Глава 28. Экономический потенциал России на рубеже столетий
-К концу 1990-х годов несмотря на долгие годы кризиса и мощнейший спад производства в стране сохранились значительный натуральный капитал (здания, сооружения, станки, механизмы, тепловые и электрические коммуникации и т.п.) и квалифицированная рабочая сила. Фактически отсутствовали жесткие ресурсные ограничения роста производства в среднесрочной перспективе.
Оценивая возможности производственного потенциала в конце 1990-х годов, можно отметить, что материально-техническая база России сложилась на первично-индустриальном уровне, характеризующемся высокой долей неквалифицированного труда, отсутствием трудосберегающих технологий, низкой степенью автоматизации и информатизации производственных процессов. К этому надо добавить процессы последних двух десятилетий — неравномерный по отраслям спад производства; гипертрофированное развитие отраслей ВПК и топливно-сырьевого комплекса, их экспортную ориентацию; ускорение морального и физического износа.
Вместе с тем к концу столетия в России все еще сохранялась развитая структура базовых отраслей — металлургии, энергомашиностроения, авиакосмической, химической, легкой и других промышленностей. Была сохранена база современных технологий, например, биотехнологии. Конкурентоспособными были продукция тяжелого и энергетического машиностроения, текстильные изделия. Сохранился сектор ВПК (2/3 основных фондов и примерно 60% численности персонала машиностроения). Сохранились мощности в легкой и пищевой промышленности, способные быстро развиваться при соответствующем росте платежеспособного спроса населения. На довольно высоком уровне, несмотря на старение парка производственного оборудования, осталось технологическое состояние оборонных и станкостроительных заводов, а также созданных в 1990-х годах предприятий по переработке сельскохозяйственного сырья. При увеличении спроса на их продукцию (одновременно с привлечением инвестиций) эти отрасли могли бы быстро достигнуть эффективных объемов производства.
России досталась в наследство от СССР мощная научно-исследовательская база — сильные фундаментальная и прикладная науки, НИИ, КБ, многочисленный квалифицированный персонал. По экспертным оценкам в 1997 г. из 70 критических на тот момент технологий по 17 уровень отечественных разработок не уступал мировым достижениям, по другим 22 Россия могла при достаточном финансировании выйти на мировой уровень за 5-7 лет.
Из этого можно сделать вывод: российская экономика имела к концу столетия достаточный производственный и научно-технический потенциал для перехода к расширенному производству.
Обобщенную характеристику развития человеческого потенциала можно дать через показатели индекса продолжительности предстоящей жизни, индекса уровня образования и индекса реального ВВП на душу населения. Первые два показателя несколько ухудшались до 1995 г., после чего начался их прирост. Показатель же душевой доли ВВП в течение 1990-х годов постоянно снижался. В целом человеческий потенциал России обеспечивал практически любые траектории развития, но при условии “подпитки” соответствующих структур в случае экономического роста.
Что касается природного потенциала, то при всех громадных запасах сырья усиленная добыча его в 1990-е годы и резкое сокращение геолого-разведочных работ привели к сокращению объема разведанных запасов: фиксируемый прирост таких запасов во многих случаях не покрывал текущего изъятия минерального и особенно энергетического сырья. Долгосрочная стратегия роста должна была, следовательно, предусматривать опережающие темпы прироста разведанных запасов природных ресурсов.
Из всего этого можно сделать общий вывод: к концу столетия в России имелся достаточный ресурсный потенциал, активизация которого позволила бы производить конкурентную на внутреннем рынке продукцию. Но для активизации этого потенциала катастрофически не хватало инвестиционного капитала.
Какими же инвестиционными ресурсами располагала в то время Россия?
Во-первых, важнейшим источником “длинных денег” для инвестирования служат сбережения населения. Однако, основная их рублевая часть уже в 1996—1998 гг. была инвестирована в государственный долг через Сбербанк, а использование долларовой части требовало непростых специальных мер. Валютные сбережения населения вне кредитных организаций (“в чулке”) оценивались в 1999 г. в 40—60 млрд. долл. При условии политической стабильности и государственных гарантий можно было рассчитывать на привлечение из них 10—12 млрд. долл.
Во-вторых, финансовые средства, вывезенные в предыдущие годы за рубеж (начиная с 1992 г. ежемесячно 1—2 млрд. долл.), составляли по разным оценкам 150—200 млрд. долл. Как отмечали многие эксперты, при некоторых финансовых и юридических условиях (амнистия лиц, добровольно возвративших капиталы в страну, и др.) от четверти до половины этих средств могли бы быть инвестированы внутри страны.
В-третьих, средства теневого бизнеса, оборот которого составлял порядка 40—50% ВВП. Из этой сферы не поступало налогов, она служила главным источником нелегального накопления и вывоза капитала. При грамотной налоговой политике вкупе с обеспечением правового регулирования легализация хотя бы четверти доходов теневой экономики могла бы служить еще одним источником инвестиций.
В-четвертых, фактором инвестиционного роста могло бы стать, по мнению многих аналитиков, экономически обоснованное увеличение денежной массы в обращении; к концу 1990-х годов она была занижена по их мнению в 3-5 раз; но ее увеличение требовало очень тонкого макроэкономического регулирования.
Наряду с внутренними, можно было ориентироваться на прямые иностранные инвестиции, которые практически никогда не превышают 10—12% общего объема; а в условиях высоких политических и хозяйственных рисков России, ее специфического хозяйственного права и бухгалтерского учета нельзя было рассчитывать более чем на 4—5%.
Таким образом, по всем оценкам Россия располагала необходимыми ресурсными и инвестиционными возможностями. Но для выхода из тяжелейшего системного кризиса неотъемлемой частью любой ответственной экономической политики должны быть энергичные взаимно согласованные действия в финансовой, денежно-кредитной, внешнеторговой и др. сферах, а результативность проведения единой политики зависит от политической воли. В последнем году столетия со сменой политического руководства (весной 2000 г. вместо Б.Н. Ельцына российским президентом был избран В.В. Путин) Россия получила реальный шанс выйти из кризиса и начать энергичное развитие.
Завершено изучение более чем тысячелетней экономической истории государства, которое не раз стояло на грани экономического разорения и всякий раз находило силы вновь подняться. Вспомним период междоусобья XII в., закончившийся татаро-монгольским игом; разорение страны опричниной Ивана Грозного, закончившееся “Смутой”; захват власти большевиками и хозяйственную разруху после Гражданской войны. И каждый раз в стране и обществе находились силы, способные восстановить хозяйство, жизнь и быт населения, выйти из политического и экономического кризиса.
И в конце XX столетия российское общество вновь оказалось в состоянии кризиса и снова должно было напрягать все силы, чтобы преодолеть его и наладить достойную жизнь. Но историческое сравнение показывает, что несмотря на драматизм ситуации, у России есть все потенциальные возможности выйти из кризиса и вновь занять достойное место в мировом сообществе. Более того, в последние два года столетия экономический подъем уже начался и, что самое важное, пройден водораздел между неэффективным экстенсивным и интенсивным хозяйствованием.
Именно создание механизма интенсивного развития является главным результатом экономических реформ 1990-х годов. Но и здесь не следует обольщаться: в ходе реформ созданы (хотя и не везде получившие системное завершение) лишь основные механизмы рыночной экономики и управления ими со стороны государства. Эпоха трудных для принятия, но относительно простых в исполнении декреторных макроэкономических решений в основном закончилась к 1995 г. Во второй половине 90-х годов Россия вступила в новую стадию процесса реформ: от их успешного завершения зависит то, как быстро будет создан необратимый механизм повсеместного использования интенсивной модели.
Шоковая терапия уступила место гораздо более медленной, более непредсказуемой и в целом более сложной фазе создания экономических и политических институтов, которые обеспечат обществу возможность нормально развиваться, не требуя суровых макроэкономических вмешательств.
Заключение
372
Если на первой стадии реформ основными приоритетами были создание частной собственности и рыночной инфраструктуры, а также уменьшение инфляции и восстановление экономического роста, то на второй стадии главными становятся улучшение социальных условий, усиление конкурентоспособности на мировом рынке, поддержание макроэкономической стабильности и создание необходимой для этого институциональной среды.
Следует закончить тем же, с чего и начиналась эта книга. Изучение экономической истории интересно и ценно постольку, поскольку дает понимание прошлого и возможность создать объективную базу для прогнозирования будущего развития. Хотелось бы думать, что чтение книги способствовало построению именно такой картины.