Три превращения духа

А для того, чтобы иметь возможность наблюдать страдание в деталях, они стараются быть рядом с нуждающимся и как-то помогать ему. Я даже выработал такое правило: делись только радостью и с друзьями, и с врагами. Друг порадуется, враг огорчится. Ницше предупреждает и благодетелей: Паразит живет за счет других с тайным озлоблением против тех, от кого зависит. Он предупреждает соблюдать меру, совершая добродетельные поступки: Стоит нам только на один шаг переступить среднюю меру человеческой доброты, так наши поступки вызывают недоверие. Добродетель покоится на посередине. Подарками не приобретаешь прав.

Кто приносит в дар великое, не встречает благодарности: ибо одаряемый обременен уже самим принятием дара.
Полузнание победоноснее законченного знания: оно знает вещи более простыми, чем они есть в действительности, и это делает его мнение более понятным и убедительным. Эту цитату Ницше япривожу для первооткрывателей. У них часто бывают неврозы.

Они возмущаются тем, что их не понимают, а приветствуют невежд. Мне этой фразой хочется успокоить начинающих психотерапевтов, которые осваивают сложные личностно ориентированные методики. Не переживайте, если ваши слава и заработки несравнимо меньше, чему А.Чумака, А.Кашпировского, экстрасенсов и биоэнергетиков, ибо... (прочитайте начало абзаца).
Следующий отрывок почти полностью соответствует духу и стратегии трансактного анализа.
Три превращения духа называю я вам: как дух становится верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев.
Много трудного существует для духа, для духа сильного ивыносливого, который способен к глубокому почитанию: ко всему тяжелому и самому трудному стремится сила его.
Что есть тяжесть? - вопрошает выносливый дух, становится, как верблюд, на колени и хочет, чтобы хорошенько навьючили его.
Что есть трудное? - так вопрошает выносливый дух; скажите, герои, чтобы взял я это на себя и радовался силе своей.
Не значит ли это: унизиться, чтобы заставить страдать свое высокомерие? Заставить блистать свое безумие, чтобы осмеять свою мудрость?
Или это значит бежать от своего дела, когда оно празднует свою победу? Подняться на высокие горы, чтобы искусить искусителя?
Или это значит: питаться желудями и травой познания и ради истины терпеть голод души?
Или это значит: больным быть и отослать утешителей изаключить дружбу с глухими, которые никогда не слышат, чего ты хочешь?
Или это значит: опуститься в грязную воду, если это вода истины, и не гнать от себя холодных лягушек и теплых жаб?
Все самое трудное берет на себя выносливый дух: подобно навьюченному верблюду, который спешит в свою пустыню, спешит и он и свою пустыню.
Но в самой уединенной пустыне совершается второе превращение: здесь львом становится дух, свободу хочет он себе добыть и господином быть в своей собственной пустыне.
Своего последнего господина ищет он себе здесь: врагом хочет он стать ему и своему последнему богу, ради победы хочет бороться он с великим драконом.
Кто же этот великий дракон, которого дух не хочет более называть господином и богом? Ты должен называется великий дракон. Но дух льва говорит: Я хочу.
Чешуйчатый зверь ты должен, искрясь золотыми искрами, лежит ему на дороге, и на каждой чешуе его блестит, как золото ты должен.
Тысячелетние ценности блестят на этих чешуях, и так говорит сильнейший из драконов: Ценности всех вещей блестят на мне.
Все ценности уже созданы, и каждая созданная ценность - это я. Поистине я хочу не должно более существовать! Так говорит дракон.
Братья мои, к чему нужен лев в человеческом духе? Чему не удовлетворяет навьюченный зверь, воздержанный и почтительный?
Создать новые ценности - этого не может еще лев; но создавать свободу для нового созидания - это может сила льва.
Завоевать себе свободу и священное нет даже перед долгом - для этого, братья мои, нужно стать львом.
Завоевать себе право для новых ценностей - это самое страшное завоевание для духа выносливого и почтительного. Поистине оно кажется ему грабежом и делом хищного зверя.
Как свою святыню любил он когда-то ты должен; теперь ему надо видеть даже в этой святыне произвол и мечту, чтобы добыть себе свободу для любви своей: нужно стать львом для этой добычи.

Но скажите, братья мои, что может сделать ребенок, чего не мог бы даже лев? Почему хищный лев должен стать еще ребенком?
Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово самоутверждения.
Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух, свой мир находит потерявший мир.
Три превращения духа назвал я вам: как дух стал верблюдом, львом верблюд и, наконец, лев ребенком.
Много раз читал я этот отрывок своим ученикам и пациентам икаждый раз был глубоко взволнован. В аудитории наступало какое-то особое молчание, нечто вроде нирваны. И мне уже не надо было долго объяснять, что такое Родитель, Взрослый и Дитя.

Становилось ясно, какого дракона вырастил каждый в самом себе, что необходимо мужество льва, чтобы убить этого дракона, чтобы сказать самому себе: Долой ты должен, да здравствует я хочу! и найти свой мир.
А теперь некоторые цитаты из Ф. Ницше почти без комментариев.
Наши недостатки суть наши лучшие учителя. Исправляя их, мы растем.
Актеры гибнут от недохваленности, настоящие люди от недолюбленности.
Никто не говорит более страстно о своем праве, чем тот, кто вглубине души сомневается в нем. Привлекая на свою сторону страсть, он хочет заглушить разум и его сомнения: так он приобретает чистую совесть и успех у ближних. Хорошее правило!

Следует помнить указание З.Фрейда, что голос интеллекта тих.
Преимущество плохой памяти состоит в том, что одними и теми же хорошими вещами можно несколько раз наслаждаться впервые.
Когда имеешь многое вложить, у дня находится много карманов. Я заметил, что суета и нехватка времени - признак пустоты.
Зависть и ревность суть срамные части человеческой души. Очень меткое замечание. Это не просто душевные качества.

Это признаки болезни, если не настоящей, то будущей.
Кто направляет страсть на дела, тот отнимает много огня усвоей страсти к отдельным личностям. Хороший совет тем, кому не везет в любви. Займись делом.

Франкл и Овидий считали это лучшим лекарством от неудачи в любви.
Удовольствие принадлежит полузнающим. Правильно. Знающие наслаждаются!
Лесть - снотворное, которое, если не усыпляет, еще более укрепляет в бодрствовании. Блестящая мысль! Давайте укрепляться в бодрствовании, когда нам льстят. Я придумал психологическое лекарство от лести.

Когда мне льстят (Михаил Ефимович, какой вы чудесный доктор!), я отвечаю следующим образом: Спасибо за комплимент! Ядогадываюсь о том, что вы принесли мне подарок истесняетесь его вручить. Не смущайтесь. Я готов его принять! Или: Что это вы вдруг стали меня хвалить?

Наверное, подарок принесли? Обычно после такой реплики Лиса Патрикеевна смущается. В этот момент можно добавить: Вот видите, какой я проницательный!

Ведь не ошибся! Думаю, что, если бы Ворона прошла у нас психологическую подготовку, Лисице не удалось бы выманить у нее сыр. Она спрятала бы сыр под крыло, а после этого каркнула.
Неуверенные в общении люди пользуются всяким случаем, чтобы показать перед обществом на ком-нибудь, кто их ниже, свое превосходство с помощью насмешек.
Ирония уместна лишь как педагогическое средство в общении учителя с учениками. В других случаях ирония - это бесчинство. Кроме того, привычка к иронии портит характер, она постепенно придает ему черту злорадного превосходства... Мне довелось обследовать ироничных людей и насмешников. В глубине души у них тревога и депрессия.

Ведь они фактически ничего не создают, а их насмешки помогают усовершенствоваться тем, над кем они иронизируют. Не бойтесь насмешников, применяйте принцип амортизации, соглашайтесь со всеми их выпадами, как это делал Швейк. Когда его называли идиотом, он тут же соглашался с этим, ставя в неловкое положение обидчика.

Об этом я рассказал в книге Психологическое айкидо.
Мало найдется людей, которые, затрудняясь в материале беседы, не выдали бы тайны своего друга.
Гораздо приятнее обижать и просить потом прощение, чем быть обиженным и даровать прощение.
Кто всегда прислушивается к тому, как его оценивают, будет всегда огорчаться.
Если бы не существовало любопытства, люди мало бы делали для блага ближнего. Любопытство под именем долга исострадания втирается в дом несчастного или нуждающегося.
Есть две формы дружбы: круг и лестница. Долго не мог понять, в чем дело. Потом как-то пробило.

Круг - это когда все время одно ито же, лестница - это тогда, когда прогресс. С моей точки зрения, дружба - это только лестница.
Долгие и великие страдания воспитывают из человека тирана. Удивительно точно! Джинн, пересидевший в своей бутылке, предложил своему спасителю выбрать не блага, а только форму смерти.
Люди качества стремятся к малому.
Когда спариваются скепсис и томление, возникает мистика.
Побороть свой аффект - значит в большинстве случаев временно воспрепятствовать его излиянию и образовать затор, стало быть, сделать его более опасным.

Содержание раздела