Экспликация спроса и беспосредническая дистрибьюция
Социальной сети не стать предприятием с серьезной выручкой, пока в ней заняты самообслуживанием, а не созданием продукта для внешней среды. Взять, к примеру, дворовый футбол: мальчишкам ведь не платят за то, что они гоняют мяч. Заработки светят лишь тем, кто дорастет до трибун и телекамер. И детям не платят за игру в песке, разве что могут разместить рекламу на майках.
Так и в сегодняшних соцсетяхзарабатывать могут лишь звездные авторы. Но в этом случае они не вольны заниматься, чем хотят и когда хотят. В этом отличие профессиональной деятельности от игры, идущей в соцсетях, и это тот Рубикон, который сайтам поколения web 2.0 не перейти. Перспектива заработков для рядовых пользователей связана с сайтами поколения web 3.0, где они не только генерируют контент, но и сами сертифицируют его, тем самым выдавая на-гора кондиционный продуктинформацию о качестве товаров и услуг.
Этой возможностью не располагают наиболее известные сегодня социальные сети.
Экспликация спроса и беспосредническая дистрибьюция
Неотъемлемая часть технологии коллаборативной (клубной) фильтрацииэкспликация потребительского мнения о качестве товаров и услуг. Отсюда прямой выход на торговлю без посредников.
Все товародвижение построено на том, что цепочка фирмагентов оптово-мелкооптоворозничной сетив меру близости к конечному покупателю располагает все более детальными сведениями о спросе. Торговый агент живет тем, что знает потребности, и он берет на себя риск затоваривания, если его сведения не подтвердятся. Ступени наценкиэто в значительной мере плата за информацию, а не только за транспортно-складскую логистику, технологию и финансирование товарного запаса.
Стремление производителей покрыть все разновидности вкусов и все индивидуальные потребности приводит к наращиванию ассортимента продукции. В соответствии с этим растет цена знания о спросе и добавленная стоимость, которую откусывают посредники. Поэтому разнообразие отнюдь не бесплатное благо. Модели Т, сходившие с конвейера Форда, вовсе не из прихоти хозяина все до единой были черными.
Нарождающийся тогда средний класс не потянул бы разноцветия. И вовсе не потому, что краски дороги, а из-за наценки, вытекающей из ассортимента как такового. В сравнении с унифицированным выпуском разнообразие требует больших производственных издержек и несопоставимо более дорогой дистрибьюции, поскольку трудно в точности предсказать, сколько какого товара изготовить и положить на склады.
Экономический факт: чем скромней выбор, тем ниже цена. Бутылка пива, выбранная из 57-ми сортов, выставленных на прилавке, обойдется вдвое дороже, чем в точности та же бутылка, отобранная из десяти сортов. Эта логика действует повсеместно, во всех сегментах экономики. При этом ассортиментные ряды гармонизированы между собой (разнообразие сорочек бессмысленно при скудном ассортименте галстуков).
Многократно увеличенная свобода выбора обходится кратно дороже. Если бы какую-то категорию потребностей удовлетворяли несколько отраслевых предприятий, выпускающих ограниченный ассортимент, то с учетом их прибыли (10-20%) и розничной наценки товар обходился бы покупателям в полторы себестоимости. Так, собственно, и было в плановой экономике при социализме. Но розничные цены, которые мы видим сегодня, в разы выше фабричных.
К слову, поэтому некорректно сравнивать в лоб по ВВП разные экономики, не приводя их к общему знаменателю по ассортименту, как частенько делают (возможно, лукавя), сопоставляя современную экономику России с позднесоветским периодом. При том, что формально ВВП равно, нынешняя ситуация многократно лучше, эффективней.
Распределительной экономике нужно меньше сил, чтобы всех одеть-накормить, гоня вал одинаковых сапог и маргарина. Но даже на это сил не достает, вернее, мотивации вкладывать их в труд.
Благодаря рекомендательному сервису искомая информация о спросе будет поступать непосредственно от пользователей. Нужда в посредниках в значительной мере ослабнет. В коллаборативной системе видно, сколько людей проявили интерес к тому или иному объекту, тем самым для производителя эксплицирован конечный спрос, в том числе не удовлетворенный предыдущими тиражами.
Это позволяет перейти на экономные схемы товародвижения, такие как подписка, беспосредническая торговля, продвижение нового с помощью первых оценщиков, за каждой просматривается своя бизнес-модель. Следствием этого станет лучшая стыковка спроса и предложения, сокращение затрат на маркетинг и, пожалуй, самое существенное оптимизация ассортимента за счет невыпуска невостребованной продукции, то есть неликвидов.
Двойные или даже тройные накрутки на фабричную стоимостьтакова цена, которую общество платит за желаемое разнообразие при действующей системе дистрибьюции. Прямая обратная связь производителя с потребителем вот где скрыт богатейший ресурс экономии общественных издержек!
Сэкономить предполагается, во-первых, за счет отказа от посредников, во-вторых, на товарной и денежной логистике, в-третьих, на частичной замене денежных расчетов прямым бартером внимания.
Альтернатива копирайту
В ряде областей беспосредническая схема дистрибьюции не только логична и актуальна, но и сравнительно легко осуществима. (Причем выигрыш очевиден по всем трем только что перечисленным пунктаминформационному, логистическому и бартерному.) Речь идет о кино, музыке, литературе, медиа и прочих дигитальных индустриях, где не требуется ни физической доставки, ни заблаговременного создания и хранения ассортимента на случай спроса, поскольку продукция оцифрована. Сегодня там правит бал копирайт. И, как и должно быть в мире, основанном на движении информации, законодательство, регулирующее
права собственности на нее, не может не играть ключевой роли. Но в традиционной системе обеспечения авторских и смежных прав накапливается все больше изъянов, она стоит на пороге изменений.
Копирайтэто мост между искусством и коммерцией. Он кормит как авторов, так и коммерческих агентов, без которых не обходится ни производство, ни продвижение: продюсеров, издателей, импресарио... Назначение копирайта блокировать безбилетников и дать возможность создателям воспользоваться плодами своего труда.
Не будь этого закона, конкуренты могли бы беспрепятственно продавать произведения, созданные и выведенные на орбиту внимания кем-то другим, и тем самым откусить часть законного дохода. Это снизило бы у коммерсантов стимулы вкладываться в культурные начинания и приводило бы к недопроизводству соответствующих благ.
Как мы увидим далее, копирайт служит главным образом агентам-посредникам, а мы говорим о беспо-средничестве подходе, прямо противоположном копирайту. Попробуем разобраться в перспективах этих двух систем. Для этого немного углубимся в проблематику копирайта пожалуй, самого сложного и спорного закона современности.
Придуманный триста лет назад, он соответствовал задачам своего времени, но с тех пор обстоятельства изменились, и к закону возникли претензии. Перечислим их вкратце.
1) Копирайт сделал коммерсантов главными фигурами в культуре, более того, он привел к появлению монополистов, вздувающих цену на культурную продукцию. Люди не хотят платить втридорога за музыкальные композиции, которые, по их мнению (не вполне осведомленному), ничего не стоят в производстве и содержимое которых легко скопировать.
2) Корпорации-мейджоры притесняют авторов, не платят им, как должно, паразитируют на них.
3) Прежде копирайт регламентировал небольшую часть культурного производства. Сегодня, когда пиринговые (файлообменные) сети создали условия для массового обхода копирайта, закон встречно ужесточился.
Тем не менее люди продолжают из рук в руки обмениваться произведениями (будто это происходит в семейном кругу, который бесконечно расширился). Правообладателям всюду видится угроза их доходам, и на этом основании они настаивают на тотальном контроле, не скопировал ли кто чего не следует. Дело доходит до посягательства на частную жизнь людей, в которых поголовно видят потенциальных преступников.
Защита одних прав ведет к попранию других, более существенных прав и свобод.
4) Копирайт распространили на производные объекты, в результате всякий фрагмент текста числится чьей-то собственностью. Но произведение не рождается на пустом месте, необходимо исходить из чего-то наработанного в прошлом и известного людям, однако оказывается, что все кому-то принадлежит и нужно выторговать разрешение на использование. Этим создаются искусственные препоны для творчества. Вырвавшиеся вперед и уже состоявшиеся авторы защищены, все последующиеущемлены.
Это работает в интересах узких групп и во вред культуре.
5) Часто трудно понять, что и при каких условиях можно заимствовать, а чтонет, отсюда правонарушения по неведению. Закон открыл дорогу судебным претензиям по любому поводу.
Естественно, в этих тяжбах сила на стороне корпораций, и это развязывает им руки.
6) Копирайт создан для того, чтобы экономически стимулировать творчество, а на деле осложняет жизнь творцам (за исключением звезд). Благодаря копирайту фирмы завладели всей массой авторских прав и укрупнились до того, что их теперь можно по пальцам пересчитать в каждой отрасли (к примеру, в звукозаписи четыре главных мэйджора). Автор не может не играть по правилам
корпорации, а та диктует свои условия. Создается только то, что корпорация возьмется продвигать.
Ничего другого, за редким исключением, не запускается в производство.
7) Вопреки названию авторское право не защищает имущественные интересы авторов. Что ни напиши в законе, гонорары определяются в ходе торгов с продюсером (издателем), и тут, за исключением суперзвезд, ситуация не в пользу автора, ибо, прояви он строптивость, найдутся желающие занять его место. Подолгу сидеть без заработка невозможно, а обратиться, кроме нескольких фирм, некуда.
В итоге авторы недооплачены.
8) Закон принят в эпоху, когда из-за бедности далеко не все одаренные люди могли позволить себе творить. В таких условиях экономическое стимулирование инвестиций в культуру было оправдано.
Сегодня никакого подогрева не требуется: стремящимся к творческому самовыражению несть числа. Раньше был голод на контент, информационное пространство требовалось насытить.
Теперь оно перегружено, а механизм, рассчитанный на дальнейшее уплотнение, продолжает действовать.
Как видим, претензий немало, и разноплановых. Масса людей, чувствуя, что закон несправедлив, преступают его. Пиратство не распространилось бы повсеместно, не имей оно поддержки в народе. Копирайт вошел в заметное противоречие со своими первоначальными целями.
Стоит ли обществу с его помощью впредь защищать заработок на культуре неких локальных групп вопреки интересам многих? Конфликт налицо, и он не исчезнет сам собой.
Но у копирайта есть и защитники. Их базовая идея основана на том, что вне коммерции автор лишен шансов на широкое признание, которого жаждет. Ласкающий ухо искусствоведов тезис: гениальное произведение говорит само за себя без рыночного субъекта пустой звук. Творцу необходим коммерсант, а тот не возьмется за дело, не будучи уверенным в том, что плоды его труда подконтрольны ему самому, а не отойдут кому-то другому.
Автор обращается к агенту за содействием в момент, когда неизвестно, удастся ли извлечь доход. Тот соглашается участвовать в рискованном предприятии лишь при условии, что, если дело выгорит, он получит свое. Смысл копирайтагарантировать это. По факту, издатель, подобно купцу, берет на себя риск угадывания будущей ходовой товарной позиции и за это хочет иметь твердое право на доходы.
Отмена копирайта равна упразднению этой фигуры. И, если говорить об этом всерьез, вопрос должен ставиться так: как обойтись без издателя?
Второй аргумент апологетовпротивники копирайта недооценивают вклад фирм; они не владеют данными об истинных издержках и поэтому ошибочно считают, что те обдирают артиста как липку. В соответствии с рыночной нормой, автору по контракту причитается 10-20%.
На первый взгляд, дележ несправедливодин к пяти или к десяти доля автора маловата. Однако 10-20это проценты успешного, точнее, прибыльного автора. В большинстве своем авторы нерентабельны, они приносят издателю убытки, которые тот покрывает за счет доходных проектов. Можно сказать, успешные авторы вытягивают на себе неуспешных при посредничестве издателя.
Таким образом, распространенное мнение, что авторам достается мало, а коммерсантам многоне верно: с учетом убыточных начинаний доходы делятся более-менее справедливо.
Хотя в обыденном сознании авторское право придумано для авторов, на деле оно стимулирует главным образом предпринимателей. Этот институт изначально задумывался жестким и меркантильным.
Вопросы нравственности и заботы о творце там далеко не на первом месте. В первом законе о копирайте (Статут Анны, 1710 г.) об авторах вообще ни слова, речь шла исключительно о правах издателя.
И все же, какие аргументы ни приводи, многократные агентские накрутки не укладываются у людей в голове. Большинству хочется, чтобы творцам платили больше, а продукт стоил дешевле. Это возможно не иначе как за счет радикального удешевления дистрибьюции, к чему мы, собственно, и подвели.
При существующей технологии продюсерская модель культуры обходится обществу в сумму, складывающуюся из продюсирования и промоушена. Если общественное мнение сходится на том, что продюсеру достается много, творцумало, а покупателюдорого, то можно попробовать обойтись без продюсеров. Но просто взять и вычеркнуть их из производственной цепочки невозможно.
Кто-то должен взять на себя их работув первую очередь, отбор и продвижение талантливых авторов, а также прочие функциии суметь выполнить все это за меньшую плату.
Так мы логически пришли к беспосреднической схеме и к клубной фильтрации. Первая попытка внедрить ее была предпринята в 1999 году в знаменитом проекте Napster. С помощью файлообменных сетей (гениальное изобретение, благодаря которому пользователи напрямую могут обмениваться интересным контентом) Napster собирался выявлять и продвигать музыкантов силами слушателей. Реализации этого плана помешал суд, закрывший сайт за нарушения копирайта.
Правда, не случись этого, для успеха все равно не хватало одного существенного звена, а именно механизма селекции. Соискателей славы много, и необходимо как-то определять, кто чего стоит. В противном случае перспективный исполнитель рискует затеряться, а потребитель утонуть в мириадах графоманских опусов, часть которых, возможно, и пришлась бы ему по душе, попадись они на глаза. Кроме того, не было ответа на вопрос о заработке исполнителей.
Предполагалось, что, наработав имя в сети, они возьмут свое за ее пределами за счет возросшего спроса на концерты.
Таким образом, технологически интернет уже лет десять как готов к беспосреднической торговле. Все стопорилось из-за отсутствия двух механизмов, ключевых для новой экономики: 1) пользовательской экспертизы с помощью коллаборативной фильтрации; 2) постфактумной благодарственной оплаты, способной обеспечить доход авторам. Стоит потребителям вжиться в роль меценатов и начать добровольно платить за понравившийся продукт, как они выяснят, что платить приходится втрое меньше по сравнению с современными легальными расценками.
Беспосредническая электронная схема в разы удешевляет продуктвот общественный выигрыш, который стоит на кону. При этом автору будет доставаться вдвое, если не втрое больше, чем сейчас. Плюс дополнительные продажи, которые обеспечивает коллаборативная фильтрация, выявляя скрытый нишевый спрос.
Если люди в реальности, а не ради красного словца пекутся о любимых авторах, если они вправду настолько против копирайта, то пойдут на постфактумную схему. Если суммировать сказанное, вырисовывается полноценная альтернатива копирайту.
Из трех необходимых слагаемых два уже на руках: интернет-торговля распространяется все шире, рекомендательный сервис на базе коллаборативной фильтрации в рабочем состоянии. Дело за добровольной постфактумной оплатой, но, видит бог, для старта этой практики трудно представить лучшие условия, чем интернет-торговля цифровым контентом.
Сколь ни противоречив копирайт, в современной экономике на него многое завязано, поэтому наивно думать о добровольном отказе от этого института или о каком-то силовом решении проблемы (если такое и возможно, то, скорее, в пользу копирайта). Показательно, что в 2002 году группа из семнадцати крупнейших ученых, в их числе пятеро нобелевских лауреатов по экономике, обратилась в Верховный суд США с возражениями против
продления срока действия авторских прав по инициативе студии Диснея. (За последний век их пролонгировали десятки раз, как только истекал срок прав на изображение Микки-Мауса.) Подписанты утверждали, что продление экономически бессмысленно и вредно для культуры, но их доводы не подействовали, поскольку нашлись другие, тоже авторитетные экономисты, причем специализирующиеся на экономике права, которые представили прямо противоположные аргументы (среди них С. Лейбовиц, С. Марголис, В. Лэндс, Р. Познер).
Этот пример подтверждает, что судьба копирайта решится не столько в прениях, сколько в рыночной конкуренции с институтом потребительской экспертизы и беспосреднической торговлей. С ростом прямых связей между авторами и публикой необходимость в посредниках, а соответственно, и в копирайте, будет ослабевать. Начинающему автору может быть стратегически выгодно отказаться от копирайта. Если он чего-то стоит, на него обратят внимание в сети и выдвинут на заметную позицию.
Те, кому по плечу снискать более или менее широкую популярность, окажутся в идеальном положении хозяина самому себе, никому и ничем не обязанного. Сейчас как-то забылось, что от творцов тоже кое-что зависит в копирайтной практике. А ведь без их первичного согласия на переуступку авторских прав фирмам ничего бы не было. Но до настоящего момента эта сдача на милость предопределена из-за отсутствия иных возможностей заработка и карьерного роста.
При наличии альтернативы творцы сами решат, какой вариант для них лучше. Звезды, состоявшиеся в рамках старой системы, вероятно, ничего менять не будут, а вот остальным есть резон опробовать беспосредническую схему, благо они ничем не рискуют.
К примеру, авторы интеллектуальной книги сегодня не в состоянии прожить на литературные заработки. Тиражи книг мизерные и роялти, соответственно, тоже. Физическая дистрибьюция хромает, поскольку невозможно обслужить крошечный, географически рассеянный спрос, даже если знать о нем.
Автор мало что теряет, перейди он на свободное интернет-распространение с постоплатой. А вот приобрести он может несопоставимо большую, чем бумажная, и более адресную аудиторию. Наладив прямой контракт со своей публикой, автор может стать главным в альянсе с издателем.
Нежданно-негаданно они поменяются ролями: не издатель отщипывает роялти автору, а, наоборот, автор из своих средств оплачивает услуги продюсера.
Клубные рекомендации и любовь к чтению
Анализируя разнообразные практики и институты, вырастающие из коллаборативной фильтрации, не мешало бы лишний раз убедиться в том, что они опираются на прочный фундамент. Поэтому мы не вправе обойти вниманием проблему, бросающую вызов самой коллаборативной технологии,это рекомендации в условиях меняющегося вкуса.
В базовом алгоритме расчета рекомендаций используется профиль, составленный из оценок объектов, которые человек потребил в разные периоды жизни. За это время вкус мог измениться, и давние суждения его уже не отражают, и, наоборот, оценки, проставленные сегодня, не соответствуют некогда полученному впечатлению. Плюс могли поменяться интересы. Если не предпринять специальных мер, это будет приводить к ляпам в рекомендациях.
Для пользователей с устоявшимся вкусом данная проблема относительно легко решается: устаревшие оценки отсекаются от актуальных. Однако если вкус быстро эволюционирует, как это происходит в детстве, юности, да нередко и во взрослом возрасте, то расчет рекомендаций становится более чем нетривиальным делом. Сегодняшним алгоритмам эти нюансы не по зубамни коллаборативным (пока), ни каким-либо еще.
Более того, нигде в мире задача так не ставилась. Чтобы решить ее, требуется подобрать пользователю не просто визави со схожими оценками, но еще и вычленить из этой выборки тех, кто находится на той же ступеньке вкуса. В терминах психологии речь идет о попадании в ближний круг развитият. е. желательно, чтобы рекомендуемое оказалось для него не слишком простым, иначе заскучает, и не настолько сложным, чтобы опустились руки.
Подогревание мотивации и интересанаибо-лее тонкий момент в личностном развитии, и сегодня он чересчур зависим от квалификации наставника и удачи.
Возьмем, для примера, нелюбовь подростков к чтению эта проблема постоянно обсуждается, но без особых видимых результатов. В большинстве своем дети читают из-под палки, потому что им не интересно. Книги, которые подсовывают им взрослые, это то, что их самих захватывало в юности.
Но сейчас они мало кого способны отвлечь от монитора. Школьные списки для чтения содержат блестящий, отполированный корпус текстов, но и их не читают взахлеб.
С помощью коллаборативной технологии можно сгенерировать качественно иное предложение литературы. Для этого необходимо вычленить пользователей (лучше сверстников), которые прочли те же книжки в той же последовательности и сделали следующий шаг. Произведения, которые увлекли их на этом чуть опережающем этапе развития, вот что нужно советовать почитать. Ставка должна делаться не только на то, что книга хороша (этого недостаточно), но и на удачный контекст восприятия, о чем свидетельствует положительный опыт советчиков.
Математически задача сводится к расчету близости траекторий, по которым прогрессировал вкус, а это сложней, чем установить сходство между наборами чисел, характеризующими вкусы пользователей. Необходимо выявить сходство между рядами оценок. Задача не банальная, но многообещающая, ее решение приведет к прорыву как в области рекомендательных алгоритмов, так и в технологиях образования.
Не только литература и вся сфера культуры, но и математика, естественные дисциплины, история, шахматы и прочие области остро нуждаются в маршрутизации задач, сбалансированных в координатах интересностьпосильность. Всюду принципиально важно попасть в ближний круг развития. Автоматизированный подбор соответствующего учебного материала позволит смягчить одну из острейших проблем системыуравнительный подход в учебе.
Это актуально не только для школьного образования, но и для самообразования зрелых людей, которым бывает ох как непросто освоить какую-то новую область.
Эксперименты с прогрессирующим вкусом помогут подобрать ключи к одной старой-престарой проблеме: как объективно определить качество в искусстве, не опираясь при этом на авторитеты. Хотя сегодня тему иерархии художественного качества обходят стороной (в том числе из-за прививки постмодернизма), но где-то в глубине души у многих теплится надежда, что качество все же есть (так же, как и его отсутствие) и что когда-нибудь это удастся строго аргументировать.
Коллаборативный механизм уже сейчас позволяет заменить вопрос что такое качество? на вопросы: кто считает это качественным? и для кого это качественно? Что превращается в кто. Когда мы научим коллаборативную систему взвешивать, кто есть кто в символическом измерении, тогда можно будет вернуться к иерархии художественного качества. Пока же в системе искусства принято ориентироваться на табели о рангах, сложившиеся внутри профессионального сообщества.
Беда в том, что эти иерархии часто оказываются политизированными либо выстроенными в соответствии с какими-то еще интересами, далекими от культуры. Рекомендательная система позволяет устранить эти перекосы.
