Я не могу загипнотизировать вас

Соответственно ей было сказано довольно бесцеремонно, даже грубо: “Давайте выясним все с самого начала. Три врача, все трое - хорошие специалисты, такие, как и я, много работали с вами. Они нашли, что вы слишком сопротивляетесь гипнозу, что и я найду тоже. Поэтому давайте будем понимать это с самого начала”.

Затем с явно другими интонацией и тоном речи ей было сказано следующее в виде предложения, состоящего на двух частей: “Я не смогу загипнотизировать вас, только вашу руку”.
В явном замешательстве она сказала: “Не можете загипнотизировать меня, только мою руку? Я не понимаю, что вы имеете в виду?”
Снова ей было сказано, явно подчеркивая слова и медленно: “Это именно точно то, что я имею в виду. Я не могу загипнотизировать вас”. Потом мягким тихим голосом я добавил быстро, как будто это было одним словом: “Только вашу руку, смотрите”.
Когда я говорил слово “смотрите”, я осторожно “поднял” ее руку руку вверх, прикосновение моих пальцев служило только для придания руке направленного вверх движения, а не для фактического поднятия руки. Осторожно я убрал свои пальцы, оставив ее руку в каталептическом положении, висящей в воздухе. Так как она следила за тем, как поднимается вверх ее рука, я вздохнул, сказал мягко: “Просто закройте глаза, глубоко вдохните, крепко, глубоко засыпайте, и когда вы это сделаете, ваша левая рука медленно опустится на бедро и останется там на все то время, пока вы крепко и спокойно спите до тех пор, когда я скажу вам проснуться!”
Через пять минут после того, как она вошла в кабинет, она оказалась в глубоком и, как выяснилось потом, сомнамбулическом трансе. Что же случилось? Женщина отчаянно хотела вылечиться, проехала длинное расстояние, чтобы найти выздоровление в ответ на повторный совет; она пришла, явно настроившись против обычных ритуальных и других методов, которые она наблюдала, слышала и понимала. Согласившись и примирившись, она вдруг слышит, как я

говорю ей четко и понятно: “Я не могу загипнотизировать вас”, а потом добавляю тихо, осторожно и быстро, пока она еще находится в доверчивом настроении, непонятные три слова как бы на одном дыхании: “Только вашу руку”.
Таким образом, то самое, что она пришла доказывать, было уже подтверждено, вопрос был уже закрыт. Мы были в полном согласии, ее цель, состоящая в том, что ее нельзя загипнотизировать, была уже выполнена, ее противодействие гипнозу стало ненужным, бесполезным. Но эти три непонятные слова: “Только вашу руку”, поставили перед ней вопрос, который смутил ее: “А что это значит?” Тем самым она буквально была вынуждена просить какого-то объяснения. Было дано подтверждение с обдуманной интонацией, и, в то время как ее разум был еще восприимчив, быстро добавлены еще четыре слова, четвертым словом была команда “Смотрите!” С раннего детства мы учимся интерпретировать некоторые тактильные стимулы в значении сдвигаться”, и она так же автоматически отреагировала на такое тактильное стимулирование.

Этого она не могла понять, у нее не бьшо противодействия этому, и она смогла увидеть свою руку, поведение которой она также не могла понять. Да ей и не было дано такой возможности. Выявление гипнотической реакции легко привело к другой реакции, каталепсии, расширению зрачков, а потом был выдан весь набор всесторонних внушений, чтобы закрепить глубокий транс и сохранить его.
Гипнотерапия и психотерапия были применены к этой пациентке, и успех был достигнут феноменально быстро по той простой причине, что ей не дали поставить свою сопротивляемость между собой и лечением, и она была поставлена в ситуацию, объективно испытывающую эту сопротивляемость. Это бьшо начато почти сразу же, когда автор заявил: “Теперь мы можем перейти к лечению и больше не тратить время на вопрос, ответа на который ни вы, ни я не знали, но на который вы так легко нашли правильный ответ, а именно, что вы сможете создать глубокое состояние
транса и поддерживать его и что вам теперь не нужно сопротивляться”.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Из вышеприведенных описаний и примеров можно сделать заключение, что метод путаницы представляет собой использование игры слов или сообщений одинакового типа, которые постепенно вводят путаницу, замешательство в вопрос, рассматриваемый пациентом и врачом, тем самым ведя к запрещению обычных ответов, реакций и, следовательно, к накапливанию необходимости дать ответ. Это напоминает детские словесные игры: “Я здесь, а тебя здесь нет, и Нью-Йорк не здесь, поэтому ты, должно быть, в Нью-Йорке, поскольку ты там, а не здесь, и Нью-Йорк там, а не здесь”.
Начав с этих элементарных понятий, автор добавил к игре слов модификацию кажущихся противоречивыми или неуместными бессвязных замечаний, непоследовательных реплик и идей, сообщаемых различными образами, и каждое из них вне контекста является простым разумным утверждением, которое само по себе завершено и многозначаще. В контексте такие сообщения, сделанные выразительно, становятся мешаниной, казалось бы, достоверных и в какой-то степени связанных идей, которая заставляет субъекта сделать попытку скомбинировать их в единое целое, на которое можно было бы дать ответ. Но быстрота, с которой делаются эти сообщения, не дает субъекту действительно понять их, тем самым исключая ответ и реакцию на них и дает в результате состояние смущения и чувство безысходности.

Это вызывает необходимость в какой-то более четкой и понятной мысли. Когда возникает такое состояние, гипнотизер предлагает четко выраженную, легко понимаемую мысль, которая сразу же схватывается субъектом и служит для пробуждения определенных ассоциаций в уме субъекта. И в этом процессе гипнотизер выдает неуместные замечания и непоследовательные реплики, как бы имеющие какое-то уместное значение, тем

самым увеличивая замешательство. Такого сорта вещи в определенных ситуациях представляют собой форму юмора, как в детской загадке: “Две утки впереди одной утки, две утки позади одной утки и в середине одна утка. Сколько уток всего?” Даже те из моих товарищей по играм, которым я задавал эту загадку, и кто знал, что ответ-три утки, почувствовали бы себя безнадежно запутанными, если бы я к этой загадке подставил такую фразу: “Конечно, вы должны помнить, что они находятся за дверью с левой стороны!” А для тех, кто не знал ответ и кто сражался с этими двумя утками и одной уткой, эта дверь с левой стороны часто становится непреодолимым барьером к нужному ответу, как результат естественной тенденции согласовывать это неуместное замечание с самой задачей.
: В русском языке тоже есть несколько шаблонов, которые позволяют быстро запутать собеседника. К таковым относятся: цифры и счет, дни недели, понятия “знание - не знание”, “запоминать - забывать”... Сид Розен пишет, что Эриксон любил цитировать Вилла Роджерса: “Нам создает проблемы не то, чего мы не знаем.

Нам создает проблемы то, что оказывается не таким, каким мы его знаем”. И Эриксон обычно добавлял: “То, что мы знаем, но не знаем о том, что мы это знаем, создает нам еще большие проблемы”. Я думаю, что это тоже прекрасный фрагмент метода путаницы.
.. .Когда Тая, Алла и Наташа возвращались из Смоленска, им в вагоне попался очень надоедливый проводник. Однажды на перроне он, как обычно, начал приставать с вопросами. “Скажите, - спросил он Таю, показывая на Аллу. - Это ваша дочь?” “Да”, - ответила Тая, хотя это вовсе не так. “А сколько ей лет?” - поинтересовался проводник. “Восемнадцать”, - ответила Тая. “А вам?”, - не отставал проводник. “А мне - тридцать два”, - ответила Тая. - “Подсчитайте, в каком возрасте я ее родила. Но когда будете считать, учтите, что это - моя старшая дочь, и на самом деле ей двадцать восемь, а мне - сорок”.

Больше проводник не задавал вопросов до самого конца пути...
Уже в описании метода путаницы можно заметить элементы того метода наведения транса, который Гриндер и Бан-длер позже назвали “разрывом шаблонов”. Смысл его в том, что, если прервать поведенческий шаблон, который человек многократно с уверенностью производил в своей жизни, у него наступает состояние замешательства, повышенной внушаемости, что можно использовать для быстрого наведения транса или сразу утилизировать прямой инструкцией. Единственная сложность здесь в том, что нужно заранее хорошо обдумать содержание вашей краткой инструкции, которую вт дадите пациенту или партнеру, после того как вызовете у него состояние замешательства.
В “Формировании транса” описан разрыв шаблона рукопожатия. В свое время у меня был в репертуаре такой прием работы с сопротивляющимися трансу пациентками - я говорил: “Знаете, в ходе работы мне иногда нужно будет прикасаться к вам... И будет иметь значение, к какому участку тела я прикоснусь...

Можно прикоснуться к вашей груди?” Обычно на это следовал испуганный ответ: “Да!” и пациентка входила в транс (смех в зале).

Содержание раздела

Главная сайта