Влияние смешения рас на антропологические признаки

При обсуждении подобного влияния смешения рас на антропологические признаки нужно принять еще в соображение следующий, почти постоянно наблюдаемый факт. Женщина, сравнительно более доступная влиянию представителей более высокого развития, более высокой расы, редко снизойдет до представителя расы, считаемой ею за ниже стоящую. Помеси европеек с неграми крайне редки и принадлежат к случайным, можно сказать, эксцентричным явлениям, но негритянки и мулатки падки до европейцев.

Не обязательные, а совершенно свободные сношения между негритянками и европейцами не редкость, как не редкость связи между последними и представительницами слабого пола у диких племен. Мужчины, неохотно налагающие на себя брачные узы с представительницами низших рас, весьма благосклонны к их жертвам, когда они приносятся без всяких обязательств с их стороны. В соприкосновение с инородцами, как это мы видим и теперь везде, куда проникают европейцы, приходят не семьи европейцев с семьями туземцев, а безсемейная европейская толпа мужчин в виде войска, матросов, искателей приключений, торговцев, весьма много вредящая антропологу в сохранении чистоты типа первобытных племен. Французы, англичане, испанцы при своих вековых сношениях с различными туземцами в своих колониях внесли весьма мало, если только внесли, придачи посторонней крови в свои семьи, но везде оставили резкие черты своего пребывания и своего культурного влияния в изменении туземных рас помощью образования значительного числа помесей с ними.

Разве для первых русских колонизаторов, насадителей антропологического русского типа при их столкновении с первобытно населявшими Среднюю Россию племенами, могло быть иначе, когда еще и теперь мы видим сплошь и рядом факты, говорящие нам за то, что дело шло тем же путем, как и у других западных производителей смешанных народонаселении. Таким образом мне кажется вероятным, что обрусение инородцев было не исключительно бытовым и государственным, а также кровным, антропологическим. Для тех племен, для коих представлялось больше легкости к такому способу обрусения, этот процесс кончился давно и они вошли мало-помалу в состав русских, а для коих это было почему-либо нелегко, для тех осталась возможность сохраниться и до наших дней в большей или меньшей антропологической чистоте.

Новгородские и киевские колонизаторы постоянно, в массе берегли чистокровность своей семьи, влияя на инородческие. Как долго в антропологическом отношении может передаваться кровь пришельцев более устойчивого племени, показывают малороссы.

Их расположение к полякам и их племенное и историческое соперничество известны, и тем не менее в чертах лица малороссов поляки оставили по себе значительное число явственных памятников своего прохождения и пребывания. Это объяснить можно тем, что малороссиянки шли скорее на случайные капитуляции перед поляками, отличающимися действительно теми свойствами, которые делают их привлекательными в обществе, в женском кругу.

Такие же сувениры оставить должны были и новгородцы, и другие славянские пришельцы в Средней России в инородческих племенах. За трагедиями и драмами истории, за великими факторами жизни народов, скрывается много романов, имевших значительное влияние на ход всех событий, а особенно антропологических и физиогномистических.
Подтверждение этому взгляду на ход обрусения можно найти и в народных песнях. Я сделал выписки из всех песен, помещенных у Сахарова, в коих указываются признаки антропологические; затем просмотрел изданные Этнографическим Отделом Общества Любителей Естествознания латышские песни и старался на основании этого материала убедиться в возможности получить какие-либо антропологические данные о русском населении этим путем.

Так, когда в былинах говорится о Чуди, то она называется белоглазою: Вырублю чудь белоглазую, перекошу сорочину долгополую. Латыш в своих песнях воспевает златовласых дев.

Малорусс тоскует о черных очах: Засыпано сырой земли на груди мои, склеилися черные очи на все ночи.
У русского тип красоты выражался в том, чтобы была молодая, разумная, без белил лицо белое, без румян щеки алыя. Ростом она повыше меня, краше ее в тереме нет, умнее и в городе нет.

У девушек в песнях встречается только русая коса, которую по песням девушки так охотно расчесывают и через поле идучи, русу косу плетучи и дома: под окном девица сидела, буйну голову чесала, свою русу косу заплетала. По народному идеалу красна девица должна быть тонка, высока; тонешенька, белешенька, и следовательно толстота вовсе не в народном идеале красоты.

Впрочем, народ не отнимал своего рода прелести и у девушек небольшого роста; девица могла быть и не величка, круглоличка, румяное личко. Можно сомневаться только в постоянной естественности одного признака, воспеваемого песнями, это черных бровей: очи ясны, брови черны, личиком беленька, лицем она и бела, и румяна, бровью она почерней меня.

В просмотренных нами песнях у женщин всегда воспевается русая коса, а у мужчин только иногда русые кудри.
Кроме песен существуют еще и другие источники для составления себе понятия о русском типе; это древние исторические изображения и сказания иностранцев. При отыскании подобных материалов физиогномики русских я руководствовался следующей мыслию.

Обыкновенно люди, находящиеся в соприкосновении с каким-либо явлением ежедневно и ежечасно, теряют способность подмечать его характеристические черты. Кто не знает, что иногда приезжий, коему показывают какую-либо местность или предмет, обратит внимание и заметит такое его свойство, которое до того ускользало от внимания, хотя предмет или местность по-видимому знакомы, как пять пальцев.

За границею иностранцы легко отличают русского в толпе, чем сами русские. Мне казалось, что и иностранные путешественники могли подметить такие физиогномические особенности, кои могли от нас ускользать ...конечно, только в том случае, когда они не являются в Россию подмечать только одно отрицательное, карикатурное, в чем, впрочем, нельзя греха таить, с особенным каким-то наслаждением помогают и многие русские, служащие им чичероне.
В числе материалов, доставленных мне Е.В.Барсовым, была серия портретов русского посольства, посланного к Римскому Императору в 1626 г. На одной стороне картины изображено русское богослужение, и здесь представлены весьма приличные русские лица, в которых нет ничего ни туранского, ни финского. Лица эти не особенно типичны, но зато и не представляют никакой предвзятой идеи.
Антропологические вопросы стоят в такой тесной связи с этнографическими и археологическими, что и антропологическая выставка не может не коснуться их, не возбудить сочувствия этнографов и археологов. Она нашла себе компетентных и деятельных сотрудников по этим специальностям, двое из коих Е.В.Барсов и В.Е.Румянцев предложили более специально обработать для выставки исторический ряд русских людей по памятникам, рукописям и древним путешествиям.
(Известия Императорского Общества любителей Естествознания, Антропологии и Этнографии. Том XXXI. А.П.Богданов.

Антрологическая физиогномика. М., Типография М.Н.Лаврова и Ко, Леонтьевский переулок, д. N14, 1878. Публикуется в сокращении)

Содержание раздела