Россия землевладельческая
Вот теперь мы можем вернуться к русским собственникам и владельцам земли и рассмотреть их эволюцию с экономической точки зрения, то есть с точки зрения производственных отношений.
Процесс окняжения и позже обояривания общинных земель также оказался длительным, как и процесс закрепощения крестьян. Начался он в IX веке, но скажу сразу, что в России так и не стал всеобщим принцип нет земли без сеньора, который победил во Франции еще в XII веке. В России всегда находилась (и сейчас находится) ничейная земля которую при крайней
*Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991.
С. 258259.
** Существует мнение, что крепостное право пришло к нам с Запада под воздействием Польши. (См.: Экономика русской цивилизации. М.: Родник, 1995. С. 25.) Не исключая такого воздействия, думаю, что это сильное преувеличение.
Крепостничество результат объективных внутренних процессов.
*** Слово национальное не вполне корректно, если речь идет о периоде до образования централизованного Московского государства. необходимости можно захватить на основании заимки. Вольная, захватная форма трудового землевладения характерная черта русской аграрной истории.
Уже в XIXII веках наблюдается рост княжеского и боярского вотчинного хозяйства. Вотчина это наследственная частная земельная собственность княжеско-боярского сословия Руси. Вотчинные земли заселены крестьянскими общинами, обязанными различными повинностями в пользу собственников земли.
При этом большинство крестьян смердов остается лично свободными.
Формы мобилизации земель в руках князей и бояр отличаются многообразием: от простых захватов в ходе войн и насильственного отторжения земли у провинившихся общинников до присвоения выморочных земель свободных смердов. Например, Русская правда говорит о том, что если у смерда нет сыновей, то его землю наследует князь. Если у смерда есть дочери, они наследуют лишь часть земельного наследства, остальное все равно переходит к князю.
Если же дочь замужняя женщина, то она не получает ничего. Личная воля завещателя в XI веке ничего не значит. Князь пока рассматривается как всеобщий отец (именно так переводится первоначальный смысл слова князь на русский язык), а все княжество как единый большой семейный союз, где отец верховный собственник всей недвижимости. Другой формой приобретения земли становится добровольная отдача земли князю или боярину в обмен на защиту от притязаний других претендентов. Таким образом и возникала российская форма вассалитета.
В любом случае крестьяне попадали в различные формы зависимости от землевладельца и обязаны были рентными платежами, преимущественно натуральными: собственным трудом или продуктами, частью своего урожая. В ранних периодах эта рента собиралась князем бессистемно и не нормировано в виде сакральных подношений и дани во время полюдья объезда покорных племенных образований. Князь Игорь попытался ввести своей волей нетрадиционные поборы и поплатился за это жизнью.
Его жена Ольга, примерно наказав виновников смерти мужа, восстановила в 946 году старинный обычай дани, но с фиксированными нормами.
К моменту распада Киевской Руси* князья уже давно раздавали в наследственную собственность вотчины своим приближенным из присвоенного ранее земельного фонда. В удельный период эта практика участилась.
Быстро росла и земельная собственность православной церкви преимущественно за счет пожалований князей, бояр, дружинников и даже крестьян, в том числе и на помин души. Этот процесс начался со второй половины XI века и продолжался практически в течение всего периода раздробленности. Нелишне напомнить, что монастырские и архиерейские церковные земли тоже были населены крестьянами.
К середине XII века князья не вполне строго, но различают волости, в которых они выступают в качестве главы правящей феодальной иерархии земельных собственников, и земли собственные, отчины, подобные европейскому домену, в которых они становятся непосредственными
* Обычно это событие относят к 1169 году, когда Киев пал жертвой междоусобиц и был разграблен, а суздальский князь Андрей Боголюбский отказался от титула Киевского Великого князя. Землевладельцами*. Этот перелом произошел при правлении суздальского князя Всеволода Большое Гнездо (1176 1212), фактического верховного правителя Руси. До него княжества считались общим достоянием княжеского рода, а их непосредственные правители временными владельцами по очереди.
Очередь по лествичному обычаю шла ломаной линией: от старшего брата к младшему брату, потом к старшему племяннику, младшему племяннику, снова к младшему дяде и т. д. Всеволод изменил регламент владения: теперь княжество передавалось от отца к сыну как наследственное владение по личному распоряжению владельца. Это был переворот. Если раньше княжеские владения назывались волостями или наделками, что означало временное владение, то теперь вотчинами и уделами, то есть постоянным и наследственным владением**. Таким образом ликвидировалось последнее наследие родового строя собственность княжеского рода.
Теперь удел стал рассматриваться как собственность самого князя, а не его рода. После смерти Всеволода его владения распались (по его же распоряжению) на 5 уделов, а при внуках на 12.
Окняжение общинных земель продолжалось и позже в XIV и XV веках. Иван I Калита (13251340) и Василий II Темный (14251462) добрались до черных (принадлежащих свободным общинам) земель Северо-Востока Руси. Иван Калита не только присоединял, но и покупал земли удельных князей.
Земля становилась товаром, что тоже способствовало ее мобилизации в княжеских руках.
Именно сосредоточение огромных массивов земли в руках отдельных, прежде всего Великих Московских, князей и позволило приступить к действительно феодальной форме распоряжения еюк раздаче в условное держание. Пионером и в этой области стал Иван I. Сохранился документ, из которого следовало, что некто Борис Ворков будет владеть селом на основании службы князю***. Так в России, на 600 лет позже, чем в Западной Европе, появилась бенефициальная форма условного землевладения.
Это обстоятельство постепенно привело к тому, что в зависимость от службы на собственника земли единственной устойчивой формы собственности в дотоварном мире попадают не только крестьяне, но и все слои населения, даже привилегированные. Прав был М. М. Сперанский, когда писал: Вместо всех пышных разделений свободного народа русского на свободнейшие классы дворянства, купечества и проч., я нахожу в России два состояния: рабы государевы и рабы помещичьи. Первые называются свободными только по отношению ко вторым, действительно же свободных людей в России нет, кроме нищих и философов****.
К концу XIV столетия в России сложились две формы земельной собственности.
1. Вотчина (европейский аналог аллод). Земля находится в полной безусловной собственности владельца. Источник возникновения: заимка, сохранившаяся с древнейших времен; пожалование от князя; купля и мена; давность владения (не менее 15 лет).
Основной субъект боярин, князь.
* Новосельцев А. П., Пашуто В. Т., Черепнин Л. В. Пути развития феодализма. М.: Наука, 1972.- С. 163-165
** Ключевский В. О. Сочинения. В 9-ти т. М.: Мысль, 1987. T.I.
С.336 338.
*** Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении, Пг.: Книга, 1922. Т.2.С.24.
**** Цит по: Ильин В. В., Панарин А. С., Ахиезер А. С. Реформы и контрреформы в России/Под ред. В. В. Ильина. М.: МГУ, 1996.
С. 185.
2. Поместье (европейский аналог бенефиции). Земля передается вышестоящим по иерархической лестнице феодалом в условное владение нижестоящему за службу без права отчуждения. Имущественные права ограничены.
Основной субъект помещик, дворянин.
Особый случай служилая вотчина: земля переданная князем за особые заслуги своему служилому вассалу в наследуемое владение.
Условное землевладение до Петра I не стало абсолютно господствующим, хотя в XV XVI веках распространилось повсеместно. Массовый прилив в Москву служилых князей и бояр тому доказательство. В первой половине XV века обычными стали договорные грамоты, по которым младшие князья лишались своих владений, если переходили на службу к другим князьям.
Во второй половине XV века сложился и обычай срочности пожалований в виде поместий (от 2 до 15 лет). Но появились и наследственные поместья, если сын наследовал должность отца, например, тысяцкого (европейский аналог феод). Характерно, что подобно тому, как крестьянин не имел права покидать своего боярина или дворянина, сам служилый князь, боярин или дворянин не имел права покидать службу вышестоящему князю. Иван III требовал от своих вассалов крестоцеловальную запись об отказе от отъезда. В 1504 году он прямо запретил отъезд служилых бояр и князей.
Если служилый феодал умирал без наследников, его имущество возвращалось великому князю.
XVI век это время относительной победы поместной системы. Естественно, что служилые феодалы предпочитали оброк барщине. Оброк пока оставался натуральным, а не денежным.
В 40-х годах в некоторых княжествах (Тверском, например) у помещиков сосредоточивалось пахотной земли больше, чем у вотчинников, в 2,5 раза. Тогда же
Русские бояре
начался перевод крестьян на денежный оброк, что свидетельствует о некотором развитии товарно-денежных отношений.
Бурный рост поместного условного землевладения начался при Иване Грозном (15331584). В условном землевладении царь видел орудие борьбы с сепаратизмом удельных князей. В 1550 году царь особым указом отобрал 1050 детей боярских, своих лучших слуг, и раздал им поместья в московском уезде. В 1555 году был образован и специальный Поместный приказ, ведавший служилым землевладением. Дворяне становились привилегированным сословием в противовес боярам.
В 1557 году им была дана специальная льгота: пятилетняя рассрочка по всем долгам. Царь попытался было снизить для них ссудный процент (с обычных 20 до 10), но это ему не удалось.
1562 году произошло событие, которое лишало вотчинников их былой свободы: служилые князья не могли без разрешения царя свободно распоряжаться даже вотчинами, продавать их, передавать по наследству, в качестве приданого и отписывать на монастыри.
Окончательная победа над старой родовой аристократией была одержана в 1565 году с помощью опричнины. Это была, если можно так выразиться, большевистская победа: старых родовых землевладельцев, частью истребив занепокорство, согнали с их вотчин, переселили в другие места, превратив в помещиков, а их земли раздали новым служилым людям. Но царь не знал, что быстрые революционные методы изменения форм собственности всегда приводят к кризису в экономике. К 70-м годам XVI века страна была ввергнута в жесточайший экономический кризис.
Большая часть уездов московского центра пришла в запустение. Половина поселений превратились в пустоши. Крестьяне бежали на юг и, что удивительно, на север страны.
Не климат, а свобода привлекает их. Правильная паровая трехпольная система в земледелии вновь сменяется первобытной переложной. Вывоз, а фактически воровство крестьян друг у друга стали обычной нормой поведения русских феодалов.
Не помогали и указы о заповедных летах, запрещавшие переход крестьян от одного владельца к другому.
В год загадочной смерти Ивана Грозного* страна была окончательно разорена. В московском уезде не засевалось 5/6 пашни. По всей стране прокатилась волна народных выступлений.
Не помогло и обеление (освобождение от податей) в 1591 году части пашни служилых людей царем Федором Ивановичем. Отчаянные попытки Бориса Годунова (15981605)
* Возможно, что он был отравлен или задушен своими приближенными.
спасти положение (вплоть до выдачи народу продуктов питания и денег из царской казны) не принесли результата. В стране разразился ужасающий голод. Началось первое в истории России
Смутное время (16051613). Успокоение, пришедшее в страну вместе с избранием на царство в 1613 году Михаила Романова (16131645), позволило российской экономике довольно быстро оправиться от потрясений кризиса, иностранной интервенции и дворцовых переворотов. Восстановилось дворянское землевладение, причем первые Романовы предпочитали помогать и давать привилегии мелким служилым дворянам. В 1642 году царь Михаил окончательно запретил принимать в холопы разорившихся дворян и детей боярских.
В 1649 году Алексей Михайлович (16451676) в массовом порядке роздал малоземельным дворянам оброчные земли из государственного фонда. В результате правительственной помощи более 80 % всех служилых земель сосредоточились в руках рядовых мелкопоместных дворян.
Царь Михаил Романов
Однако уже во второй половине XVII века не очень заметно, но настойчиво проявилась тенденция превращения условного земельного владения в наследуемое и отчуждаемое владение. Это происходило и по воле царя, и путем обмена поместья на вотчину, и, судя по всему, явочным порядком при попустительстве властей. Во всяком случае, во второй половине века средние размеры поместий сокращались (примерно на 18 %), а средние размеры вотчин возросли (почти на 62 %!)*. С 1674 года само правительство стало продавать из казны поместья в вотчину.
Стала очевидной и другая неприятность: хозяйство на поместной земле велось из рук вон плохо.
В результате мы можем констатировать: в России период феодализма, хотя бы частично напоминающий классические его формы, был недолог. Я датирую этот период в связи с развитием условных форм землевладения с середины XIV века до середины XVII века**.
* Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении. Пг.: Книга, 1922.- Т.5.- С. 37.
** Европейский феодализм классического типа продержался по крайней мере в три раза дольше почти тысячу лет.
Что же было дальше? При регентстве Софьи в 1684 году наследование поместья уже меньше связывалось с государственной службой: поместье делилось между сыновьями, даже если они не достигли служебного ранга отца. Петр I (16821725) пытался спасти дворянские поместья от измельчания своим указом 1714 года о единонаследии, одновременно запретив отчуждать дворянскую недвижимость. Младшие дворянские дети устремились в столицы в поисках служилых мест, но очень скоро обнаружилось, что мест этих не очень много.
Попытки в 1714 и 1715 годах ввести денежное жалование чиновникам вместо поместного оклада успеха не принесли: денег в казне как всегда не хватало.
Не удалась попытка Петра сделать двадцатипятилетнюю службу для дворян обязательной (1714). В 1722 году Петр ввел положение о шельмовании гражданской казни и конфискации имущества дворян, отказывающихся от службы. Табель о рангах, принятая в том же году, должна была способствовать вливанию свежей крови в дворянский организм. Но тщетно. Увиливания от службы стали обычным делом.
Были случаи, когда дворянские недоросли записывались в купеческое сословие, только бы не служить. Отступления от петровской политики недолго заставили себя ждать.
Уже в 1730 году Анна Иоанновна отменила указ о единонаследии: уж больно ограничивались права дворян; они даже для уплаты долгов и помощи родственникам не могли продать свое недвижимое имущество. Правда, она еще пыталась заставить всех дворян служить мерами сугубо российскими: например, издала в 1737 году указ об обязательном образовании дворянских детей и подготовке их к службе с шестнадцатилетнего возраста. Если к 16 годам дворяне оказывались необученными, то их определяли в матросы или солдаты и учили насильно. Совсем уж неграмотных, неспособных к гражданской службе, отсылали в войска рядовыми солдатами*. Строгости не помогали, и Петр III 18 февраля 1762 года Манифестом о вольности дворянской освободил дворян от обязательной службы.
Поместья, в связи с этим, потеряли условный характер и стали обычной частной собственностью, отчуждаемой и наследуемой независимо от службы.
Это был признак кризиса российского феодализма. Эффективность помещичьего хозяйства, основанного на крепостном труде, оказалась столь низкой, что уже тогда, при Екатерине II (17621796), вопрос об освобождении крестьян стал злобой дня. Во всяком случае, об этом достаточно свободно писалось в Трудах Вольного экономического общества в год его открытия (1765).
Надо было пережить несколько кризисных ситуаций и массовых голодовок, чтобы решиться на подготовку отмены крепостного права. В первой половине XIX века положение настолько усугубилось, что крепостным стало не по силам выплачивать положенные налоги. Напротив, правительство стало часто выплачивать пособия на прокормление голодающих крепостных. Есть свидетельства о том, что были сделаны неудачные попытки завести
* Столь высокая забота об образовании не должна приводить к преувеличению европеизации страны. Неграмотность, средневековые суеверия, религиозная нетерпимость были обычными явлениями среди дворянства. В век просвещения еще сжигали отступников от истинной веры.
Например, флотский офицер Возницын в 1738 году был сожжен на костре за принятие иудейской веры вместе с человеком, совершившим обряд обрезания.
общественные запашки с целью пополнения запасных хлебных магазинов*. Но коллективный труд оказался еще менее эффективным, земля плохо обрабатывалась, а урожаи едва возмещали семена**.
Кстати сказать, общинное землевладение вовсе не означает стремления крестьян к общему пользованию землей. Общинность в большинстве случаев они понимали как общее право на наделение каждого домохозяина отдельным участком земли. Обработка сообща и деление продуктов по труду никогда не были в обычае русского крестьянина.
Общественные работы , особенно когда они производились по указанию начальства, вызывали у крестьян отвращение и исполнялись только по принуждению***.
Первым симптомом неизбежных перемен было разрушение дворянской монополии на землю. В 1801 году Александр I (18011825) предоставил право всем свободным гражданам покупать незаселенную землю вне городов (то есть сельскохозяйственные угодья без крестьян). Есть свидетельства, что не только купцы, чиновники и государственные крестьяне становились землевладельцами, но даже крепостные ухитрялись становиться собственниками скупленных феодальных угодий****, возможно, что и через подставных лиц.
В 1803 году по Указу о вольных хлебопашцах помещики получили право отпускать на волю крестьян целыми имениями, наделив их землей. Бесславна была судьба этого указа. Во-первых, помещики не очень были настроены дать волю своим бесплатным работникам, ведь в России земля была дешева, а рабочая сила дорога.
За 20 лет после указа волю получили всего 0,3 % крепостных (47 тысяч человек)*****. Во-вторых, и сами крестьяне не очень стремились на волю. Во многих монографиях и учебниках упомянут так называемый парадокс Якушкина , описанный им самим.
Будущий декабрист И. Д. Якушкин решил освободить своих крестьян, правда, без земли. Но крестьяне отказались от такой свободы и после схода сказали своему барину: Ну так, батюшка, оставайся все по-старому: мы ваши, а земля наша******. Русские крестьяне оказались мудрее своего образованного владельца, они поняли, что нельзя создать островок свободы в море всеобщего рабства.
Очередной удар по дворянской земельной собственности попытался нанести выдающийся русский реформатор М. М. Сперанский в годы царствования Александра I. В феврале 1812 года в предвиденье неминуемой войны с Наполеоном, он ввел прогрессивный подоходный налог с дворянских имений. Налоговая ставка по нынешним временам была божеской: от 1 до 10 % годового дохода. Но дворяне не стерпели такогонаглого посягательства на их налоговый иммунитет со стороны поповского сына. Сопротивление было отчаянным.
Ни разу казна не собрала планируемой суммы налога, недоборы были столь огромны, что смысл в налоге исчезал. В 1819 году он был
* Вот где надо искать генетические корни колхозов!
** Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении. Пг.: Книга, 1922.- Т.10.- С. 39.
*** Экономика русской цивилизации. М.: Родник, 1995. С. 17.
**** Дружинин Н. М. Социально-экономическая история России. Избранные труды.- М.: Наука, 1987.- С. 115.
***** Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении. Пг. Книга, 1922,- Т. 10.- С. 44-45.
****** Аникин А. В. Путь исканий. Социально-экономические идеи в России до марксизма. М.: Политиздат, 1990.
С. 172.
Путь к освобождению крестьян был долог и тернист. Царизм на этот раз решил отказаться от привычного для России революционного стиля: сначала сделать, а потом думать. Крестьянская реформа готовилась неспеша и основательно. Сначала в 18161819 годах были освобождены без земли крепостные крестьяне Эстляндии, Курляндии и Лифляндии (около 825 тысяч человек). Затем, после восстания декабристов, Николай I (18251855), намереваясь хоть как-то гарантировать крестьянское землепользование, устанавливает минимальный размер крестьянского надела: 4,5 десятины**.
Он же запрещает продажу крестьян без семьи и без земли на вывоз, а также отдачу их в аренду на заводы.
В 30-е годы, которые считаются временем беспросветной реакции, продолжались некоторые послабления в отношении крепостных крестьян. Появились факты чрезвычайного обогащения крепостных предпринимателей, находящихся на оброке. Некоторые помещики даже отдавали свои имения в аренду собственным крепостным. В 1848 году крестьяне получают официальное право приобретать недвижимое имущество, в том числе землю.
Земледельческий журнал с удивлением отмечал в 1832 году, что крестьяне начали носить сапоги, менять по три картуза в год, пить чай и заводить самовары***.
В 1837 году была сделана попытка реформировать управление государственными крестьянами с перспективой облегчить их агротехническое, экономическое и финансовое положение (реформа П. Д. Киселева, министра государственных имуществ). В ходе реформы впервые было применено переселение малоземельных крестьян в заволжские районы страны.
* Его инициатор еще в марте 1812 года оказался в ссылке.
** Вообще-то надел немалый: одна десятина равна примерно 1,09 га. Представьте себе пять футбольных полей...
*** То, что в России было экзотикой, в Европе повседневным бытом и привычкой. К слову сказать, в Англии уже зарождалось мощное рабочее движение, которое через несколько лет организовалось в виде чартизма. В России же появилась особая крестьянская идеология вольности: пить и гулять, сколько душе угодно, не давая никому в поведении своем отчета. См.: Ахиезер А.С.
Россия: критика исторического опыта. М.: Изд-во ФО СССР, 1991. T.I. С. 204. В 1840 году право на волю получили посессионные рабочие.
Сразу на 103 посессионных фабриках закон был применен, и владельцы половины посессионных предприятий перешли на наемный труд*.
Но на этом фоне еще более вопиющим стало положение массы крепостного крестьянства. Крестьяне убегали и вымирали в буквальном смысле слова. За период с 1836 по 1851 год число помещичьих крестьян сократилось на полмиллиона человек (всего же в 1835 году крепостных было около 22,5 млн. человек)**.
Большой общественный резонанс вызвало предание суду в 1848 году предводителей дворянства двух уездов за допущение жестокого обращения помещиков с крепостными крестьянами. С 1838 по 1853 год было взято в опеку 592 имения за жестокость помещиков по отношению к крестьянам. Все шло к одному к освобождению крестьян.
Дело быстро продвинулось после позорного поражения России в Крымской войне 18531856 годов***. Александр II (18551881) впервые же месяцы своего правления заявил по поводу отмены крепостного права: Лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу. Сигнал был подан.
Шесть лет готовилась реформа. И свершилось:
19 февраля 1861 года крепостное право было отменено. В России началась новая эпоха.
Нетрудное и очень приятное дело преувеличивать степень цивилизационной развитости своей страны. Мы уже имели случай говорить, что история любой экономической системы столь богата и насыщена фактами, что можно найти доказательства любому тезису. Много здесь зависит просто от степени мастерства пишущего.
И мне хотелось бы убедить своих читателей (и учеников) в том, что в промышленном и торговом отношении Россия всегда стояла на передовых позициях. Я могу, например, подобрать факты отдельных технических изобретений в самые ранние периоды истории нашей экономики и на этом основании делать далеко идущие выводы. Но попробуем быть объективными.
И тогда убедимся в том, что нет смысла (да и оснований) преувеличивать или преуменьшать степень промышленной и торговой развитости нашей страны. Россия никогда не занимала первых мест в воображаемом рейтинге европейских и азиатских стран, но никогда и не плелась в хвосте мирового прогресса. Мы всегда находились (и сейчас пока находимся, несмотря ни на что) на прочных срединных позициях в экономическом развитии, достаточных для того, чтобы строить сотни городов, содержать многочисленную армию и не менее многочисленную аристократию и ее челядь, присоединять силой и уговорами одну территорию за другой к великой евроазийской империи, которую многие пытались разрушить, которую иногда удавалось разрушить, но которая всегда возрождалась могущественной и сильной.
Правда и то, что напитанная византийством, эта империя никогда не проникалась уважением к отдельной личности, никогда не брала на себя роль источника благосостояния для своих граждан, да никогда и не стремилась к действительно гражданскому обществу. Впрочем, говорить, что сами россияне от этого очень страдали, тоже нельзя: большинство из нас и не знает, что это такое гражданское общество*. Российская экономика всегда относилась к системам, характеризуемым как традиционные. Сделав оговорку по поводу не вполне заслуженного клейма отсталости, послушаем, что говорят о традиционной экономике современные ученые: Традиционная экономика характерна для стран, которые с позиции технократической цивилизации определяются как неразвитые; в действительности это первичный тип экономической системы, он существует в разных видах, так как основывается на обычаях, традициях, национальных культурных корнях. При этом используются разные формы и виды собственности.
Можно выделить ряд черт такой экономики: экономическая деятельность не воспринимается как первичная ценность; индивид принадлежит своей изначальной общности; экономическая власть соединена с политической. * Проверьте себя, уважаемый читатель! Вы знаете, что такое гражданское общество? И если вдруг знаете, насколько страстно желаете его? Традиционная экономика весьма устойчива.
Она с трудом поддается реформированию. Объяснение этому скрыто в природе такого общества. В условиях, когда личность не выделена из социальной общности и экономическая деятельность не признана как первичная ценность, стабильность общества поддерживается через защиту и воспроизводство данного статуса индивида. Переход к рыночному хозяйству западного типа связан с разрушением того, на чем базируется стабильность традиционного общества.
В итоге прежние условия стабильности разрушаются, а новые не создаются. Так осуществляемые реформы заранее обречены на провал*. Не очень радужные перспективы, не правда ли?
Как это принято в России, послушаем и иностранца, размышляющего о традиционных обществах в сравнении с обществами модернизующимися. С. Хантингтон пишет: Традиционные восточные общества осуществляли удачную модернизацию, если она не сопровождалась вестернизацией. Заимствования это не смена основ собственной цивилизации. Китай воспринял буддизм, но не стал индианизированным, напротив, произошла китаизация буддизма.
Лозунги: китайские знания для фундаментальных принципов, а западные знания для практического использования или японский дух, западная техника отвечают характеру восточных обществ. Примеры же Петра Первого и Мустафы Кемаля Ататюрка показывают возможность появления разорванных стран, не уверенных в своей культурной идентичности. Модернизация не требует вестернизации.
Напротив, порой она приводит к возрождению местных, туземных культур. Глобальное возрождение религии является прямым последствием модернизации, что особенно хорошо видно в мусульманском мире**.
Думается, что читатель уже догадывается о содержании этой главы.
