d9e5a92d

Я - сангвиник


"Я - САНГВИНИК1
...Пока Д. С. ведет прием, разгребаю письма.
"Здравствуйте, В. Л. пишу вам как психиатору и пуб-лецисту..."
Приходится наводить орфографическую косметику. Попытаемся сохранить хотя бы кое-что из стилистики.
"...Для начала я должен описать кратко свою жизнь, чтобы понять свою существенность.
По характеру я - сангвиник. Мне говорят, что у меня
есть талант, который я хороню заживо, но суть дела не в этом. Сначала об обстановке...
Мать у меня женщина тихая, и если бы не порок сердца да ссоры с отцом из-за всякой ерунды, она бы не расстроила нервы... Я с детских лет был довольно правдивым и честным. За первые семь лет только два раза подрался. Один раз мне исцарапали лицо, это ерунда, я тоже не остался в долгу, хотя ревел от злости на себя.

Но второй случай... Лица того мальчишки не помню, но помню горку, крик, кровь на лбу... Помню, как он дразнил меня и валял, доведя до критерия злобы. Помню бегущую фигурку в свитере и штанах...

Он остановился около горки, и в этот миг на глаза мне попалась гармошка, вернее, ее обломок, и я швырнул им в него. Меня ругала воспитательница, била по губам за то, что я назвал ее дурой.

Била она меня и раньше. После этого случая я презирал ее.
Пошел в школу... Прошло два года, и началась полоса неудач. Я попался на воровстве, да-да. Случилось это так.

Я пошел за молоком, взяв бидон и сумку. Разливного молока не было, я взял бутылочное и вылил в бидон, а бутылки положил в сумку. Подошел к кассе.

Кассир-контролер спросила, что у меня в бидоне. Я ответил, что молоко, она меня отпустила, но спохватившись, остановила. Посмотрела в сумку и увидела бутылки.

Не знаю почему, я сказал, что купил в другом магазине... Возможно, потому, что мечтал объесться мороженым, а возможно, потому, что она сказала, что я вор, я пытался защититься...
С этого дня отношения в семье изменились. Меня стали бить.

Били жестоко, но я все равно делал все наперекор, воровал деньги из шкафа, пряники, пирожные в магазинах. Перешел в другую школу. Здесь вот и началось.

Все беды - игра на деньги...
Я дружил с одной девчонкой, но дружбу она выжгла в сердце моем раскаленным кинжалом. Началось это так: мы играли на улице, и она ударила меня резиновыми прыгалками, когда я сказал, что она не поборет меня. Я хотел ударить ее, но что-то меня остановило, не смог... Обозвала меня дураком и ушла.

Дома отец сказал, что я сам виноват. Мост, соединявший меня с ним, раскололся. Я потерял Веру в него... Позже, играя с той же девчонкой, я случайно ее ударил.

Прибежала ее мать, крича, что у нее синяк, чуть не до крови. Меня
жестоко избили. А на другой день она заявила, что ей ни капли не было больно... В тот день термоядерным взрывом уничтожены мосты между мной и моими родителями.

Между нами теперь каменная пропасть, голые скалы!!!
Дела в школе обстояли еще хуже. Не знаю, за что меня били. Из меня сделали козла отпущения, это продолжалось 6 лет... Хотел уехать на север сплавлять лес.

Трудно, знаю!.. В комиссии по делам несовершеннолетних мне сказали, что все устроится.

А через два дня пришли к нам домой из горисполкома и спросили, почему у непьющих родителей такой сын, не глупой ли я...
После нового года со мной случилось то, что должно было случиться. Из меня снова хотят сделать козла отпущения, но я уже никого и ничего не боюсь. Теперь если я стану драться, то я убью того, с кем буду драться.

Он будет бить меня не один, но что-то говорит мне, что я его убью, мой организм и подсознание знают об этом. Не хожу в школу 10 дней. Не боюсь убийства, нет! Я боюсь другого: испачкать руки об эту мразь.

Нет, я не сумасшедший, я никогда не болел ни одним психическим заболеванием. Я сангвиник.
Сижу и думаю: печка прогорела. И тут же ответ: ну и черт с ней, жизнь горит...

ВЫ ДОЛЖНЫ ПОНЯТЬ".
МАЛЫЙ И БОЛЬШОЙ МИР (Перевод с детского)
Помните ли?
Сперва эта кроватка была слишком просторной, потом как раз, потом тесной, потом ненужной.
Но расставаться жалко...
И комната, и коридор были громадными, полными чудес и угроз, а потом стали маленькими и скучными.
И двор, и улица, и эта вечная на ней лужа, когда-то бывшая океаном, и чертополох, и три кустика за пустырем, бывшие джунгли...


Помните ли времена, когда травы еще не было, но зато были травинки, много-много травин, огромных, как деревья, и не похожих одна на другую? И сколько по ним лазало и бродило удивительных существ - такие большие, такие всякие, куда они теперь делись?
Почему все уменьшается до невидимости?
Вот и наш город, бывший вселенной, стал крохотным уголком, точкой, вот и мы сами делаемся пылинками... Куда все исчезает?
Может быть, мы куда-то летим?
Отлетаем все дальше - от своего мира - от своего уголка - от себя...
...Тьмы, откуда явился, не помню.
Я не был сперва убежден, что ваш мир - это мой мир: слишком много всего... Но потом убедился, поверил: этот мир - мой, для меня.

Он большой, и в нем есть все, что нужно, и многое сверх того. В нем можно жить и смеяться - жить весело, жить прекрасно, жить вечно!
Если бы только не одна штука, называемая "нельзя"...
ЭТОТ МИР НАЗЫВАЛСЯ ДОМОМ. И в нем были вы - большие, близко-далекие, и я верил вам.
Никого не было между нами - мы были одно.
А потом что-то случилось. Появилось ЧУЖОЕ.
Как и когда - не помню; собака ли, с лаем бросившаяся, страшилище в телевизоре или тот большой, белый, схвативший огромными лапищами и полезший зачем-то в рот: "А ну-ка, покажи горлышко!"
Вы пугали меня им, когда я делал "нельзя", и я стал его ждать, стал бояться. Когда вы уходили, Дом становился чужим: кто-то шевелился за шкафом, шипел в уборной...
Прибавилось спокойствия, когда выяснилось, что Дом, мир мой и ваш, может перемещаться, как бы переливаться в Чужое, оставаясь целым и невредимым,- когда, например, мы вместе гуляли или куда-нибудь ехали. С вами возможно все!

Чужое уже не страшно, уже полусвое.
Как же долго я думал, что мой Дом - это мир единственный, главный и лучший - Большой Мир! А все Чужое - пускай себе, приложение, постольку поскольку...

Как долго считал вас самыми главными и большими людьми на свете!
Но вы так упорно толкали меня в Чужое, отдавали ему - и Чужого становилось все больше, а вас все меньше.
Когда осваиваешься - ничего страшного, даже без вас. Есть и опасности, зато интересно. Здесь встречали
меня большие, как вы, и маленькие, как я, и разные прочие.
Говорили и делали так, как вы, и не так...
Школа моя - тоже Дом: строгий, шумный, сердитый, веселый, скучный, загадочный, всякий - да, целый мир, полусвой, получужой. Среди моих сверстников есть чужие, есть никакие и есть свои.

Я с ними как-то пьянею и забываю о вас...
Почему мой Дом с каждым годом становится все теснее, все неудобнее, неуютнее?
Почему вы год от году скучнеете?
Да вот же в чем де™о наш Дом - это вовсе не Большой Мир, это маленький! Только один из множества и не самый лучший...
Вы вовсе не самые большие, не самые главные. Вы не можете победить то, что больше вас, вам не увидеть невидимого. Вы не можете оградить меня от Чужого ни в школе, ни во дворе, ни даже здесь, дома, вон его сколько лезет, чужого - из окон, из стен, из меня самого!..

А у вас все по-прежнему - все то же "нельзя" и "давай-давай"...
Не самые большие - уже перегнал вас, не самые сильные, не самые умные. Это все еще ничего, с этим можно... Но знали бы вы, как больно и страшно мне было в первый раз заподозрить, что вы и не самые лучшие. Конец мира, конец всему...

Если мне только так кажется, думал я, то я изверг и недостоин жизни. Если не вы, давшие мне жизнь, лучше всех, то кто же?

Если не верить вам, то кому же?..
Значит, полусвой и вы?.. Где же мой мир, мой настоящий Дом?
Где-то там, в Большом Мире?..
Но как без вас?
Я еще ничего не знаю и ничего не умею, а Большой Мир требователен и неприступен; все заняты и все занято - в Большой Мир надо еще пробиться, в Большом Мире страшно...
У меня есть друзья, но они будут со мной лишь до той поры, пока не найдут своего Дома, мы в этом не признаемся, но знаем: мы тоже полусвой.
„А вы стали совсем маленькими - невидимыми: потерялись.
Я ищу вас, родные, слышите?.. Ищу вас и себя...
Чертополох и три кустика за пустырем...
Испорченный телефон
О трудных родителях

Дураков среди них не больше, чем среди взрослых
- Ты маму любишь?
- Угу. (Раз в день люблю, пять раз не люблю.)
В сравнении с тем, как обычно многословны родители в рассказах о детях и о себе, дети - великие молчальники.
И не потому, что им нечего рассказать. Потому что некому.
Перед ликом врача младшие трепещут, средние смущаются, старшие замыкаются. Как докажешь, что ты не в сговоре?
Ответствуют, как приличествует, и могут считать, что искренне...
Узнать, как ребенок относится к взрослым, можно отчасти по его поведению, глазам и осанке, отчасти по играм, рисункам, тестам и прочим косвенным проявлениям, но только отчасти. Кое-какую информацию можно было бы почерпнуть, имей мы незримый доступ к детским компаниям; но даже если бы наша познавательная техника и шагнула столь далеко, мы, боюсь, оказались бы в научном смысле разочарованными.



Содержание раздела