Такое представление не соответствует действительности.
Более значительные различия наблюдаются в выражении радости. Так, например, на Таити для выражении радости люди иногда причиняют себе боль. Уилсон (цит. по: Klineberg, 1948, с. 194) приводит пример старой женщины, которая, неожиданно встретив сына, от радости исцарапала себя до крови.
Подобные формы проявления радости наблюдались среди аборигенов Австралии. И все же самой распространенной формой выражения радости является смех.
Рассматривая отдельные эмоции и разные формы их выражения, можно заметить, что некоторые из них понятны людям разных культур, тогда как другие можно понять только в рамках определенной культуры. Это различие, как предполагает Кляйнберг, отчасти связано с тем, что эмопии различаются своими социальными функциями.
Некоторые эмоции, например гнев, любовь, заинтересованность, презрение, явно направлены на окружающих и являются формой взаимодействия между человеком и его социальной средой. Другие же (например, страх, печаль) имеют более эгоцентрический характер, и являются ответом на то, что произошло с человеком.
Правда и эгоцентрические эмоции имеют социальное значение (люди, например, хотят показать, что они печалятся из-за чужого несчастья, что кого-то боятся), но это является их вторичной функцией.
Все, что касается отношений между людьми, как правило, предполагает четкие нормы, обязательные для всех членов данной культуры, поэтому эмоции, направленные на других в большей степени, чем эгоцентрические эмоции, подвержены влиянию культуры. Понятно, что эмоции направленные на окружающих, характеризуются более значительными межкультурными различиями. Эгоцентрические эмоции, поскольку они выполняют функцию передачи информации о личных отношениях, также подвергаются регулирующему влиянию культуры.
Таким образом, обычной реакцией в состоянии печали является плач, но особые правила устанавливают, при каких обстоятельствах, в какой степени и как долго можно плакать. Обычным проявлением удовлетворения является смех, но особые правила определяют, когда и каким образом можно смеяться.
Взаимозависимость эмоций и их выражения. Рассмотренные данные говорят о том, что связь между эмоциональными процессами и их выражением (мимическим, вокальным, пантомимическим) является весьма сложной. У новорожденных все эти три формы реакций характеризуются слабой организацией.
Сравнительно хорошо организованными являются реакции лицевых мышц и некоторых органов (сосудодвигательные реакции, например покраснение). По мере развития формируются определенные комплексы реакций, охватывающие мышцы лица и всего тела. Организация такого рода реакций носит, по-видимому, врожденный характер (как это следует из наблюдений над слепорожденными). Возможно, что при очень сильных эмоциях организация реакций существенно нарушается; в результате исчезают дифференцированные мимические схемы и возникают сильные сокращения отдельных групп мышц либо некоторые мышцы внезапно перестают действовать, что проявляется в форме специфических гримас, характерных для индивида, но не зависящих от вида переживаемых эмоций (см. эксперимент Лэндиса).
Некоторые эмоции связаны с достаточно определенными тенденциями к реакциям, которые хотя спонтанно и не становятся полностью организованными, но под влиянием научения возникают легче, чем другие. Так, эмоция страха способствует, видимо, научению реакции убегания, а эмоция гнева реакции нападения.
Маленький ребенок не умеет ни убегать, ни нападать, но, пo всей видимости, он сравнительно легко научится убегать, когда испытает страх.
Таким образом, можно предположить, что у человека существует готовность к определенного рода реакциям, или, иначе говоря, готовность к более легкому научению определенным способам поведения. Научение направляется социальными нормами; благодаря научению возникают также и такие реакции, которые могут не иметь никакой "природной" связи с той или иной эмоцией.
Благодаря научению выражение эмоций становится организованным, а вместе с тем и относительно однородным у всех членов данной культуры. Кроме того, оно создает возможность намеренного выражения эмоций, а также контроля над этим выражением.
В результате выразительные движения приобретают характер специфического "языка", при помощи которого люди раскрывают друг другу свои позиции и отношения, сообщают то, что они переживают.
Таким образом, в обществе, помимо членораздельного языка, выполняющего функции накопления, организации и передачи опыта, существует еще язык выразительных движений, функция которого заключается в непосредственном выражении того, что чувствует человек. Этим языком в совершенстве овладевают актеры, приобретая способность пластически передавать эмоции, вызываемые в результате произвольного намерения.
Использование языка эмоций. В нашей культуре каждый учится понимать и использовать язык эмоций, однако не каждый достигает при этом удовлетворительных результатов.
Овладение языком эмоций требует усвоения общепринятых в данной культуре форм их выражения, а также. понимания индивидуальных проявлений эмоций у людей, с которыми человек живет и работает. Что касается знания типичных норм выражения эмоций, то большинства людей способно овладеть ими без особых затруднений.
Поэтому понимание эмоционального смысла, заключенного в мимике, жестах, голосе актера, не вызывает трудностей. Казалось бы, невысокая точность опознания, полученная в экспериментах с идентификацией эмоций по фотографиям, свидетельствует об обратном. Однако эти результаты требуют учета одного обстоятельства.
Дело в том, что паши суждения об эмоциональном состоянии других людей обычно бывают основаны не только на наблюдениях за выражением лица, но также и на наблюдении за жестами и голосом. Кроме того, существует еще один весьма важный класс данных данных о ситуации, в которой находится человек.
Одно и то же мимическое выражение, наблюдаемое в разных ситуациях, будет истолковываться по-разному. Стало быть, когда мы утверждаем, что какой-то человек выглядит печальным, то это в известной мере объясняется тем, что, зная ситуацию, в которой он оказался, мы ожидаем от него нменно такой эмоции.
При распознавании эмоций используется вся доступная информация о поведении наблюдаемого лица и ситуации, в которой он находится. Об этом свидетельствует эксперимент Экмана, в котором испытуемым предъявлялись фотографии, изображавшие определенное лицо во время двух фаз специально проводившейся клинической беседы: в фазе стресса, создававшей напряжение и отрицательные эмоции, и в фазе разрядки, когда этому лицу объяснялась причина стресса.
Испытуемые должны были определить, какие из фотографий относятся к первой фазе и какие ко второй. Оказалось, что испытуемые могли правильно оценить фотографии (на уровне значимости 0,05 в одной серии и 0,01 в другой), если видели ситуацию, в которой находилось наблюдаемое лицо, то есть если фотография изображала также и человека, проводившего беседу.
Если же фотографии нужно было оценить .без этой дополнительной информации, правильность суждений не превышала уровня случайности (Tomkins, Izard, 1966, гл. XIII).
Трудности и ошибки при оценке выражения эмоций объясняются несколькими причинами. На оценку оказывает влияние прежде всею собственное состояние наблюдателя.
В этом отношении восприятие эмоций подчиняется тем же самым общим закономерностям, что и восприятие вообще (см. гл. 4, § 2). Сильное влияние на оценку эмоций оказывает и внушение.
Так, в одном из экспериментов, проведенном еще в 20-х годах Фернбергером, испытуемые должны были определить эмоции, изображенные на фотографиях. В дальнейшем те же самые фотографии экспонировались с предварительным сообщением о том, что они дояжны выражать, и с просьбой оцепить, достаточно ли хорошо они это делают.
Полученные результаты представлены в табл. 5.
Таблица 5
| Лицо выражало | Внушалась эмоция | Число испытуемых, называвших данную эмоцию до внушения. (%) | Число испытуемых, называвших данную эмоцию после внушения. (%) |
| Уныние | Ирония | 18 | 74 |
| Ужас | Внимание | 0 | 10 |
| Презрение | Недовольство | 4 | 77 |
| Отвращение | Пренебрежение | 33 | 95 |
| Смущение | Почтение | 5 | 70 |
Как видно из этой таблицы, внушение оказывает на оценку эмоций большое влияние. Однако следует заметить, что не во всех случаях внушение воспринималось с одинаковой легкостью; в некоторых случаях оно почти единодушно отвергалось (например, когда лицо выражало ужас, а сообщалось, что это внимание).
Таким образом, словесное внушение, а, по-видимому, также и внушение, содержащееся в самой ситуации, не полностью определяют оценку выражения эмоций; здесь обнаруживаются большие индивидуальные различия (Лангфелд, цит. по: Woodworth, Schlosberg, 1955, с. 116).
Примером внушения, содержащегося в самой ситуации, может служить факт, установленный в экспериментах, проведенных в Брендисском университете (Maslow, 1962); в них одни и те же фотографии предъявлялись трем группам испытуемых, находящихся в трех разных помещениях. Одно из помещений было изысканно обставлено, второе вполне обычно, а в третьем были признаки беспорядка и запустения.
Оказалось, что, когда фотографии рассматривались в неубранной комнате, изображенным на них людям приписывались иные состояния, чем в том случае, когда они рассматривались в изысканно обставленной комнате.
Понимание языка эмоций требует не только знания общих норм выражения эмоций, типичных для данного общества. Оно требует еще способности и готовности анализировать специфический язык окружающих людей и обучаться ему.
Далеко не каждый хочет и может осуществить такой анализ и усвоить индивидуальные языки эмоций. Это обусловлено разными причинами. Одни чрезмерно сосредоточенны на собственной личности и поэтому неспособны замечать и правильно оценивать состояние других людей. У других невнимание к окружающим связано с чувством собственного превосходства.
У третьих такие затруднения в овладении языком эмоций объясняются чувством тревоги. Это может быть тревога, связанная с эмоциями других людей (если в прошлом опыте данного лица они были по преимуществу отрицательными), или тревога, связанная с собственными эмоциями и побуждающая данное лицо избегать всего того, что могло бы вызвать у него эмоции; вследствие этого человек не замечает проявления эмоций v других людей.
Встречаются, разумеется, и такие люди, которые не стремятся понимать выражения эмоций у других людей потому, что это им по той или иной причине выгодно.
Не только понимание, но и само выражение эмоций может вызывать затруднения.
Некоторые люди не умеют выражать эмоции потому, что не усвоили необходимых принятых в обществе форм выражения.
Другие люди боятся выдать свои собственные чувства. Это может быть страх перед утратой самоконтроля или боязнь порицания со стороны окружающих (боязнь быть скомпрометированным, отвергнутым или осмеянным).
Иногда бедность выражения обусловлена врожденными факторами. Считается, что степень экспрессивности определяется также и этнической принадлежностью.
Так, широко распространено представление о том, что американские индейцы очень сдержанны в проявлении своих чувств. Однако такое представление не соответствует действительности. При определенных обстоятельствах эти невозмутимые индейцы могут проявлять очень сильные эмоции, например, оплакивая смерть жены или ребенка.
То же самое можно сказать о китайцах или японцах, которых также считали очень сдержанными в выражения своих чувств. Но оказалось, что китайцы, воспитанные в других, культурах, могут стать столь же экспрессивными, как и европейцы.
В заключение следует сказать, что, хотя биологические и этнические факторы и нельзя исключать из числа детерминант выражения эмоций, решающее значение принадлежит процессу научения.
Иногда большая сдержанность в проявлении чувств бывает связана с усвоением норм поведения, господствующих в семье или вообще в непосредственном окружении ребенка.
Степень эмоциональной экспрессивности. Оказывает существенное влияние на характер межличностных отношений. Чрезмерная сдержанность приводит к тому, что человек воспринимается как холодный, равнодушный, высокомерный. В некоторых случаях это вызывает только удивление, в других порождает неприязнь и становится препятствием для установления нормальных отношений между людьми.
Можно думать, что развитие способности адекватно выражать свои чувства в соответствующий момент и с надлежащей интенсивностью является одной из главных проблем социального развития человека. Чрезмерная или недостаточная эмоциональная экспрессивность, ее неадекватность условиям один из важнейших источников конфликтов в межличностных отношениях.
Но эмоциональный процесс обусловливает формирование не только тех или иных выразительных реакций, но и более сложных, развернутых и продолжительных форм поведения эмоциональных действий.
