более систематичная работа партийных товарищей; во-вторых, растущее сознание крестьян, что Колчак и Деникин несут восстановление порядков хуже, чем царские, восстановление рабства рабочих и крестьян, порки, грабежа, надругательства офицеров и дворянчиков.

Налечь на работу среди дезертиров и для возврата дезертиров в армию надо поэтому повсюду и изо всех сил. Это одно из первейших и насущнейших дел» .

В. И. Ленин точно охарактеризовал перелом, происшедший в борьбе с дезертирством. В первые месяцы 1919 г. дезертирство приняло довольно большие размеры, но борьба с ним велась еще слабо. К тому же это был период многочисленных кулацких восстаний в различных районах страны. С мая и особенно с июня 1919 г. положение изменилось: дезертиры массами возвращались в армию.

В июне 1919 г. количество добровольно явившихся дезертиров в 3,5 раза превысило число задержанных. В этом, в частности, сказались благотворные результаты нового курса партии в отношении среднего крестьянства, укрепления союза рабочего класса с крестьянством, результаты растущего сознания крестьян и улучшения работы партийных и советских органов, о чем говорил В. И. Ленин.

В годы гражданской войны было принято подразделять дезертиров на «злостных» и «слабовольных», т. е. совершавших дезертирство по несознательности, без злого умысла, без желания нанести вред Советской стране. По отношению к первым применялись карательные меры, вторые возвращались в армию без наказания или с весьма легким наказанием.

Каково было количественное соотношение между этими двумя частями дезертиров?

В Саратовской губернии из всех дезертиров, прошедших в 1919 г. через губком по борьбе с дезертирством, соотношение между злостными дезертирами и дезертирами по „слабости воли" было, согласно данным губисполкома, 1 : 30. В Череповецкой губернии во втором полугодии 1920г. злостными считались 12°/₀ всех явившихся дезертиров . По Советской республике из всех задержанных и добровольно явившихся дезертиров в декабре 1919 г. и январе 1920 г. злостных было около 14°/₀ . Интересно отметить, что подавляющее большинство даже злостных дезертиров было приговорено к условным наказаниям.

Возвращение в Красную Армию дезертиров значительно пополняло вооруженные силы Советской республики, улучшало обстановку в тылу.

В строительстве массовой боеспособной Красной Армии большую роль сыграло проведение всеобщего обязательного военного обучения рабочих и трудящихся крестьян (Всевобуч). Декрет о Всевобуче ВЦИК принял 22 апреля 1918 т.⁵⁰ В составе военно-учебного управления Всероссийского главного штаба был создан отдел (с января 1919 г. — Главное управление); при местных военных комиссариатах также создавались отделы (отделения) Всевобуча, а в селах и городах — сельские и городские временные бюро военного обучения. К концу 1918 г. в семи военных округах работало 37 губернских, 439 уездных отделов и 4616 бюро военного обучения ⁵¹. В ходе всеобщего военного обучения трудящихся для Красной Армии готовились пополнения, способные владеть оружием. Органы Всевобуча формировали из обучаемых граждан резервные части (милиционные войска).

К 1 января 1919 г. в Красной Армии было 1,5 млн. бойцов, из них более половины подготовил Всевобуч.

В первой половине 1919 г. было обучено 1100— 1200 тыс. человек ⁵². Весной 1920 г. по семи военным округам обучалось 315 тыс. человек ⁵³. В период войны с панской Польшей и Врангелем военное обучение приняло еще более широкий размах. Отделы Всевобуча военкоматов проводили свою работу с помощью Советов. Работники исполкомов, депутаты Советов участвовали во всей организационной и разъяснительной работе отделов Всевобуча.

В прифронтовых районах Советы принимали активное участие в строительстве военнополевых укреплений и проведении других мер по указанию командования Красной Армии и директивам центра. Весной 1919 г. с приближением фронта к Лаишевскому уезду (Казанской губ.) уездный исполком, учитывая необходимость быстрой переброски войск по тракту Казань — Чистополь, отремонтировал мосты, увеличил число паромов на реке Меше, выделил много подвод и организовал охрану телеграфной линии ⁵⁴. В при- фронтовом Островском уезде (Псковской губ.) Советы в 1919 г. ежедневно выделяли для обслуживания фронта до 1 тыс. подвод ⁵⁵.

16 июня 1919 г. председатель Совета Обороны В. И. Ленин телеграфировал исполкомам прифронтовых районов — Воронежской, Тамбовской, Саратовской губерний, а также Новохоперского (Воронежской губ.), Борисоглебского (Тамбовской губ.), Балашовского, Аткарского, Камышинского (Саратовской губ.) уездов:

«Немедленно примите все меры для принудительного наряда всего работоспособного населения и подвод для работ по укреплению позиций, производимых военно-полевыми строительствами. На каждый участок назначить по одному члену исполкома, лично ответственному за исполнение нарядов. Срочно под военной ответственностью телеграфируйте об исполнении. Назовите имена всех ответственных членов исполкомов. Губисполкомы отвечают за немедленное исполнение» ⁵⁶. Распоряжение В. И. Ленина было выполнено. 2 июля он приветствовал решение об организации окопных работ в районе Саратова ⁵⁷.

В районах, находившихся под угрозой нашествия белогвардейцев, Советы, ревкомы и партийные организации создавали боевые отряды из рабочих, коммунистов и советских работников, оказывавшие вооруженное сопротивление врагу и участвовавшие в подавлении мятежей. Особенно много таких отрядов было в Туркестане, находившемся в кольце фронтов. В начале 1919 г. они насчитывали несколько тысяч человек. 6 марта 1919 г. Самаркандский областной исполком предписал всем уездным исполкомам формировать отряды Красной гвардии из рабочих. Исполком Ташкентского Совета 19 марта 1919 г. утвердил «Положение об организации Ташкентской советской партийной боевой дружины», согласно которому члены дружины, продолжая работать на предприятиях, несли по очереди караульную службу и проходили военное обучение. Штаб дружины утверждался исполкомом Совета ⁵⁸.

А сколько сил отнимала у Советов, особенно низовых, сельских и волостных, охрана мостов, телеграфных и телефонных линий, железнодорожных объектов? Враги стремились вывести из строя эти объекты, прервать связь центра с местами и тем самым помешать выполнению военно-стратегических и мобилизационных планов Советской власти. Естественно, что наиболее эффективные меры по предотвращению диверсионных актов могли применять местные Советы, опиравшиеся на широкие массы трудящихся. И это учитывалось советским законодательством.

Постановлением Совета Рабоче-Крестьянской Обороны от 8 апреля 1919 г. на местные Советы возлагалась прямая ответственность по охране важных объектов железных дорог, находившихся на соответствующей территории. Исполкомы Советов обязывались: а) установить постоянное наблюдение местного населения за всей 30-верстной полосой вдоль железных дорог; б) установить тщательный надзор в этом районе за всеми подозрительными лицами; в) разработать определенную схему охраны населением железных дорог и сооружений. В постановлении указывалось, что исполкомы, «не проявляющие должной инициативы и энергии в установлении и осуществлении указанных выше мероприятий, предаются суду революционного трибунала» .

13 августа 1920 г. Президиум ВЦИК утвердил инструкцию «О местностях, объявленных на военном положении», согласно которой президиумы губисполкомов и ревкомы были обязаны руководить проведением военного положения в жизнь; президиумы губисполкомов имели право издавать распоряжения о воспрещении въезда или выезда из данной местности, объявлять реквизиции предметов и материалов, необходимых для обороны, привлекать население к различным оборонительным работам ^ео.

Одной из форм прямой помощи фронту был сбор оружия у населения. В результате четырехлетней империалистической войны, стихийной демобилизации армии после революции, а затем начавшейся гражданской войны много оружия оказалось попрятанным буржуазией и крестьянами. В отличие от городской и сельской буржуазии, приобретавшей оружие в целях борьбы с Советской властью, трудя -щиеся крестьяне прятали винтовки зачастую без всякого злого умысла, руководствуясь добрыми намерениями — не выпускать оружие из рук на случай выступления кулаков. Между тем Красная Армия в борьбе с вооруженными до зубов врагами испытывала острую нужду в винтовках, патронах, револьверах. Наряду с расширением военного производства нужно было собрать все наличное в стране оружие. Вот почему в письме ЦК РКП(б) «Все на борьбу с Деникиным!» говорилось: «Кто прячет или помогает прятать оружие, есть величайший преступник против рабочих и крестьян, тот заслуживает расстрела, ибо он виновник гибели тысяч и тысяч лучших красноармейцев, гибнущих нередко только из-за недостатка оружия на фронтах» .

1 октября 1918 г. Реввоенсовет республики утвердил приказ о сдаче через губвоенкоматы в распоряжение Красной Армии винтовок и пулеметов, находившихся у населения . 10 декабря Совнарком принял декрет о сдаче населением и всеми гражданскими учреждениями и организациями оружия местным военкоматам . Все Советы обязывались оказывать комиссариатам полное содействие в получении оружия от населения. Руководствуясь декретом, местные Советы обращались к населению с призывом сдать оружие в течение месяца. Приходилось действовать не только убеждением, но и принуждением. В условиях острой классовой борьбы осуществление декрета встречало немало трудностей. Сбор оружия среди населения стал органической частью работы Советов, проводившейся на всем протяжении гражданской войны .

О результатах сбора оружия имеются отрывочные данные, но и они свидетельствуют о том, что Красная Армия получила дополнительно к основным источникам снабжения немало винтовок и боеприпасов. Так, в Бобровском уезде (Воронежской губ.) на июнь 1919 г. было собрано 1405 винтовок, 2 пулемета, 38 револьверов, много снарядов, пулеметных лент; в Острогожском уезде той же губернии собрали к июню 748 винтовок, 92 шашки; 297 винтовок оставили в военкомате для обучения населения военному делу, часть винтовок пошла на вооружение караульной роты, а остальные поступили на Орловский артиллерийский склад .

Активным участием в обучении военнообязанных, проведении мобилизаций, сборе оружия Советы содействовали

формированию воинских частей и обеспечению их пополнениями. Но этим непосредственная помощь Советов Красной Армии не ограничивалась. В тылу размещались большие массы войск: комплектовавшиеся резервы, части, находившиеся на отдыхе после тяжелых боев, лечившиеся в больницах раненые красноармейцы. Все они нуждались в повседневной помощи, заботе, внимании. Вопросы помощи воинским частям, раненым бойцам не сходили с повестки дня исполкомов. Многие Советы использовали разнообразные формы организации помощи раненым, привлекая к этой работе депутатов, трудящихся, домработниц. Одной из таких форм было создание при исполкомах военных секций и комиссий, поддерживавших непосредственную связь с воинскими частями, расположенными в тылу и на фронте. Военные секции и комиссии знали их нужды и принимали меры к оказанию необходимой помощи. Такая комиссия существовала при Московском Совете. 26 апреля 1919 г. исполком Моссовета заслушал ее доклад и предложил всем учреждениям города оказывать комиссии всемерное содействие ⁶⁶. При Петроградском Совете еще летом 1918 г. была создана военная секция из членов Совета от воинских частей. В 1919 г. ее возглавлял А. В. Баранов, член Реввоенсовета Балтийского флота. В начале 1919 г. военные секции в Петрограде были организованы и при всех районных Советах. В их состав входили все члены Совета, избранные от воинских частей, представитель от районного комитета РКП(б), члены районной «тройки» по улучшению быта красноармейцев. Военная секция Петроградского Совета ставила перед собой задачи: оказывать содействие комиссарам и командирам частей, расположенных в городе; проводить культурнопросветительную работу среди красноармейцев и матросов; заботиться об улучшении их быта. При военной секции были три комиссии. Военно-контрольная комиссия заботилась об удовлетворении нужд красноармейцев, следила за чистотой казарм. В конце 1919 г. она обследовала 110 воинских частей. В начале 1920 г. комиссия командировала в разные учреждения для проведения контрольной работы 50 человек. Социально-юридическая комиссия поддерживала тесную связь с красноармейцами и их семьями, рассматривала их заявления и жалобы, выдавала справки и давала разъяснения по различным вопросам. Ежедневно в комиссию поступало 70—80 заявлений. Комиссия действовала в контакте с отделом управления Петроградского Совета, Полит-

«Красная Москва. 1917—1920». М., 1920, стр. 22.

управлением военного округа и с учреждениями социального обеспечения. Третья комиссия называлась разъездным бюро, которое принимало меры к удовлетворению поступавших заявлений от семей красноармейцев.

При многих Советах создавались комитеты (комиссии) содействия красному фронту (комсодфронт). При Орловском губисполкоме 10 сентября 1919 г. была организована комиссия по связи с фронтом; она состояла из представителей губисполкома, губкома РКП(б), губпрофсовета, губернского военкомата, губсобеса. Комиссия координировала действия всех организаций, занимавшихся на территории Орловской губернии оказанием помощи красноармейцам и их семьям ⁶⁷. Во Владимирской губернии комитеты содействия в 1920 г. были организованы при губисполкоме и всех уездных и волостных исполкомах. В октябре 1920 г. в этой губернии состоялся съезд председателей уездных комитетов содействия фронту; он обсудил работу этих комитетов и решил начать кампанию по сбору вещей для Красной Армии⁶⁸.

Советы проводили большую работу по оказанию помощи раненым красноармейцам. Это было исключительно трудное дело. Голод, отсутствие топлива, эпидемии, нехватка медицинского персонала и медикаментов — вот те необычайные трудности, которые приходилось преодолевать Советам, чтобы обеспечить раненых и больных красноармейцев всем необходимым.

Коммунистическая партия и Советское правительство придавали огромное значение тому, какую помощь оказывают Советы и трудящиеся раненым красноармейцам. Для большей организованности и планомерности ВЦИК постановлением от 29 октября 1919 г. создал комитет помощи больным и раненым красноармейцам ⁶⁹. В свою очередь комитет принял постановление об организации комиссий помощи больным и раненым красноармейцам при губернских и уездных исполкомах Советов. Комиссии оказывали помощь местным органам Советской власти в организации лечения красноармейцев, в снабжении их продовольствием, одеждой и обувью, в проведении культурно-просветительной работы. В состав этих комиссий входили по одному представителю от исполкома, комитета РКП(б), профсоюзов, воен-

⁰⁷ «Архивные материалы по истории Октября и гражданской войны в ЦЧО». Воронеж, 1932, стр. 74.

⁶⁸ «Отчет Владимирского губисполкома XII губернскому съезду Советов». Владимир, 1921, стр. 12.

⁶⁹ су, 1919, № 57, ст. 548.

комата и отделов исполкома (здравоохранения, социального обеспечения, продовольствия и госконтроля). Комиссии объединяли деятельность всех этих органов по оказанию помощи раненым красноармейцам и привлекали к этой работе «представителей заводов, мастерских, пролеткультов, уполномоченных от жен красноармейцев, а также отдельных рабочих и работниц». Через эти комиссии Советы привлекали к работе по оказанию помощи больным и раненым красноармейцам общественные организации и широкие массы трудящихся.

По инициативе местных Советов такие комиссии выделялись и при волостных исполкомах. Саратовский уездный исполком, создав уездный комитет помощи раненым красноармейцам, предложил волисполкомам также организовать волостные комиссии в составе члена волостного исполкома и члена ячейки РКП(б). Комиссии занимались сбором среди населения денег, одежды, обуви и продовольствия. Собранные средства волостные комиссии отправляли в уездные .

2 июля 1920 г. ВЦИК, Совнарком и Реввоенсовет республики обратились к местным органам Советской власти и трудовому населению с призывом усилить помощь больным и раненым красноармейцам, оказывать всемерное содействие Всероссийскому комитету помощи больным и раненым красноармейцам и его комиссиям на местах; органам снабжения предлагалось обеспечивать лазареты и больничные учреждения продовольствием и необходимым снаряжением в первую очередь .

При непосредственном и самом активном участии Советов проводились недели помощи больным и раненым красноармейцам. Представители Советов входили в комиссии, создававшиеся для проведения этих недель. В Нижегородской губернии комиссия, созданная в сентябре 1920 г. при губкоме РКП (б), состояла из трех представителей: от губкома, губисполкома и комиссии по оказанию помощи больным и раненым красноармейцам. В таком же составе создавались тройки при уездных и волостных комитетах РКП(б). В селах и деревнях Нижегородской губернии проведение недели возлагалось на председателей сельских Советов .

Советы выделяли под лазареты и госпитали лучшие помещения, заботились о снабжении их топливом. Тысячи и тысячи активистов, особенно женщин-работниц, помогали оборудовать госпитали, следили за чистотой в палатах, собирали белье, теплые вещи и деньги, устраивали для красноармейцев концерты.

Немалую роль для обеспечения Красной Армии одеждой» обувью, продовольствием и подъема ее морального духа сыграли кампании по сбору подарков красноармейцам. При исполкомах для проведения этих кампаний создавались специальные комиссии «красного подарка». 29 декабря 1919 г. Пензенский губисполком послал 5-й стрелковой дивизии на Восточный фронт подарки трудового населения: 6 пудов махорки, 2500 папирос, 1500 коробок спичек, 30 тыс. листов курительной бумаги . Воинские части, находившиеся во Владимирской губернии, осенью 1920 г. оказались без теплой одежды и обуви. По указанию губисполкома им была выдана обувь со складов губсовнархоза. Исполкомы провели среди населения губернии сбор теплых вещей для фронта и направили их в одну из действующих армий . По данным центральной комиссии «красного подарка», созданной при ВЦИК в июне 1919 г., ежедневно готовилось для Красной Армии до 12 тыс. комплектов подарков .

В годы гражданской войны проводились самые различные кампании в помощь Красной Армии. С 22 по 30 октября 1919 г., в дни, когда над столицей нависла угроза со стороны армии Деникина, в Москве проходила неделя обороны; ее организовали Московский Совет и совет профсоюзов. Они обратились ко всем рабочим и трудящимся Москвы с предложением создавать рабочие дружины, усилить военное обучение, с удесятеренной энергией изготовлять боевые припасы и снаряжение для Красной Армии . Во всех районах Москвы проходили митинги, расширенные заседания районных Советов, на предприятиях шла запись в рабочие дружины.

По постановлению ЦК РКП(б) в январе 1920 г. во всей республике проводилась неделя фронта. Для организации недели помощи фронту создавались губернские и уездные комиссии, состоявшие из представителей различных организаций трудящихся — партийных ячеек, профсоюзов, военкоматов, Союза молодежи, исполкомов, а также политотделов фронтов и армий. Комиссии объединяли и координировали проводимую всеми организациями работу по оказанию помощи фронту: агитационно-пропагандистскую, сбор оружия и обмундирования, продовольствия, помощь раненым воинам и т. п.

Б 1920 г., в период войны с белополиками, при губернских и уездных исполкомах организовывались комиссии по оказанию помощи Западному фронту. Осенью в связи с продолжавшейся борьбой с Врангелем остро встала задача обеспечения Красной Армии теплым обмундированием, поэтому 27 октября Совет Труда и Обороны принял постановление «О добровольном сборе у населения теплых вещей» . Сбор теплого обмундирования, белья и обуви проводился местными Советами. При исполкомах для этой цели были образованы специальные комиссии из представителей профсоюзов, совнархозов, военкоматов и отделов управления. Председатели комиссий назначались президиумами исполкомов.

В деятельности Советов по укреплению Красной Армии, повышению ее боеспособности важное место занимала помощь семьям красноармейцев. Интервенция и развязанная белогвардейцами гражданская война несли трудящимся огромные бедствия. Уход в армию трудоспособных мужчин, подчас единственных работников в крестьянском хозяйстве, ставил их семьи в особенно тяжелое положение. Настроение населения в связи с мобилизацией нашло яркое отражение в докладе инструктора-ревизора НКВД, побывавшего в июле 1919 г. в Данковском уезде (Рязанской губ.): «Настроение населения в Еропкинской, Ивановской и Огаревской волостях почти одно и то же: все за Советскую власть, но в то же время указывают на трудность переживаемого момента, отсутствие мануфактуры, обуви. На защиту Советской власти готовы пойти, но нет уверенности, что их семьи будут обеспечены» ⁷⁰.

_ Работа по оказанию помощи семьям красноармейцев способствовала успеху мобилизаций, поддержанию в красноармейцах бодрости и душевных сил, столь необходимых в боевой обстановке.

Советское правительство приняло ряд декретов о помощи семьям красноармейцев. Декрет «О запашке и засеве полей в хозяйствах призванных в армию красноармейцев» (20 марта 1919 г.) гласил:

«1. Предписать всем местным земельным отделам и сельским Советам под строжайшей их ответственностью принять все меры к запашке и засеву полей в хозяйствах призванных в армию красноармейцев, прибегая к мирской помощи, а в случае необходимости к обязательным общественным работам, а также используя для этого нужный инвентарь крестьянских, советских, коммунальных и товарищеских хозяйств.

2. Снабжать посевным материалом, а также и другими необходимыми средствами хозяйства призванных красноармейцев в первую очередь» ⁸⁰. 27 мая 1919 г. Советское правительство увеличило в два раза денежное пособие семьям красноармейцев, установленное 24 декабря 1918 г. 23 июня Совнарком принял постановление о выдаче ссуд семьям красноармейцев на поддержание их хозяйства. Ссуды выдавались семенами, инвентарем, деньгами. Для членов семейств красноармейцев постановлением Совета Обороны от 20 августа вводился дополнительный продовольственный паек (хлеб, сахар, соль), который выдавался по специальным карточкам «Красная звезда». В сентябре пособия семьям красноармейцев вновь были увеличены ⁸¹.

В городах семьи фронтовиков освобождались от квартирной платы, обеспечивались топливом, получали бесплатные пайки.

Декрет Совнаркома от 25 марта 1920 г. обязывал губернские, уездные, волостные исполкомы и сельские Советы организовать хозяйственную помощь семьям красноармейцев. Советы и исполкомы должны были в порядке трудовой повинности привлекать свободное сельское и городское население на работы по обработке и уборке полей в тех хозяйствах красноармейцев, в которых не было рабочей силы и инвентаря ⁸².

Государственная помощь семьям красноармейцев осуществлялась главным образом через Советы. Отделы социального обеспечения (собес), а в волостях — исполкомы выдавали денежные пособия, земельные отделы — ссуды на поддержание хозяйства, продкомитеты — продовольственные

⁸⁰ СУ, 1919, № 10-11. ст. 114.

⁸¹ Там же, f918, № 9§, ст. 1014: 1919, № 21, ст. 262; № 27, ст. 307;

№ 42, ст. 403; № 45, ст. 444.

⁸² Там же, 1920, № 21, ст. 114.

пайки. Местные Советы отдавали много сил этой работе. Съезды Советов и исполкомы принимали решения о снабжении семей красноармейцев предметами первой необходимости, семенами, сельскохозяйственным инвентарем. «Надо помнить, — говорилось в постановлении YII Ярославского губернского съезда Советов (июль 1919 г.), — что удовлетворение семей красноармейцев и добровольцев — вопрос государственной важности» ⁸³. В постановлении Веневского уездного исполкома (Тульской губ.) 14 мая 1919 г. предлагалось всем сельским Советам немедленно приступить к запашке и засеву полей в хозяйствах красноармейцев; сельским Советам рекомендовалось для этой цели прибегать к мирской помощи, а в случаях необходимости — к обязательным общественным работам, используя инвентарь крестьян и совхозов. Председатели и члены сельских Советов предупреждались, что за «малейшую бездеятельность в этом деле» они будут подвергнуты в административном порядке аресту до трех месяцев ⁸⁴.

Нижегородский губернский исполком в первой половине 1919 г. неоднократно рассматривал вопросы организации помощи семьям красноармейцев. В июне он заслушал доклад отдела социального обеспечения; принятое по докладу постановление подтверждало прежние указания волисполкомам о том, что семьи красноармейцев должны в первую очередь снабжаться семенами, продовольствием, а их земли обрабатываться без задержки. Кроме того, постановление предлагало волисполкомам взять семьи красноармейцев на учет, а отделам социального обеспечения приступить к организации детских учреждений, а также к оборудованию мастерских, где жены красноармейцев могли бы работать. Отдел социального обеспечения обязывался проводить работу по оказанию помощи семьям красноармейцев в тесном контакте с губпродкомом, губземотделом, отделом управления и военкоматом ⁸⁵. В Тульской и Саратовской губерниях отделы социального обеспечения были объявлены на военном положении для усиления их работы ⁸⁶.

Используя свою власть и свой авторитет, Советы изыскивали различные способы оказания хозяйственной помощи семьям красноармейцев. В Смоленской губернии на уборку их полей некоторые Советы направляли крестьян, имевших

⁸³ «Известия Ярославского губисііолкома», 15 августа 1919 г.

⁸⁴ ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 3, д. 447, л. 458.

⁸⁶ «Нижегородская организация РКП(б) в 1918—1920 гг.», стр. 133 ⁸⁸ ЦГАОР СССР, ф. 130, оп. 3, д. 198, л. 1.

жнейки, в Аткарском уезде (Саратовской губ.) — кулаков . Проводились массовые кампании: дни уборки полей красноармейцев, субботники и воскресники.

Местные Советы и их исполкомы при реализации декретов о помощи семьям красноармейцев встречались с большими трудностями, часто не хватало продовольствия, семян, денежных средств, поэтому Советы не могли регулярно выдавать семьям красноармейцев полагавшиеся им пособия, дополнительные пайки. Были случаи, когда необходимая помощь семьям красноармейцев не оказывалась из-за нерадения и плохой работы исполкомов и их отделов. На съезде Советов Касимовского уезда (Рязанской губ.) в ноябре 1919 г. указывалось, что 80% семей красноармейцев не встречают со стороны местных властей должного внимания .

ЦК РКГІ(б) и Советское правительство требовали от местных партийных и советских органов постоянно заботиться о семьях красноармейцев. 17 июня 1919 г. НКВД телеграфировал всем губернским исполкомам о необходимости своевременного обеспечения семей красноармейцев продовольственными пайками . 16 июля ЦК РКІІ(б) направил отделам социального обеспечения циркулярное письмо (подписанное Е. Стасовой) об упорядочении этой работы. В письме указывалось, что в политотделы поступают многочисленные жалобы красноармейцев с фронтов о том, что их семьи не получают помощи. ЦК предлагал уделить особое внимание этой работе, приравняв ее к военной, выделить в отделы социального обеспечения энергичных работников; работникам отделов социального обеспечения предлагалось чаще отчитываться о проделанной работе. В письме указывалось, что необходимо привлечь коммуны и совхозы для оказания помощи семьям красноармейцев по уборке урожая .

Для улучшения этой работы Советы создавали особые комиссии. В губернские и уездные комиссии входили представители губернского или уездного исполкома и отделов: земельного, социального обеспечения, финансового и военкомата; в волостные — представители исполкома, земельного отдела и военкомата. Комиссии по оказанию помощи семьям красноармейцев привлекали к работе актив из трудя-

Щйхся. Активисты обследовали нуждающихся, проверяли работу отделов, выясняли причины необеспечения семей фронтовиков. Комиссия, организованная при Покровском уездном исполкоме (Саратовской губ.), летом 1919 г. обследовала в городе и пяти волостях 1708 семей красноармейцев, нуждавшихся в помощи. Выяснилось, что 1313 семей нуждаются в денежном пособии, 164 — в семенах для посева, 1124 — в мертвом и живом инвентаре, 1640 — в денежном кредите. Семьям красноармейцев была оказана следующая помощь: общественными силами обработаны посевы на площади 17 715 дес., выделено 150 лошадей, 5 сноповязалок, 28 самосбросок, 5 лоббгреек. Было продано 53 лошади по 3—8 тыс руб., тогда как они стоили по 20 тыс. руб. каждая . В Вологодской губернии постановлениями волисполкомов в апреле—мае 1920 г. создавались и сельские комиссии по оказанию помощи семьям красноармейцев ⁹².

В Петрограде функции таких комиссий выполняло разъездное бюро военной секции исполкома Петроградского Совета. Работа бюро стала разворачиваться в декабре 1919 г., а в сентябре 1920 г. в его составе было 68 уполномоченных, обслуживавших весь Петроградский военный округ, т. е. Петроградскую, Псковскую, Новгородскую, Олонецкую и Череповецкую губернии. Получив жалобы, уполномоченные бюро направлялись в деревни, где жили семьи красноармейцев, и там вместе с ними и членами исполкомов выясняли причины недоразумений. Приезд члена Петроградского Совета был большим событием для крестьян, они доверчиво рассказывали ему о своих невзгодах, о положении в деревне.

В начале октября 1920 г. состоялся съезд уполномоченных военной секции Петроградского Совета. На съезде выяснилось, что с 1 января по 1 октября 1920 г. уполномоченные разъездного бюро расследовали 6304 заявления, 4 тыс. из них благодаря принятым мерам были удовлетворены ⁹³.

Чтобы эффективнее помочь семьям красноармейцев, военная секция Петроградского Совета весной 1919 г. совместно с губернским земельным отделом составила анкеты, содержавшие вопросы о том, в какой помощи нуждаются семьи красноармейцев — семенами, лошадьми, рабочей силой и т. п. Анкеты были розданы всем воинским частям Петрограда. Получив опросные листы с ответами красноармейцев, семьи которых жили в Петроградской губернии, военная секция направила их в земельные отделы исполкомов волостных Советов для проверки правильности полученных сведений. Из волостных Советов опросные листы с уточненными данными возвращались в военную секцию, которая, поддерживая связь с волостными Советами, добивалась скорейшего оказания помощи нуждающимся семьям . 21 июля в исполком Петроградского Совета явился красноармеец Павлов с просьбой отпустить его домой на полевые работы: больная жена и малолетние дети не в состоянии были справиться с хозяйством. Военная секция Петроградского Совета обратилась в волисполком, и вскоре семье Павлова была оказана помощь ® . Нередки были случаи, когда в местные Советы с фронта прибывали письма красноармейцев с просьбами помочь их семьям. Советы, оказав помощь семье красноармейца, сообщали затем ему, что практически было сделано.

Несмотря на все трудности, Советам удалось помочь огромному числу семей красноармейцев. О масштабах этой работы можно судить по следующим данным: в Рязанской губернии летом 1919 г. получали продовольственные пайки 60 504 семьи красноармейцев, в Саратовской — около 90 тыс.^8в В Вологодской губернии с 15 июля 1919 г. по 1 ноября 1920 г. семьям красноармейцев через земельные отделы Советов была оказана следующая помощь: 2085 хозяйств получили денежные ссуды, 1069 — живой инвентарь, 9231 — сельскохозяйственный инвентарь, 64 — одежду и обувь; помощь в обработке полей, уборке урожая получило около 5000 хозяйств . В Петрограде в феврале 1920 г. было зарегистрировано 46 тыс. семей красноармейцев; им выдавалось до 100 тыс. пайков .

К началу января 1920 г. 4 млн. членов семей красноармейцев получали пайки ". По данным Центральной комиссии по оказанию сельскохозяйственной помощи хозяйствам красноармейцев в годы гражданской войны, по 34 губерниям эту помощь получили: пахотой — 382 732 хозяйства, бороньбой — 366 086, посевом — 285 176, покосом сена — 159 051, возкой сена — 96 407, уборкой хлеба — 143 914, молотьбой — 110 477, заготовкой топлива — 169 920, заготовкой строительных материалов — 25 556. Семьи красноармейцев получили 93 862 головы скота и много сельскохозяйственных орудий ¹⁰°.

Красноармейцы высоко ценили заботу Советов об их семьях, видя в этом еще одно подтверждение того, что Советская власть — власть народа. Обращаясь к своим односельчанам, красноармеец Н. Лукашин, служивший в Тульском гарнизоне, писал: «. . . приехав в отпуск домой, в дер. Гамово Белевского уезда, увидел, что мой яровой хлеб скошен вовремя крестьянами нашей деревни и находится в сарае. Точно так же убрали и всем остальным крестьянам нашей деревни, в семьях которых не было работников мужского пола. Благодарю вас, дорогие товарищи, от имени красноармейцев нашей деревни! Честь и слава вам, граждане дер. Гамово во главе с вашим Советом» .

_ Забота Советов о семьях красноармейцев оказывала непосредственную помощь фронту, укрепляла Красную Армию, помогала бойцам в борьбе с врагом.

2

Борьба с контрреволюцией и охрана революционного порядка в тылу

Несмотря на неимоверные трудности, которые переживала Советская республика, Красная Армия имела прочный тыл, ибо ее поддерживали многомиллионные массы трудящихся. Контрреволюция прилагала все силы, чтобы подорвать тыл, восстановить крестьян против рабочих, сорвать снабжение Красной Армии, дезорганизовать железнодорожную связь. В разных районах страны вспыхивали кулацкие мятежи, организуемые эсерами с целью облегчить наступление войск интервентов и белогвардейцев.

Борьба с контрреволюцией в тылу, с антисоветской деятельностью врага — мятежами, заговорами, саботажем — являлась важнейшим условием побед Красной Армии. Советы как государственные органы диктатуры пролетариата должны были твердой рукой пресекать и подавлять любые контрреволюционные действия _врага,' в 'каких бы~формах они ни проявлялись. Функцию подавления врагов революции Советы осуществляли через специальные органы. Правда, в лылу ожесточенных классовых схваток было немало случаев, когда исполкомы и их президиумы, а также отделы управления, ведавшие вопросами борьбы с контрреволюцией, сами принимали решения об арестах, конфискациях имущества и других репрессивных мерах в отношении преступных лиц. Однако законодательство не предоставляло исполкомам таких прав. Центральная власть разъясняла это местным исполкомам. Интересен в этом отношении ответ НКВД от 23 февраля 1920 г. на телеграфный запрос Костромского губисполкома, действует ли изданная в декабре 1917 г. инструкция о правах и обязанностях Советов, предоставлявшая им право конфискации имущества . Та инструкция, отвечал НКВД, «издана в самый разгар Октябрьской революции, когда функции Советской власти и ее отдельных органов не успели еще окончательно определиться»; с принятием Конституции инструкция утратила силу; Конституция же право конфискации имущества Советам не предоставляет, эта мера карательная, она является компетенцией карательных органов .

Органами подавления и изоляции врага, а также всех элементов, ему содействовавших, в тылу Красной Армии были чрезвычайные комиссии, милиция, народные суды и трибуналы. Все эти органы, непосредственно подчиняясь центральным ведомствам, в то же время были тесно связаны с местными Советами, формировались при активном участии исполнительных комитетов. Последовательный централизм, сложившийся в годы гражданской войны, не привел к отрыву чрезвычайных комиссий, милиции и органов юстиции от Советов. Эти органы на всем протяжении гражданской войны действовали в полном контакте с организациями трудящихся и прежде всего с Советами.

Чтобы определить место и роль Советов в борьбе с контрреволюцией в тылу, рассмотрим, во-первых, их организационные связи с чрезвычайными комиссиями, милицией, судебными органами и, во-вторых, непосредственное участие Советов в деятельности этих органон.

Начнем с чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией. Они находились в двойном подчинении — Всероссийской чрезвычайной комиссии и местным исполкомам. Положение ВЦИК о ВЧК и местных ЧК, опубликованное

2 ноября 1918 г.¹⁰⁴, устанавливало, что ВЧК является центральным органом для местных чрезвычайных комиссий; организуются же они Советами или их исполкомами на одинаковых правах с остальными отделами; члены губернских и уездных ЧК назначаются и отзываются исполкомами, председатели ЧК, избираются исполкомами и утверждаются ВЧК. Высшие органы ЧК имели право посылать своих представителей в низшие с правом решающего голоса; местные ЧК могли создавать особые вооруженные отряды, величина которых устанавливалась исполкомами по соглашению с ВЧК ¹⁰°. Местные ЧК финансировались по смете ВЧК, но через исполкомы.

Таким образом, положение ВЦИК оставляло Советам довольно обширные возможности для влияния на ЧК: Советы по существу организовывали ЧК, выделяли им работников. Исполкомы и съезды Советов заслушивали отчеты ЧК, принимали по ним решения ^ш.

24 января 1919 г. было опубликовано постановление ВЦИК об упразднении в течение 20 дней уездных ЧК ^{10 7}, Эта мера была вызвана тем, что укрепление Советской власти на местах давало возможность сократить аппарат ЧК. Однако губернским исполкомам и губернским ЧК предоставлялось право ходатайствовать перед ВЧК о продлении существования или срока ликвидации уездных ЧК. Только 60 уездных ЧК не были ликвидированы после этого постановления ¹⁰⁸, а в некоторых местах, где были контрреволюционные выступления, они после упразднения образовывались вновь.

Так, в марте 1919 г. Саратовский губком РКП(б) указал уездным партийным организациям на необходимость создания уездных ЧК в связи с кулацкими мятежами и контрреволюционной агитацией меньшевиков и эсеров. Губком отмечал, что это решение он принял совместно с губисполко-

ш СУ, 1918, № 80, ст. 842.

¹⁰⁶ Согласно инструкции об отрядах ВЧК и губернских ЧК, общая численность бойцов устанавливалась в 30 тыс. человек, из них треть должна была находиться па фронте (ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 94, д. 176, л. 250).

¹⁰⁸ Постановление президиума Моссовета от 26 декабря 1918 г. «О Московской чрезвычайной комиссии» рассматривало МЧК в качестве отдела Моссовета; во главе МЧК стояла коллегия, назначенная президиумом Моссовета. Для контроля над повседневной деятельностью МЧК создавалась контрольная комиссия из представителей исполкома, МК РКП(б) и МЧК (ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 94, д. 176, л. 297).

ч>' СУ, 1919, № 1, ст. 14.

¹⁰⁸ «Власть Советов», 1919, № 5, стр. 16.

MOM и что уездные ЧК должны работать согласно инструкции, утвержденной губисполкомом, под непосредственной ответственностью местной организации РКП(б) . В Симбирской губернии в связи с кулацкими восстаниями в Сен-гилеевском и Сызранском уездах губисполком и губком РКП(б) в марте 1919 г. также приняли решение о восстановлении уездных чрезвычайных комиссий .

Там, где были ликвидированы уездные ЧК, еще более возрастала ответственность губернских ЧК и исполкомов Советов. В статье «Вниманию провинциальных Советов», опубликованной в апреле 1919 г. в журнале «Власть Советов», заместитель председателя ВЧК М. Я. Лацис писал: «Да, уездные ЧК упразднены, но гражданская война продолжается. Должны поэтому оставаться в силе законы гражданской войны. Уездные исполкомы и их отделы управления должны следить, чтобы это понятие усвоили не только наши товарищи, но и наши враги. А губернские ЧК должны иметь свои щупальцы на местах. Работа губ[ернского] ЧК увеличивается многократно с упразднением ее подчиненных органов» ^ш.

В сентябре 1918 г., в период резкого обострения классовой борьбы в стране, когда в ответ на белый террор пришлось объявить красный террор, ВЧК и ее местным органам было по существу предоставлено право рассматривать дела о контрреволюционных преступлениях, не передавая их в суды и трибуналы.

Разгром к началу 1919 г. основных сил контрреволюции и упрочение Советской власти позволили изменить методы борьбы ВЧК с врагом. Выступая на заседании ВЦИК 17 февраля 1919 г., Ф. Э. Дзержинский подчеркивал, что нельзя успокаиваться, враги должны знать, что если они посмеют выступить с оружием в руках, ВЧК сохранит все полномочия, которые она имела раньше .

Постановлением ВЦИК от 17 февраля 1919 г. право вынесения приговоров по всем делам, возникавшим в чрезвычайных комиссиях, передавалось революционным трибуналам. За ЧК сохранялось право непосредственного наказания только при наличии вооруженных контрреволюционных и бандитских выступлений, а также в местностях, объявленных на военном положении, и только за преступления, указанные в постановлении о введении военного положения ¹¹³. Этим постановлением ВЦИК преследовал цель устранить параллелизм в деятельности чрезвычайных комиссий и революционных трибуналов. Отныне чрезвычайные комиссии должны были выявлять преступников, вести расследование, а материал передавать в трибуналы, которые судили преступников. Январское и февральское постановления ВЦИК способствовали сокращению аппарата ЧК, в то же время они еще более поднимали ответственность ^местных Советов, особенно уездных, в борьбе с контрреволюционными выступлениями.

Усиление гражданской войны и интервенции, активизация контрреволюционных выступлений в тылу в 1919 г., естественно, повлекли за собой расширение прав ВЧК и ее местных органов.

Как только Красная Армия одерживала решающие победы на фронтах, Советское правительство ограничивало полномочия ВЧК. 17 января 1920 г. ВЦИК и Совнарком приняли постановление «Об отмене смертной казни». Декретом ВЦИК от 18 марта 1920 г. «О революционных трибуналах» вновь было отменено право ЧК применять внесудебные репрессии. Однако нападение белополяков и усиление контрреволюционных выступлений в тылу вынудили Советское правительство в мае 1920 г. снова расширить полномочия ВЧК.

Вооруженной силой местных Советов в их повседневной деятельности была милиция.

Пользуясь трудностями, которые переживала страна в годы гражданской войны, активизировались спекулянты, воры, хулиганы, бандиты. Милиция вела борьбу с уголовной преступностью, трудовым и военным дезертирством, охраняла общественный порядок и безопасность граждан. Милиция организовывала и противопожарное дело. В условиях войны милиция выполняла также роль боевой силы: она вела вооруженную борьбу против кулацко-белогвардейских банд, подавляла контрреволюционные мятежи, а в районах прифронтовой полосы нередко участвовала в боевых действиях Красной Армии.

В начале революции милиция находилась всецело в ведении местных Советов ¹¹⁴. В октябре 1918 г. при отделе местного управления НКВД было создано управление рабочекрестьянской милиции.

СУ, 1919, № 12, ст. 130; № 13, ст. 132.

¹¹⁴ «Вестник Народного комиссариата внутренних дел», 1917, № 1, стр. 14.

Постановление народных комиссариатов внутренних дел и юстиции, опубликованное 13 октября 1918 г.¹¹⁵, определило положение советской милиции. Советская рабоче-крестьянская милиция была исполнительным органом центральной власти на местах и находилась в непосредственном ведении Советов. Общее же руководство милицией осуществлял НКВД. При отделах управления губернских исполкомов создавались в качестве подотделов губернские управления советской милиции. В уездах, губернских и других крупных городах имелась уездная и городская милиция. Заведующий губернским управлением советской милиции избирался губ-исполкомом и утверждался НКВД. Начальники уездной и городской милиции избирались и увольнялись уездными и городскими исполкомами, выборы утверждались губернскими исполкомами. Часть расходов на содержание милиции несли Советы из местных средств, другая часть расходов производилась за счет НКВД.

В связи с ликвидацией уездных чрезвычайных комиссий в начале 1919 г. обязанности и ответственность милиции в борьбе с контрреволюцией еще более возросли. При уездном управлении милиции создавалось политическое бюро, которое выполняло задания губернской чрезвычайной комиссии и давало ей политическую информацию о состоянии уездов. Работой политического бюро руководил начальник уездной милиции. На этот пост выдвигался преданный революции коммунист с партийным стажем не менее двух лет. Для установления тесных контактов между местной милицией и ЧК III Всероссийская конференция чрезвычайных комиссий 3 июня 1919 г. предложила вводить в коллегии отделов управления исполкомов Советов представителей ЧК, а в коллегии чрезвычайных комиссий — заведующих губернскими или уездными управлениями милиции ¹¹⁶. Это предложение 4 июня было одобрено коллегией НКВД ¹¹⁷.

В феврале 1919 г. ВЦИК принял постановление об организации железнодорожной милиции, руководящим органом которой было Главное управление рабоче-крестьянской милиции НКВД. При управлениях губернской милиции учреждались губернские отделы управления железнодорожной милиции, а при уездных исполкомах Советов — уездные отделы управления железнодорожной милиции ¹¹⁸.

¹¹⁵ СУ, 1918, № 75 ст. 813.

¹¹⁸ «Из истории ВЧК». Сборник документов. М., 1958, стр. 293—294

¹¹⁷ Там же, стр. 295.

¹¹⁸ СУ, 1919, № 5, ст. 46, 48.

Роль милиции в борьбе с контрреволюцией возрастала. Между тем милиция была плохо вооружена и не обучена военному делу; заработная плата и продовольственные пайки милиционеров были мизерными. Все это мешало улучшению состава и боевых качеств милиции. 3 апреля 1919 г. Совнарком принял декрет, изменявший положение милиции и создававший лучшие условия для повышения ее боеспособности. Содержание милиции принималось на государственный счет; милиционеры и командный состав, подлежавшие призыву в Красную Армию, оставались на своих местах в качестве прикомандированных к отделам управления исполкомов местных Советов. Половина милиционеров и пятая часть командного состава должны были постоянно находиться в действующей армии. В милиции вводились обязательное обучение военному делу и военная дисцип-

VI о

лина ,

Декрет Совнаркома способствовал превращению милиции в своеобразный резерв Красной Армии. Милиция посылала на фронты гражданской войны целые части, выделяла бойцов для пополнения красноармейских соединений. Из Тульской губернии в 1920 г. было направлено на Юго-Западный и врангелевский фронты 636 милиционеров; Казанская губернская милиция отправила в действующую армию конный эскадрон, а в распоряжение военкомов выделила для отправки на фронт 143 милиционера ¹²⁰.

Хотя положение милиции после декрета от 3 апреля 1919 г. улучшилось, в целом оно оставалось тяжелым; штаты милиции в условиях непрерывных мобилизаций на фронт, как правило, укомплектовать не удавалось (к тому же значительная часть наличного состава милиционеров направлялась в армию). В 1920 г. в Астраханской губернии штат милиции был заполнен лишь на 57%, в Вологодской — на 44, в Новгородской — на 70, в Курской — на 62%. Не лучше обстояло дело и в других губерниях ¹²¹.

Все вооружение и обмундирование отдавалось Красной Армии, фронту. Милиция же снабжалась плохо. Нередко милиционеры не были вооружены, ходили в лаптях, а из всего милицейского обмундирования на них была одна фуражка. В Льговском уезде (Курской губ.) в 1920 г. на 135 милиционеров приходилось 25 винтовок; в Иваново-Возне-

СУ, 1919, № 13, ст. 133.

і*> ЦГАОР СССР, <f>. 393, оп. 20, д. 6, л. 701; оп. 22, д. 447, л. 56. ^ш Там же, оп. 20, д. 5, л. 84; д. 14, л. 166; ф. 1235, оп. 95, д. 150, л. 92; «Г губернский съезд заведующих уездными отделами управления». Курск, 1920, стр. 17—18, ‘

сенекой губернии «промышленная» милиция, охранявшая предприятия, состояла из 1180 человек. Они имели 118 винтовок и 10 револьверов. Из 3331 милиционера Московской губернии обмундирование имели только 1293 человека ¹²².

Взаимоотношения между Советами и центральными органами милиции не были точно определены, не было выработано положение, единое для всей страны. Главное управление милиции, находившееся при НКВД, осуществляя централизованное руководство местной милицией, нередко обходило исполкомы и их отделы управления. Наметилась тенденция обособления милиции от исполкомов, что вызывало жалобы со стороны Советов.

— 8 июня 1920 г. Советское правительство утвердило новое положение о рабоче-крестьянской милиции, обобщившее опыт ее организации¹²³. В положении указывалось, что руководство милицией в губернии возлагается на губернские и уездные управления милиции, являющиеся подотделами отделов управления исполкомов; управления милиции возглавляют начальники милиции, которые входят в коллегии отделов управления в качестве их членов. Согласно положению, начальники милиции избирались местными исполкомами; Главному управлению милиции предоставлялось право заявлять отвод губернского и городского начальников милиции, губернскому подотделу управления милиции — уездного начальника милиции.

Положение закрепило принцип двойного подчинения милиции — местному исполкому Совета и вышестоящему управлению. Таким образом, положение о милиции предусматривало достаточно тесные взаимоотношения милиции и исполкомов, совместную их работу. В ряде мест и после принятия нового положения милиция стремилась к обособлению от исполкомов. Видимо, здесь сказывались инерция, прежняя практика. На Петроградском губернском съезде Советов 15 декабря 1920 г. в докладе отдела управления указывалось: на местах до сих пор неясен вопрос о взаимоотношениях между органами милиции, отделами управления и исполкомами; нужно еще раз подчеркнуть, что милиция подчинена отделу управления, является одним из его органов. За деятельность милиции несет ответственность отдел управления; милиция связана с исполкомом через отдел управления ,

Борьбу с уголовной преступностью вели и органы юстиции. В основе их организации также лежал принцип двойного подчинения. Постановлением Народного комиссариата юстиции за подписью наркома Д. И. Курского в январе 1919 г. руководство деятельностью учреждений юстиции в пределах губернии было возложено на исполкомы губернских Советов. Эту работу выполняли отделы юстиции губ-исполкомов. Заведующий отделом избирался исполкомом из состава своих членов и утверждался Наркоматом юстиции, а члены коллегии назначались губисполкомом. Отдел состоял из четырех подотделов: общего, административнохозяйственного, судебно-следственного и карательного. Задачами отдела были: организация народных судов, революционных трибуналов, следственных комиссий, коллегий обвинителей, защитников и наблюдение за их деятельностью; наблюдение за производством дознания органами милиции; организация правовой помощи населению; заведование местами заключения; организация принудительных общественных работ для лишенных свободы¹²⁵.

Дела уголовной юрисдикции в основном разрешались народными судами ¹²⁶ в составе народного судьи и двух или шести очередных судей — народных заседателей. Постоянные народные судьи избирались в городах общим собранием районных (городских) Советов из числа кандидатов, предложенных исполкомами; в уездах — исполкомами уездных Советов из кандидатов, предложенных сельскими и волостными исполкомами. Списки очередных народных заседателей составлялись рабочими организациями, волостными и сельскими Советами и утверждались исполкомами районных, городских или уездных Советов ¹²⁷.

Дела о контрреволюционных выступлениях, саботаже, шпионаже, дискредитации Советской власти рассматривались революционными трибуналами. Согласно постановлению ВЦИК от 17 февраля 1919 г., революционные трибуналы состояли из трех человек. Губернские революционные трибуналы избирались губисполкомами; городские, создававшиеся в крупных центрах с населением более 200 тыс., — городскими Советами ¹³⁸.

СУ, 1919, № 2, ст. 29.

^ш По данным за девять месяцев 1920 г. по 35 губерниям, 65% всех дел, рассмотренных народными судами, составляли уголовные дела. Мерами наказания были: лишение свободы (в том числе условное), направление на общественные работы, штраф, общественное порицание и др. («Власть Советов. 1919—1920». Одесса, 1920, стр. 108).

1" СУ, 1918, № 85, ст. 889.

^m Там же, 1919, № 12, ст. 130; № 13, ст. 132. “

Благодаря системе сменяемости народных заседателей Советы привлекали к участию в защите советской законности, правопорядка огромные массы трудящихся. На сессии ВЦИК 28 сентября 1920 г. Д. И. Курский привел следующие данные: по 48 губерниям (не считая Сибири) имелось 3635 народных судов ¹²⁹, в их работе приняло участие до 0,5 млн. рабочих и крестьян. Отделы юстиции и президиумы исполкомов контролировали работу народных судов и революционных трибуналов, пбмогали им добиваться строгой революционной законности. Достаточно сказать, что отдел юстиции Воронежского губернского исполкома за 10 месяцев 1920 г. 50 раз рассматривал деятельность революционного трибунала ¹³°.

Таким образом, задачи Советов по борьбе с контрреволюцией, по укреплению тыла Красной Армии были чрезвычайно обширны и ответственны. Опираясь на миллионные массы трудящихся, помогая аппарату чрезвычайных комиссий, милиции, народных судов и трибуналов, Советы принимали активное участие в разгроме антисоветских сил, пытавшихся подорвать тыл Красной Армии.

Мы не ставим перед собой задачу осветить деятельность карательных органов — ЧК, милиции, народных судов и революционных трибуналов. Хотя она неотделима от деятельности Советов и их исполкомов, все же для ее освещения нужны специальные работы. Широко известна та огромная роль, которую сыграли ВЧК и местные чрезвычайные ко-миссиив разгроме контрреволюции. ВЧК, говорил В. И. Ленин, «это то учреждение, которое было нашим разящим орудием против бесчисленных заговоров, бесчисленных покушений на Советскую власть. . ., иначе, как репрессией, беспощадной, быстрой, немедленной, опирающейся на сочувствие рабочих и крестьян, отвечать на них нельзя было. Это — достоинство нашей ВЧК» ¹³¹.

Только Московская ЧК с декабря 1918 г. по 1 ноября 1920 г, раскрыла 59 подпольных контрреволюционных организаций, готовивших антисоветские выступления. Из этих организаций было 22 белогвардейских, 12 правоэсеровских, 14 левоэсеровских, 3 меньшевистских, 6 анархистских и 2 максималистских¹³². В августе 1919 г. Пензенская губернская ЧК раскрыла белогвардейский заговор в Пензе ¹³³,

¹²⁹ В 1918 г. народных судов было 2887, в 1919 г. — 2942 («Власть Советов. 1917—1920», стр. 107).

³³⁰ ЦГАОР СССР, ф. 1235, он. 22, д. 1, лл. 508, 509; ф. 393, он. 20,

Д. 5 л. 187.

¹ А Й. Л

¹³¹ А И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 44, стр. 327.

¹³² «Красная Москва», стр. 631.

133

«Из истории ВЧК», стр. 313.

в декабре 1919 г. ВЧК произвела аресты среди правых эсеров и выявила связи эсеров с действовавшими в ряде районов страны диверсионными бандами, портившими железные дороги в тылу Красной Армии ¹³⁴. В июне 1920 г. Московская ЧК раскрыла контрреволюционную организацию в органах снабжения Красной Армии¹³⁵.

Но многие контрреволюционные выступления предотвратить не удавалось. По ряду уездов и даже целым губерниям прокатывались антисоветские восстания, организованные белогвардейцами, меньшевиками, эсерами. Советам в таких случаях приходилось прерывать созидательную работу в области хозяйства и культуры и бросать все свои силы на мобилизацию рабочих и крестьян для разгрома врага. Работники Советов, коммунисты первыми брались за оружие.

Весной 1919 г., когда кулацкие мятежи охватили значительную часть Симбирской губернии, Алатырский уездный исполком отправил против мятежников три отряда в Корсунский уезд и два в Ардатовский¹³⁶. В разгроме мятежей в губернии участвовал отряд Симбирской губернской ЧК. В Бобровской волости (Дмитриевского у. Курской губ.) против восставших в марте 1919 г. кулаков выступил вооруженный отряд, сформированный уездным исполкомом. Отряд был разбит; для ликвидации мятежа пришлось выслать более крупные силы ¹³⁷.

В распоряжении Саратовского губревкома был отряд в 500 бойцов под командованием старого коммуниста Н. А. Че-ремухина. Ему же были подчинены и другие отряды губревкома, а также железнодорожная охрана. Черемухину были предоставлены широкие полномочия по борьбе с кулацкими мятежами, дезертирством, а также по изъятию излишков продовольствия в Саратовской губернии. Действуя в Бала-шовском, Сердобском, Петровском и Аткарском уездах, отряд Черемухина рассеял кулацкие банды, выловил основную массу дезертиров. У кулаков отбирались излишки хлеба, оружие; у спекулянтов и самогонщиков реквизировался скот; налагались контрибуции и штрафы за расхищение совхозов. Отряд действовал, разбившись на группы. Помощь им оказывали сельские коммунисты и беднота. Когда группа отряда приходила в деревню, созывалось совместное заседа-

ние сельсовета и ячейки коммунистов, на котором определялись обстановка в селе и задачи отряда, составлялись списки дезертиров, кулаков, спекулянтов. Созывались общие собрания всех жителей деревни, на которых решались вопросы местного характера и проводились беседы на политические темы .

Продразверстка, бедствия, вызванные неурожаем 1920 г., усилили в ряде районов недовольство крестьян. Этим воспользовалось кулачество. На Тамбовщине, в Поволжье, Западной Сибири развился кулацкий бандитизм. Осенью 1920 г. банды Антонова уничтожили "41 волостной Совет в Тамбовском уезде и большинство Советов в Кирсановском уезде (Тамбовской губ.). Не имея возможности подавить кулацко-эсеровский мятеж наличными силами, председатель Тамбовского губисполкома А. Г. Шлихтер в октябре 1920 г. послал В. И. Ленину телеграмму, в которой просил воинские подкрепления. В. И. Ленин 15 октября дал соответствующее распоряжение заместителю наркома по военным делам .

В телеграмме ревкому Уральской области и Саратовскому губисполкому от 2 августа 1920 г. В. И. Ленин указал на следующие задачи ревкомов и исполкомов Советов по борьбе с бандами Сапожкова: энергично вести агитацию против изменника и всячески препятствовать его агитации среди населения; направить в распоряжение командарма ряд серьезных работников; установить самую тесную связь с воинскими отрядами, обеспечив согласованность действий; тщательно наблюдать за движением банд, сообщая нужные сведения воинским частям; используя всю полноту революционной власти, пресекать всякое содействие бандитам со стороны кого бы то ни было .

В борьбе с Советской властью враги широко прибегали к диверсионным актам и белому террору. Действуя то открыто, то из-за угла, они убивали лучших представителей бедноты и середняков, партийных и советских работников, стойко защищавших интересы трудовых масс. В Уфимской губернии жертвами кулацкого террора пали председатель Калегинского волисполкома (Бирского у.) К. С. Пономарев, член Сафаровской ячейки РКП(б) (Уфимского у.) Абдрахманов; тяжело был ранен председатель Архангельского волисполкома (Стерлитамакского у.) К. К. Абол. В деревне

Салауши (Елабужского у. Вятской губ.) во время мобилизации в Красную Армию весной 1919 г. враги убили трехра-ботников сельского Совета . В ряде уездов Ярославской губернии (Даниловском, Любимском и др.) было много случаев убийств советских работников, что вынудило губ-исполком в сентябре 1919 г. объявить эти уезды на военном положении ^14а.

В ряде случаев Советы прибегали к административным мерам изоляции классовых врагов, стремясь таким образом предотвратить контрреволюционные выступления. Тамбовский губисполком 17 июня 1919 г. постановил: «В целях изъятия из среды мирного населения наиболее злостных врагов Советской власти поручить отделу управления в срочном порядке организовать мобилизацию в тыловое ополчение» и заключить в принудительный лагерь всех наиболее злостных сельских кулаков и спекулянтов .

Как указывалось выше, подобные действия исполкомов не были предусмотрены законами, но Советы и их исполкомы действовали в условиях войны, подвергаясь постоянным нападениям классового врага, и логика борьбы диктовала свои законы, не всегда совпадавшие с юридическими.

Необходимость установления контроля над классовым врагом отражена в декрете Совнаркома от 23 сентября 1919 г. о регистрации бывших помещиков, капиталистов и лиц, занимавших ответственные должности при царском и буржуазном строе. Регистрацию вели отделы управления губернских исполкомов.

Примерно с лета 1919 г. в стране стали организовываться лагеря принудительных работ, в которых использовался труд арестованных. Общее руководство лагерями осуществлял отдел принудительных работ при НКВД, на местах они находились в ведении отделов управления губернских исполкомов .

Борьба с различными видами и формами контрреволюции поглощала много сил и средств местных Советов; она велась упорно и настойчиво, методами мирными и насильственными. Немало потерь в этой борьбе понесли работники ЧК, милиции, аппарата исполкомов, члены Советов, коммунисты. В наиболее трудные, а порой критические моменты всем им

приходилось браться за оружие и очищать тыл Красной Армии от врагов и их пособников. Но труды и жертвы не пропали даром. Красной Армии был обеспечен прочный тыл, она регулярно получала необходимые пополнения и моральную поддержку, что было одной из причин ее победы.

Анализ форм непосредственного участия Советов в строительстве и укреплении Красной Армии и борьбе с контрреволюцией в тылу показывает, что Советы и их исполнительные органы, тесно связанные с трудящимися массами, состоявшие из представителей этих масс, организационно и политически сплачивали рабочих и крестьян в борьбе с врагом. Через Советы, посредством Советов, с помощью Советов формировалась многомиллионная Красная Армия, осуществлялись военные мобилизации, поддерживалась повседневная связь Красной Армии с тылом. Помощь Советов Красной Армии, забота о ее бойцах были важным фактором непрерывного роста ее боеспособности.

Деятельность Советов по укреплению тыла, по борьбе с контрреволюцией создавала условия для победы Красной Армии в гражданской войне.

Содержание раздела

---

---

Главная сайта

---