Глава 5. Борьба за укрепление Советов и их связей с массами

Формы и методы руководства вышестоящих органов власти местными Советами

В своей повседневной и многогранной деятельности Советы руководствовались законодательными актами центральных органов власти и прежде всего Конституцией РСФСР. В советском законодательстве, каких бы вопросов жизни страны оно ни касалось — укрепления Красной Армии, упрочения ее тыла, хозяйственного и культурного строительства, — указывались не только задачи Советов, но и их права и обязанности.

При осуществлении декретов и постановлений ВЦИК, Совнаркома, народных комиссариатов, издававшихся для всей Советской республики, Советы на местах учитывали экономические, политические, национальные и бытовые условия своего района. Нельзя было всюду действовать по одному шаблону . К тому же жизнь выдвигала перед местными органами власти вопросы, которые еще не были решены законодательством. Как ни всесторонне было законодательство центральной власти, оно не успевало охватить всех вопросов, вставших в столь бурное, богатое стремительно развивающимися и сменяющими друг друга военнополитическими событиями время. Кроме того, в условиях гражданской войны, разрухи на транспорте, частых нарушений почтово-телеграфной связи многие Советы были в из-

вестной мере оторваны от центра. Нередко декреты Советского правительства и ВЦИК, постановления наркоматов доходили до местных Советов с большим опозданием. Все эти обстоятельства создавали дополнительные трудности советским работникам, значительная часть которых к тому же не имела ни достаточного опыта государственного управления, ни соответствующего образования. И нет ничего удивительного, что на местах бывали случаи, когда неправильно толковались декреты и постановления Советской власти.

Местные Советы нуждались в повседневной практической помощи и конкретных указаниях вышестоящих органов власти. Такую помощь Советам оказывали прежде всего ВЦИК и НКВД; они инструктировали Советы, проверяли их работу, предоставляли им денежные средства, направляли необходимую литературу и т. п.

Работа ВЦИК охватывала все стороны жизни Советского государства. Декреты Советской власти по вопросам организации обороны Советской республики, укрепления союза рабочих и крестьян, хозяйственного, культурного, национально-государственного строительства разрабатывались и утверждались ВЦИК. В этих декретах находила законодательное выражение политика Коммунистической партии. ВЦИК вел также повседневную напряженную работу по претворению советских законов в жизнь. Для контроля деятельности местных органов власти и оказания им помощи ВЦИК посылал в губернии и уезды своих уполномоченных и специальные комиссии. Член Президиума ВЦИК П. Г. Сми-дович в ноябре 1918 г. обследовал состояние советской работы в Тульской и Рязанской, а в апреле 1919 г. в Симбирской губерниях. Его отчеты содержали важные выводы и предложения о мерах улучшения работы Советов ². Весной 1919 г. большая группа членов ВЦИК, инструкторов и уполномоченных выехала в Нижегородскую, Ярославскую, Казанскую, Рязанскую, Владимирскую, Самарскую, Иваново-Вознесенскую, Орловскую, Тульскую, Саратовскую и Симбирскую губернии для проверки работы Советов. Им предоставлялось право ревизовать советские учреждения, отстранять от работы и предавать суду виновников злоупотреблений. Уполномоченными ВЦИК по Ярославской губернии летом 1919 г. были направлены А. В. Луначарский, Доброхотов и Емельянов ³. В Сибири летом 1920 г. находилась комиссия ВЦИК под председательством члена ВЦИК

К. Г. Федоров. ВЦИК в первые годы Советской власти. 1917— 1920 гг. м., 1957; стр. 85, 86.

ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 10, д. 25, л. 212.

Е. Ярославского . Постановлением ВЦИК, опубликованным 26 августа 1919 г., члены ВЦИК получили право беспрепятственного входа во все советские учреждения без каких-либо пропусков . Этим облегчалась проверка деятельности учреждений.

Большую помощь местным Советам оказывали агитационно-инструкторские поезда и пароходы ВЦИК (агитпоезда: имени Ленина, «Октябрьская революция», «Красный казак», «Красный Восток», «Советский Кавказ», агит-пароход «Красная звезда»), направлявшиеся в годы гражданской войны преимущественно в прифронтовые и освобожденные районы страны. Эта особая форма связи высшего органа власти Советской республики с местами была вызвана условиями того времени.

Для руководства деятельностью коллективов агитпоездов при Президиуме ВЦИК в январе 1919 г. была создана специальная комиссия, преобразованная в начале 1920 г. в отдел.

В состав политотделов агитпоездов и пароходов входили ответственные работники ЦК РКП(б), ВЦИК, наркоматов, ВЦСПС, ЦК комсомола. На остановках по пути следования они проверяли работу партийных и советских организаций, инструктировали местных работников, рассматривали жалобы населения. Коллективы агитпоездов проводили митинги, собрания, распространяли литературу, выпускали газеты, демонстрировали кинофильмы. С 27 декабря 1918 г. по 12 декабря 1920 г. коллективы агитпоездов и парохода «Красная звегда» сделали 20 рейсов, во время которых побывали в 96 губернских (включая повторные посещения), 189 уездных городах и 468 селениях, провели 1891 митинг, 1008 лекций, 1334 собрания с местными работниками, обследовали свыше 3,5 тыс. советских и партийных организаций, приняли 14,5 тыс. жалоб и заявлений ^в.

Коллектив агитпоезда «Октябрьская революция» возглавлял председатель ВЦИК М. И. Калинин , «Я буду считать свою задачу выполненной, — говорил он, — если мне удастся в тех местах, которые мне случится посетить, поднять настроение народных масс, укрепить доверие к Советской власти, разъяснить им и осветить последние наши декреты, а также выяснить для себя главные нужды кре-

стьянства, какие декреты и мероприятия необходимы для деревни. . .»

В 1919 г. М. И. Калинин совершил поездки на Восточный, Юго-Восточный, Южный, Западный, в 1920 г. — на Южный и Юго-Западный фронты, на Украину, Дон, Кубань, Северный Кавказ и в Сибирь. О приезде «всероссийского старосты» население ставилось в известность заранее. В «Известиях Симбирского губернского Совета» 4 мая 1919 г. было напечатано объявление председателя Симбирского губернского исполкома М. Гимова о предстоящем приезде председателя ВЦИК. «А поэтому, — говорилось в объявлении, — всем гражданам Симбирской губернии предоставляется широкая возможность подачи жалоб на имя председателя ВЦИК товарища Калинина на незаконные действия по отношению к гражданам Симбирской губернии теми или иными представителями Советской власти, как губернскими, так уездными и волостными» . В бюро жалоб агитпоезда приходило много крестьян. М. И. Калинин подолгу с ними беседовал, давал советы. Он говорил им: «Государственный аппарат вы должны первым делом наладить у себя в деревне: будет налажена волость, наладится и уезд. А по уезду наладится губерния, а уже губернии у нас в Москве наладят» . Коллектив агитпоезда оказал практическую помощь Советам Казани, Симбирска, Смоленска, Витебска, Гомеля, Минска, Каширы, Тамбова, Саратова, Вольска, Аткарска, Хвалынска, Тулы, Серпухова, Пензы, Оренбурга, Самары, Царицына, Уфы и других городов.

Агитационно-инструкторский поезд «Красный Восток» совершил поездки в Туркестанскую советскую республику весной и летом 1920 г. Коллектив побывал почти во всех областях Туркестана, во многих уездах и волостях, и повсюду он инструктировал советских и партийных работников.

Агитпоезда и пароходы приближали центральные органы власти к народным массам. Агитпоезд «Октябрьская революция» часто называли «ВЦИК на колесах». Это свидетельствует о том огромном авторитете, каким пользовался его коллектив на местах. Интересно, как сам коллектив агитпоезда оценивал свою деятельность: «Работа поезда в ее общеполитической части имеет огромное значение, популяризируя на местах и внедряя в широкие массы идеи Советской власти. . ., коллективная работа представителей наркомов,

санкционируемая представителем ВЦИК, упрощает сложный налаженный аппарат Советской власти, парализует отдельные вредные результаты неизбежной централизации, связывает местное население с центральной властью на почве быстрого разрешения практических вопросов и иллюстрирует на конкретных примерах справедливое и внимательное отношение центральной власти к трудящимся массам. . .»

Повседневную помощь Советам оказывал Народный комиссариат внутренних дел. Для организации и проведения многогранной работы по руководству Советами в составе НКВД имелись соответствующие отделы. Отдел местного хозяйства ведал хозяйственно-экономической деятельностью местных Советов, выдачей им ссуд, субсидий и т. п.; отдел управления занимался вопросами административного управления, организации деятельности исполкомов и их отделов; финансовый отдел составлял сметы доходов и расходов Советов в масштабах страны, рассматривал их требования на финансовую помощь; статистический отдел вел статистику хозяйственной, финансовой жизни страны, выборов в Советы, состава Советов; инструкторский отдел осуществлял контроль над деятельностью Советов.

В конце 1918 г. в инструкторском отделе НКВД числилось несколько сот человек . Но многие работники этого отдела, командированные на места для оказания помощи Советам, оставались там на постоянной работе. Вот почему в начале 1919 г. коллегия НКВД приняла решение создать твердый штат постоянных инструкторов. В мае 1919 г. в отделе имелось 64 инструктора . Но в условиях войны, непрерывных мобилизаций и этот штат инструкторов таял с каждым днем. К 1 июля 1919 г. осталось 47 человек, из них 19 начали работать инструкторами только в последнем квартале 1918 г., 19 — в январе—феврале 1919 г., 9 — в апреле—июне 1919 г. Таким образом, стаж инструкторской работы у всех был невелик; к тому же и общеобразовательная подготовка инструкторов была тоже невысока: 24 человека имели низшее образование, 23 — незаконченное среднее или среднее. И тем не менее со своей сложной и ответственной работой инструкторы НКВД справлялись неплохо. Большинство из них обладало значительным опытом партийной и советской работы. Из 47 инструкторов 25 были коммунистами с дореволюционным стажем, 17 подвергались репрессиям за революционную деятельность . Революционный опыт, преданность делу, большевистская принципиальность помогали преодолевать трудности.

Вследствие ухода сотрудников в Красную Армию инструкторский отдел продолжал сокращаться и к концу 1919 г. в нем осталось всего 13 человек . Естественно, что силами своего инструкторского отдела НКВД мог обслужить лишь небольшую часть Советов, преимущественно губернских. В некоторые губернии в зависимости от обстоятельств посылалось по нескольку инструкторов, но были губернии, где они месяцами не появлялись. В апреле—июне 1919 г. инструкторы побывали в 28 губерниях; Курскую губернию по командировкам НКВД посетило восемь инструкторов, Симбирскую — шесть, Орловскую — пять; в Архангельской, Нижегородской, Самарской, Тверской и Ярославской губерниях было по четыре инструктора, в Воронежской, Казанской, Пензенской, Тамбовской, Тульской и Рязанской — по три, в остальных губерниях — по одному-два инструктора ^1в. В конце года, когда численность инструкторов резко сократилась, уменьшилось и число командировок. В октябре—декабре в Витебскую губернию было командировано четыре инструктора, в Тамбовскую, Череповецкую и Ярославскую — по три, во Владимирскую, Казанскую, Калужскую и Костромскую — по два ив 13 губерний — по одному .

Командировки инструкторов длились, как правило, от 10 до 30 дней. За это время они могли ознакомиться с работой губернских и в лучшем случае отдельных уездных исполкомов. Инструкторы являлись полномочными представителями НКВД. Они выполняли обычно задания по обследованию деятельности исполкомов, инструктированию их, участвовали в работах губернских и уездных съездов Советов, оказывали помощь в организации выборов, вели расследования по жалобам населения.

Помощь уездным и волостным Советам призваны были оказывать информационно-инструкторские подотделы отделов управления губернских и уездных исполкомов. Губернскому подотделу полагалось иметь десять инструкторов (два инструктора-ревизора и восемь разъездных), а уездному — 6 (два инструктора-ревизора и четыре разъездных). Но штаты этих подотделов редко где были полностью уком-

Ллектованы. В Тамбовском губернском исполкоме, например, в 1919 г. имелось всего три инструктора, в Новгородском — тоже три, в Рязанском — два, а в Вологодском губернском исполкоме в 1920 г. был всего лишь один инструктор . В отделе управления исполкома Нижнедевиц-кого уездного Совета (Воронежской губ.) весной 1919 г. работали два-три человека, в их числе один инструктор, обслуживавший 17 волостей. По одному инструктору имелось в Зарайском, Егорьевском, Касимовском, Данковском уездных исполкомах (Рязанской губ.), в Островском уездном исполкоме (Псковской губ.); в Ветлужском уездном исполкоме (Костромской губ.) в 1919 г. и в Орловском уездном исполкоме (Вятской губ.) в 1920 г. не было ни одного инструктора ,

О характере их работы дает представление дневник инструктора Вологодского губисполкома Н. Н. Кубенского, побывавшего с 14 по 24 августа 1919 г. в Хреновской и Не-стеровской волостях: 14 а в г у с т а. В 10 час. утра явился в Хреновский волисполком. В этот день знакомился с работой и составом членов исполкома, собирал материал о положении в волости. Выяснилось, что «аппарат управления расшатан, секретарь с ведением дела не знаком». 15 августа. Приступил к инструктированию отдела управления, причем оказалось, что товарищ председателя волисполкома Кулаков не знал, что он же является заведующим отделом. Пришлось разъяснить ему инструкцию об организации отделов управления, их функции. Вечером вел беседу с крестьянами. 16 августа. Так как секретарь был совершенно не в курсе дела, пришлось целый день давать ему разъяснения и знакомить его с делопроизводством. 17 августа. Инструктировал продовольственный отдел и вел расследования по жалобам, поступившим из деревень. 18 августа. Знакомил секретаря с делопроизводством подотдела регистрации актов гражданского состояния; давал разъяснения по вопросам проведения в жизнь постановления о мобилизации лошадей. 19 августа. В этот день исполком не работал; только товарищ председателя исполкома выдавал пособия семьям красноармейцев. Проверял раздаточные

ведомости и проводил беседы с солдатками о вреде дезертирства. 20—21 августа. Исполнял обязанности секретаря исполкома, так как секретарь должен был выехать в Вологду; знакомился с работой местной ячейки коммунистов. 22 августа. Инструктировал земельный отдел и вел расследование по жалобам крестьян ряда деревень. 23 августа. Ходил в деревню Хреново по жалобе семьи красноармейца. Вечером помогал местному кружку самодеятельности в подготовке спектакля. 24 августа. Инструктировал военный отдел и давал разъяснения всем членам исполкома по возникавшим вопросам. Вечером участвовал в постановке спектакля . Из этого дневника видно, насколько разносторонними и многообразными были функции инструктора.

Губернские партийные организации, исполкомы и съезды Советов стремились в свою очередь на местах организовать помощь местным Советам. В ряде случаев они принимали решения, чтобы все или большинство членов исполкомов, а также партийные руководители вели инструктирование советских работников. Казанский губисполком весной 1919 г. направил с этой целью в уезды большую группу членов исполкома и руководящих работников губернской партийной организации . Инструкторы НКВД в своей информации из Скопинского уезда (Рязанской губ.) в июне 1919 г. сообщали, что «отсутствие инструкторов при информационноинструкторском подотделе препятствует живому общению с волостями, но это сглаживается частыми разъездами членов исполкома по уезду» . Исполком Костромского губернского Совета в 1919 г. стал регулярно проводить расширенные пленумы с участием председателей или других представителей уездных исполкомов; на пленумах обсуждались вопросы, для решения которых требовалась помощь губ-исполкома. В конце 1919 г. Костромской губисполком создал инструкторско-агитационную коллегию, в состав которой входили руководители отделов исполкома и губкома партии. С декабря того же года по март 1920 г. коллегия побывала в шести уездах, где проверяла работу волостных Советов, проводила совещания с работниками волостных и сельских Советов, инструктировала их, оказывала им помощь в устранении вскрытых недостатков. По указанию ЦК партии опыт

Костромского губисполкома стал применяться и в других губерниях .

IX съезд Советов Новгородской губернии в ноябре 1919 г. постановил, чтобы треть всех членов уездных и два члена волостных исполкомов постоянно находились в разъездах, инструктируя нижестоящие Советы. Уже на X губернском съезде (июнь 1920 г.) отмечалось, что, выполняя принятое решение, 100 членов уездных исполкомов совершили 515 инструктивных поездок по губернии, проработав в волостях 2314 дней . Иначе решил этот вопрос Самарский губиспол-ком. В январе 1920 г. он организовал «инструкторско-гужевой поезд» — все отделы выделяли ответственных работников для коллективной поездки по губернии .

Однако все эти формы инструктирования местных работников имели существенный недостаток — в большинстве случаев поездки были слишком кратковременными и члены исполкомов не могли по-настоящему вникнуть в работу волостных и сельских Советов. Некоторые губисполкомы пробовали направлять своих работников в волости на длительный срок. VI съезд Советов Иваново-Вознесенской губернии, например, в июле 1919 г. постановил посылать в отдельные волости, где особенно страдала советская работа, «дельных партийных работников и инструкторов на продолжительный срок» . Уфимский же губисполком применил более гибкую форму инструктажа. В 1920 г. уезды были разделены на районы, каждый из которых охватывал группу волостей. Уездные инструкторы прикреплялись к определенному району. «Районный» инструктор должен был периодически посещать свой район и не менее недели работать на различных должностях в волисполкоме, практически обучая членов волиспоякомов . В Казанской губернии уезды также делились на «инструкторские районы». Так, Тетюшский уезд был разбит на пять районов — по числу инструкторов в уездном исполкоме. Здесь инструкторы были различных национальностей — татары, чуваши и русские. При посылке инструкторов учитывался национальный состав преобладающего населения «района».

• Опыт губернских и уездных Советов был учтен и обобщен НКВД и ВЦИК. 27 мая 1920 г. Президиум ВЦИК принял постановление о направлении трети членов уездных исполкомов на работу в волостные исполкомы. В развитие этого постановления НКВД 20 июня утвердил инструкцию, определявшую порядок командирования членов уездных исполкомов и методы их работы на местах. Инструкция разъясняла, что постановление Президиума ВЦИК «преследует, с одной стороны, сохранение постоянной действительной связи со всей многомиллионной крестьянской массой избирателей, приобщая таковую на деле к повседневному советскому строительству, а с другой . . . обогащение отсталой, бедной силами деревни более испытанными и умелыми работниками» ²⁸. В среднем уездные исполкомы состояли из 15 членов, следовательно, на работу в волости направлялось до пяти человек. Уездные исполкомы сами устанавливали очередность поездки своих членов в волости, но с таким расчетом, чтобы в одном волисполкоме уездный работник оставался не менее трех недель. В инструкции подчеркивалось, что главное внимание должно быть обращено на отдаленные и оторванные от уездного центра места. На заведующих отделами управления уездных исполкомов возлагалась обязанность проверять на месте волостной и сельский аппарат Советов, законность и целесообразность' действий председателей волисполкомов и сельских Советов, принимать меры к устранению обнаруженных недочетов, лично участвовать в текущей работе волисполкомов.

Направление в волости части работников уездных исполкомов потребовало от оставшихся членов исполкомов большего напряжения. Поэтому лишь часть уездных исполкомов во второй половине 1920 г. направила треть своих членов для работы в волостях; многие же»исполкомы, ссылаясь на нехватку сил и срочную текущую работу, выполнили постановление ВЦИК частично или вообще не выполнили. Так было, например, в Тульской губернии ²⁹.

Очень эффективной и массовой школой для работников Советов были съезды председателей исполкомов и заведую -щих отделами управления, которые созывались как в мас-

Штабе уезда, губернии, Так и во всероссийском масштабе . Это была чрезвычайно удачная форма живой связи административных центров с местами. На съездах перед работниками исполкомов выступали с инструктивными докладами руководители Советов; делегаты обменивались опытом работы, вырабатывали меры по осуществлению декретов центральной власти и решению очередных задач, а также единообразные формы делопроизводства. Резолюции съездов носили характер рекомендаций и проводились в жизнь после утверждения соответствующими исполкомами.

В 1918—1920 гг. было проведено четыре Всероссийских съезда председателей губисполкомов и заведующих отделами управления . В каждой губернии ежегодно состоялось не менее 2—.3 съездов председателей уездных исполкомов и заведующих отделами управления. По нескольку съездов председателей и секретарей волисполкомов, заведующих отделами управления состоялось во всех уездах. Во многих волостях проходили съезды председателей сельских Советов. Кроме того, проводились Всероссийские, губернские и уездные съезды руководящих работников отраслевых отделов исполкомов Советов: совнархозов, отделов труда, земельных, народного образования, коммунальных, юридических, здравоохранения и др. В Костромской губернии, например, только в первой половине 1919 г. состоялись съезды: врачебно-санитарный, заведующих юридическими отделами уездных исполкомов, по вопросам народного образования, деятельности отделов труда, районных милиций .

Через всю систему съездов осуществлялось массовое инструктирование и обучение советских работников. Почти все руководители местных Советов проходили эту школу, здесь они приобретали известные навыки в области государственного управления.

Очень важную роль в инструктировании Советов играли статьи, публиковавшиеся в периодической печти по различным вопросам советского строительства (в них освещался опыт отдельных Советов, давались ответы на вопросы); особенно большую пользу приносил журнал НКВД «Власть Советов». Отделы управления ряда губернских исполкомов имели и свои печатные органы («Вестники», «Бюллетени»), в которых помещались руководящие материалы для уездных, волостных и сельских Советов.

Все эти виды и методы инструктирования помогали советским работникам решать неотложные вопросы текущей жизни, но перед советскими органами стояла задача подготовить теоретически подкованные кадры, с широким идейнополитическим кругозором и практическим опытом по управлению социалистическим государством. Эта задача могла быть решена только в специальных учебных заведениях. Начало такой подготовки руководящих советских кадров было положено в 1918 г. созданием сети курсов и школ. С января 1919 г. при ВЦИК работала школа советской работы, преобразованная затем в Центральную школу советской и партийной работы. В первой половине 1919 г. в ней занималось 500 слушателей; они изучали советскую работу волостного и уездного звеньев. В июле 1919 г. школа была преобразована в Коммунистический университет им. Я. М. Свердлова с двумя факультетами: партийной и советской работы. Из 1050 студентов университета на советском факультете училось 537 . В Петрограде была создана инструкторская школа — Рабоче-крестьянский университет. Вначале здесь были двухнедельные курсы, а затем шестимесячные с отделениями: советского управления, городского и сельского хозяйства, милиции и партийной работы. Слушатели набирались из уездов, волостей Петроградской губернии по рекомендации исполкомов, парткомов и профсоюзов.

Школы и курсы советских и партийных работников действовали почти во всех губернских городах. В Туркестане были созданы две краевые школы партийной и советской работы — на русском и местных языках ^Зі. Советские и партийные школы открывались и во многих крупных уездах. Направлявшиеся на учебу волостные и уездные советские и партийные работники в течение одного—трех месяцев слушали лекции по различным вопросам истории и теории коммунизма, участвовали в занятиях семинаров. По окончании школ и курсов слушатели направлялись на работу в уезды и волости.

В школах и на курсах выступали с лекциями выдающиеся деятели Советского государства, наиболее теоретически подготовленные и практически опытные местные партийные и советские руководители. В. И. Ленин прочитал слушателям

Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова две лекции о государстве (11 июля и 29 августа 1919 г.) . М. Ф. Владимирский прочитал в этом университете курс лекций «Организация Советской власти на местах».

Школы, курсы, коммунистические университеты давали слушателям общетеоретические знания-по вопросам научного коммунизма, марксистского учения о государстве, классовой борьбы, но окончило их сравнительно небольшое число советских работников. Главной школой для работников государственного (как и партийного и хозяйственного) аппарата в то время была практическая деятельность.

2

Вовлечение в работу Советов широких масс трудящихся

Важнейшим условием успешной деятельности Советов, претворения в жизнь революционных решений Советской власти было постоянное и широкое привлечение трудящихся к участию в государственном управлении.

В марте 1919 г. В. И. Ленин говорил: «Мы хорошо знаем, что у нас еще много недостатков в организации Советской власти. Советская власть не чудесный талисман. Она не излечивает сразу от недостатков прошлого, от безграмотности, от некультурности, от наследия дикой войны, от наследия грабительского капитализма. Но зато она дает возможность переходить к социализму. Она дает возможность подняться тем, кого угнетали, и самим брать все больше и больше в свои руки все управление государством, все управление хозяйством, все управление производством» .

В годы гражданской войны революционным творчеством народных масс были созданы самые разнообразные формы участия рабочих и крестьян в государственном управлении. Одной из таких форм были беспартийные конференции рабочих, работниц, крестьян и красноармейцев. Впервые они возникли в конце 1918 г. в Москве, а в 1919 г. получили широкое распространение во всей Советской республике. Инициатива созыва конференций, как правило, исходила от большевистских организаций. Советы же оказывали им

помощь во всей организаторской работе. Делегаты конференций избирались на общих собраниях трудящихся: рабочих (на предприятиях), красноармейцев (в воинских частях), крестьян (по деревням). Проводились беспартийные городские, волостные, уездные, губернские и гарнизонные конференции. Нормы представительства устанавливали исполкомы, учитывая местные условия. В Петроградской губернии на уездные конференции избирался один делегат от 500 человек трудового населения, а на волостные — один от 50 человек . Делегаты конференций обсуждали важнейшие вопросы политического и международного положения Советской республики, экономической политики Советской власти, а также местные дела; вскрывали ошибки и недостатки в деятельности Советов; давали практические советы исполкомам.

Нередко беспартийные конференции приурочивались к определенным политическим кампаниям, например дням и неделям фронта, помощи раненым красноармейцам, выборам в Советы. Саратовский губком партии, например, 2 января 1920 г. направил в губисполком письмо с предложением во время недели фронта (начало февраля) провести беспартийные крестьянские (волостные) конференции и обсудить на них вопросы текущего момента и помощи фронту . Донской комитет РКП(б), рассматривая 21 марта 1920 г. вопрос о выборах в Советы, принял решение о созыве беспартийных конференций в порядке подготовки трудовых масс к выборам . Как проходили беспартийные конференции, можно проследить на работе ряда конференций в разных районах страны.

В Иваново-Вознесенске на проходившей 20 августа 1920 г. конференции доклад о задачах Советской власти сделал председатель губисполкома. Он призвал беспартийных смело вскрывать недостатки в советской работе, разоблачать тех, кто злоупотребляет властью. Выступавшие в прениях рассказывали о неполадках в местных Советах, о бюрократизме отдельных работников, об отрыве их от масс. В принятой резолюции предлагались практические меры по устранению вскрытых недостатков. Состоявшаяся 3 июня того же года в Петропавловске (Омской губ.) уездная беспартийная конференция была созвана городским комитетом РКП(б). Была поставлена цель — раскрыть перед беспартийными крестьянами сущность политики Советской власти. Горячо обсуждали делегаты конференции деятельность Советов. В результате было принято решение провести чистку Советов от проникших туда шкурных элементов, порочащих Советскую власть ⁴⁰. С 7 но 13 ноября работала Псковская губернская беспартийная конференция крестьян; присутствовало 162 делегата, представлявшие 136 волостей. Повестка дня: внутреннее и международное положение Советской республики; политика Советской власти в земельном вопросе; продовольственная политика; народное образование и борьба с безграмотностью; всеобщее военное обучение; партия коммунистов; Советская власть и крестьянство; социальное обеспечение; гужевая повинность. По каждому вопросу в прениях выступало по 20—30 человек. Крестьяне поддерживали политику Советской власти, но подвергли резкой критике местных работников, обвиняя их в неправильном проведении в жизнь советских декретов. Со слезами на глазах старик крестьянин рассказывал о кошмарных преступлениях, которые творили белогвардейцы в его местности; он откровенно заявил, что, как и некоторые другие крестьяне, ждал прихода белогвардейцев, но на горьком опыте убедился в своей ошибке; теперь же, после пережитого, он считает, что те, кто ведет агитацию против коммунистов, — враги рабочих и крестьян. Конференция вскрыла ряд существенных недостатков в деятельности советского аппарата и дала большой материал работникам Советов губернии ⁴¹.

В конце августа 1920 г. состоялась Новочеркасская окружная беспартийная конференция казаков, крестьян, рабочих и красноармейцев. Открывая заседание, представитель Черкасского окружного исполкома сказал: «Конференция созывается, чтобы узнать мнение широких масс и ознакомить их с положением дел и событиями текущего момента. Наша задача — разъяснить вам смысл деятельности Советской власти, почему она издает те, а не иные распоряжения. Мы вам предоставим отчет, а вы судите нас. . .»⁴² По всем вопросам конференция приняла резолюции, одобрявшие политику и практическую деятельность Советской власти, и дала ряд указаний отделам исполкома.

Во многих случаях на беспартийных конференциях развертывалась острая борьба с враждебными Советской власти

⁴⁰ ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 84, д. 9, л. 53.

⁴⁴ ППА НМЛ, ф. 17, оп. 60 (АГГО), д. 9, лл. 38-39.

⁴² Партархив Ростовской обл., ф. 4, on. 1, д. 25, лл. 74, 75.

элементами. Так, на Усть-Медведицкой окружной беспартийной конференции (Донской обл.), проходившей в июне 1920 г., оказалось несколько бывших атаманов, много казаков, служивших в армии Врангеля. Уже при выборе президиума проявилась враждебность части делегатов к коммунистам; когда была внесена резолюция по вопросу о строительстве Советской власти с предложением «всеми силами поддерживать Советскую власть», кто-то из делегатов внес поправку: «помогать по возможности, без насилия». Эта поправка после горячих прений была принята. Однако отношение к этой поправке сознательной части делегатов высказал казак: «Они ведь нас опозорили своей резолюцией, ведь наши сыны на фронте, а они будут поддерживать Советскую власть по возможности. . .» При обсуждении продовольственного вопроса также выступили враждебные Советской власти делегаты с призывом не давать продовольствия. Резкую отповедь им дал 70-летний делегат Щербаков, представитель Малодельской станицы: «Вы напрасно говорите, что Советская власть мачеха, она нам мать родная, в будущем она несет нам счастье. Советская власть идет к нам на подмогу». В конце концов после долгих прений почти всеми голосами против четырех была принята резолюция, одобрявшая советскую продовольственную политику. В ходе работы конференции по мере разъяснения политики Коммунистической партии настроение делегатов резко изменилось. Начавшаяся очень бурно конференция мирно закончила работу. Атаманы, кулаки, потерпев провал, ушли с конференции до ее окончания .

Таким образом, и в «трудных» районах, какими являлись казачьи районы, беспартийные конференции играли немалую роль в сплочении трудящихся вокруг Советов.

В Туркестане беспартийные рабочие и дехканские конференции стали проводиться в первой половине 1920 г. На беспартийной конференции в Ташкенте (май 1920 г.) участвовал 1191 делегат, из них 593 от старого города, т. е. от коренного населения. Были заслушаны доклады М. В. Фрунзе о текущем моменте и Я. Э. Рудзутака о советском строительстве. Резолюция по этим докладам призвала всех трудящихся выделить свои лучшие силы для укрепления органов Советской власти, принять все меры к усилению трудовой дисциплины и производительности труда .

Решения беспартийных конференций, высказанные критические замечания, пожелания, рекомендации обсуждались затем Советами, учитывались в практической работе.

Во время подготовки и проведения беспартийных конференций вовлекались в политическую жизнь огромные массы трудящихся. Достаточно сказать, что в Костромской губернии в 1919 и 1920 гг. состоялось 250 беспартийных конференций, на которых присутствовало около 40 тыс. делегатов. В связи с конференциями было проведено 700 митингов, прочитаны тысячи лекций и докладов, их прослушало около 600 тыс. человек ⁴⁶. В Екатеринбургской губернии только за 15 дней октября 1920 г. было проведено 300 волостных и уездных конференций.

Делегаты беспартийных конференций отчитывались перед своими избирателями. В. И. Ленин называл беспартийные конференции рабочих, крестьян и красноармейцев помощниками партии ⁴⁶ в ее борьбе за привлечение широких масс к государственной работе.

Беспартийные конференции позволяли партии хорошо знать настроение масс, укреплять свои связи с массами, помогали выдвигать передовых рабочих и крестьян на работу в государственный аппарат.

В национальных районах страны одним из средств вовлечения трудовых масс в государственную работу были съезды и конференции представителей национальностей.

В годы гражданской войны была найдена и такая форма участия трудящихся в активной государственной деятельности, как секции, организуемые при Советах и исполкомах.

Как известно, VIII съезд партии указал на необходимость работы каждого члена Совета в какой-либо области общественной жизни. Такая работа депутатов помогала Советам теснее связываться с различными предприятиями, быть в курсе их нужд и оказывать им помощь. Советы выносили решения, чтобы каждый депутат занимался какой-нибудь отраслью хозяйства или культуры. «Нам необходимо, — говорилось в постановлении Петроградского Совета от 11 июля 1919 г., — чтобы члены Совета обслуживали работу в казармах, в больницах, в продовольственных органах, в школе, в органах социального обеспечения и других учреждениях, от которых зависит вся наша жизнь. Каждый честный рабочий, член Совета, может и должен взять на себя

работу в одном из этих учреждений и добросовестно выполнять ее» ⁴⁷,

В принятом в ноябре 1920 г. положении Калужского городского Совета указывалось: «Каждый член горсовета должен и обязан знать, что он является ответственным членом высшего органа власти в городе, что и должен доказать на деле и всюду, заботясь о поднятии городского хозяйства и имея свое наблюдение, чтобы не портилось и не расхищалось народное достояние» ⁴⁸.

Организационной формой объединения депутатов для непосредственного участия в работе органов хозяйства, управления и культуры были секции Советов. В 1918 г. секции появились при Орловском городском Совете; в 1920 г. они уже были организованы при многих Советах, в том числе Московском, Саратовском, Нижегородском, Рязанском и Уральском горсоветах ⁴⁹.

Советы сами разрабатывали положения о задачах и составе секций. В положении Орловского горсовета указывалось: «Секции Совета совместно с коллегией принимают участие в разработке соответствующих проектов, мероприятий по отделу, наблюдая через своих членов за правильным проведением их в жизнь, организуют необходимый контроль в израсходовании средств отдела, принимают меры для удовлетворения отделом всех потребностей и нужд населения, причем в образуемые для этих целей комиссии могут привлекаться избиратели Совета»⁵⁰.

Наиболее четко характер работы секций определяло «Положение об организации работ Московского Совета» (1920 г.). Оно предусматривало: все члены Московского Совета распределяются по секциям, организуемым в соответствии с имеющимися отделами исполкома; работа секции ведется в тесном контакте с отделом; секция заслушивает доклады отдела, обследует его, участвует в разработке и обсуждении планов отдела и следит за их выполнением, предварительно рассматривает доклады, отчеты, предложения, вносимые отделом на рассмотрение исполкома; результаты своей деятельности секция должна вносить в форме резолюций, проектов постановлений (вместе с материалами по соответствующим вопросам) в отделы, а через исполком —

⁴⁷ «Петроградский Совет рабочих и красноармейских депутатов. 4-й созыв (вторая половина 1919 г.)». Стенографические отчеты заседаний Совета. Пг., 1919, заседание 1, стр. 30.

⁴⁸ ІТГАОР СССР, ф. 393 оп. 10 д. 75, л. 17.

⁴⁹ «Советское право», 1922, № 1, стр. 141; «Власть Советов», 1920, № 5, стр. 3.

⁵⁰ «Власть Советов», 1920, № 5, стр. 4.

т

на обсуждение пленума Моссовета ⁴¹. Секции работали: при транспортном отделе (208 человек), отделе народного образования (155 человек), совете народного хозяйства (69 человек), отделе коммунального хозяйства (68 человек), здравоохранения (60 человек), отделе социального обеспечения (40 человек), жилищно-земельном (57 человек) ².

Инструкция, принятая Саратовским Советом,.устанавливала: секции организуются на основе добровольной записи членов Совета; участие каждого члена Совета хотя бы в одной секции было обязательным; численность секции — не менее 25 человек; секции предварительно рассматривают проекты постановлений исполкома, имеющие принципиальное и практическое значение, заслушивают доклады и отчеты отделов и подотделов, контролируют работу отделов, вскрывают причины недостатков их работы, разрабатывают меры ее улучшения. Цель секции, указывалось в инструкции, — вовлечение всех своих членов в практическую работу отделов, учреждений и предприятий ³.

При исполкоме Саратовского Совета было организовано 13 секций: социального обеспечения и охраны труда (29 человек), социалистической культуры (55 человек), транспортная (52 человека), продовольственная (60 человек), связи (11 человек), земельная (50 человек), финансовая (12 человек), здравоохранения (37 человек), организации армии (52 человека), городского хозяйства (49 человек), топливная (36 человек), производственная (62 человека), управления (32 человека). Благодаря секциям до 60% всех членов Саратовского Совета участвовали в практической работе ⁵⁴.

Инструкция Шуйского городского Совета Иваново-Вознесенской губ., утвержденная президиумом уездного исполкома в декабре 1920 г., так определяла цель организации секций: вовлечение «в практическую работу всех членов городского Совета с сохранением за ними наибольшей возможности трудовой связи по занимаемым ими должностям в производстве». Пункты инструкции, говорившие о задачах и правах секции, в основном совпадали с инструкцией Саратовского Совета ⁵⁵.

Секции, как правило, объединяли депутатов Совета для определенной государственной или хозяйственной работы.

¹ Там же, стр. 6.

⁵² «Красная Москва. 1917—1920». М., 1920, стр. 4.

³ «Власть Советов», 1920, № 5, стр. 6.

⁴ «Советы в эпоху военного коммунизма», ч. II. М., 1929, стр. 85—

86.

⁵ «Власть Советов», 1921, № 1, стр. 4.

Но, в ряде случаев инструкции, принимавшиеся Советами, предусматривали участие в деятельности секций и избирателей. Секционная система была чрезвычайно удачной формой привлечения депутатов к практической работе Советов и создания вокруг них актива из трудящихся. Деятельность секций оживляла работу отделов исполкомов, предохраняла их от бюрократизма. Однако секционная система объединения депутатов и избирателей-активистов не получила тогда широкого распространения. Секции создавались главным образом при городских Советах, а при губернских и тем более уездных исполкомах они были редким явлением ⁵⁶.

Коммунистическая партия считала чрезвычайно важным для советского строительства вовлечение в общественнополитическую работу трудящихся женщин. «Не может быть социалистического переворота, — говорил В. И. Ленин, — если громадная часть трудящихся женщин не примет в нем значительного участия» ⁵⁷. Руководство работой среди трудящихся женщин осуществлял отдел работниц ЦК РКП(б), а на местах — женские отделы (секции) при губернских и уездных комитетах РКП(б). С целью политического просвещения и активизации трудящихся женщин проводились дни работниц, женские беспартийные конференции, Всероссийские и местные съезды работниц и крестьянок. Сплачивая работниц—коммунисток и беспартийных — вокруг женотделов и секций комитетов РКП(б), развивая их политическую активность, партийные комитеты втягивали их затем и в работу советских учреждений. Особенно широко и успешно велась эта работа среди женщин Петрограда. Еще летом 1918 г. при районных партийных комитетах города стали возникать секции работниц. Сначала в секции вошли одни коммунистки; они обходили предприятия и проводили собрания работниц, вовлекая их в секции. В мае 1919 г. состоялась общегородская конференция работниц, которая прошла под лозунгом привлечения работниц в советские учреждения и замены ушедших на фронт. После конференции работа среди женщин в районах Петрограда еще больше оживилась. Во второй половине 1919 г. в секции работниц Василеостровского райкома партии состояло 710 женщин (437 коммунисток, 20 сочувствующих им и 253 беспартийных), в секции Выборгского райкома —

^5в Возникшая в годы гражданской войны секционная форма работы депутатов получила широкое развитие в период мирного социалистического строительства.

⁵⁷ В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 37, стр. 185.

1085 женщин (70 коммунисток, 70 сочувствующих им, 38 кандидаток партии, 907 беспартийных), в секциях 1-го Городского райкома — 500 женщин. На 1 октября 1919 г. в секциях работниц районных комитетов партии насчитывалось около 2570 женщин .

Женщины, входившие в секции, выполняли различные поручения секций или партийных комитетов, знакомились с работой советских учреждений. Еженедельно проводились собрания, где руководящие работники советского государственного аппарата делали доклады о задачах и деятельности того или иного советского учреждения. Осенью 1919 г., когда наступавшие войска Юденича создали смертельную опасность Петрограду, секции работниц районных комитетов стали своеобразными штабами по мобилизации женщин-пролетарок на борьбу с врагом. В каждом районе Петрограда были созданы отряды из работниц, в которых насчитывалось от 140 до 300 человек. На фронт под Петроград было отправлено 839 санитарок, в заградительные отряды — 155 работниц, несколько тысяч работниц рыли окопы. После тревожных октябрьских дней

1919 г. прилив работниц в секции еще больше усилился, активное участие в работе секций стали принимать и домашние хозяйки — жены рабочих и красноармейцев. На 1 мая

1920 г. в секциях работниц Петрограда числилось уже 12 345 членов (7326 беспартийных, 3516 коммунисток и 1503 кандидатки в члены партии). Социальный состав их был различен: 8232 работницы, 3069 советских служащих, 1044 домашние хозяйки. Более половины женщин были грамотными (6817 человек), остальные — малограмотными (4148 человек) и неграмотными (1380 человек) .

Создавались также делегатские собрания при отделах исполкомов Советов. Делегатки избирались коллективами предприятий, как правило, из работниц, состоявших в секциях партийных комитетов. На делегатском собрании работниц Ростова и Нахичевани, состоявшемся 21 октября 1920 г., докладчица Остроумова так определяла цели и задачи этих собраний: «Мы часто слышим теперь, что необходимо вовлечь рабочие массы в советскую работу, чтобы уничтожить в наших учреждениях засилие буржуазии. . ., но когда женщину-работницу посылаешь работать в отдел Совета, она робеет, не знает, как войти туда, что делать.

Вот делегатское собрание-то и служит для того, чтобы научить работницу смело строить свою новую жизнь и, с другой стороны, заменить собой гнилой элемент служащих в советских учреждениях» .

Единых положений о «делегатских собраниях» не было. В Иваново-Вознесенске, например, в сентябре 1919 г. на 17 фабриках состоялись общие собрания работниц, избравших 102 делегаток — по шесть от каждой фабрики. Они посылались на работу в один из шести отделов исполкома: социального обеспечения, здравоохранения, народного образования, продовольственный, труда и совнархоз . Таким образом, через делегаток каждое предприятие было связано с основными отделами исполкома и было в курсе их работы. В Петрограде из 12 345 работниц — членов секций — 4467 были выделены коллективами предприятий для работы в советских учреждениях, из них 2444 женщины были направлены предварительно на различные курсы, 127 — практикантками в Петроградский Совет, 103 — в отделы народного образования, 86 — в отделы труда, 114 — в рабочую инспекцию, 370 — в школьные Советы . В Саратове в отделах Советов работало 140 делегаток. Делегатки проводили обследования советских учреждений, фабрик, участвовали в работе отделов Советов, помогали налаживать работу медицинских учреждений, школ. Обычно они направлялись в советские учреждения на срок до трех месяцев и о своей работе обязаны были регулярно отчитываться перед своими избирательницами. По истечении трех месяцев делегатки возвращались в свои коллективы, а на смену им направлялись другие. Так с советской работой знакомились многие и многие работницы. Лучшие делегатки часто оставлялись для постоянной работы в отделах Советов и в других учреждениях.

О значении, которое придавалось привлечению работниц в советский аппарат, свидетельствует резолюция Московского губернского съезда Советов (декабрь 1920 г.) по докладу А. Коллонтай: съезд «признает привлечение делегаток работниц и крестьянок в качестве практиканток к работе в отделах Совета как одно из средств оживить советский аппарат и избавить его от бюрократизма» .

Деятельность Советов и их исполкомов протекала на виду у масс. В местной печати помещались объявления о предстоящих заседаниях исполкомов, пленумов Советов, их повестках дня. На эти заседания часто приглашались представители от профсоюзов, комсомола и других коллективов трудящихся. Так, на заседание Петроградского Совета 17 мая 1919 г., кроме членов Совета, были приглашены: совет профсоюзов, правления всех профсоюзов, железнодорожные комитеты, партийные школы, мобилизованные члены Союза молодежи, учительские курсы, представители судовых команд и воинских частей, делегаты на женскую конференцию. На пленум Петроградского Совета 9 октября были приглашены: совет профсоюзов, правления всех профсоюзов, Невская беспартийная конференция, представители красноармейской конференции, башкирской дивизии, учительские курсы и др.

На все пленумы Костромского Совета приглашались в полном составе совет профсоюзов, правления всех профсоюзов, фабрично-заводские комитеты служащих, правление рабочего кооператива . 28 июня того же года президиум Самарского губернского исполкома постановил устраивать открытые заседания при участии широких масс организованного пролетариата. «Всякий гражданин Советской республики, пользующийся избирательным правом, имеет право присутствовать на заседаниях пленума губисполкома», — говорилось в положении о президиуме Самарского губисполкома, принятом в начале 1920 г. Смоленский губис-полком 14 октября 1920 г. решал вопросы, стоявшие на повестке дня, совместно с членами городского Совета, уездно-городского исполкома, фабрично-заводских комитетов и правлений профсоюзов .

Объединенные заседания с общественными организациями практиковали и уездные Советы. Для примера можно назвать заседание исполкома Льговского уездного Совета (Курской губ.) 7 августа 1919 г. совместно с советом профсоюзов и уездным комитетом Коммунистической пар-

Участие в работе Советов представителей общественных организаций, широких масс было одним из проявлений подлинного демократизма, внутренне присущего советскому строю, формой углубления и расширения связей органов государственной власти с массами. Принципиальные вопросы решались не келейно, не в узком кругу работников исполкомов, а вместе с представителями других организаций трудящихся. Представители мелкобуржуазных партий, обвинявшие Советы в недемократичности, ухитрялись даже такой вид широкой демократии поставить в вину Коммунистической партии. Характерно в этом отношении выступление на пленуме Петроградского Совета 11 июля 1919 г. анархиста Сохновского, который протестовал против присутствия членов правлений профсоюзов, рабочих кооперативов и других организаций трудящихся, заявив, что «на таком многолюдном собрании невозможна деловая работа». Демагогическая речь анархиста вызвала возмущение депутатов и всех присутствовавших на заседании, а предложенная им резолюция не собрала ни одного голоса .

В конце 1920 г. появилась еще одна форма сближения Советов с трудящимися — заседания исполкомов на предприятиях. Вначале такие заседания проводили районные Советы Петрограда. Учтя их опыт, исполком Петроградского Совета провел 14 декабря 1920 г. очередное свое заседание на Путиловском заводе. Обсуждались вопросы: о предстоящем Всероссийском съезде Советов, жилищное и санитарное состояние Нарвско-Петергофского района, об общественном питании и др.

Укрепление связей Советов с массами проходило и путем отчетов депутатов перед избирателями. В условиях войны депутаты не могли регулярно отчитываться перед избирателями, но все же, когда наступала хотя бы относительная передышка на фронте и непосредственная угроза со стороны врага не висела над тем или иным районом, местные партийные и советские органы принимали меры к тому, чтобы Советы отчитались перед трудящимися. Так, 14 февраля 1919 г. Петроградский Совет постановил через каждые две недели устраивать общие собрания избирателей, на которых должны выступать с отчетами члены Совета . 3 декабря бюро партийной организации Онежского завода (Олонецкой губ.) приняло решение: «В целях сближения широких рабочих масс с системой советского строительства предлагаем всем выборным товарищам делать доклады о своей работе как в коллективе, так и на общих собраниях рабочих и служащих по первому требованию бюро коллектива» . Неделю отчетов советских органов проводил президиум Хвалынского уездного исполкома (Саратовской губ.) в ноябре 1920 г. Совет обратился к рабочим, работницам, крестьянам и красноармейцам с призывом: «Идите, выслушивайте отчет, указывайте на недостатки, какие вами замечены, давайте им здравую критику: укажите, что нужно сделать для устранения дефектов, не скрывайте эти дефекты, говорите прямо, тогда их легче и скорее можно исправить» .

Несмотря на гражданскую войну, в ходе острейшей классовой борьбы возникали все новые и новые формы участия широких масс трудящихся в государственном управлении. Через различные организации, созданные Советами, рабочие и крестьяне контролировали органы власти, вскрывали их ошибки и недостатки, практически участвовали в работе Советов.

3

Борьба с бюрократизмом и нарушениями советской законности

Советы проводили гигантскую работу по мобилизации трудящихся на борьбу с интервентами и белогвардейцами, за укрепление и дальнейшее развитие завоеваний социалистической революции. Они внесли огромный вклад в победу Советской республики в войне. Но путь к победе не был прямым и гладким, Советам пришлось преодолевать не только трудности, связанные с войной, но и серьезные недостатки в деятельности самого советского государственного аппарата. В печати того времени часто ставился вопрос о «маленьких недостатках большого механизма». Конечно, на фоне происходивших событий мирового значения — отражение молодой Советской республикой атак международного империализма, экономические и культурные преобразования в стране — недостатки в деятельности госу-

Дарственного аппарата выглядели «малейькими», тем не менее они таили в себе немалую опасность для Советской республики.

Злейшим врагом для народных масс был бюрократизм, проявлявшийся в деятельности многих государственных и хозяйственных учреждений. Бюрократизм тормозил проведение в жизнь революционной законности ^7в, мешал укреплению связей государственного аппарата с массами.

Социалистическая революция, уничтожив все преграды между государственным аппаратом и широкими массами, создала условия для ликвидации бюрократизма, органически свойственного буржуазному государственному аппарату, оторванному от трудящихся. Однако сразу покончить с бюрократизмом не было возможности.

Причины и корни частичного «возрождения бюрократизма внутри советского строя» были вскрыты в программе большевистской партии, принятой VIII съездом . В докладе В. И. Ленина на съезде сказано: «Бюрократия побеждена. Эксплуататоры устранены. Но культурный уровень не поднят, и поэтому бюрократы занимают старые места. Бюрократию можно потеснить только организацией пролетариата и крестьянства в гораздо более широком размере. . .»

Рост влияния коммунистов в Советах, несомненно, являлся определяющим фактором политического укрепления органов государственной власти и улучшения их деятельности. Повышение идейно-политического и делового уровня советских работников, о котором говорил В. И. Ленин на VII Всероссийском съезде Советов, способствовало устранению недостатков в работе органов революционной власти. Однако в целом уровень работников государственного аппарата, особенно волостных и сельских, в годы гражданской войны оставался низким. Невозможно было за такой короткий срок да еще в тяжелейших условиях добиться того, чтобы миллионы малограмотных рабочих и крестьян сразу овладели сложным делом государственного управления.

Проникновение в Коммунистическую партию политически неустойчивых людей, только что порвавших с мел-

«обуржуазивши партиями, также влияло на государственный аппарат. Четкое и исчерпывающее объяснение этому факту дано в резолюции X съезда РКП(б): «Разложение старых классовых группировок (в особенности разложение интеллигенции), а также разложение оппозиционных социалистических партий (меньшевики, эсеры) дало приток этих элементов в ряды нашей партии, причем они, обладая уже опытом своей прежней работы, — при относительном сокращении воспитательной работы среди общей массы членов партии и крайней потребности в активных и опытных работниках, — могли быстро подвигаться по иерархической советской, военной, профессиональной и партийной лестнице» .

Советское государство сосредоточило в своих руках управление всеми отраслями народного хозяйства и культуры. Это потребовало расширения управленческого, хозяйственного и контрольно-учетного аппарата. Вызванная войной централизация управления также способствовала увеличению учетно-технического и хозяйственного аппарата.

Но аппарат разбухал не только по этим причинам. Труд советских служащих из-за неопытности и отсутствия навыков был плохо организован и малопродуктивен. Ту работу, которую мог осилить один опытный служащий, выполняло часто несколько человек. Всюду была большая потребность в работниках, опытных в вопросах делопроизводства, бухгалтерии и счетоводства. Пришлось набирать в советские учреждения бывших чиновников, но они действовали в советских учреждениях прежними бюрократическими методами.

Среди старых чиновников, поступивших на службу в советские учреждения, было немало враждебных революции людей, сознательно саботировавших работу. К тому же они оказывали разлагающее влияние и на некоторую часть новых работников, перенимавших навыки «спецов».

Насколько непомерно велик был управленческий, административный и учетный аппарат, можно судить по следующим фактам. В феврале 1919 г. в Воронежском губернском совнархозе работало около 550 человек, в финансовом отделе губисполкома — 285, в земельном отделе — 256, в губ-продкоме — 350, в губпродукте — 427. В Саратовском губ-продкоме летом того же года числилось 3500 служащих. В Новгородской губернии промышленность была незначительной, тем не менее в совнархозе в 1920 г. насчитывалось до 1 тыс. служащих ⁸⁰.

Такое разбухание управленческого и учетного аппарата не могло не тревожить Советское правительство; оно неоднократно рассматривало вопрос о мерах борьбы с этим злом. 10 мая 1919 г. было опубликовано постановление Совета Обороны, обязывавшее все ведомства сократить штаты служащих на 25—50% ⁸¹. 3 июня Совнарком принял новое постановление, в котором говорилось: «Сокращение штатов по образцу центральных управлений должно распространиться на все советские учреждения без изъятия как в центре, так и на местах» ⁸². Выполняя это постановление, исполкомы принимали решения о сокращении штатов служащих. 28 октября 1919 г. президиум Самарского губиспол-кома постановил: «Всем учреждениям в семидневный срок сократить штаты служащих на 25%». В Саратове сокращение штатов только по отделу коммунального хозяйства и губпродкому позволило высвободить 1100 человек ⁸³.

Но проводившиеся сокращения результатов почти не давали. Сокращения сменялись новыми расширениями штатов, так как остававшиеся сотрудники с работой не справлялись. По данным НКВД, в отделах Астраханского губ-исполкома на 1 января 1921 г. работало 2886 человек, Архангельского — 1482, Витебского — 4182, Вятского — 3560, Екатеринбургского — 5508, Московского — 14 536, Омского — 5238, Пермского — 4100, Петроградского — 25 682, Саратовского — 16 166, Смоленского — 4915. Всего в отделах 53 губисполкомов работало 197 577 человек, штатных же вакансий было еще больше — 275 268. При наличии огромной армии работников советского аппарата исполкомы ощущали большую нехватку людей (77 691 человек), особенно делопроизводителей (штаты составляли 64 198 человек, в наличии было40 730, или 63%), хозяйственного персонала (штаты 16 747, в наличии 12 096, или 72%), статистиков (штаты 13 449, в наличии 7021, или 52%) и т. п. ⁸⁴

В аппарате исполкомов бюрократизм проявлялся в многообразных формах: чиновничье-формальное отношение от-

ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 13, д. 63, лл. 1-5, 1.3-20, 73—79, 8289, 95-103, 105—109, 110—116, 117-120, 125—127, 136- 145, 153—169, 174—179, 180—212; ЦПА ИМЛ, ф. 78, on. 1, д. 13, л. 8; «Отчет о занятиях XI Новгородского губернского съезда Советов». Новгород, 1921. стр. 25.

«Известия ВЦИК», 10 мая 1919 г. ,

«Исторический архив», 1958, № 4, стр. 21.

«Красная летопись», Самара, 1921, стр. 23; «Саратовские известия», 31 декабря 1919 г.

«Труды ЦСУ», т. VIII, вып. 2. М., 1922, стр. 302—304.

дельных работников к своим обязанностям, игнорирование мнения масс, формальные отписки на жалобы трудящихся и т. п. Многие волисполкомы были завалены различными анкетами, на которые они не в силах были ответить; если же отвечали, то лаконично: «да», «нет». В Новгородской губернии, например, отделы губернского исполнительного комитета в течение нескольких месяцев не отвечали на многие запросы, присланные из уездных исполкомов.

Развивавшаяся «вертикальная» ведомственная централизация, стремление народных комиссариатов превращать отделы исполкомов Советов в свои местные органы привели к увеличению переписки и анкет, с помощью которых комиссариаты и губернские исполкомы собирали нужную им информацию. Президиум ВЦИК вынужден был специально рассмотреть этот вопрос и 11 июня 1919 г. вынес постановление: предложить народным комиссариатам сократить число анкет, посылаемых для заполнения в волостные и уездные исполкомы ⁸⁵.

Коммунистическая партия постоянно вела борьбу с бюрократическими извращениями в работе государственного аппарата. В. И. Ленин всей своей государственной и партийной деятельностью практически показывал образец непримиримого отношения к этому злу. Он обязал работников секретариата Совнаркома прочитывать все письма с просьбами и жалобами. 18 января 1919 г. В. И. Ленин дал распоряжение управлению делами Совнаркома докладывать ему обо всех жалобах, поступавших в письменном виде, в течение 24 часов, а об устных — в течение 48 часов ⁸⁶. Насколько В. И. Ленин был внимателен к письмам трудящихся, заявлениям, поступавшим от местных работников, показывает такой случай. В январе 1921 г. старший милиционер одной из волостей Троицкого уезда (Челябинской губ.) направил в Совнарком письмо о бесхозяйственности и небрежности в хранении мяса на железнодорожной станции. Сообщение о подобных фактах поступило и по телеграфу. Эти материалы управление делами Совнаркома переправило в Наркомпрод для принятия мер. Заместитель наркома продовольствия Н. П. Брюханов, не разобравшись, вернул телеграмму с резолюцией: «В Управление делами СНК тов. Горбунову. По моему мнению, следует привлечь к ответственности за загромождение телеграфа». В. И. Ленин был возмущен этой бюрократической отпиской и потребовал

ІІз жизни Ленина! М., 1967, стр. 90.

серьезно проверить факты. Расследование подтвердило правильность поступивших с мест сигналов ,

В мае 1919 г. по предписанию В. И. Ленина Управление делами Совнаркома обратило внимание комиссариатов, что на многие запросы центра местные власти отделываются отписками, заслоняющими незаконность поступков ответственных лиц. Управление делами предлагало во всех подобных случаях немедленно привлекать к ответственности таких представителей власти.

Н. К. Крупская в воспоминаниях о В. И. Ленине писала: Ильич своим примером «стремился показать, как надо работать в государственном аппарате, как надо вытравливать из него всякий бюрократизм, сделать советский аппарат близким массе, пользующимся ее доверием. Характерна его телеграмма Новгородскому губисполкому в июне 1919 г.: „По-видимому, Булатов арестован за жалобу мне. Предупреждаю, что за это председателей губисполкомов, чека и членов исполкома буду арестовывать и добиваться их расстрела. Почему не ответили тотчас на мой вопрос? Предсовнаркома Ленин"» .

30 декабря 1919 г. В. И. Ленин подписал декрет «Об устранении волокиты» , который предписывал всем органам власти, должностным лицам советских учреждений неукоснительно выполнять постановление VI Всероссийского съезда Советов о точном соблюдении законов, устранении волокиты, быстром и внимательном рассмотрении жалоб граждан; привлекать к ответственности и карать по приговору народных судов всех лиц, виновных в несоблюдении постановления съезда.

ВЦИК и Совнарком 26 апреля 1920 г. приняли постановление о дисциплинарных и административных взысканиях на работников руководящих органов и служащих советских учреждений, халатно относившихся к работе и нарушавших трудовую дисциплину . Президиум ВЦИК, Совнарком, Совет Обороны, наркоматы внутренних дел и продовольствия имели право накладывать дисциплинарные взыскания на членов местных исполкомов, ставя в известность о наказаниях президиумы исполкомов. Президиумам губернских исполкомов предоставлялось право налагать дисципли-

йарные взыскания на членов уездных, Волостных и сельских исполкомов. За проступки предусматривались следующие взыскания: выговор, выговор с опубликованием в печати, арест до двух недель, перемещение на низшую должность.

Вопросы борьбы с бюрократизмом обсуждались на съездах Советов и заседаниях исполкомов. IX Владимирский губернский съезд Советов (октябрь 1919 г.) записал в своей резолюции: «Снова и снова съезд подтверждает, что для приближения решающей победы советский аппарат должен очиститься от бюрократизма и чиновничества и все ближе должен становиться к массам, в них черпая необходимые силы, энергию, непоколебимую стойкость» ⁹¹. На VI чрезвычайном съезде Советов Астраханской губернии (8—11 декабря 1920 г.) указывалось, что некоторые ответственные работники отошли от масс, обюрократились; выступавшие делегаты предлагали активнее втягивать рабочих в борьбу с бюрократизмом ⁹². Примечательно, что одним из первых актов Дагестанского ревкома после освобождения Дагестана от белогвардейцев был приказ о борьбе с бюрократизмом. Отмечая факты грубости и бюрократизма в некоторых органах власти в ответ на жалобы трудящихся, ревком писал: «Обращение с жалобщиками и просителями должно быть не только вежливое, а ласковое, теплое, братское. Народ запуган и измучен старым режимом; он не знаком еще с новым строительством, он неграмотен; при отсутствии путей сообщения он делает большие переходы, чтобы дойти до властей, неся бремя своей жалобы. Он должен войти в советский дом, как в свой родной, родное убежище, и выйти из него, оставив там всю тяжесть, [cj вполне удовлетворенным сознанием.

Обращение с народом есть также агитация, тоже строительство Советской власти» ⁹³.

В ряде Советов производилась передвижка советских работников. Из уездов передвигали на губернскую работу, а из губернских центров направляли в уездные. Во Владимирской губернии таким образом был обновлен состав почти всех губернских учреждений. Передвижки делались с целью не дать «засидеться» работнику. Считалось, что

⁰¹ Цит. по кн.: Г. П. Аннин. Владимирская партийная организация в годы гражданской войны и иностранной интервенции. Владимир, 1963, стр. 27.

^е- «Труды VI чрезвычайного и VII очередного съездов Советов Астраханской губернии». Астрахань 1925, стр. 32—33.

⁸³ «Образование Дагестанской АССР (1920—1921 гг.)». Сборник документов и материалов. Махачкала, 1962, стр. 47.

«засидевшийся» на одном месте советский работник привыкает не только к делам, но и к недостаткам и может превратиться в бюрократа ⁹⁴. При некоторых губисполкомах (Самарском, Нижегородском и др.) организовывались специальные комиссии по борьбе с бюрократизмом: трудящиеся сообщали им факты бюрократизма. Комиссии занимались проверкой состава служащих советских учреждений.

Упорная и повседневная борьба с бюрократизмом, проводившаяся в стране в годы гражданской войны, не дала этому злу разрастись настолько, чтобы он подорвал или ослабил тесную связь государственного аппарата с массами. Однако для искоренения бюрократизма требовалось время. В январе 1921 г. В. И. Ленин говорил: «С бюрократизмом мы будем бороться долгие годы. . ., потому что для того, чтобы побороть бюрократизм, нужны сотни мер, нужна поголовная грамотность, поголовная культурность, поголовное участие в Рабоче-Крестьянской инспекции» ⁹⁵.

Коммунистическая партия и Советская власть вели также решительную борьбу против нарушений советской законности. Социалистическому государству внутренне присуща революционная законность, охраняющая интересы громадного большинства народа. Малейшее нарушение революционного правопорядка может быть использовано контрреволюцией в своих целях. Это не означает, однако, что с победой революции автоматически устанавливается новая законность: она утверждается и укрепляется в длительной и упорной борьбе с носителями старых взглядов и отсталых традиций. Еще накануне Октября в работе «Государство и революция» В. И. Ленин писал: «. . . Не впадая в утопизм, нельзя думать, что, свергнув капитализм, люди сразу научаются работать на общество без всяких норм права, да и экономических предпосылок такой перемены отмена капитализма не дает сразу» ⁹⁶.

Советским законодательством в первый год диктатуры пролетариата были заложены основы нового правопорядка и новой законности во всех областях государственной жизни. Нужно было добиться неукоснительного выполнения принятых законов. Без этого нельзя было добиться железной дисциплины и организованности, столь необходимых для достижения победы. VI Всероссийский Чрезвычайный съезд Советов в постановлении «О точном соблюдении законов»

⁸¹ «Правда», 12 февраля 1920 г.

⁸⁵ В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 42, стр. 260.

⁸⁶ В. И. Ленин. Поли. coop, соч., т. 33, стр. 95.

признал возможным в условиях войны принимать экстренные меры, не предусмотренные законодательством. В то же время постановление съезда требовало контроля за проведением чрезвычайных мер и возможности их обжалования.

К вопросу о необходимости точного соблюдения советских законов Коммунистическая партия и ее вождь В. И. Ленин возвращались в те годы неоднократно. В письме В. И. Ленина от 6 сентября 1919 г. членам коллегий и наркомам всех комиссариатов говорилось: «Препровождая при сем брошюру „Исполняйте законы советской республики", обращаю внимание на перепечатанный в ней закон, изданный VI Всероссийским съездом Советов.

Напоминаю о безусловной необходимости строгого исполнения этого закона» ⁹⁷.

В «Письме к рабочим и крестьянам по поводу победы над Колчаком» (24 августа 1919 г.) В. И. Ленин указывал: «Чтобы до конца уничтожить Колчака и Деникина, необходимо соблюдать строжайший революционный порядок, необходимо соблюдать свято законы и предписания Советской власти и следить за их исполнением всеми. . . Малейшее беззаконие, малейшее нарушение советского порядка есть уже дыра, которую немедленно используют враги трудящихся, — есть зацепка для побед Колчака и Деникина» ⁹⁸.

Нарушения советской законности носили самый разнообразный характер. В одних случаях законы нарушались вследствие низкого политического и общекультурного уровня работников советских органов, непонимания политики Коммунистической партии, плохого знания и неправильного толкования декретов. Речь идет о нарушениях законов людьми честными, преданными революции. Были тогда свои нагульновы, искренне считавшие, что, угрожая своему же брату — трудовому крестьянину — наганом и каталажкой, можно его («в его же интересах») сделать коммунаром и в конечном счете быстро прийти к коммунизму. Складывавшаяся «военно-коммунистическая» идеология практически нередко проявлялась в таких действиях, как принуждение крестьян к вступлению в коммуны, нарушение классового принципа при обложении их чрезвычайным налогом, грубость, нетактичность при осуществлении декрета об отделении церкви от государства и т. п. Политическая несознательность многих (особенно сельских и волостных) работников влекла за собой подчас и такие наруше-

ния законов, как попытки уклониться от проведения в жизнь декрета об отделении церкви от государства и др. Губернским съездам и исполкомам нередко приходилось отменять решения волостных и уездных Советов, противоречившие советским законам. С сентября'1918 г. по 15 февраля 1919 г. Тамбовский губисполком отменил 455 постановлений, принятых на местах; из них: по Кирсановскому уезду — 61, Тамбовскому — 52, Борисоглебскому — 50, Елатомскому — 47, Моршанскому — 43, Шацкому — 40, Козловскому — 32, Темыиковскому — 31, Усманскому — 30, Липецкому — 25, Спасскому — 20. Больше всего отменялись постановления, связанные с неправильным проведением в жизнь декрета об отделении церкви от государства и советской налоговой политики. Вот некоторые из этих постановлений волостных советов: об оставлении икон в помещениях советских учреждений, о назначении священника в приход, о возобновлении преподавания в школах закона божьего, о передаче отдела записей гражданского состояния местному причту и назначении псаломщика заместителем заведующего отделом, а дьякона — секретарем, об обложении налогами актов бракосочетания и рождения ".

Неправильные решения губисполкомов отменялись Народным комиссариатом внутренних дел или непосредственно Президиумом ВЦИК (по представлению НКВД). Летом 1920 г. Президиум ВЦИК отменил незаконное постановление Пермского губисполкома о конфискации имущества у эвакуированных Колчаком граждан; постановление Сибирского ревкома, запрещавшее исполкомам Сибири сноситься непосредственно с центром; постановление Псковского губисполкома об упразднении коллегий при отделах ¹⁰⁰.

В феврале 1919 г. в НКВД поступила жалоба на Олонецкий губисполком, запретивший «богослужение со звоном» в церкви города Вытегры. НКВД указал исполкому, что его запрет нарушает Конституцию и подлежит отмене ¹⁰¹. В июле—августе 1920 г. НКВД признал неправильными: постановление Брянского губисполкома, запрещавшее отделам обжаловать действия президиума непосредственно в центр; приказ отдела управления Курского губисполкома, запрещавший уездным отделам управления сноситься непосредственно с центром; постановление Пермского горсовета и губисполкома об ответственности губисполкома

" «Протоколы IV съезда Советов Тамбовской губернии». Тамбов, 1919, стр. 21—22.

¹⁰⁰ «Власть Советов», 1920, № 8, стр. 16.

‘оі ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 10, д. 93, л. 169.

перед горсоветом, противоречившее Конституции РСФСР (по которой губисполком был ответствен перед губернским съездом Советов) ¹⁰².

Были случаи, когда советская законность нарушалась в Советах и исполкомах людьми, злоупотреблявшими властью в корыстных целях и допускавшими аморальные поступки. Были нарушения советской законности и явно в контрреволюционных целях.

Всякое нарушение революционной законности независимо от субъективных мотивов, которыми работники советского аппарата руководствовались, было на руку врагу. Это было отмечено в телеграмме наркома внутренних дел Г. И. Петровского, посланной 5 декабря_ч1918 г. всем губернским, городским и уездным исполкомам: «В последнее время целый ряд губерний был охвачен восстанием. Еще не закончено расследование событий, но уже с первых шагов следствия выяснилось, что наряду с работой контрреволюционеров одной из причин восстаний была недостаточная тактичность в действиях представителей местной Советской власти, неумелое исполнение ими заданий центра и непонимание характера своей работы. Особенно это обнаружилось при осуществлении декретов о сборе 10-миллиард -ного налога, наложении контрибуций и конфискаций, проведении мобилизаций, [об] отделении] церкви от государства. . .» ¹⁰³

В феврале 1919 г. в НКВД поступили сведения, что в Карсаевской волости (Чембарского у. Пензенской губ.) отдельные представители местной власти отбирают вещи у бедноты, угрожая ей оружием, распродают конфискованное имущество, а на вырученные деньги устраивают пьянки. Г. И. Петровский дал указание Пензенскому губисполкому срочно послать в волость инструкторов для агитационной работы среди крестьян, а виновных в беззакониях «предать революционному беспощадному суду» ¹⁰⁴. Инструктор НКВД Чанышев в своей информации по Елатомскому уезду (Тамбовской губ.) за первую половину 1919 г. писал: «Отношение крестьян к центральной Советской власти сочувственное, но к местным Советам натянутое и недружелюбное ввиду того, что местная власть грубо и цинично подходит к населению, проводит все распоряжения чисто по-чиновничьи, приказами, а иногда угрозами. . .»¹⁰⁵

	16; № 9-10, стр. 21.
104 Там же, оп. ІО, д. 9$, л. Й4. 1№ Там же, оп. 13, д. 581, л. 98.

! 8, стр. 16; № 4, д. 4, л. 35.

Нарушения законности и злоупотребления отдельных советских работников крестьяне, как правило, не отождествляли с политикой Советской власти. М. И. Калинин в беседе с казаками Петровской станицы Хоперского округа (Донской обл.) в январе 1920 г. отмечал: «Вон наши крестьяне, они никогда не скажут: долой Советскую власть, а они говорят: долой комиссара, если плохой» ¹⁰⁶. И действительно, стоило умелому советскому работнику правильно подойти к беднякам и середнякам, воздействовать на них большевистским словом и делом в соответствии с политикой Советской власти, и крестьянин, только что недовольный трудностями, добровольно шел на материальные жертвы, выполнял все трудовые повинности, необходимые в интересах победы.

Партия принимала все меры к выявлению и изгнанию из"Советов врагов, провокаторов, всех тех, кто подрывал доверие масс к Советам.

О недостойном поведении своих депутатов Советы сообщали избирателям на собраниях и через печать. В газете “«Беднота» публиковались фамилии представителей'местных Советов, порочивших своими поступками Советскую власть.

О том, как заботился В. И. Ленин о чистоте партийных рядов и советского аппарата, видно из рассказа крестьянки Удаленковой (дер. Волосово Кашинского у. Тверской губ.), встречавшейся с Владимиром Ильичей: «Когда я вошла в его кабинет, он первым делом усадил меня и попросил рассказать, как живет крестьянская беднота. Потом товарищ Ленин спросил, как у нас работают Советы, не пробрались ли туда „поддельные" коммунисты. „Если пробрались они туда, — сказал Ленин, — так берите метлу пожестче да выметайте их прочь, чтобы они не втаптывали в грязь нашу идею. А вместо них выбирайте честных бедняков и середняков... Наша беда в том, что втерлись к нам поддельные коммунисты. Вы присматривайте, вам на месте виднее"» ¹⁰⁷.

И на местах сами рабочие и крестьяне, выбиравшие в Совет, присматривались к своим депутатам, борясь за строгое соблюдение революционной законности. Вопросы эти стояли в повестках дня исполкомов и обсуждались на съездах Советов.

На одном из внеочередных заседаний Егорьевского уездного исполкома (Рязанской губ.) слушался вопрос «О под-

^ш М. И. Калинин. Беседы с народом. М., 1960, стр. 55. ^т «Беднота», 22 ноября 1919 г.

нятии нравственного престижа членов исполнительного комитета». Примечательно принятое по этому вопросу постановление: «Считать недопустимым появление членов исполнительного комитета в нетрезвом состоянии в общественных местах и участие в азартной игре. Виновных немедленно подвергать аресту и предавать революционному суду» .

В феврале 1919 г. Нижегородский губисполком направил во все советские учреждения губернии циркуляр, в котором говорилось: «В некоторых местах наблюдается грубое обращение с населением и произвол со стороны отдельных представителей Советской власти, не понимающих своих задач, дискредитирующих Советскую власть. . . Напоминаем всем, что революция и Советская власть беспощадны к своим врагам и что в то же время ей чужды грубость и произвол в обращении с кем бы то ни было. Президиум губисполкома предписывает всем при самом строгом и срочном проведении в жизнь декретов Советской власти обращаться с населением так, как это соответствует достоинству представителей рабоче-крестьянской Советской власти. За всякое нарушение правил человеческого обращения губисполкомом будут приняты самые решительные меры к личностям, допускающим подобного рода явления. . .» В воззвании Саратовского губисполкома к населению (4 мая 1919 г.) подчеркивалось: «Всякие злоупотребления властью и своим положением, грубость, невнимательное отношение к нуждам населения, диктаторские замашки и пр. и пр. должны преследоваться самым беспощадным образом, независимо от партийности или служебного положения виновного» .

Уржумский уездный съезд Советов Вятской губернии в принятой 6 мая 1919 г. резолюции записал: «Пусть каждый товарищ, который уполномочен производить аресты, строго помнит, что, допуская ошибки в этом направлении, он подрывает авторитет советского строя, вселяет неуважение к юридическому праву трудовой республики. . .»

Таких циркуляров, обращений, решений органов власти множество; все они исходят из интересов трудящихся, проникнуты заботой об авторитете советского строя. Разумеется, органы власти не только убеждали и разъясняли, они сурово карали творивших беззакония. На заседании исполкома Токсовского волостного Совета (Шлиссельбург-ского у. Петроградской губ.) 19 февраля 1919 г. рассматривался вопрос о председателях трех сельских Советов, которые игнорировали интересы бедняков, потворствовали кулакам, допускали должностные злоупотребления. Исполком постановил: всех троих с занимаемых должностей снять, а одного из них, особенно «отличившегося», отправить на 10 дней на общественные работы ¹¹², Данковский уездный исполком (Рязанской губ.) в административном порядке подверг месячному аресту председателя сельсовета за отказ провести классовую продразверстку, а другого председателя за пьянство и незаконную конфискацию продуктов подверг двухмесячному аресту ¹¹³. Были случаи, правда, довольно редкие, когда вышестоящие органы власти даже распускали исполкомы, дискредитировавшие Советскую власть. Так, в начале мая 1919 г. президиум Курского губисполкома постановил распустить Тимский уездный исполком «ввиду его бездеятельности и массовых злоупотреблений». До выборов нового уездного исполнительного комитета губернский исполком назначил ревком, предоставив ему всю полноту власти в уезде ¹¹⁴,

К праву отзыва депутатов из Советов трудящиеся массы в годы гражданской войны прибегали редко, так как частые перевыборы позволяли довольно быстро освобождать органы власти от людей, не оправдавших доверие избирателей. Известны лишь отдельные случаи отзыва депутатов ¹¹⁵. Так, в январе 1919 г. общее собрание красноармейцев 1-й Чистопольской караульной роты приняло решение отозвать двухчленов Чистопольского уездного Совета (Казанской губ.) и избрать вместо них более достойных ¹¹⁶.

В борьбе против нарушителей советской законности принимали участие широкие слои трудящихся. Устраивались даже специальные дни и недели борьбы с недостатками советского аппарата. В сентябре 1920 г. Саратовский губиспол-ком, решив*провести такую неделю, обратился к трудящимся с призывом указывать недостатки в работе органов власти, вскрывать факты волокиты, преступлений работников ап-

⁴ ГАОРСС ЛО, ф. 1001, оп. 3, д. 161, л. 141.

¹¹³ ЦГАОР СССР, ф. 393, оп. 20, д. 22, лл. 6 9, 14.

¹¹⁴ «Известия Льговского уездного Совета» 10 мая 1919 г.

¹¹ Нельзя согласиться с утверждением Н. А. Андрианова («Восстановление Советской власти и укрепление ее аппарата в Татарии (1918—1920 гг.)». Казань, 1962, стр. 90), что право отзыва тогда широко применялось; источниками это не подтверждается.

¹¹ Н. А. Андрианов. Указ, соч., стр. 91.

парата. Был организован прием жалоб . Алексинский волостной исполком (Ковровского у. Владимирской губ.) для сбора жалоб от населения вывесил ящик с характерной надписью: «Гражданин! Каждый из вас имеет право подать жалобу на незакономерность, нецелесообразность и несогласованность действий с декретами и распоряжениями и с общей политикой центральной власти, на злоупотребления власти всяких видов и форм, на канцелярскую волокиту, на грубое обращение и т. п. Но не превращайте жалобу в личное дело, не клевещите, не сводите личные счеты, не сплетничайте. Сообщите правду, только одну правду, не боясь ничего» .

Важнейшим средством борьбы с бюрократизмом и нарушениями советской законности, за улучшение деятельности государственного аппарата являлся государственный контроль. В то же время государственный контроль был школой обучения трудящихся искусству управления. Всемерное участие рабочих и крестьян, их общественных организаций в контроле за деятельностью предприятий, учреждений, всего государственного аппарата — таков был главный ленинский принцип государственного контроля.

Сложившийся в 1918 г. аппарат Народного комиссариата государственного контроля оказался малоэффективен; он был очень громоздок, в его работе было много параллелизма. На 70% аппарат состоял из старых чиновников. «... В Государственном контроле до сих пор сидит непомерное число старых чиновников, и мы страдаем от волокиты, от канцелярщины», — говорил В. И. Ленин на пленуме Моссовета 3 апреля 1919 г.

8 марта 1919 г. на заседании Совнаркома рассматривался проект реорганизации Госконтроля, подготовленный комиссией ВЦИК. В. И. Ленина не удовлетворил проект, предусматривавший исполнение контрольных функций только силами штатного аппарата. По предложению В. И. Ленина Совнарком поручил комиссии переработать декрет, дополнив его следующими пунктами: «а) Систематическое участие рабочих организаций, б) Систематическое участие понятых из пролетарских элементов, в) Введение летучей ревизии и других революционных мер для уничтожения волокиты, г) Точное определение прав и обязанностей по отношению к другим комиссариатам, д) Строгое разграничение ревизионно-контрольных функций от инспекторских, причем инспекторские должны остаться в соответствующих комис-

сариатах». Проект был переработан и утвержден Совнаркомом и ВЦИК .

В декрете говорилось, что контроль должен стать органом не только контроля за деятельностью советских учреждений, но и органом «накопления опыта социалистического строительства и постоянного совершенствования всего механизма Советской власти». Подчеркивалась необходимость обеспечить «действительный фактический контроль», быстрое, неуклонное и целесообразное осуществление декретов и постановлений. Госконтролю предоставлялось право осуществлять наблюдение за работой «всех народных комиссариатов, их отделов на местах и всех вообще органов Советской власти»; он обязан был разрабатывать конкретные предложения об упрощении аппарата Советской власти, а также и о ликвидации параллелизма, бесхозяйственности и канцелярской волокиты.

В соответствии с декретом перестраивался центральный и местный аппарат госконтроля. Были созданы центральное (при Наркомате госконтроля) и местные бюро жалоб и заявлений. Это была одна из форм сближения контроля с массами. В органы госконтроля стали приходить новые работники из рабочих и крестьян, чуждые традициям старого чиновничества. Была введена система свидетелей-понятых, позволявшая широко использовать трудящихся в работе по контролю. На местах создавались губернские и уездные отделения госконтроля. Члены коллегий (управляющий, его заместитель и помощники) губернского отделения назначались исполкомом губернского Совета и утверждались Народным комиссариатом госконтроля. Управляющий и помощник уездного отделения назначались исполкомом уездного Совета и утверждались губернским отделением госконтроля. Деятельность госконтроля в 1919 г. значительно оживилась. В Москве и Московской губернии в 1919 г. (по 1 ноября) только местными отделениями было произведено свыше 1300 ревизионных обследований различных учреждений, в Пермской — несколько сот .

Революционное творчество масс выдвинуло новую форму социалистического контроля — рабочую инспекцию. Ее ячейки возникали на предприятиях и в учреждениях. 11 марта 1919 г. Московский Совет принял постановление о районной рабочей инспекции, которое предоставляло отрядам рабочей инспекции право обследования и проверки деятельности учреждений. К декабрю 1919 г. в Москве было 300 ячеек рабочей инспекции, в которых насчитывалось до 60 тыс. рабочих. За восемь месяцев 1919 г. они провели 2040 обследований учреждений и отделов Моссовета и многих торговых точек столицы .

Каковы же итоги обследований? В 1243 случаях (61%) работа велась правильно; в 447 случаях обнаружены недостатки не по вине работников учреждений; в 178 случаях упущения были следствием нераспорядительности и недосмотра; в 122 случаях имели место злоупотребления . Следовательно, основная масса советских работников и других должностных лиц добросовестно выполняла свои обязанности. Представляют интерес и результаты расследований жалоб, поступавших в центральное и местные бюро жалоб госконтроля. На 1 октября 1919 г. поступило свыше 20 тыс. жалоб и заявлений. Основной массой жалобщиков были крестьяне, служащие советских учреждений и красноармейцы. Больше всего жалоб было на незаконные действия сельских властей (необоснованные аресты, неправильные реквизиции, конфискация и взыскание чрезвычайного налога), затем на непорядки в советских учреждениях. Около 50% жалобщиков получили положительный ответ, около 40% — отрицательный, 10% жалоб были переданы в соответствующие учреждения на окончательное решение .

Деятельность госконтроля по рассмотрению жалоб трудящихся помогала вскрывать недостатки в работе органов государственной власти, создавала массам дополнительные возможности быстро восстанавливать строгую законность и справедливость в случаях их нарушений. И все же госконтроль в 1919 г. не был в достаточной мере налажен. Изолированно одна от другой существовали различные системы контроля: Народного комиссариата государственного контроля, ведомственных контрольных органов и рабочей инспекции. Вот почему VII Всероссийский съезд Советов поручил ВЦИК разработать вопрос об организации единого контроля — рабочей инспекции . Это поручение было выполнено. 7 февраля 1920 г. ВЦИК преобразовал Наркомат госконтроля в Наркомат рабоче-крестьянской инспекции (НК РКИ) и принял положение о РКИ, в основу которого легла ленинская идея привлечения широких трудящихся масс к участию в контроле за всеми органами государственного управления и народного хозяйства ^12в. Государственный социалистический контроль был объединен с рабочей инспекцией; на РКИ возлагалась обязанность следить за соблюдением законности во всех органах власти и управления, во всех учреждениях и на предприятиях, вести борьбу с бюрократизмом и волокитой в советских учреждениях. Органы РКИ должны были в процессе обследований тщательно изучать работу государственного и хозяйственного аппарата и вносить «на рассмотрение центральной и местной властей» свои предложения, направленные к упрощению аппарата, упразднению параллелизма в работе, бесхозяйственности и канцелярской волокиты.

Низовыми органами РКИ были губернские, уездные и волостные звенья, строившиеся по принципу двойного подчинения — вышестоящим органам РКИ и исполкомам местных Советов. В составе губернских и уездных исполкомов был специальный отдел РКИ. При всех звеньях РКИ создавались бюро жалоб.

В положении ВЦИК указывалось, что обязанность РКИ — быть школой обучения трудящихся государственному управлению; членами РКИ могли быть все трудящиеся, пользовавшиеся избирательным правом (за исключением лиц, занимавших ответственные хозяйственные и административные должности). Предусматривалась частая сменяемость инспекции — расчет был на то, чтобы вовлечь в ее работу как можно больше рабочих и работниц, постепенно пропустить их через эту школу управления. Выборы в члены РкИ проводились по фабрикам и заводам, а в волостях и поселках — на собраниях избирателей.

На предприятиях, в учреждениях, кооперативах, волостях и деревнях должны были создаваться ячейки содействия РКИ (в волостях и деревнях — при волостных исполкомах и сельских Советах). Члены ячеек избирались на общих собраниях рабочих и служащих предприятий и крестьян (в деревнях).

О значении, какое придавало Советское правительство РКИ, говорил В. И. Ленин в своей речи на заседании Моссовета 6 марта 1920 г.: «В тот период, когда всеми средствами борьбы, обмана и провокации враждебные элементы стараются присосаться и использовать то положение, что правитель-

СТвенная партия даёт известные льготы, нужно действовать в связи с беспартийными. Законы о рабоче-крестьянской инспекции дают право привлекать представителей беспартийных рабочих и крестьян и их конференции к делу государственного управления» ¹²⁷.

К осени 1920 г. инспекции были созданы во всех губернских и областных городах РСФСР и в 489 из 499 уездных центров. Началась организация волостных инспекций. Повсюду создавались ячейки содействия. В Москве к 1 ноября

1920 г. было 673 ячейки (2044 человека), а в 17 уездах Московской губернии — около 240 ячеек (1200 человек), в Казанской губернии было 200 ячеек (1675 человек), в Курской — 80 (674 человека), в Донской области — 265 (575 человек), в Вологодской — 38 (380 человек) ¹²⁸.

Имеются сведения о 8692 ячейках содействия РКИ, организованных на территории РСФСР, из них 2280 (26,2%) находились в сельских местностях. В первом полугодии

1921 г. было около 12 тыс. ячеек содействия, в которых участвовало не менее 45 тыс. человек ^12э.

Не сразу всюду правильно сложились взаимоотношения между органами РКИ и исполкомами Советов. Были случаи, когда исполкомы превышали свои полномочия по отношению к местным органам РКИ, а последние стремились освободиться от подчинения исполкомам. Органы РКИ в своей контрольной деятельности были независимы от исполкомов, последние не имели права отменять или приостанавливать ревизии, проверки и т. п. Между тем некоторые исполкомы требовали, чтобы ревизии проводились с их ведома, отменяли действия инспекций, смещали ответственных работников РКИ, проводивших нежелательные для исполкомов ревизии. Так, президиум Алексинского уездного исполкома (Тульской губ.) принял решение: «Предписать РКИ без ведома уисполкома ревизий не производить и о каждой предполагаемой ревизии доводить до сведения уисполкома» ¹³⁰. Местные органы РКИ в подобных случаях обращались с жалобами в Наркомат РКИ, справедливо указывая, что выполнение таких требований снизит эффективность ревизий.

В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 201.

¹²⁸ «Отчет о деятельности Народного комиссариата рабоче-крестьянской инспекции за время с 1 января по 1 ноября 1920 г.» М., 1920, стр. 38, 49; «За три года». Отчет о деятельности Вологодского губ-исполкома, кн. II. Вологда, 1921, стр. 21.

¹²⁹ «Отчет о деятельности Народного комиссариата рабоче-крестьянской инспекции за время с 1 января по 1 июня 1921 г.» М., 1921, стр. 30, 32.

¹³⁰ «Отчет о деятельности Народного комиссариата рабоче-крестьянской инспекции за время с 1 января по 1 ноября 1920 г.», стр. 53.

На I Всероссийском совещании РК 16 октября 1920 г. заместитель наркома РКИ В. А. Аванесов говорил, что с мест в Народный комиссариат РКИ поступают «просьбы о разъяснениях исполкомам их роли и прав по отношению к РКИ. Во всех местных отчетах повторяются одни и те же жалобы на вмешательства исполкомов в работу, на приказания, которые под угрозами сыплются на местные инспекции, на частые смещения и мобилизации ответственных работников, на аресты неугодных контролеров и т. д.» ¹³¹. Однако возникавшие недоразумения, говорил далее Аванесов, так или иначе удавалось ликвидировать, трения сглаживались, работа инспекций расширялась, охватывала все больше организаций.

Десятки тысяч рабочих и крестьян осуществляли свое право контроля за деятельностью органов управления во всех областях жизни страны. В 1920 г. только 137 инспекций, о которых имеются сведения, провели 29123 фактические ревизии. Было вскрыто 2936 случаев злоупотреблений, 10 592 случая упущений и других недостатков. 2311 человек были преданы суду, 466 — отстранены от должностей и 1918 — подвергнуты административным взысканиям ¹³².

Рабочие вносили в деятельность РКИ свежую струю, помогали расширять и углублять инспекционно-ревизионную работу. Имея тесную связь с делегировавшими их коллективами, они делали понятной идею инспекции широким массам. Участвуя в РКИ, рабочие знакомились с деятельностью почти всех органов государственного управления, расширяя тем самым свой политический кругозор и приобретая практические навыки и знания. Многие рабочие, участвовавшие в инспекции, выдвигались на руководящие должности в государственный аппарат.

Забота органов Советской власти о своем моральном авторитете, соблюдении революционной законности, непрерывная борьба за очищение как от прямых врагов диктатуры пролетариата, так и от косвенных — авантюристов, лодырей, бюрократов, воров и других чуждых революции людей — еще больше способствовали укреплению Советов и их связей с массами.

Враги Советской власти спекулировали на ошибках и недостатках государственного аппарата, всячески преувеличивали размеры злоупотреблений и беззаконий, виновниками которых они же сами и являлись. Это нужно им было для дискредитации Советского государства. Но тот факт, что органы

I” ІТГАОР СССР, ф. 4085, on. 1, д. 14, л. 57.

¹³³ «Пять лет власти Советов». М., 1922, стр. 556.

Советской власти успешно справлялись со своими задачами, укреплялись, пользовались все большим доверием масс, свидетельствовал о беспочвенности надежд всех врагов на гибель советского строя.

4

Окончательное банкротство мелкобуржуазных партий как фактор укрепления Советов

Одной из особенностей развития системы государственной власти Советской республики в годы гражданской войны был продолжавшийся процесс «вымывания» из нее представителей мелкобуржуазных партий.

Представительство в Советах меньшевиков и правых эсеров, потерпевших еще до победы социалистической революции идейный и политический крах и дискредитировавших себя борьбой против Советской власти, было невелико уже в первые месяцы после Октября. Выступив в блоке с кадетами и другими антисоветскими силами, эти партии явились непосредственными виновниками развернувшейся в стране гражданской войны и начавшейся иностранной интервенции. Это они были организаторами первых контрреволюционных «правительств» (Самара, Омск, Екатеринбург). Начав вооруженную борьбу за свержение Советской власти, эти партии тем самым отрезали себе пути к участию в органах власти. 14 июня 1918 г. ВЦИК принял постановление об исключении из своего состава и из всех Советов представителей партий эсеров (правых и центра) и меньшевиков. Мотивировалось это участием данных партий в организации вооруженных выступлений в союзе с контрреволюционерами, а также тем, что «присутствие в советских организациях представителей партий, явно стремящихся дискредитировать и низвергнуть власть Советов, является совершенно недопустимым» .

Постановление ВЦИК по существу отразило действительное положение вещей: к июню 1918 г. меньшевиков и правых эсеров в Советах оставалось незначительное число, трудящиеся массы хорошо разобрались в их контрреволюционной сущности. Согласно постановлению ВЦИК, во второй половине 1918 г. и последние представители партий меньшевиков и эсеров (правых и центра) были исключены из Советов. Произошло это совершенно безболезненно, так как поддержки в массах эти партии не имели.

По пути меньшевиков и правых эсеров пошла и партия левых эсеров. В марте 1918 г. левые эсеры нарушили соглашение с большевиками и вышли из состава Советского правительства. Но даже после формального разрыва левые эсеры оставались во ВЦИК и в местных органах власти. Во многих Советах до лета 1918 г. они имели крупные фракции — до 20—30% депутатов.

После заключения Брестского мира и особенно после принятия декрета об организации комитетов бедноты (11 июня 1918 г.) левые эсеры начали организовывать контрреволюционные мятежи, составив единый фронт с белогвардейцами, меньшевиками и правыми эсерами. Их вооруженные восстания в Москве (6 июля) и на Восточном фронте (10 июля) поставили Советскую республику в крайне тяжелое и опасное положение.

Проходивший в те дни V Всероссийский съезд Советов постановил исключить из всех Советов те организации левых эсеров, которые солидарны с контрреволюционной политикой их ЦК, вставшего на путь организации антисоветских мятежей . Местные Советы получили указание НКВД об устранении всех левых эсеров с руководящих постов . Но за левыми эсерами, не разделявшими антисоветскую политику своего ЦК, признавалось право участия в советской работе. «Считаем, — говорил на съезде Я. М. Свердлов, — такую работу вполне возможной и желательной» .

Разрыв с большевиками, переход левых эсеров в лагерь контрреволюции привели эту партию к катастрофе. Те левые эсеры, которые искренно желали сотрудничать с Советской властью, выходили из своей партии. Многие их организации отмежевались от своего Центрального комитета, заявив, что не поддерживают его политику. Осенью 1918 г. из отколовшихся левоэсеровских организаций образовались партии «революционных коммунистов» и «народников-коммунистов», объявивших о поддержке Советской власти и желании сотрудничать с Коммунистической партией. В ноябре 1918 г. партия «народников-коммунистов» приняла решение о слиянии с РКП(б); партия «революционных коммунистов» просуществовала до осени 1920 г., но влияния яа крестьян не имела; ее организации были малочисленными, некоторые из них стали прибежищем антисоветских элементов, стремившихся под легальным знаменем «революционного коммунизма» проводить контрреволюционную агитацию.

Левоэсеровские организации, оставшиеся на позициях своего контрреволюционного ЦК, вместе с белогвардейцами боролись против Советской власти, участвовали в организации кулацких восстаний и террористических актов. Естественно, что рабоче-крестьянская власть рассматривала их как прямых врагов .

Таков был плачевный конец этой партии. Выродившись в беспринципную организацию заговорщиков-террористов, она потеряла все связи с массами. К концу 1918 г. левые эсеры попадали в Советы в виде редкого исключения.

Другие мелкие «ответвления» мелкобуржуазной демократии, такие, как эсеры-максималисты, социал-демократы интернационалисты и пр., и раньше не имели в массах веса и влияния; они занимали лояльные по отношению к Советской власти позиции, однако постоянные колебания и выпады против Коммунистической партии обрекли их на изоляцию от трудящихся. Представительство этих партий в Советах было также ничтожным.

Таким образом, «исчезновение» в течение 1918 г. представителей эсеров и меньшевиков из органов Советской власти отражало объективный процесс потери всякого влияния этих партий на трудовые массы и в конечном счете было следствием отхода масс от этих партий. Широкие слои населения города и деревни видели в Коммунистической партии единственного выразителя их интересов. Очищение органов власти от представителей враждебных социалистической революции партий способствовало еще большему укреплению Советского государства, повышению работоспособности советского государственного аппарата.

Мелкобуржуазные партии при всей их слабости и оторванности от масс все же представляли для Советской власти серьезную опасность. На разных этапах развития революции и гражданской войны они принимали различные политические оттенки и тактические линии, занимали неодинаковые позиции в отношении Советской власти: одни открыто блокировались с контрреволюцией (правые и левые эсеры, меньшевики), другие провозглашали свою лояльность Советской власти. Все эти партии действовали легально. Утратив влияние на массы, они еще питали надежды на «лучшее будущее», на такой исход гражданской войны, который дал бы им возможность обрести авторитет. Гражданская война только разгоралась, и вопрос «кто кого?» в военном отношении еще не был решен. А пока ход борьбы не дал ответа на этот вопрос, пока мелкобуржуазные партии могли выступать в качестве политических группировок и, спекулируя на величайших'трудностях и бедствиях, переживаемых трудящимися Советской России, рассчитывать на возрастание своего влияния в массах, нельзя было не считаться с возможностью увеличения (на каких-то этапах борьбы) политического веса партий в выборных органах государственной власти — Советах. Поэтому не случайно Коммунистическая партия на всем протяжении гражданской войны во время избирательных кампаний в Советы сосредоточивала всю силу огня против меньшевиков и эсеров.

Чтобы удержаться на политической арене, нужно было иметь за собой хоть какие-нибудь группы людей, учитывать сложившуюся обстановку и в соответствии с ней менять тактику борьбы. Этому правилу меньшевики и эсеры, изощренные в политической борьбе, и старались следовать.

Осень 1918 г. — период огромных побед Советской республики: был аннулирован грабительский Брестский договор, немецкие оккупанты изгонялись из пределов страны, начался поворот среднего крестьянства в сторону Советской власти. Провал антисоветских сил был очевиден. В этих условиях, боясь оттолкнуть от себя рядовых членов своих партий, часть мелкобуржуазных демократов, несмотря на ненависть к диктатуре пролетариата, повернула «влево», выступив с заявлениями о готовности пересмотреть свою политику. ЦК партии меньшевиков 17—21 октября 1918 г. принял резолюцию об отказе от политического сотрудничества «с враждебными демократии классами». В резолюции от 14 ноября 1918 г. ЦК партии меньшевиков выразил готовность «решительно и бесповоротно» порвать свой союз с буржуазией и «встать в безоговорочно враждебное отношение к вмешательству иностранных хищников. . ,» ¹³⁸. В декабре 1918 г. на всероссийском совещании своей партии меньшевики сняли лозунг Учредительного собрания, так как «он мог быть использован как знамя и прикрытие прямой контрреволюции», и заявили о признании советского строя «как факт действительности, а не как принцип» ¹³⁹. Следовательно, они не скрывали, что их отношение к советскому строю остается прежним — враждебным. И все же заявление меньшевиков об отказе от активной борьбы с Советской властью тут же было положительно оценено Советским правительством.

Однако этот поворот совершили не все меньшевики, а только их «левое» крыло (лидер Мартов) и центр (лидеры Дан, Церетели). Правое крыло партии (лидер Либер) не отказалось от вооруженной борьбы против Советской власти.

30 ноября 1918 г. ВЦИК обсудил заявление ЦК партии меньшевиков об отказе сотрудничать с буржуазией и принял постановление, в котором, в частности, говорилось: «Поскольку эти промежуточные группы. . . безоговорочно рвут союз с имущими классами и готовы стать на защиту социалистической революции против штыков англо-американского империализма, рабочий класс видит в этом повороте свидетельство правильности своей политики». ВЦИК отменил свое постановление от 14 июня 1918 г. в той части, в которой говорилось об исключении партии меньшевиков из Советов. Меньшевикам было разрешено выставлять свои списки на выборах в Советы. На те группы меньшевиков, которые не отказались от борьбы против Советской власти, это постановление не распространялось ¹⁴°.

В феврале 1919 г. в Москве состоялась конференция партии правых эсеров. В принятой 8 февраля резолюции она призывала свои организации к борьбе с реакционными правительствами на территориях, занятых белогвардейцами и интервентами. Конференция высказалась против свержения Советской власти вооруженным путем и блокирования с буржуазией. Об отказе от вооруженной борьбы против Советской власти заявила также часть эсеров — группа «Народ» (В. К. Вольский, Н. В. Святицкий, Н. П. Ракитников, К. С. Буревой), находившаяся на территории, занятой Колчаком.

Учитывая этот поворот правых эсеров, ВЦИК 26 февраля 1919 г. решил отменить свое постановление от 14 июня 1918 г.

¹³⁸ «Вечерние известия Московского Совета рабочих я крестьянских

₁₃₉ депутатов», 22 ноября 1918 г.

Цит. по кн.:Д. Эрдэ.Меньшевики. Харьков, 1930, стр. 64.

¹⁴⁰ СУ, 1918, № 91-92, ст. 926.

в отношении тех групп правых эсеров, которые отказались от борьбы против Советской власти. Им предоставлялось право участия в советских органах власти. В резолюции ВЦИК говорилось: «Продолжая по-прежнему беспощадную борьбу со всеми группами, каким бы знаменем они не прикрывались, которые прямо или косвенно поддерживают внутреннюю или внешнюю контрреволюцию, ВЦИК считает своим долгом предоставить партиям мелкобуржуазной демократии возможность на деле, в открытой работе доказать свою готовность поддержать пролетариат и крестьянство в борьбе с внешней и внутренней буржуазной контрреволюцией» .

Однако у Коммунистической партии не было иллюзий в отношении мелкобуржуазных партий. Не только теоретически, но и на основе большого практического опыта партия хорошо знала, что социальная природа мелкой буржуазии обрекает ее на постоянные колебания в зависимости от успеха или неудачи революции и что мелкобуржуазные партии — это попутчики ненадежные, способные в любую минуту при новом повороте событий перебежать к врагу. 20 ноября 1918 г. В. И. Ленин писал: «Достаточно было немногих побед чехословаков, и эти демократы впали в панику, сеяли панику, перебегали к „победителям", готовы были раболепно встречать их. Разумеется, нельзя ни на минуту забывать, что и теперь •— достаточно будет частичных успехов, скажем, англо-американо-красновских белогвардейцев, и колебания начнутся в другую сторону, усилится паника, умножатся случаи распространения паники, случаи измен и перелетов на сторону империалистов и так далее, и тому подобное» ^И2. В. И. Ленин указывал, что, несмотря на колебания и неизбежные измены меньшевистско-эсеровской «демократии», все же следует «использовать этот поворот, поддержать его». В конечном счете дело было не в мелкобуржуазных партиях, а в мелкобуржуазных массах, совершавших этот же поворот и нуждавшихся в поддержке Советской власти.

«Недостаточно того, чтобы поддержать этот поворот, чтобы встретить поворачивающих к нам дружелюбно, — писал В. И. Ленин. — Политик, сознающий свои задачи, должен научиться вызывать этот поворот в отдельных слоях и группах широкой мелкобуржуазной демократической массы, если он убедился, что для такого поворота имеются серьезные и глубокие исторические причины». Это вовсе не означает, писал В. И. Ленин, что нужно отказаться

от подавления врагов. «Было бы комедией пытаться „убеждать" и вообще „психологически влиять" на них. Но так же, — если не более, — нелепо и смешно было бы настаивать на одной только тактике подавления и террора по отношению к мелкобуржуазной демократии, когда ход вещей заставляет ее поворачивать к нам» .

Выступая 14 декабря 1918 г. на рабочей конференции Пресненского района Москвы, В. И. Ленин говорил: «Средняя, мелкобуржуазная демократия будет колебаться всегда. И если она, как маятник, качнулась в нашу сторону, ее надо поддержать» . Летом 1919 г. В. И. Ленин отмечал, что каждый раз, когда сдвиг со стороны меньшевиков и эсеров в направлении Советской власти хоть в чем-нибудь реальном проявлялся, она со своей стороны делала им известный шаг навстречу.

О неизбежных колебаниях мелкобуржуазных партий, которые учитывались Советской властью, В. И. Ленин говорил и на VIII съезде партии: «От нас потребуется частая перемена линии поведения, что для поверхностного наблюдателя может показаться странным и непонятным. . . Но противоречиво поведение самой мелкобуржуазной демократии, которая не знает, где ей сесть, пробует усесться между двух стульев, перескакивает с одного на другой и падает то направо, то налево. Мы переменили по отношению к ней свою тактику, и всякий раз, когда она поворачивается к нам, мы говорим ей: „Милости просим". Мы нисколько не хотим экспроприировать среднего крестьянства, мы вовсе не желаем употреблять насилие по отношению к мелкобуржуазной демократии. Мы ей говорим: „Вы — не серьезный враг. Наш враг — буржуазия. Но если вы выступаете вместе с ней, тогда мы принуждены применять и к вам меры пролетарской диктатуры"» .

Принципиальное отношение В. И. Ленина, Коммунистической партии к мелкобуржуазным партиям было такое: поддержка их, если они делают хотя бы шаг в сторону трудящихся, борьба с ними при переходе их на другую сторону баррикад. При этом Коммунистическая^партия учитывала и то, что независимо от политической позиции мелкобуржуазных партий на том или ином этапе революции в их составе имеется какая-то часть (преимущественно из рабочих и крестьян) рядовых членов, добросовестно заблуждавшихся, поверивших демократическо-социалистической фразеологии

своих лидеров. В «Тезисах ЦК РКП(б) В связи с положением Восточного фронта» В. И. Ленин писал: «Этих людей надо поощрять, давая им практические работы преимущественно по техническому содействию Красной Армии в тылу, при строгой проверке этой работы» .

И действительно, в годы гражданской войны были случаи, когда отдельные члены различных мелкобуржуазных партий и организаций добросовестно работали в тылу, мужественно сражались на фронте в рядах Красной Армии. Среди добровольцев, ушедших на фронт, среди тех, кто погиб за Советскую власть и о которых сообщала печать, встречались иногда и имена эсеров, «революционных коммунистов», меньшевиков-интернационалистов, анархистов, но в целом для всех мелкобуржуазных партий были характерны другие факты. Ниже будет показано, как эти партии вероломно относились к своим обещаниям не поддерживать контрреволюцию; здесь же отметим, что даже в периоды сближения с Советской властью организации меньшевиков и эсеров всех оттенков (не говоря о правых группировках, которые никогда не отказывались от вооруженной борьбы) играли антисоветскую роль.

Состав организаций даже одной и той же партии (мы имеем в виду не только меньшевиков и эсеров, но и партии, стоявшие на позиции признания Советской власти, такие, как «революционные коммунисты», максималисты, социал-демократы интернационалисты) был очень разнородным по социальному положению и политическим убеждениям — от ярых антикоммунистов, непримиримых врагов Советской власти, до людей, искренно готовых идти на примирение с властью рабочих и крестьян и сочувствовавших ей. Естественно, что общая политическая линия руководства той или иной партии на местах «подправлялась», корректировалась в зависимости от того, какие группировки и течения преобладали в данной организации. Многие из этих организаций, несмотря на объявленный «новый курс», по существу не прекращали открытой антисоветской деятельности, они использовались контрреволюционерами в качестве удобных позиций для подрыва Советской власти. Сошлемся на следующий пример. На Тульских оружейном и патронном заводах меньшевики и эсеры имели свои организации. Тактика их была такая: официально, в печати, они заявляли, что не борются против Советской власти, а на заводе, у станков, вели контрреволюционную агитацию. Пользуясь тяжелыми условиями работы, перебоями в снабжении продовольствием, а главное политической отсталостью значительной части рабочих, состоявшей из пришедших на заводы во время войны мелкобуржуазных масс, меньшевики и эсеры здесь дважды (в марте и апреле 1919 г.) организовали забастовки.

Антисоветские действия организаций мелкобуржуазных партий вызывали ответные меры со стороны местных Советов и комитетов РШІ(б): они принимали решения не допускать представителей этих партий в Советы, распускать организации; чрезвычайные комиссии арестовывали членов этих партий. Тамбовский губком РКП(б) в декабре 1918 г. обсудил резолюцию Тамбовского комитета меньшевиков об участии в Советах и, «принимая во внимание, что тамбовские меньшевики, оставаясь на прежних своих позициях, ничего не забыли и ничему не научились», постановил: «В Советы их не допускать» °. Съезд Советов Буинского уезда (Симбирской губ.) 13 января 1919 г. телеграфировал ВЦИК и Совнаркому: «Партия „революционных коммунистов" сосредоточила в Буинске кулацкие силы и является маской для бывших контрреволюционеров и монархистов, наполовину наполнивших эту партию, стремясь под ее покровительством избегнуть преследования со стороны Советской власти и вести прежнюю свою контрреволюционную агитацию». Съезд постановил: «Буинскую организацию „революционных коммунистов" распустить» .

На первом пленарном заседании Совета Ростова и Нахичевани 17 апреля 1920 г. председатель Донского комитета меньшевиков зачитал клеветническую антисоветскую «декларацию», которая свидетельствовала о том, что организация меньшевиков Дона не отказалась от роли пособников белогвардейцев, которую она играла при Деникине. Выступление меньшевиков вызвало гневное возмущение депутатов, тут же было принято решение об исключении представителей меньшевиков из состава Совета. На заседании городского Совета 22 мая было сообщено, что часть Донецкого комитета меньшевиков — «наиболее злонамеренные элементы» — арестована ¹⁶².

Были, конечно, случаи, когда местные советские органы, повседневно ощущая предательские удары из рядов организаций мелкобуржуазных партий, в пылу ожесточенной политической борьбы принимали репрессивные меры не только в отношении конкретных виновников антисоветских действий, но и более широкого круга членов этих организаций. Центральные комитеты мелкобуржуазных партий, их местные организации во всех случаях «ущемления свободы их действий» обращались во ВЦИК с жалобами и протестами. Любой арест члена их организации, даже заведомого врага Советской власти, любой факт запрета организации, даже если она и формально не отказалась от поддержки контрреволюции (например, правые группировки меньшевиков и эсеров), изображался ими как покушение на «демократию» и на существование «социалистических партий». Такие жалобы неоднократно рассматривались Президиумом ВЦИК, и в ряде случаев ВЦИК принимал решения, содержавшие указание местным Советам не притеснять партии, которые лояльно настроены по отношению к Советской власти. Например, постановление Президиума ВЦИК от 28 февраля 1919 г. гласило: «Ввиду поступающих из разных мест жалоб на репрессии, чинимые местными советскими организациями по отношению к членам партий «революционных коммунистов» и социал-демократов интернационалистов, Президиум ВЦИК разъясняет, что указанные партии являются лояльными советскими партиями, и за принадлежность к этим партиям репрессий не должно применяться» ¹⁵³. 16 апреля того же года Президиум ВЦИК, рассмотрев жалобу ЦК еврейской мелкобуржуазной партии Паолей-Цион на Канавинский исполком (Нижегородской губ.), постановил: «Указать Кана-винскому исполкому, что партия Паолей-Цион, как стоящая на советской платформе, не должна подвергаться никаким притеснениям» ¹⁵⁴.

В январе 1920 г. коммунист Кудряшов из города Наров-чатска (Пензенской губ.) писал в ЦК РКП(б): «Члены партии „революционных коммунистов" в нашем уезде — все до единого бывшие левые эсеры и часть даже из бывших правых, которые от бывшего своего ЦК во главе с Спиридоновой и Камковым и не думали отколоться. . ., разъезжают по селам, но митинги не устраивают, а от избенки к избенке соберутся по нескольку человек и ведут беседу, что большевики неправильно проводят земельную реформу, продовольственную политику, насаждают советские хозяйства, разрушают сельское хозяйство, крестьянам ничего не дают. . .» Далее в письме говорилось, что распространяемая ими литература— правоэсеровская и левоэсеровская и что они стремятся

»»* ЦГАОР СССР. ф. 1235, оп. 94, д. 486, л. 1.

³⁸¹ Там же, оп. 36, д. 28, л. 2.

пооольше протащить своих членов во все советские учреждения. 5 февраля 1920 г. Секретариат ЦК РКП(б) дал коммунисту ответ, в котором разъяснял: «. . • партия „революционных коммунистов" вполне легальна и борется за интересы Советской власти. . . Но в ее организациях могут встретиться лица, вошедшие в партию из-за личных выгод или же с целью сеять контрреволюцию под флагом революционного коммунизма. . .» ¹⁵⁵

Поддержка объявивших себя лояльными по отношению к Советской власти мелкобуржуазных партий, о которой говорил В. И. Ленин, осуществлялась Коммунистической партией и Советским государством в различных формах: этому служили указания высших органов власти о недопущении необоснованных притеснений, привлечении их представителей в аппарат управления (административный, хозяйственный), наконец, в ряде случаев им оказывалась даже материальная помощь. Вот некоторые факты. 16 апреля 1919 г. по ходатайству партии «революционного коммунизма» ей было ассигновано Президиумом ВЦИК 150 тыс. руб. для партийно-издательской работы; 7 мая эсерам-максима-листам, отправлявшимся на Восточный фронт, было ассигновано 25 тыс. рублей на цели пропаганды и агитации, а союзу эсеров-максималистов на пропаганду и агитацию — 100 тыс. руб.¹⁵⁶; 9 июля партии «революционного коммунизма» ассигновано на агитационно-организационную работу 100 тыс. руб.; 20 ноября федерации анархистов (группе Карелина) ассигновано 250 тыс. руб. на издание еженедельного журнала, а борьбистам — 750 тыс. руб. на издание журнала и политическую работу; 15 декабря борьбистам на агитационно - организационную работу выделено еще 500 тыс. руб.; 15июля1920 г. Бунду ассигновано 7 млн. руб.¹⁵⁷

27 ноября 1919 г. ВЦИК постановил предоставить центральным учреждениям всех партий, принявших решение о мобилизации своих членов для защиты Советской республики, по два-три мандата (с правом совещательного голоса) на VII Всероссийский съезд Советов. В декрете были названы следующие некоммунистические партии: РСДРП, «револю -ционные коммунисты», социал-демократыинтернационалисты, Бунд, украинские боротьбисты и левые эсеры (борьбисты), меньшинство партии эсеров, Паолей-Цион, Союз эсеров-максималистов ¹⁶⁸. В избранный съездом ВЦИК вошли предка ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 7, д. 158, лл. 50, 51. ^ш ЦГАОР СССР, ф. 1235. оп. 36, д. 28, л. 1; д. ЗБ л. 2.

¹⁶⁷ Там же, д. 42, л. 7; оп. 37, д. 5, л. 17; д. 2, л. 171; ЦПА ИМЛ, ф. 17, оп. 6, д. 66, лл. 80—81.

»* СУ, 1919, № 59, ст. 557.

ставители «революционных коммунистов», эсеров-максима-листов и союза анархистов (всего два члена ВЦИК и три кандидата) ^15в.

До конца гражданской войны формально продолжала действовать практика партийного представительства в работе Всероссийских и местных съездов Советов. При выборе президиума, мандатной комиссии и других органов съезда придерживались ранее выработанного обычая представительства от фракций пропорционально их численности.

Итак, поскольку мелкобуржуазные партии отказывались поддерживать контрреволюцию, заявляли о лояльном отношении к Советской республике, постольку Коммунистическая партия и Советская власть протягивали им руку и даже оказывали различного рода помощь. Как же отвечали на все это меньшевики, эсеры и другие близкие им партии?

Действительность вскоре показала, что отказ меньшевиков и эсеров от сотрудничества с буржуазией был лишь тактическим маневром. Часть их организаций, не признавших «новый курс», продолжала контрреволюционную деятельность. Правое крыло меньшевиков принимало участие в белогвардейском «Союзе возрождения» и было связано с монархическим «Национальным центром». Когда Советская власть вынуждена была применять по отношению к членам этих организаций репрессивные меры, их партийное руководство брало своих членов под защиту. Меньшевики, оставшиеся по ту сторону фронта, проявляя весьма умеренную оппозицию к диктатуре генералов, активно помогали белогвардейцам и интервентам в борьбе против Красной Армии, клеветали на Советскую власть, стремились удержать рабочих от революционных выступлений.

Каковы же были дела ЦК меньшевиков и руководства правых эсеров, заявивших об отказе от борьбы против Советской власти? В какой мере эти дела соответствовали их декларациям о разрыве с контрреволюцией и даже поддержке Советской власти в борьбе с белогвардейцами и интервентами? Жизнь еще и еще раз подтверждала азбучную с точки зрения марксизма истину: в политической борьбе, да еще принявшей самые ожесточенные формы гражданской войны, ни одна партия немцжетзанимать позицию «третьейсилы», позицию между революцией и контрреволюцией. Мелкобуржуазная сущность этих партий, враждебность диктатуре пролетариата обрекала их на постоянные колебания и «перелеты» на ту сторону баррикад. Резолюции меньшевиков и эсеров против поддержки белогвардейцев и интервентов сочетались с от-

ЦГАОР СССР, ф. 1235, оп. 37, д. 1, л. 1.

крытыми выступлениями против основ Советской власти, политики Коммунистической партии, с критикой, рассчитанной на подрыв и дискредитацию проводимых Советским правительством мер, имевших целью разгром контрреволюции.

26 февраля 1919 г. ВЦИК вынужден был принять постановление о запрещении меньшевистской газеты «Всегда вперед» за контрреволюционную агитацию. Газета публиковала статьи, в которых предъявлялось требование к Советской власти прекратить гражданскую войну, но ни слова не было о врагах Советской власти, зачинщиках этой войны. Демагогически используя продовольственные трудности, вызванные в первую очередь гражданской войной и интервенцией, меньшевики обвиняли Советскую власть в том, что много продовольствия потребляется Красной Армией. ВЦИК констатировал, что в условиях смертельной опасности, нависшей над Советской республикой, требование прекращения гражданской войны, «обращенное к Советской власти, означает требование разоружить рабочий класс и крестьянскую бедноту перед лицом наступающих со всех фронтов бандитов, палачей, что представляет в указанных выше условиях самый злостный вид государственного преступления — измены рабочему и крестьянскому государству». ВЦИК подчеркивал, что возможна и полезна деловая критика работы Советской власти, но нельзя допустить агитацию, имеющую лишь одну цель — ослабить республику перед лицом ее многочисленных врагов.

Здесь же ВЦИК напоминал «так называемым оппозиционным элементам, что Советская республика есть военный лагерь, что на всех ее фронтах, истекая кровью, лучшие рабочие и крестьяне отстаивают великие завоевания революции», и предупреждал, что «продолжение ими контрреволюционной работы вынудит Советскую власть выслать их в пределы колчаковской демократии» ¹⁶⁰.

Колебания и «перелеты» меньшевиков и эсеров имели определенную закономерность: как только на фронтах гражданской войны чаша весов начинала перевешивать в сторону контрреволюции, эти партии усиливали нападки на Советскую власть.

Летом 1919 г., когда опасность для Советской республики была особенно велика, В. И. Ленин в письме ЦК РКП(б) «Все на борьбу с Деникиным!» предостерегал: «Но в данный момент мелкобуржуазная демократия с эсерами и меньшевиками во главе, бесхарактерная и колеблющаяся, как всегда,

^1,0 «Известия ВЦИК», 27 февраля 1919 г.

держит нос по ветру и колеблется в сторону победителя Деникина, Особенно это верно по отношению к „политическим вождям" левых эсеров, меньшевиков (вроде Мартова и К°), правых эсеров (вроде Чернова и К°) и вообще их „литературных групп", члены которых, помимо всего прочего, сугубо обижены их полным политическим крахом и поэтому имеют едва ли искоренимое „влечение" к авантюрам против Советской власти» ^ш.

В июле 1919 г. меньшевики выступили с декларацией, в которой требовали «свободных» выборов, тайного голосования, расширения избирательного нрава в Советы, лишения Советов права исключать по политическим мотивам из своей среды отдельных депутатов и целые группы, восстановления «свободы» печати, собраний и союзов, отказа от террора, отмены смертной казни, ликвидации чрезвычайных комиссий и т. п. Как известно, для трудящихся Конституция устанавливала самые широкие свободы во всех областях политической жизни страны. Ограничения касались только буржуазии — врагов Советской власти. Требования меньшевиков сводились к отмене этих ограничений, они представляли собой целую программу, рассчитанную на ослабление диктатуры пролетариата, причем в самый критический момент, когда Советская республика находилась в смертельной опасности. Именно тогда, когда непреложным и для всех очевидным фактом была поддержка массами Советской власти, меньшевики нападали на нее с «левых» позиций: мы, мол, за Советскую власть, но хотим ее улучшить, хотим больше «демократии». Они не могли не понимать, что в условиях ожесточенной гражданской войны их требования обращались против Советской власти и служили интересам белогвардейцев.

Состоявшийся во второй половине июня 1919 г. в Москве IX Совет партии эсеров принял резолюцию, проникнутую духом ненависти к Коммунистической партии. Резолюция открыто провозглашала, что отказ от вооруженной борьбы против Советской власти — это не принцип, а тактика, рассчитанная на сохранение сил для вооруженной борьбы в более благоприятный момент.

Большинство партии правых эсеров, руководимое ЦК во главе с Черновым, снова переходило на позиции вооруженной борьбы; оппозиционное меньшинство правых эсеров (лидеры К. С. Буревой, Н. И. Ракитников) не согласилось с таким изменением политики своей партии, но и не было последовательным. К. С. Буревой, Н. И. Ракитников вышли

^1в1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 59—60.

из ЦК, но все же остались в составе партии правых эсеров ^ш. Меньшинство партии правых эсеров представило VII Всероссийскому съезду Советов декларацию, в которой подчеркивалась ошибочность политики партии эсеров, участвовавшей в борьбе против Советской власти, снова говорилось о необходимости пересмотра этой политики: «Безусловный и полный разрыв с реакцией, безусловный отказ от коалиции с буржуазией, война реакции и борьба за социализм, разрыв с союзниками и вооруженная борьба против интервенции — вот главные результаты пересмотра» ^1вз. Но за этими словами последовал длинный список «прегрешений» Советской власти, критика основ ее политики и даже заявление: «Мы вместе с тем являемся столь же мало догматиками советовластия, как и Учредительного собрания».

Таким образом, если они отказались от лозунга Учредительного собрания, то не исключали возможности отказаться и от власти Советов. В своих «Тезисах по вопросу текущего момента» меньшинство правых эсеров недвусмысленно утверждало, что считает Советы органами «переходного времени», которые должны быть заменены «вполне совершенными формами народовластия» ^1в4.

На съезде Советов от меньшевиков выступил Мартов, речь которого была в целом довольно «миролюбива»; он даже одобрительно отозвался о внешней политике Советского правительства. Однако это не мешало ему предложить клеветническую декларацию, направленную против политики Коммунистической партии и Советского правительства. «. . . Речь Мартова, несомненно, относится к 1919 году, к концу его, а декларация составлена так, что мы в ней видим полное повторение того, что они (меньшевики. — Е. Г.) говорили в 1918 году» ^1в5, —так оценивал В. И. Ленин выступление Мартова.

В 1920 г., когда на Советскую республику напала панская Польша, меньшевики и эсеры с еще большим ожесточением и ненавистью обрушились на политику Советской власти. Всероссийская конференция правых эсеров (сентябрь 1920 г.) призвала членов своей партии готовиться к возобновлению вооруженной борьбы ¹⁶⁶. По сути дела большинство правых эсеров, руководимых ЦК, этой борьбы и не прекращало; эсеры были организаторами многих мятежей в 1919 г., возглавляли кулацкие мятежи в 1920—1921 гг. на Тамбовщине, в Поволжье, Западной Сибири.

^1вг «Известия ВЦИК», 10 августа 1919 г.

⁴⁸³ ЦПА ИМЛ, ф. 274, on. 1, д. 32, л. 1.

¹⁶⁴ Там же л. 9.

¹⁶⁵ Б. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 39, стр. 415.

¹⁸⁸ ЦПА ИМЛ, ф. 274, on. 1, д. і, л. 6±

Колебания, «зигзаги» в тактике мелкобуржуазных партий усиливали разброд в их рядах. Левые элементы во время поворотов этих партий в сторону контрреволюции выбивались из колеи и уходили все дальше от своего руководства.

Большинство организаций эсеров распадалось; ЦК их партии терял связи с местами ¹⁸⁷. Воронежский комитет правых эсеров 16 апреля 1920 г. писал в свой ЦК, что с августа 1919 г. организация не получает от него никаких сведений, она теряет последних работников, и если не будут присланы новые силы, то «Воронежскую губернию в партийном отношении можно считать „в нетях"» ^1в8. А ведь еще недавно эсеры считали эту губернию одним из своих оплотов. Так же обстояло дело в Пензенской губернии. Как видно из письма членов губкома правых эсеров в свой ЦК, осенью 1920 г. в партийной организации губернского города насчитывалось всего 15—20 членов. На 15 ноября была назначена губернская конференция, но ни один делегат не явился. Члены губкома писали: «От центра мы оторваны, ничего не получаем и ничего не знаем» . Быстро таяли и организации меньшевиков. Часть их членов отходила от политической борьбы, наиболее революционные элементы вошли в состав РКП(б).

К концу гражданской войны прекратили существование Союз эсеров-максималистов (в апреле 1920 г. конференция союза приняла решение войти в Коммунистическую партию), социал-демократы интернационалисты (решение о ликвидации партии и вступлении в РКП(б) принял IV съезд интернационалистов в ноябре 1919 г.) ¹⁷°.

На Украине боротьбисты в марте 1920 г. приняли решение о самороспуске (лучшие элементы вошли в КП(б)У) ^1П. Такое же решение в сентябре 1920 г. приняла партия «революционных коммунистов» .

Потерпев полное политическое банкротство, мелкобуржуазные партии агонизировали. «Остаются лидеры без какой бы то ни было массы» , — так оценивалось состояние мелкобуржуазных партий в отчете ЦК РКП(б) 7 марта 1921 г.

Жизнь полностью подтвердила правильность политики Советской власти в отношении мелкобуржуазных партий, политики, рассчитанной на привлечение на сторону революции или нейтрализацию одних частей или элементов этих партий и на изоляцию от масс и в случае необходимости на подавление других, выступавших на стороне белогвардейцев. Эта политика способствовала разоблачению антисоветской сущности мелкобуржуазных партий, помогала многим честным их членам понять, что они путем обмана втянуты в лагерь контрреволюции.

Изложенные факты свидетельствуют о том, что до конца гражданской войны мелкобуржуазные партии существовали легально, имели юридическое право и реальные возможности участвовать в выборах и добиваться избрания своих представителей в Советы. Однако в результате политического банкротства этих партий их представители почти полностью выбыли из органов власти; трудовые массы их не выбирали. Меньшевики и эсеры часто и не решались выступать на выборах под собственным знаменем, а пытались пройти в Советы под видом «беспартийных». Особенно много таких случаев было в 1920 и 1921 гг. Отношение рабочих к таким фактам видно из резолюции, принятой на собрании в чугунолитейной мастерской Петрограда (бывшего завода Нобеля) в конце июня 1920 г.: «Мы, рабочие чугунолитейной мастерской, протестуем против неправильных выборов, а именно: под флагом беспартийных прошел один меньшевик. Мы не доверяем меньшевикам. . . мы определенно требуем перевыборов меньшевика. . .» ¹⁷⁴

В результате полного политического банкротства одни из мелкобуржуазных партий к концу гражданской войны вообще исчезли, от других (меньшевиков и эсеров) остались мелкие антисоветские группы, которые проявляли себя только на поприще организации контрреволюционных заго-

.-. 175

воров и мятежей .

^1,4 «Известия ВЦИК», 1 июля 1920 г.

175 В связи с вопросом о складывании однопартийности в Советской республике следует подчеркнуть, что нельзя смешивать понятие „однопартийность в стране", „однопартийная система" с понятием „однопартийное руководство". Руководство одной, Коммунистической партии в системе диктатуры пролетариата явилось результатом Октябрьской революции и стало осуществляться с момента ее победы, хотя в первые годы в стране и оставались мелкобуржуазные партии, а их представители были в Советах. Смешение этих понятий и подмена одного другим имеют место в статье Б. М. Морозова «Обобщение опыта руководства партии советским строительством в первые годы диктатуры пролетариата» («Вопросы истории КПСС», 1966, № 4, стр. 122) и в книге „Советы за 50 лет" (М. 1967, стр. 23—24).

Прочные связи органов государственной власти с массами, постоянная поддержка рабочих и крестьян были главным условием для успешного решения Советами стоявших перед ними задач. Эти связи укреплялись и расширялись благодаря повседневной борьбе Коммунистической партии и Советской власти с недостатками в деятельности государственного аппарата, с проявлениями бюрократизма и нарушениями революционной законности.

Полное банкротство мелкобуржуазных партий вследствие их антинародной политики, очищение органов власти от их представителей, сплоченность рабочих и крестьян вокруг Коммунистической партии были важнейшими факторами дальнейшего укрепления Советов.

Содержание раздела

---

---

Главная сайта

---