d9e5a92d

Бизнес со скоростью мысли, или Особенности обогащения в век информации





Кому выпадет счастье опередить других в каком-нибудь изобретении или привилегии, может иной раз нажить несметные богатства, как это было с первым, кто стал добывать сахар на Канарских островах.

Фрэнсис Бэкон

Как известно, если прошлый век был веком индустриального бизнеса, то сейчас мы живем в веке информационного

бизнеса. Какие это преимущества дает нам с вами? Что ни на есть-грандиозные, так как основным товаром сейчас стали идеи, информация, новые технологии.

Реалии жизни. По соседству со мной жил молодой парень. Три года назад он окончил технический вуз. Он очень увлекался компьютерами. Когда мы с ним несколько раз встречались по вопросам бизнеса, он увлеченно рассказывал мне о тех перспективах, которые таит в себе бизнес посредством Интернета. Но я сам к его идеям относился довольно скептически, так как было это лет шесть назад, и тогда Интернет еще не был распространен так как сейчас. Затем он переехал в другой район города. Но недавно я встретил его на выставке компьютерных технологий в Ростове-на-Дону. Дмитрий, так зовут моего соседа, рассказал мне, что зарабатывает, только используя компьютер и Интернет, причем деньги получает довольно приличные. На мое предложение издать книгу на тему заработка в Интернете он ответил уклончиво, а вот несколькими идеями реального заработка, которыми он пользуется, поделился. Кстати, на деньги, которые он заработал таким образом, он за два года купил себе новый ноутбук и новую «десятку». Может что-то еще, не знаю, не спрашивал.



© Анекдот в тему:

— Вы уже сообщили обо льне владельцу ресторана? — спрашивает налоговый инспектор официантку.

— Разумеется, сообщила, и через полчаса он придет.

—Д куда он ушел?

— Он пошел попрощаться с семьей

Приходит брокер в поликлинику и говорит: «Вот скажите, к кому мне обратиться? Рынок все время падает и падает. Я прямо с ума схожу!»

Ему отвечают: «Ну, если с ума сходите — так это к психиатру. а если все время падает — шок сексопатологу».

Если раньше, чтобы разбогатеть, действительно необходим был большой капитал, чтобы закупать оборудование, чтобы производить товар для продажи, то сейчас, в эпоху Интернета, все обстоит иначе. Нет, конечно же, никто не спорит с тем, что можно и нужно вкладывать деньги в грандиозное строительство и производство, но пусть это делают те, у кого эти средства есть. Мы же с вами пойдем другим путем, так как изначально определили, что начинать будем с нуля. И поэтому я рекомендовал бы не терять времени и воспользоваться теми преимуществами, которые дают нам сейчас для целей обогащения информационные технологии, а говоря проще — Интернет. Достаточно посмотреть на список миллиардеров, которые наряду с классическими миллиардерами «индустриального века» прочно заняли лидирующие места, и скорее всего эта тенденция «вытеснения» будет продолжаться.

Это тема для отдельной большой книги. Но для тех, кого интересует данная тема и перспективы обогащения в этой сфере, предлагаю обратиться к автору для более подробного . ознакомления, а возможно, и для дальнейших партнерских бизнес-отношений в сфере информационных технологий. Получается у многих, получится и у вас! Быть может, это ваш шанс?!

^ Голос мудрости:

Капитал — это часть богатства, которой мы жертвуем, чтобы умножить свое богатство. А. Маршалл

Коммерция — дитя фортуны, непостоянное и обманчивое, как мать. С. Джонсон

Коммерция — это деньги других людей. д. Жирарден

Коммерция должна быть такой же, как религия и наука: не испытывать ни любви, ни ненависти. с. Батлер

€ 267 €

б Часть 4- Твой бизнес, твои деньги, твое обогащение ^

. —— ¦¦¦¦" ' ¦ — ......................#

Коммерция? Это очень просто. Это деньги других людей.

А. Дюма-сын

Кратчайший и вернейший способ составить себе состояние — это дать людям понять, что им выгодно делать вам добро.

Ж. Лабрюйер

Кто малое да верное готов бросить, гоняясь за ненадежным, тот живет глупо. Бабрий

Кто слишком усерден в малом, тот обычно становится неспособным к великому. Ф. Ларошфуко

И в заключение я хочу привести цитату из книги Роберта Кийосаки «Богатый папа, бедный папа».

«... Самый могучий и ценный актив, который у нас есть, — это ум. Если он хорошо натренирован, то практически за секунду может создать для вас огромные богатства. Богатства, которые триста лет назад не снились даже королям и королевам. Нетренированный ум может породить крайнюю бедность, которая передается посредством воспитания из поколения в поколение.

В эру информации количество денег растет по экспоненте. Некоторые богатеют просто «ни на чем»: на идеях и контрактах. Если вы спросите у людей, которые зарабатывают на жизнь торговлей на бирже, они скажут вам, что делают так всегда. Часто из ничего за секунду можно сделать миллионы. Говоря «ничего», я имею в виду, что деньги не переходили из рук в руки, все делается по соглашению... Так зачем развивать финансовую смекалку? Это известно только вам. Я могу сказать, почему я занимаюсь этим. Я делаю это потому, что хочу зарабатывать деньги быстро. Не потому, что мне это нужно, а потому что я этого хочу. Это удивительное образование. Я развиваю свой финансовый 10, потому что хочу принимать

1

Глава 24. Бизнес со скоростью мысли...

участие в самой захватывающей и грандиозной игре в мире. И я бы хотел сыграть свою небольшую ролъ в этой невиданной эволюции человечества, эре, когда люди работают мозгом, а не мышцами. Именно здесь делается история. Это немного страшно. И очень интересно.

Вот почему я вкладываю деньги в свою финансовую смекалку и развиваю самый мощный актив, который у меня есть. Я не хочу плестись позади. Я хочу бытъ среди людей, которые смело двигаются вперед!..»

Часть 5

ФИЛОСОФСКИЙ РОМАН «Квантовый скачок, или Вперед, к богатству!»



Дорогие читатели! В этой части я предлагаю вам в сокращенном виде один из моих философских романов. В нем на примере главного героя — Грошищева Степана Петровича, рассматриваются вопросы материального благополучия в художественной и слегка юмористической форме.

Утренний дребезжащий звон будильника разбудил Грошищева после ночной неги. «Что-то сегодня утро уж совсем рано наступило», — подумал Степан Петрович. Открыв один глаз, он внимательно оглядел окружающую действительность и, не увидев ничего неожиданного и непредсказуемого, привычным движением разобрался с будильником, заставив его замолчать. Вставать не хотелось, и Степан Петрович решил еще некоторое время понежиться в кровати. Он обычно делал так всегда. Да и его не успевшее восстановиться за ночь тело также не очень-то жаждало доставать себя из теплой постели.

Перед сознанием Степана Петровича все еще мелькали обрывки ночного сна. Сегодня он снова видел себя в роли нищего. Как будто бы сидит он с протянутой рукой на главной улице своего города. И проходят мимо него родственники, друзья, знакомые, сослуживцы. С укором на него смотрят и говорят: «Ну что же ты, Степан Петрович? Совсем опустился. Посмотри вокруг себя, все работают, стараются, большие деньги зарабатывают. А ты здесь сидишь, нищенствуешь». А больше всех жена, его любимая Ниночка, старалась, выговаривала: «Что, Степочка, доигрался? Вместо того чтобы крутиться, крутым становиться, ты, значит, теперь тут будешь сидеть, да?» Во сне на все эти вопросы Степан Петрович пытался дать какой-то вразумительный ответ, но губы были словно ватные, и все, что он мог во сне, — это сделать виноватый и кающийся вид. И он даже видел себя со стороны, такого жалкого и бедного, такого, что даже слезы

наворачивались. В последнее время ему часто снились сны на тему денег, и в них почти всегда он играл роли или бед-' ного, или нищего. Один раз довелось ему быть во сне даже рублем, будто подкатывается он, молодой и подвижный, к старому и сгорбленному доллару и у него спрашивает: «Расскажи, старче, как бы мне из рубля в доллар конвертироваться?» А тот ему и отвечает: «Ты, российский, сначала переживи стольких президентов, скольких я пережил, тогда и поговорим. Ты, думаешь, почему я такой зеленый? Да потому, что, испытав столько подъемов и спадов, сколько я испытал, и получив столько ударов от капиталистической экономики, другая валюта уже бы и посинела вовсе или канула в вечность, а я вот пока еще держусь. Так что катись, родной, и наслаждайся жизнью». Степан Петрович всегда прислушивался к своим снам и пытался найти в них какие-то ответы или подсказки. Сны, которые он видел в последнее время, Грошищев связывал с теми проблемами, которые были у него в реальной жизни. Почти все эти проблемы можно было решить только деньгами, а вот их-то как раз очень не хватало.

Степан Петрович старался относиться к жизни по-философски и с юмором. Это часто помогало ему найти выход из тяжелых жизненных лабиринтов. Иначе ему, наверное, грозил бы уже не один инфаркт, как многим из его знакомых одного с ним возраста. С некоторых пор он понял, что если считать жизнь тяжелой, то в подтверждение этих фактов она будет подсовывать еще более тяжелые ситуации и жизненные казусы. В первый раз он понял это еще в армии, когда не мог сначала найти долю разума в некоторых армейских приказах. Когда же он научился относиться к происходящему как к игре, жизнь его стала намного веселее и интереснее. Он помнил случай, когда за отказ обрывать одуванчики возле армейского штаба он лишился очередного увольнения в город. Тогда в следующий раз он пытался сам для себя создать в этом приказе какую-то разумную часть. Например, он предположил для себя, что скорее всего у коман-

$ 274 $

дира полка с детства огромная неприязнь к одуванчикам, и, выполняя этот приказ, он, ефрейтор Грошищев, оказывает своему начальнику большую человеческую помощь. Там же, в библиотеке воинской части, Грошищев познакомился со многими книгами, из которых почерпнул многое пригодившееся потом в жизни. Уже после армии, в более зрелые годы, он старался не останавливаться в своем духовном развитии. Он частенько заходил в книжные магазины и иногда покупал себе что-то из понравившегося. Он любил читать в свободное время различные философские и эзотерические трактаты. Некоторое время он даже увлекался йогой, дзен-буддизмом, гимнастикой цигун. И все это он делал не для того, чтобы быть приверженцем какого-то модного духовного течения, он пытался найти для себя ответы на многие вопросы. Изучая это, учился воспринимать окружающий мир таким, каков он есть, он учился большему спокойствию в восприятии людей. Он понимал, что иначе человеку очень тяжело выжить в этом стремительном, быстро меняющемся, непредсказуемом мире. Несмотря на свой спокойный и покладистый характер, иногда Грошищев позволял себе яркое проявление эмоций, так как считал это очень даже полезным. Он называл это «выпускать винные пары». Кроме того, любой жизненной ситуации или человеку Степан Петрович старался дать свою субъективную оценку. В его словаре это называлось «голос психоаналитика». Вдобавок ко всему этому занятие духовными практиками научило его входить в определенное медитативное состояние, которое он называл «полет наяву», причем иногда оно возникало у Степана Петровича спонтанно, как некое видение.

В своем развитии Степан Петрович даже достиг такого уровня, когда был готов бросить все и поехать на пару-тройку лет в какой-нибудь ашрам или монастырь, чтобы пообщаться с его адептами, узнать об их взгляде на мир и людей, получить от них ответы на свои многочисленные вопросы. В частности, для чего человеку дана жизнь? Как с умением распорядиться своей жизнью? Как прожить жизнь так,

€ 275 €

чтобы не жалеть ни об одном своем решении и шаге? Но даже для этого опять-таки нужны были финансовые средства. И если сам он был готов довольствоваться в своей жизни минимальными средствами, он все-таки жил в обществе, где за все надо платить, жил с людьми, которых любил, за которых нес ответственность как глава семьи и которые, к сожалению, были далеки от его духовных изысканий. Им тоже нужны были деньги, и они с надеждой смотрели на него, на своего отца и мужа. В своих духовных изысканиях Грошищев пока что не нашел ответ на вопрос, почему же он, такой правильный и духовный, соблюдающий вроде бы все общепризнанные законы, так и должен довольствоваться в своей жизни малыми денежными средствами, в то время как люди, далекие от какой-то философии и духовности, пожинают всевозможные плоды и яства на празднике жизни. И пока что он не нашел вразумительного ответа на вопросы денег и материального достатка и чего в нем не хватает или что он делает не так, что деньги шарахаются от него как черт от ладана.

Из-за вопросов денег в семье Грошищевых частенько были споры и конфликты. Вот и его жена Ниночка в очередной раз выражала недовольство материальным положением. У нее были повышенные материальные запросы, и он бы рад с большой готовностью их удовлетворять, если бы был в состоянии. Но кто он? Обычный служащий в конторе, работающий на фиксированной оплате в 100 долларов. Он был согласен со всеми претензиями, которые предъявляла жена в его адрес. Но вот если бы он был сыном миллионера или хотя бы юн тем банкиром, которого он часто наблюдает из окна своей конторы, тогда бы другое дело, а так...

Когда-то давно отец рассказывал ему, что род их вел свое начало от известного древнего рода купцов Грошищевых, очень известных в их городе торговых людей. Они имели в их средней величины провинциальном городе несколько магазинов, мельницу, маслобойню, но после раскулачивания и национализации 17-го года все их богатство было передано

$ 276 $

государству. Степан Петрович иногда даже ощущал в себе отголоски этих купеческих генов. Только гены эти были повернуты почему-то в сторону того, как бы он тратил деньги, а не как зарабатывал и преумножал. Выражалось это в периодическом желании хорошо погулять на широкую ногу, сделать какой-нибудь щедрый жест на все карманные деньги, если таковые появлялись. «Да, мне хотя бы какую-то часть от того, что имели мои прадеды, — думал он. — Уж тогда бы я развернулся».

Поднявшись с кровати, он посмотрел на спящую жену. Она мирно посапывала, обняв правой рукой подушку под своей головой. «А все-таки я ее очень люблю», — подумал про себя Степан Петрович, хотя вчера уже был готов выпустить в ее адрес несколько неприятных фраз. Степан Петрович подошел к окну спальни и вгляделся в заоконный пейзаж. Жил он на третьем этаже в двухкомнатной квартире, которая досталась ему от его родителей. Окна спальни выходили в небольшой парк на окраине города, на улице не было прохожих, больше было видно перелетающих с ветки на ветку птиц. Город, в котором он жил уже более двадцати лет, ему очень нравился. Это был средней величины провинциальный город со своими законами, устоями, писаными и неписаными правилами. Он был во многом благодарен этому городу, внесшему много знаменательных дат в его судьбу. Но вот в материальном плане Грошищев не совсем нашел себя в этом городе. Многие из его знакомых как-то раскручивались, чего-то добивались, умели зарабатывать достойные деньги. Грошищев же так и не смог применить пока что свое экономическое образование, которое получил благодаря своему отцу еще в годы застоя. Несколько раз в начале 90-х он пытался организовать какой-то свой бизнес, но все его попытки сходили на нет и оборачивались убытками. Ему как будто не хватало какой-то особой энергии, именно той, которую так любят деньги, а вот как ее получить, что нужно для этого сделать, Степан Петрович не знал. И спросить было не у кого. Хотя периодически в кругу друзей и велись

€ 277 €

разговоры на подобную тему, но в конце концов они сводились к тому, что «большие деньги достаются только ворам и проходимцам», а у бедного что остается и то государством отнимается. И почерпнуть из этих разговоров что-то важное и новое для себя он не мог.

Сделав несколько махов руками и ногами, что было символом утренней зарядки, Степан Петрович прошел в ванную. Там он обнаружил, что водой его сегодня кран не порадует. Воды не было. Он не смог сдержать свои «винные пары» и прокричал, словно обращался к кому-то свыше: «Интересно, за что мы им вообще деньги платим? Снова воды нет. Живем как в каменном веке. Господи, это закончится когда-нибудь?» Прислушавшись, словно ожидая ответа от господа, он продолжил утреннее омовение.

В туалете на самом видном месте висел календарь с высказываниями разных личностей. Это было собственное изобретение Грошищева. Перевернув листок с вчерашним высказыванием «Есть довольно много людей, презирающих богатство, но лишь немногие из них смогут расстаться с ним», на новом листке он прочел «Ничто так не угрожает каким-нибудь большим несчастьем, как слишком продолжительное благополучие». «Ага, тебе легко говорить, а тебя бы сейчас сюда, в такие условия, в которых я сейчас, без воды в унитазе. А впрочем, он сам, наверно, тогда сидел в деревянном клозете и нафига ему там вода нужна была?» — подумал он про себя.

От его ванных окриков в квартире стало заметно движение, словно все ждали этого зова главы семьи. Поправляя волосы на голове, из спальни показалась сонная жена. Выражение ее лица можно было выразить одной фразой: «Зачем я здесь?» Пройдя на кухню, она зашумела посудой, послышался шум греющегося чайника. Готовя бутерброд, она вдруг произнесла вслух, словно отвечая на гневные возгласы мужа: «А закончится это, когда разбогатеем. Только случится это, наверно, в другой жизни». Нинель Георгиевна Грошищева работала учительницей в школе. Преподавала она

$ 278 $

этику и эстетику. Работа ей абсолютно не нравилась, так как те методы обучения, которые она применяла, считала абсолютно неэффективными. Попытки применить свои собственные идеи и способы закончились предупреждениями со стороны руководства об увольнении. Поэтому она уже давно смирилась и как автомат выполняла свои обязанности. Нинель Георгиевна давно видела разногласия между тем, что она преподает, и тем, что есть в реальной жизни. Это было заметно и по ее ученикам. Дети из бедных семей еще придерживались каких-то правил, были воспитанны и спокойны. Дети же обеспеченных родителей считали, что они сами себе законодатели по любым вопросам, а тем более в вопросах какой-то там этики. Они были наглыми, уверенными в себе, активными. Но что самое интересное, имея жизненный опыт, Нинель Георгиевна понимала, что именно людям с такими качествами будет легче пробивать себе дорогу в современном мире. Воспитанная с детства в самых добрых традициях, она до сих пор верила во что-то доброе, светлое. Ее с детства учили родители: будь доброй, делись тем, что есть у тебя, с окружающими, и тебе воздастся сторицей. Только вот что-то этой самой сторицы она в своей жизни и не наблюдала. Жили они намного ниже среднего уровня, еле-еле сводя концы с концами. Она очень любила своего мужа, видела, как он старается изменить ситуацию, но, к сожалению, пока безуспешно.

...Минут через пять Степан Петрович, уже одетый, в костюме и галстуке, появился на кухне. Ласковым взглядом он одарил жену:

— Доброе утро, дорогая. Как спалось?

— Плохо. Мало того что сны снятся дурацкие, так и ты еще утром орешь как потерпевший.

— И что же тебе сегодня снилось?

— Приснилось, как будто бы ты стал банкиром, да таким крутым стал, ездишь на черном «Мерседесе» с охраной, живешь в трехэтажном коттедже, со мной развелся, а с тобой рядом — какая-то молодая сексапильная модель.

€ 279 €

— И это хреновый сон? По-моему очень даже замечательный. И про себя добавил: «Вот если бы я тебе свой сон рассказал, то ты бы, наверно, целый день бы его расшифровывала, а потом бы еще три дня пилила за то, как его себе представила».

— Ну да, замечательный. Для тебя. А ко мне в этом сне поворачиваешься и, выглядывая из окна «Мерседеса», говоришь: «Ну что, Ниночка, дорогая, ты теперь мной довольна?» Тут я проснулась, услышала твой голос из ванны и думаю, хорошо все-таки что ты рядом, такой простой, родной и без денег. Хотя денег-то как раз бы не помешало, — плавно перевела она разговор на жизненно важную тему. — Ты, кстати, когда за прошлый месяц деньги получишь?

— Да вот шеф все обещает, но, сама знаешь, обещанного сколько ждут, а тем более от начальника.

— Ну ты уж давай постарайся, а то я уже все эти деньги как бы и потратила. И то, на самое необходимое.

— Так ты уже и за следующий месяц как бы трать, — пошутил он.

— Эх, Степа тебе бы все шутить. А кормить я вас на что буду? Вон, смотрю на своих знакомых, более зажиточных, так у них в семьях и обновы постоянно новые, и питаются они не в пример нам. Все деликатесы, да чуть ли не каждый день, — тяжело вздыхая, она удалилась, что-то продолжая рассказывать себе под нос.

Степан Петрович сел за стол, придвинул поближе чашку чая и скромный бутерброд и приступил к утренней трапезе. Убранство кухни было скромным, но со вкусом обустроенным его женой. Сразу же бросался в глаза красивый красочный плакат над кухонным столом со многими изысканными блюдами. «Да, наверное, такие красивые картинки предназначены для таких, как я. Тем, кому только и остается, что есть скромный бутерброд и мечтательно смотреть на плакат с разными яствами. Ведь богатым это не нужно, у них это все на столе и в натуральном виде», — задумался Грошищев. На холодильнике было много различных наклеек из-под жвачек с изображением красивых женщин в самых изысканных позах. Это была уже коллекция его сына Михаила. С интересом взглянув на эту коллекцию, Степан обнаружил с десяток новых интересных эротичных наклеек. Перестав жевать и вытянув голову, чтобы рассмотреть этих поступивших новых красоток поближе, он вдруг чуть не перекрыл путь вошедшему на кухню сыну. Перехватив взгляд папы, тот понимающе улыбнулся:

— Доброе утро, па. Ага, тут есть новые экземпляры, ознакомься. Слушай, а ты че там утром так кричал?

Втянув шею и приняв благопристойное выражение лица, Степан Петрович приветственно кивнул сыну и сказал:

— Привет. А ты в ванной уже был?

— Нет еще.

— Сходи, тогда узнаешь.

Михаил налил себе чашку чая, и, заправляя полы халата, сел за столом.

— Па, ты смог бы мне завтра помочь с деньгами? Надо 300 рублей, у меня зачет по экономической статистике, а препод без денег беседовать ни в какую не хочет. Он очень хорошо ведет статистику, кто ему уже заплатил, а кто нет.

— Конечно, постараюсь, тем более что сегодня обещали на работе заплатить за прошлый месяц. Думаю, завтра смогу тебе чем-нибудь помочь. А сейчас у меня всего 250 руб. И то на экстренный случай.

Где-то на подходе к кухне послышались шаркающие шаги и через некоторое время появился их источник — дочь Ма-риша.

— Так-так, еще только утро, а вы уже про деньги заговорили, — заправляя волосы под заколку, сказала Мариша.

— А ты как услышала, так и сюда, — съязвил Миша.

— Конечно. А что, уже раздают? — продолжила Мариша.

— Дают, а потом еще добавляют, — ответил сын.

— Папа, я вот тоже хотела с тобой переговорить насчет денег. Ты же знаешь, что у меня выпускной на носу. Надо бы

" € 281 €

платье подобрать, а то ведь стыдно будет перед подругами. Да и мы с парнем моим, Анастасом, хотели бы почаще бывать в ресторанах, барах.

Степан Петрович чуть не поперхнулся, а Михаил выступил в его защиту:

— Вот пусть твой Анастас и водит тебя по барам да ресторанам.

— Ну, что ты, у него-то откуда деньги, он ведь в музее иконы реставрирует, а там много не платят.

— Прямо «Анастас-иконостас» музейный у тебя какой-то. Давай нам еще одного нахлебника на худую шею нашего любимого папы, — съюморил сын.

— Родные мои, ну что же вы меня все с утра так напрягаете. Ну что я могу для вас сделать? Ведь работаю же, не ленюсь. Вот стану когда-нибудь банкиром, тогда все ваши запросы смогу удовлетворить, — пошутил Степан Петрович и, допивая оставшийся в чашке чай, добавил:

— Ну, ладно, детки мои дорогие, с вами хорошо, но мне пора в мою контору работать, чтобы мне наконец-то заплатили деньги, которые я принесу вам, и тогда вы используете их по назначению, как говорится «мне — по труду, а я вам — по своим возможностям».

Степан Петрович вышел в прихожую, обулся в свои видавшие виды, но вычищенные туфли из кожзаменителя и уже собрался было выйти из квартиры, но сзади вдруг почувствовал нежное прикосновение. Оглянувшись, он увидел свою дорогую Ниночку.

— Милый, прости за мой вчерашний неприятный тон, — сказала она. — Ты же понимаешь, что, несмотря на наше незавидное финансовое положение, я тебя очень люблю и что никакие деньги на свете не заменят мне тебя?

— Да, милая, я это знаю. Я тебя также очень сильно люблю. Поверь, что я все сделаю для того, чтобы ты была счастлива. И для меня вмоей жизни никого нет дороже тебя. А что касается денег, то я сам хотел бы притянуть в нашу с тобой жизнь эти чертовы фантики, чтобы наша любовь была еще

$ 282 $

и подкреплена материально. Раз пока этого не случилось, значит, что-то я не понимаю или делаю не так. И я над этим буду работать, обещаю...

— Я тебе верю, милый.

Нежно поцеловав ее, он аккуратно прикрыл за собой дверь и вышел из квартиры.

Спускаясь по лестнице, на площадке второго этажа он встретился со своей соседкой по этажу Нонной Семеновной Дефицитовой, пенсионеркой союзного значения. Нонна Семеновна находилась на заслуженном отдыхе и была очень уважаемым человеком не только в их подъезде, но и во всем их многоквартирном доме. В свое время она занимала ответственный государственный пост в одной из промтоварных торговых баз города и благодаря этому, а скорее, своим старым накопленным с большим риском запасам, успешно пережила многочисленные катаклизмы сначала перестройки, а потом и развивающейся рыночной экономики. Как поплавок в бушующем море, она по-прежнему оставалась на плаву, несмотря ни на что. От нее никогда не было слышно каких-то жалоб на кого-то или что-то. Наоборот, она частенько с упоением и азартом любила рассказывать, как в свое время лихо выкручивалась из лап ОБХСС и различных рейдовых проверок народного контроля. На праздник 9-е мая она всегда с гордостью надевала свой единственный орден — Героя Социалистического Труда. Казалось, что ее уверенность в себе и спокойствие позволили бы ей выжить в любых условиях. Степан Петрович частенько беседовал с ней, и всегда он слышал от нее интересные и мудрые, на его взгляд, рассуждения и высказывания на тему жизни. Часто темой их разговора были деньги. Как-то на вопрос Нонны Семеновны, как она относится к деньгам, он услышал: «Видите ли, Степочка, бедность и богатство — понятия относительные. В моей жизни встречалось много людей, которые искали счастье в деньгах, они пытались всяческими способами получить это счастье, но, даже имея те деньги, которых хотели, счастья в их глазах не прибавлялось. И в то же время

€ 283 €

я достаточно видела людей, которые слишком серьезно относились к себе и жизни, чтобы не воспользоваться теми подарками и сюрпризами, которые преподносила им жизнь. И в результате оставались с тем же дырявым корытом, в котором их купали еще в детстве. Поэтому, Степочка, дорогой, на основе своего жизненного опыта дам вам один совет: не брезгуйте подарками судьбы». Правда, о каких подарках судьбы говорила его соседка, Грошищев так и не понял.

Сегодня, как и обычно утром, она возвращалась с утренней прогулки со своим бультерьером. Поздоровавшись с соседкой, он перевел взгляд на Булю, так звали собаку. Буля был сегодня явно не в настроении, и во взгляде собаки Степан Петрович словно прочитал: «Как вы меня достали, двуногие! И ты, еще один жалкий экземпляр человечества! Чего уставился, давай, как обычно, дуй в свою контору-конуру, выполняй команды за гроши. У тебя ведь тоже есть хозяин, как и у меня».

— Нонна Семеновна, а что это Буля ваш сегодня такой злой? — спросил Степан Петрович.

—Да, с сучкой из соседнего дома не дала ему пообщаться, так он теперь не в настроении.

— Да-а, у людей — свои проблемы, а у собак — свои. И в чем-то они схожи.

—Ага, только он дальше моего поводка вряд ли убежит, а у человека все же выбор побольше есть.

— Это точно, — сказал Степан Петрович, а про себя подумал: «А может, и человека кто-то свыше вот так же на поводке держит, а человек считает, что у него есть выбор, и все рвется, рвется с поводка. Да все без толку».

Осторожно обойдя свою соседку со злобно косящейся собачкой, Степан Петрович спустился вниз.

Его машина стояла здесь же, во дворе дома. Ездил он на стареньком «Фольксвагене-Гольф» 1982 года выпуска, который купил пару лет назад по дешевке у одного из своих друзей. Его машина давно требовала ремонта, но Степан Петрович все никак не мог выделить из своего бюдже-

$ 284 $

та нужной суммы, так как требовалось долларов 150—200, а это для Грошищева представляло значительную сумму. Проверив наличие основных частей машины внешним обходом и визуальным осмотром, он сел за руль и, выпустив многочисленные клубы дыма из выхлопной трубы, направился на работу.

Путь к конторе предстоял недолгий, где-то минут пятнадцать, если по пути не было дорожных пробок. В автомобильном движении он не проявлял торопливости, да и движок его старенького «Гольфа» не выдержал бы значительных нагрузок. Следуя каждый день по одному и тому же пути, он научился входить в некоторое медитативное состояние, «полет наяву», как он называл его, когда его тело автоматически и правильно выполняло все необходимые для водителя операции, а его дух в это время витал где-то рядом и рассуждал о чем-то возвышенном. Он видел, как мимо него проносились самые разные средства передвижения, двигались навстречу друг другу встречные потоки. Кто-то из этого потока очень торопился и старался использовать все возможные способы, чтобы оказаться впереди, а кто-то бьш очень медлителен, и тогда в виде пинка получал длительные гудки застопорившихся сзади. Это напоминало ему некое подобие человеческой жизни, где кто-то словно тормозит свою жизнь, а кто-то очень торопится жить и спешит, расталкивая локтями идущих рядом. Не один раз ему доводилось видеть, как кто-то из спешащих через какое-то время встречался ему на пути, врезавшимся в столб или попавшим в какое-нибудь дорожно-транспортное происшествие. «Какой был смысл торопиться? — думал Степан Петрович. — Верно говорят, что от судьбы не уйдешь. Торопишься ты или отстаешь». Особенно его взор привлекали проносящиеся мимо новые шикарные машины иностранного происхождения. Зачастую их водителями были достаточно уверенные в себе люди, одетые с иголочки, со взглядом властителя Вселенной. Они словно не замечали окружающих, а вернее, окружающие были для них декорацией, а они двигались только к своей, казалось,

€ 285 €

только им известной цели. Эти люди вызывали у Степана Петровича двоякое чувство. С одной стороны, они вызывали восхищение своей целеустремленностью, уверенностью, но, с другой стороны, в них было что-то неестественное, нечеловеческое, даже пугающее. Они напоминали Грошищеву роботов, выполняющих определенную работу, и их занимал процесс достижения цели, а не сама цель.

Степана Петровича заставил вернуться с небес на землю выскочивший откуда-то с обочины сотрудник ДПС с чернобелой палкой наперевес. Он подбежал к остановившемуся «Фольксвагену». Это был короткостриженный круглолицый сержант. Степан Петрович всегда удивлялся тому, что все инспектора ДПС словно были на одно лицо, как будто бы определенные параметры внешности были главным условием работы в ДПС.

— Сержант ...ненькин, — невнятно представился он, из его фамилии Степан Петрович понял только последнюю часть. — Ваши документы, — прозвучало более понятно.

— Я что-то нарушил?

— Сейчас посмотрим, а нужно будет — и найдем, — уверенно произнес сержант.

Проверив документы и не найдя в них ничего заслуживающего внимания, он окинул взглядом машину и сразу же направился к задним колесам, как будто заранее знал, где собака зарыта...

— Резину когда менять будем, Степан Петрович? — похлопав ногой по задним колесам, произнес сержант ...ненькин.

— Да вот, как раз собирался, — ответил Степан Петрович.

Грошищев давно знал об этой погрешности в его машине, но все как-то оттягивал этот процесс, и виной тому финансовый вопрос. Почему-то всегда находилось более заслуживающее внимания, чем его резина на задних колесах машины.

— 200 рублей, — без особых объяснений объявил сержант. — Поймаю еще раз — будет 500.

$ 286 $

Jl_«Квантовый скачок, или Вперед, к богатству!»

— Да откуда ж такие деньги?

— Откуда, откуда. На иномарке ведь ездите? Значит, надо платить.

— Да ведь это уже не иномарка.

— Да? А что же это по-вашему?

— Это немецкий пенсионер с большой выслугой лет.

— A-а. Ну тогда я российский гаишник на самофинансировании.

— Вопросов больше не имею. Приятно пообщаться с человеком с чувством юмора. За это и заплатить не жалко.

Степан Петрович понял, что с этим экземпляром божьего творения в форме гаишника отдельные объяснения бесполезны. Он без дальнейших разговоров достал из своего бумажника 250 рублей, остававшиеся на всякий непредвиденный случай, отсчитал из них 200 и протянул инспектору. «Наверно, это тот самый непредвиденный случай и есть», — подумал про себя.Степан Петрович.

— Подождите, подождите, — вдруг опомнился сержант. — А ведь у вас фамилия-то какая? Если я не ошибаюсь — ГРО-ШИ-ЩЕВ, так ведь? Да у вас с вашей фамилией грошищей должно быть вагон и маленькая тележка.

— А они и были, — промолвил Степан Петрович, — и составы, и вагоны, до 17-го года, а теперь одна тележка с мелкими грошами осталась.

—Ладно, счастливо, и желаю, чтобы мне больше не попадались, — промолвил сержант ...ненькин и, уже выбрав новую жертву в потоке машин, сделал многозначительный жест кому-то из водителей на новом «БМВ» цвета морской волны. У инспектора впереди еще был тяжелый трудовой день, работа предстояла ответственная и на сегодня ее было очень много. Как, впрочем, и всегда.

«Ну что ж, начало дня, как и его продолжение, — многообещающие», — подумал Степан Петрович и, включив левый поворот, неспешно влился в попутный поток машин.

После встречи с гаишником и с пятьюдесятью оставшимися рублями в бумажнике ему как-то уже не хотелось

€ 287 €

философствовать, и он, включив «Авторадио», решил немного подзарядиться хорошей музыкой. В это время по радио как раз исполнялась песенка с припевом «Миллион, миллион долларов США. Миллион, миллион долларов США». «Да, раньше пели про миллион алых роз, а сейчас про миллион зеленых бумажек, — не смог не прокомментировать услышанное Степан Петрович и добавил: — Но я бы тоже выбрал второе». В общем мотив песенки ему даже очень понравился, и, весело напевая вслух «миллион, миллион, миллион долларов США», он прибавил скорость.

По всей длине дороги были видны рекламные плакаты и растяжки. Среди них были целые произведения искусства. Особенно Степану Петровичу нравился плакат с почти обнаженной красоткой. Под плакатом была надпись: «Не медли! Заезжай!» Куда именно заезжать, он, правда, не мог разобрать толком, но в целом реклама ему нравилась. Проехав еще метров 100, он увидел на всю ширину дороги рекламную растяжку «За бензином приезжай-ка к нам, на фирму «Заливай-ка!» Это была новая в городе заправка, и Степан Петрович хотел оставить на ней свой след.

Так какденегу него оставалось немного, он решил залить хотя бы пару литров бензина. Подошедший молодой работник заправки в красивой форменной одежде салатного цвета с желтыми полосами услужливо и с натянутой улыбкой на лице приветствовал нового клиента:

—Добрый день, рады видеть вас на нашей АЗС «Заливай-ка!» Так как мы работаем недавно, то для новых клиентов у нас предоставляются льготы. Сколько вам заливать?

— Два литра семьдесят шестого.

Выражение лица молодого человека сразу же изменилось с молочносладкого до лимоннокислого. Натянутая улыбка сразу же собралась на лице в складки. Уже без определенного энтузиазма он выполнил все необходимые действия и почему-то чрезмерно сильно захлопнул крышку бензобака. Но Степан Петрович не был на него в обиде. Он понимал, что этот человек на заправке, так же как и он, исполнитель

$ 288 $

чьей-то хозяйской воли. Он даже попытался прочитать ход его мыслей: «Ты, хрен, приперся за двумя литрами. У нас новая заправка и нашему хозяину надо возвращать бабки, которые он в нее вложил. Ты, наверное, и не понимаешь, что такие клиенты, как ты, нам никакой погоды не делают. А мне приходится только делать лишние движения из-за таких придурков». В ответ Степан Петрович мысленно парировал: «Извини, брат, но так складывается ситуация. Поверь, я понимаю твои чувства и во многом с тобой согласен. И насчет придурка согласен, как еще можно назвать того, кто приезжает на заправку за двумя литрами. А на большее я пока не способен...»

...На своей работе он появился с небольшим опозданием на 7 минут — ровно на столько, сколько заняло у него общение с инспектором ДПС. Пройдя через многочисленное количество дверей различных отделов конторы, Степан Петрович появился у себя в отделе.

Он работал в фирме обычным рядовым служащим, где в его обязанности входило вести компьютерный учет поступающих материальных ресурсов.

— Привет, Степан. Тебя очень хотел видеть шеф, — приветствовал его сотрудник по работе и друг Сергей.

— По вопросу?

— Что-то в твоей отчетности вызвало у него вопросы. Да и вообще ты, по-моему, давно не получал заряд бодрости, с прошлого месяца, кажется?

— Что-то ко мне сегодня у многих вопросы, — сказал Степан Петрович. — А кому я буду задавать?

— А вот ему сейчас и задашь. И он тебе, возможно, даст обширнейший ответ с многообещающими последствиями.

— А что, и задам. Он деньги наши с потом и кровью заработанные вообще-то собирается платить?

— О, Степа, в этом вопросе я с тобой полностью солидарен. И даже поставлю свою подпись.

10. Зак. 339 289

Степан Петрович направился в приемную директора, которая находилась на 4-м этаже здания. Контора в это время жила своей жизнью, сновали туда-сюда люди, были слышны телефонные трели, треск матричных принтеров. Контора напоминала большой муравейник, где люди, как муравьи, куда-то входили, выходили, заносили, выносили какие-то бумаги. И лица у всех были сосредоточенные, серьезные, как будто бы все они выполняли дело государственной важности. Но уж Степан Петрович-то знал, что если убрать из этой конторы половину здесь работающих, вряд ли бы что-то изменилось в результатах, да и в самом процессе тоже.

Пройдя в приемную своего шефа, Степан Петрович подошел к круглолицей и уже далеко не молодой секретарше:

— Добрый день, Яна Мерхольдовна, шеф хотел меня видеть?

— Здравствуйте, Степан Петрович. Да, он спрашивал утром. Сейчас, подождите минутку.

Степан Петрович погрузился в мягкое кожаное кресло. Приятное прикосновение кожаного кресла снова привело Степана Петровича в состояние, которое он называл «полет наяву». Он представил себе, что это он сейчас будет принимать в кабинете своего шефа, Исаака Яковлевича. «Вы что-же это, Исаак Яковлевич, допускаете себе такое, а? Вроде бы работаете не первый год, а допускаете ошибки, как новичок. Вы вообще дорожите своим рабочим местом? У меня на ваше место есть претенденты, поэтому еще раз такое повторится...» — тут секретарша прервала его мечтания: «Проходите, Степан Петрович, шеф ждет вас».

Нехотя поднявшись из удобного кожаного кресла, Степан Петрович прошел на аудиенцию к шефу. Периодически он бывал в этом кабинете, и не одно из этих посещений особой радости не вызвало. Его шеф, Исаак Яковлевич, был человеком очень энергичным и подвижным. Только эта его подвижность была направлена в основном на решение каких-то личных проблем и потребностей. Он довольно длительное

$ 290 $

время занимал руководящую должность в этой конторе, но, несмотря на то, что за годы рыночной перестройки контора испытывала различные потрясения, сам директор, как и его кабинет, от этого только выигрывали.

Зайдя в кабинет шефа, Грошищев сразу же отметил про себя бросившееся в глаза изменение в углу кабинета: там появилась большая красивая пальма, как будто именно этого штриха не хватало в убранстве кабинета. Шеф сидел за своим рабочим столом в высоком кожаном кресле. Увидев вошедшего, он, с большим трудом оторвав взгляд от какого-то глянцевого журнала, начал наступление:

— Вы что же это, Степан Петрович, допускаете себе такое, а? Вроде бы работаете не первый год, а допускаете ошибки, как новичок. Вы вообще дорожите своим рабочим местом? У меня на ваше место есть претенденты, поэтому еще раз такое повторится, и ищите вы себе, батенька, новую работу. Вопросы ко мне есть? — Исаак Яковлевич был, по-видимому, очень занят чтением журнала и не собирался уделять много времени пришедшему.

Вообще-то Степан Петрови1; че понимал, о какой его оплошности идет речь, но его это особенно и не интересовало. Его больше озадачивал в настоящее время его полупустой кошелек.

— Исаак Яковлевич, когда я смогу получить зарплату за прошлый месяц? — скромно промолвил Степан Петрович.

— Зарплату? Вам еще зарплату? Да была б моя воля, я бы вам ни копейки не заплатил, а еще из вас бы потребовал мне выплачивать за то, что я с такими олухами работаю, — ответил Исаак Яковлевич. — Все, разговор окончен. Надеюсь, вы все поняли. Свободны. — Он с еще большим усердием принялся разглядывать какое-то красивое фото в цветном журнале, давая понять, что не намерен больше общаться.

«А была б моя воля, я бы тебе лопату в руки и на разгрузку вагонов с углем. И без оплаты, — подумал про себя Степан Петрович, выходя из кабинета шефа. — Интересно, на какой лопате он бы загнулся?» Степану как никому был известен 10* € 291 € этот каторжный труд, так как в армии ему посчастливилось попасть в отдельный разведбатальон, в обязанности которого входило разведывать, сколько на каждый день поступает вагонов для разгрузки и что это будет — уголь, цемент, мука или мешки с сахаром, а затем в обязанности этого же батальона входило разгрузить все пришедшие вагоны за строго определенное время.

Выйдя от шефа, Степан Петрович направился к своему рабочему месту. Уже более 10 лет он восседал здесь, в этой конторе. Несмотря на то, что он старался квалифицированно выполнять свои обязанности, конечно же, проколы бывали. По профессии, полученной в вузе, он был экономист, и хотя он старался применять все свои полученные в институте знания, эго было невозможно. Почти все, что изучалось в институте, в реальной жизни практического применения не имело, разве что для каких-либо теоретических изысканий и поисков. По крайней мере, как ни пытался Степан Петрович применить изучаемые экономические предметы для реального зарабатывания денег в своей жизни, это ничего не давало. Каковы были его перспективы в будущем на этом рабочем месте? У него маячило одно место, это было место начальника отдела, в котором он сейчас работал, но наряду с ним на это место претендовало еще около десяти таких же, как он, претендентов. У всех них было высшее образование и опыт работы в фирме.

Степан Петрович занял свое рабочее место в неудобном видавшем виде кресле. Разные мысли одолевали его. Он провинился, как считает его шеф. Но в чем? В том, что не заметил несколько цифр в отчете? Стоит ли заострять на этом внимание? Он взглянул на часы. Было без пяти десять.

У Степана. Петровича был на рабочем месте определенный обряд, и он ежедневно соблюдал его. Ровно в десять часов он подходил к окну своего кабинета. Уже в течение года из окна своей конторы он наблюдал подъезжающий каждый день сверкающий «Мерседес» с охраной, из которого резво выходил важный господин и в сопровождении охраны на-

$ 292 $

правлялся к парадному входу банка. Это был владелец нового в их городе банка «Центурион». Столько же, сколько Гро-шищев наблюдал эту картину, он мечтал о том, чтобы хоть на какое-то время побыть на месте этого человека. «Уж тогда я почувствовал бы себя счастливым. Деньги, богатство, роскошная жизнь. Это ли не счастье? Я смог бы удовлетворить те свои желания, о которых мечтал. Тогда бы я смог сделать и свою жизнь и жизньлюдей, которые мне дороги, более счастливой, — думал Степан Петрович. — Все дороги открыты, никаких препятствий, бери от жизни что хочешь и не переусердствуй», — продолжал он свои размышления...

...С детства Грошищев был воспитан в бедной семье, где денег всегда не хватало, и поэтому они были поставлены во главу угла. Практически все силы и все время члены семьи тратили на их добычу, но тем не менее их всегда было мало. Словно нарочно, чем быстрее за ними гнались, тем упорнее они убегали. На подсознательном уровне в его голове отложились слова отца: «Сынок, ты должен стать счастливым, а для этого ты должен заработать много денег». Так как у его отца денег всегда не было, он считал себя человеком несчастливым. Собираясь зачастую в кругу своих друзей, он заводил разговоры о том, как несправедлива ко многим судьба, как некоторым она дает все, а другим ничего, как много вокруг воров и мошенников, которые воруют у простого трудового народа, как хороша жизнь у этих самых воров и насколько тяжела у этого самого трудового народа. «Іде же справедливость на этом свете? Іде Бог? Почему он смотрит на эту несправедливость и безмолствует?» — вопрошал он. Пытаясь помочь своему сыну, он дал ему высшее образование и считал, что это даст ему хороший старт в будущее. И это был старт, но финишем оказалось то место, в котором сейчас сидел Степан Петрович. Необходимо было еще что-то, но, к сожалению, ни он, ни его отец этого знать не могли. Чего-то в отношении денег у них, у папы, а теперь у сына, не хватало...

Ровно в десять, как обычно, он подошел к окну. В это же время он увидел подъехавший к центральному входу банка кортеж из трех машин. Одной из них был черный «Мерседес». Из его задней двери, открытой одним из охранников, вышел статный господин в черном костюме и в сопровождении двух охранников направился к банку. В очередной раз с завистью просмотрев эту картину, Степан Петрович тяжело вздохнул, еще тяжелее выдохнул и уткнулся носом в компьютер...

В час наступило время обеда. Спустившись в кафе своей конторы, Грошищев выбрал то, что подешевле, а перекусив, оставшееся время оставил для просмотра местных газет. На первых страницах его внимание сразу же привлекла внимание статья «Банк «Центурион». Перспективы и планы». В ней говорилось о том, что большой популярностью у жителей города пользуется открывшийся год назад банк «Центурион». Было приведено подробное интервью с владельцем банка. Уверенно и свободно он отвечал на заковыристые вопросы корреспондента газеты. Например, на вопрос: «С чего начиналось становление вашего банка? Ведь для этого нужны немалые финансовые средства?» был ответ: «Финансовые средства найти и собрать нетрудно. Важнее — как ими распорядиться для получения прибыли, чтобы эти деньги привели с собой дополнительные деньги». Внимательно прочитав статью, Степан Петрович окончательно пришел к выводу, что жизнь этого человека — без особых трудностей и проблем, а перспективы его бизнеса — очень радужные и долгосрочные...

Просмотрев еще несколько статей и рекламных объявлений, его взгляд неожиданно упал на выделенное на черном фоне броское объявление: «Последний день прием известной колдуньи в третьем поколении... Решу ваши проблемы... Притяну деньги в вашу жизнь. Осуществлю любые ваши материальные мечты... Предваритеьная запись по телефону...» Обычно Степан Петрович относился к подобным услугам «колдунов» и «экстрасенсов» несерьезно, но сейчас какое-

$ 294 $

то чувство внутри заставило его набрать указанный в рекламе номер телефона. Пообщавшись с приятным женским голосом на том конце провода, он понял, что записан на прием на 19 часов и будет он на сегодняшнем приеме последним посетителем. Положив телефонную трубку и подумав некоторое время, он произнес: «А что, чем черт не шутит? Пойду к колдунье, пусть немного позолотит>ручку. Мне все равно терять нечего...»

У него оставалось еще время, и он, как обычно, посвятил его медитации. Просто сев и расслабившись в кресле, Степан Петрович погрузился в нирвану. Он довольно часто таким образом проводил свой досуги всегда удивлялся, почему для этого обязательно использовать алкоголь или наркотики. Погружение в нирвану давало ему такой экстаз, которого он не испытывал никакими другими способами. В этом состоянии сегодня он увидел себя парящей птицей, которая с высоты своего полета смотрит на землю и видит все то, что происходит на земле, и относится ко всему философски. Вот он увидел свою контору, увидел себя, сидящего в кресле с закрытыми глазами, увидел своего шефа, Исаака Яковлевича, кстати, рядом с ним сейчас находилась какая-то красивая особа и она что-то делала на уровне пояса шефа, увидел секретаршу, которая в этот момент прихорашивалась, глядя в зеркальце своей косметички. Он увидел начальника своего отдела, который время перерыва использовал для реализации своих сексуальных потребностей и проводил время в одной из отдаленных комнат их конторы. Видел также то, что происходит за стенами его кумира-банкира: в это время там несколько человек довольно респектабельной внешности решали какие-то важные вопросы. Степан Петрович собрался перенестись теперь к своей любимой жене, но вдруг его медитацию остановил голос сотрудника Еремеева: «Все, пора работать, прими на учет», — и положил перед Степаном Петровичем целую кипу накладных. «Ну что ж, вернемся с небес на нашу грешную землю», — подумал Степан Петрович и приступил к оформлению накладных...

€ 295 €

Ровно в семь часов он уже был в назначенном ему для приема месте. Это была недорогая гостиница. Только Степан Петрович хотел было постучать в дверь номера 17, она перед ним распахнулась, и симпатичная, но уже немолодая женщина пригласила его проследовать за ней. Он сразу же уловил необычный аромат, царивший в этой комнате, это были какие-то ароматические масла. Присев на стул, Грошищев почувствовал на себе пронизывающий насквозь взгляд этой женщины. Ему захотелось рассказать о причине своего прихода, но та жестом остановила его: «Мне не надо ничего говорить. Я знаю причину вашего прихода, я знаю, какие финансовые трудности вы испытываете, и знаю, что вы даже не сможете оплатить мои услуги, так как в кармане у вас всего несколько десятков рублей. Но, скажите, милейший, неужели выдумаете, что, осуществив свою давнюю мечту и став банкиром, вы почувствовали бы себя счастливым?» Еле поворачивая непослушным языком, Степан Петрович молвил: «Ну... возможно, ведь деньги... все-таки... большие возможности... красивая жизнь...» Женщина едва усмехнулась уголками губ и продолжала свою речь: «До чего же вы, простые смертные, все же примитивны. И каждый из вас находится на том уровне денежного развития, которого заслуживает, и то, что вы всего лишь служащий конторы, а не банкир — это ваша личная заслуга. В вашей жизни уже достаточно было возможностей, которыми вы не воспользовались. А когда можно было проявить себя и свою личную силу — вы прятались в кусты. Ну, хорошо, я дам вам еще одну возможность. Как вы ей воспользуетесь — это ваше дело...»

...Проведя определенный ритуал и дав инструкции о том, что нужно будет сделать перед тем, каклечь спать сегодня ночью, колдунья надела ему на шею небольшой кусочек кожи с нанесенными на него непонятными иероглифами. «Ваша цель осуществится, но если вдруг вы все захотите вернуть назад, сразу же сожгите этот талисман, — сказала колдунья, и, добавив — Оплата за сеанс мне не нужна, пусть это будет

$ 296 $

благотворительный сеанс в копилку Бога», жестом дала понять, что аудиенция окончена...

Какое-то время побродив по вечерним улицам, Грошищев немного отошел от сеанса колдуньи. Примерно около 9 часов он появился дома. Жена сидела в кресле, читая книгу, и была настолько увлечена, что не заметила его приход. Был включен телевизор, шла передача «Поле чудес». «Уважаемый Леонид Аркадьевич, мы всей деревней приготовили лично для вас специальную самогонную настойку, — говорил участник в экране телевизора, — и мы будем очень счастливы, если вы прямо сейчас попробуете наше зелье». Якубович с уже блестящими глазами после многочисленных даров и подношений радостно произнес: «Конечно, сейчас и распробуем, подарок в студию!» «Да, так и спиться недолго. Другой бы так и сделал, а Леня молодец», — подумал Степан Петрович. Ему нравилась в этой передаче непосредственность и открытость некоторых приехавших откуда-то из глубинки участников передачи. Было видно, что это люди, не испорченные жизнью больших городов-мегаполисов, открытые и верящие в то, о чем многие уже забыли: доброту, порядочность, правдивость... Обычно таких людей называют «лохи», и в больших городах-мегаполисах — лакомые кусочки для прожженных и крученых мошенников, начиная от уличных лохотронщиков и до лохотронщиков офисных. Именно для них разыгрываются различные конкурсы, лотереи, именно для них работают десятки тысяч фирм по оказанию самых различных услуг—от прибыльной работы за рубежом до продажи земельных участков на Луне.

«Вот и я сегодня таким же лохом оказался, — размышлял Степан Петрович, — обратился за помощью. К кому? К какой-то колдунье, которая пообещала мне помочь. Хорошо, хоть без денег был, а то бы все там и оставил. Ведь наверняка она владеет гипнозом. И чем, интересно, она мне может помочь пришіечь больше денег в мою жизнь? Какую-такую возможность она мне предоставит? — продолжал размышлять он. — Точно уж, лох, ничего не скажешь». «Но с другой сто-

€ 297 €

роны, ведь что-то же тебя заставило к ней обратиться, — говорил внутренний голос. — Значит, все это не случайно. «Ты же веришь, что ничего в этом мире случайным не бывает, и все имеет свою причину и следствие», — продолжал второй голос. «Ладно, успокойтесь вы оба. Посмотрим дальше, кто прав, а сейчас я хочу спать. Что-то сегодня я хочу пораньше лечь». Псжелав доброй ночи всем членам своей семьи, он прошел в свою спальню и сделал все в точности так, как сказала ему сегодня колдунья... Так, на всякий случай...

Уже в полудреме, Степан Петрович слышал какие-то два голоса: «Господи, дай мне хотя бы во сне ощутить себя богатым человеком!» — «Каждый находится в своей зоне комфорта, и если бы я видел, что ты готов к тем деньгам, кото-рыхты просишь, я давно бы тебе их дал!» — «О какихденьгах ты говоришь, если я прозябаю в бедности и мне не хватает средств?» — «Хорошо, я дам тебе такую возможность, но ты всегда сможешь вернуться, когда захочешь». Грошищев погрузился в еще более крепкий сон и растворился в темноте.

...Степан Петрович проснулся от непривычного мелодичного звонка. Он никогда не слышал этого звука раньше, и это заставило его открыть глаза. Когда он сделал это, его тело от неожиданности чуть не подпрыгнуло на кровати.

Он увидел себя лежащим на шикарной широкой кровати, рядом сним возлежала прекрасная молодая красавица, похожая на супермодель. «Что это? Где я? Вроде бы вчера не пил совсем», — мысли Степана Петровича лихорадочно крутились в мозгу Начиная вспоминать события вчерашнего дня, он вспомнил о своих желаниях, о своем вчерашнем визите к колдунье, о своем вечернем ритуале. И он все понял.

«Неужели это чудо свершилось и сбылась моя мечта?» — все еще не верил он. Но судя по окружавшей его обстановке это было так. Он находился в прекрасной спальне, отделанной в изысканном стиле. Он обратил внимание на источник мелодичного звука, который разбудил его. Это был сотовый телефон. На его цветном дисплее высвечивалось: «Вставай,

$ 298 $

дорогой банкир, тебя ждут великие дела!» Степан Петрович начал более внимательно разбираться в окружающей обстановке. Спальня напоминала ему картинку из каталогов мебели, которые иногда любила рассматривать его жена. А кстати, где она? Рядом с ним на кровати находилась другая женщина. Посмотрев внимательнее на лежащую рядом красотку, он узнал в ней ту даму, которую иногда видел из окна своей конторы рядом с банкиром. Да, теперь у него не было ни капли сомнения. Его желание исполнилось, и он каким-то образом занял место того человека, которого он так долго наблюдал из окна своего кабинета. Он — владелец банка «Центурион».

Вся его сущность переполнялась чувством радости. Еще бы, то, о чем он так долго мечтал, свершилось. Теперь он богат и сможет насладиться всеми теми благами, о которых так долго мечтал. О каком возврате назад могла говорить колдунья, кто может променять жизнь богатого банкира на жизнь клерка из конторы?

Он словно оказался в другом мире, в другой реальности, где добился той цели, о которой так долго мечтал. Словно бы его ангел-хранитель услышал его мольбу. И ему неважно было, сон это или явь, его не интересовала техника этого волшебного превращения. Он решил просто пользоваться этой возможностью. Его переполняла такая энергия радости, что он непроизвольно сжал пальцы рук в кулаки и издал пронзительный крик: «А-а-а!»

Красотка, лежащая с ним, не спеша приподняла голову, повернула ее в сторону Степана Петровича и, не глядя на него, произнесла:

— Что случилось, дорогой, тебя что снова во сне просили дать беспроцентный кредит на всю имеющуюся наличность банка на неопределенный срок?

— А ты кто?

— Да, Степочка, я вижу тебе сегодня обязательно надо позвонить Лаврентию Семеновичу.

— А это кто такой?

— Да хватит придуриваться, когда в следующий раз почки после очередной презентации схватят, тогда сразу вспомнишь, кого так зовут. Дай еще поспать.

...Подробно рассмотрев интерьер спальни, он подошел к окну. Судя по всему, спальня находилась на втором этаже. Внизу был виден красивый двор. Сразу же его внимание привлекли красиво оформленные цветочные клумбы и газоны, на которых был разноцветный ковер из цветов. У парадного входа стояло несколько машин, и среди них он сразу же узнал черный «Мерседес», который часто видел у банка. По двору бегало несколько собак. Одна из них была породы доберман, породу другой собаки он не знал. В метрах ста от дома виднелось красивое ограждение из коричневого камня.

Еще некоторое время посмотрев окружающую обстановку, Степан Петрович решил выйти из комнаты. По времени ему пора было уже облегчить свое тело, и оно просилось в туалет.

Выйдя из комнаты, он оказался в красивом коридоре. На его стенах висели различные картины с видами природы. Сверху было несколько люстр необычайной красоты. Справа и слева по коридору находились двери из других комнат. Он начал открывать их в поисках туалета. Последовательно открыв несколько дверей, он попал во вторую спальню. Она была оформлена в другом стиле и пустовала. «Наверное, спальня для гостей», — подумал он. Во второй комнате был тренажерный зал с большим количеством тренажеров. Степан Петрович не особо любил заниматься спортом, но про себя подумал, что, имея такие замечательные тренажеры, просто грех не поработать над своим убогим телом. В третьей комнате он увидел роскошный кабинет. Это был его рабочий кабинет. Кабинет банкира Грошищева Степана Петровича.

Неожиданно навстречу ему из комнаты вышла молодая женщина. Судя по ее белому головному убору, он понял, что это гувернантка. Подойдя к Степану Петровичу, она сказала: «Доброе утро, хозяин. Ваш завтрак готов. Будут какие-то

$ 300 $

дополнительные указания?» Подумав немного, хозяин тихо спросил: «Будьте любезны, где здесь туалет? Ничего не помню после вчерашнего». По-видимому, этот вопрос не вызвал у нее особенного недоразумения, наверное, после перепитая ее хозяин задавал и не такие вопросы. «Конечно, прошу вас», — она понимающе и с сочувствием посмотрела на хозяина. Она повернулась, приглашая следовать за собой. То, что искал Степан Петрович, оказывается, находилось совсем не там, где он искал.

Туалет был совмещен с ванной и занимал обширную комнату. Войдя, он сразу же обратил внимание на необычайно большие размеры ванной комнаты. Основное место занимала ванна-джакузи голубоватого цвета. Все убранство комнаты было шикарно оформленным. Проведя утренние процедуры, Степан Петрович собрался уже выйти, как вдруг подошел к зеркалу и внимательно посмотрел на свое отражение. В зеркале он увидел мужчину с едва пробивающейся сединой на голове. Глаза его искрились необычайной радостью и оптимизмом, это были глаза человека, у которого вдруг осуществилось его заветное желание. На шее у себя он только сейчас заметил красивого плетения золотую цепь и рядом с ней на кожаном шнурочке висел его чудо-талисман. Он вспомнил слова колдуньи: «Если ты захочешь все вернуть назад, сожги этот талисман». Вслух Степан Петрович произнес: «Да что я, дурак что ли, от такого счастья отказываться? Да и хотел бы я посмотреть на того, кто это сделал бы. Ведь не каждому идиоту и не всегда так везет!» Поправив сбившийся локон волос, он собрался уже выйти из ванной, затем снова вернулся и добавил, глядя в свое отражение: «Только не забудь, Степа! Ты теперь — банкир! И все свои бедняцкие штучки выбрось». Гордо расправив плечи, подобрав живот и выпрямив спину, он направился дальше.

Комнату со своим гардеробом он обнаружил здесь же, рядом с ванной. Среди большого количества вещей он долго выбирал то, что наденет. Это было трудно сделать, ведь известно, что чем больше выбор, тем больше мучений

€ 301 €

испытывает человек. Остановившись все же на замечательном костюме кофейного цвета и красивых кожаных туфлях в еще не распакованной коробке, Степан Петрович прошел в кухню. Там уже находилась его молодая жена.

— Что-то ты сегодня какой-то несобранный, — выпивая кофе из небольшой чашечки, произнесла она.

— Устал вчера, — решил отделаться стандартной фразой Степан Петрович.

— Надеюсь, дорогой, несмотря на свою усталость, ты не забыл, что сегодня мы собирались с тобой в магазин «От Пьера Кардена»? Я присмотрела себе замечательную шляпку, и так недорого, всего за 200 баксов.

Грошищев чуть не присел от услышанного. Еще бы, ведь названная сумма составляла то, ради чего он целыми месяцами выполнял свою работу. Вспомнив, однако, что теперь у него новый статус, ответил, сглатывая слюну:

— Конечно, дорогуша, а нельзя ли без меня?

— Ну если ты очень занят, я, конечно, могу' сделать это и сама, — напыщенно ответила жена. — Но вспомни, что последний раз мы с тобой были вместе месяц назад на спектакле. А мне ведь нужны не только деньги, иногда мне хочется и просто побыть рядом со своим мужем. Да и у многих наших знакомых может сложиться мнение, что я с тобой рядом только из-за твоих больших денег, — с обиженными нотками в голосе произнесла она.

«А кто бы сомневался, — про себя подумал Степан Петрович, вспомнив свое совсем далекое от привлекательного отражение в зеркале, — да в моем предыдущем воплощении такая нафуфыренная модель и рядом бы со мной не стала находиться», — но вслух произнес:

— Конечно, сокровище мое, я постараюсь, но не знаю еще, какие у меня сегодня дела.

— Да какие дела? Что я, не знаю, что ли! Сейчас в девять часов уедешь со своей охраной и появишься, хорошо, если раньше двенадцати ночи! А я-то скучаю одна.

$ 302 $

— Ну займи себя чем-нибудь, книгу почитай, к подруге съезди.

— Какая книга? Что нового я там вычитаю? А подруга? Чтобы от зависти ко мне у нее глаза на лоб повылазили?

— Ну поезди по магазинам, бутикам.

— Да я их уже все наизусть знаю, как и их продавцов. У меня и так уже весь гардероб переполнен, вещи девать некуда.

— Ну чем-то ты же можешь занять себя, в конце концов?

— Мне нужен мужчина! И чтобы был постоянно рядом со мной. И чтобы у нас была с ним любовь, а не только кредитно-денежные отношения.

— Но понимаешь, дорогая, если бы я был обычным клерком в какой-нибудь конторе, то, может быть, я бы и уделял тебе больше внимания, но я ведь все-таки владелец банка, — Степан Петрович даже сам удивился своей уверенной речи, и продолжил: — Ведь согласись, что для тебя все-таки деньги важнее любви, не так ли?

— Да что ты меня деньгами упрекаешь! Если надо будет, я найду, как заработать деньги! С моей внешностью на мой век банкиров хватит! В общем так, если сегодня тебя в восемь часов не будет дома, завтра я подаю на развод, а потом забираю все, что мне полагается по брачному контракту, — произнеся это, она выбежала из кухни.

«Уйдет, а я с такой красоткой и переспать не успел, — с сожалением подумал Степан Петрович. — Ну ничего, с деньгами банкира женщин тоже хватит», — и продолжил утреннюю трапезу. На столе находилось много всяких аппетитных блюд, которые он видел впервые в жизни. Было здесь и то, что в материальном мире считается символами престижа...

Послышался шум шагов и в кухню вошел его сын Михаил. Степан Петрович очень обрадовался его появлению. Он хотел было выразить свою радость и броситься к сыну, обнять

€ 303 €

его и поделиться с ним всем тем, что произошло, но тот неожиданно жестко произнес:

— Ну че за дела? Зачем ты мобильник вчера выключил? Я тебе дозвониться не мог, а мне срочно нужны были бабки. Тачку ударил на светофоре, на красный хотел проскочить. А машина оказалась какого-то там депутата. Я хотел слинять, а он ментов вызвал, в общем, надо штуку баксов за чужую машину и еще долларов 600—800 на ремонт моей. И желательно побыстрее.

Не ожидав от своего Михаила такого тона и такой манеры ведения разговора, Степан Петрович поначалу опешил, но потом вспомнил о своем тепершнем статусе и подумал: «Наверное, таким и должен быть ребенок банкира».

— Надо, значит, надо. Вечером привезу, — спокойным тоном ответил он.

— Да ты че, до вечера! У меня машина на штрафстоянке, пока не рассчитаюсь. Дай мне пластиковую карточку, я сниму сейчас сколько мне надо. Тебе там 20 тысяч зеленых позавчера перечислили.

— Ты откуда знаешь? — удивился Степан Петрович, перестав жевать.

— Батя, не держи меня за лоха. Я много чего знаю. Да, и еще. У меня проблемы с университетом. Попался слишком правильный препод. Не ставит мне за непосещения зачет. Попытался с ним переговорить, говорю, что за весь курс обучения уже все уплачено, ему-то какая разница. А он ни в какую. Говорит, мне нужны знания, а не ваши деньги. Ну чем не урод, а?

— Ну и как я, по-твоему, должен решить эту проблему?

— Ну позвони ему, припугни, в крайнем случае. Помнишь, как было тогда в школе с моим директором? Один разговор с Тубосом, и все, проблем нет.

— Какой Тубос?

— Ты че, батяня? Еще не совсем въехал в стремительный ритм нового дня? Тот, которого ты убрал, когда узнал, что он твоим конкурентам информацию сливал.

$ 304 $

— А, нуда, — ответил Грошищев, про себя подумав: «Хорош сыночек, ничего не скажешь. А что делать, он ведь мой сын, сын банкира».

Дальнейшие его мысли неожиданно прервала красивая серенада мобильника в кармане.

— Шеф, это Бэн, начальник охраны. Машины охраны за вами выехала, через 10 минут будут у парадного. Указания дополнительно какие-то будут? — прозвучал в мобильнике зычный голос охранника.

— Нет, — ответил Степан Петрович.

Судя по времени, у него еще оставалось 10 минут времени до приезда машин с охраной, и он решил уделить время осмотрудвора. Спустившись по ступенькам входной каменной лестницы, он вышел во двор. Пойдя мимо черного «Мерседеса» и еше нескольких машин, он решил обойти дом. К нему тут же подбежали две собаки, которых он видел из спальни, и, виляя хвостом, услужливо уселись рядом. Видно было, что они преданно служили своему хозяину и очень его любили. «Еще бы, — подумал Степан Петрович, — ведь вас наверняка кормят не отходами с банкирского стола, а готовят вам деликатесы отдельно. Да, может быть, даже многие из двуногих захотели бы оказаться на вашем месте, не задумываясь. Еще неизвестно, что лучше: быть человеком и вести дворняжью жизнь, или быть четвероногим, но у банкира в доме?»

Проходя мимо деревьев сада, он приметил работающего невдалеке пожилого седого мужчину. Он что-то обрезал на деревьях. По-видимому, это был садовник. Степан Петрович подошел поближе к этому человеку. Тот, увидя его, услужливо поздоровался: «Добрый день, хозяин!» Эта картина напомнила Степану Петровичу кадры из фильмов, которые он часто видел в детстве, когда показывали крестьян, при виде своего покровителя снимавших шапку, низко кланявшихся и произносивших: «Здравствуй, барин. Не вели казнить, вели помиловать!»

— Как наш сад? — решил немного побеседовать Степан Петрович.

— У вас замечательный сад, хозяин, один из самых лучших садов в городе, — садовник был разговорчив и с легкостью поддержал разговор. — Да и прежний владелец этого дома, Сергей Афанасьевич, царство ему небесное, тоже любил этот сад, частенько прохаживался среди деревьев...

— А что с ним случилось? — настороженно спросил Степан Петрович.

— А вы разве не знаете? Ему показалось мало того, что имел, хотел побольше достичь, вот и переехал в Москву, решил там свой бизнес раскручивать, нутам его местные конкуренты и успокоили. Оставался бы здесь, довольствовался бы тем, чего уже добился, глядишь, и ходил бы сейчас по этому саду, вот так же, как вы, наслаждался бы жизнью. В поведении, словах, жестах этого старика чувствовались какая-то мудрость, рассудительность, и Степан Петрович хотел бы еще побеседовать с ним, но тут послышался шум открывающихся ворот и через них въехали две машины: джип серебристого цвета и черный «Мерседес». Это были машины, кортеж которых он такое долгое время наблюдал из окна своей конторы. Это был сигнал к тому, что пора отправляться в свои банковские владения. Для Степана Петровича это было и интересно и вместе с тем какое-то необъяснимое чувство страха давило на него. «Наверное, это потом пройдет», — подумал Степан Петрович и направился к машинам. Ему навстречу уже шел высокий коренастый молодой человек. По-видимому, это был начальник охраны. Поравнявшись со Степаном Петровичем, он произнес твердым и решительным голосом:

— Доброе утро, шеф. Есть очень важное сообщение. Через наших людей поступила информация, что Маклер все никак не может простить старые обиды, снова готовит покушение.

Услышав это, Степана Петровича больше заинтересовало последнее из произнесенного охранником, и он спросил:

$ 306 $

— А когда было последнее?

Недоуменно посмотрев на шефа и подумав, что тот еще, по-видимому, не в настрое на грядущий день, Бэн ответил:

— Последнее было три недели назад, шеф, как раз в день вашего рождения.

«Тоже неплохо», — подумал Степан Петрович и спросил:

— И что вы намерены делать?

— Я принял меры по усилению охраны. Через своих людей, приближенных к Маклеру, мы попробуем уладить этот вопрос. Ну и вам бы я советовал ограничить на сегодня число встреч и поездок.

— Хорошо.

Они подошли к машинам, Бэн открыл дверь «Мерседеса» и Грошищев ловко сел на удобное кожаное сиденье, как будто он делал это каждый день. А ведь сегодня он был в машине такого класса первый раз в жизни.

Быстро набрав скорость, эскорт машин выехал из ворот и направился к банку.

Степан Петрович собирался было немного расслабиться и умственно пережевать всю полученную до этого информацию, но мелодичная трель мобильника не дала такой возможности.

— Степан Петрович, приветствую тебя, это Сергей Карлович. Как там дело насчет кредита, о котором мы с тобой три дня назад разговаривали?

Степан Петрович не знал, о чем идет речь, но быстро подстроился под разговор собеседника и ответил:

— Я еще не занимался этим вопросом, Сергей Карлович.

— Хотелось бы, чтобы ты уделил этому больше внимания. Мои партнеры очень на тебя надеются.

— Да, Сергей Карлович, а напомни, пожалуйста, о какой сумме у нас шла речь?

Собеседник на том конце провода вдруг резко изменил тон голоса:

?

— Ты что, издеваешься надо мной? Ты, наверное, стал забывать о том хорошем, что я для тебя сделал. Ведь ты же не хочешь, чтобы твои прошлогодние махинации с векселями стали достоянием компетентных органов и общественности? А чтобы немного прояснить твою память, я тебе напомню, что речь у нас шла о сумме в 1 миллион долларов, — на том конце провода положили трубку.

«Надо будет заняться этим вплотную», — подумал банкир, немного оторопев от услышанной по телефону суммы. Он еще не мог привыкнуть к новым категориям сумм, с которыми ему надо работать.

«А, в целом, все довольно неплохо, — подумал он, — ведь я теперь очень богат. И все эти утренние события — это только издержки работы состоятельного человека».

Эскорт машин резво мчался по улицам города. Выехав на главную улицу, ведущая машина еще прибавила в скорости, но метров через 200 на закруглении дороги стоящий на обочине гаишник вдруг сделал жест остановиться. Все три машины приняли вправо и остановились у обочины.

— Пойду узнаю, в чем дело, — сказал Бэн. — Он что, забыл, чьи машины останавливает, что ли?

Но гаишник сам сразу же направился к машине, где находился Степан Петрович, подошел к стеклу водителя и, глядя прямо на Степана Петровича, молвил:

— Здравствуйте, многоуважаемый Степан Петрович. Вы извините, конечно, за то, что остановил вас, но сами ведь понимаете, слишком уж явное превышение скорости... А у нас служба не сахар... Да и служба собственной безопасности стала мешать зарабатывать. Выслеживают, наказывают... И за не принятие мер к виновным в том числе... — сержант ненавязчиво давал понять, что много ему не надо, но на определенную сумму он рассчитывает.

— Сколько? — спросил Степан Петрович.

— 100, — улыбаясь, без зазрения совести и без раздумий ответил сержант.

— А не много ли? — попытался поторговаться Степан Петрович.

— Ну-у-у, вам ли это говорить, Степан Петрович? Вы ведь уважаемый в нашем городе человек, очень богатый, что для вас сотня? А я, бедный гаишник, глядишь, с помощью таких, как вы, хоть немного исправлю свое финансовое положение, как говорится, «с каждого водителя по сотне — гаишнику новая «десятка».

«Философ прямо попался», — без особых дальнейших разговоров Степан Петрович достал из бумажника сотню зеленых и отдал ее сержанту. Тот, уверенно козырнув, направился искать следующего нарушителя, чтобы улучшать правила движения на российских дорогах и одновременно с этим выполнять план пополнения собственного бюджета. «Да, неважно, на чем ты ездишь, хоть на дырявом «Фольксвагене», хоть на сверкающем «Мерседесе», а платить все равно нужно, только пропорции разные», — изрек про себя Степан Петрович.

Машины продолжили движение, а Степан Петрович смотрел через стекло «Мерседеса» на проезжающие потоки машин и вдруг заметил, что теперь его мироощущение очень сильно изменилось. Сейчас он чувствовал себя эдаким властителем, он чувствовал вокруг машин какую-то невидимую ауру силы, больших возможностей. Да, он мог нарушить правила, но он знал, что даже если сделает это, запросто может легко исправить свою ошибку деньгами. Внезапно ему захотелось самому проехать за рулем этой замечательной машины.

— Бэн, я хочу сесть за руль сам.

— Но это невозможно, шеф.

— Я так хочу.

— Хорошо, но только до съезда с трассы.

Бэн пожал плечами, и дал жест водителю пересесть на заднее сидение. Степан Петрович сел за руль, надавил на газ. Набирая скорость, он понял, что значит находиться за рулем

€ 309 €

такой совершенной машины. Меняется все восприятие мира... Меняется собственная значимость в этом мире...

Ровно в 9 часов эскорт машин подкатил к парадному входу банка. Выйдя через открытую охранником дверь, Степан Петрович направился было ко входу, но какое-то внутреннее чувство заставило его взглянуть на третий этаж находящейся рядом конторы. То, что он увидел там, повергло его в некоторое оцепенение: в окно на него смотрел человек, который должен бы быть сейчас на его месте. Но во взгляде этого клерка не было особого удивления, а только какая-то плохо скрываемая зависть к нему, банкиру. «Я ведь сам об этом мечтал, как и он сейчас», — подумал Степан Петрович, а вслух словами из известной революционной песни промолвил:

— Кто бьш никем, тот станет всем.

— Не понял вас, шеф? — уточнил охранник.

— Да я и сам еще не все понял, — ответил Степан Петрович и направился в парадный вход банка «Центурион».

Он прошел через холл банка. Везде было видно движение людей, служащих банка. При виде Степана Петровича многие из них почтительно кланялись и здоровались. Это вызвало у Степана Петровича очень приятное чувство. Он чувствовал себя хозяином этого большого денежно-кредитного муравейника. И он был здесь очень значимым, крутым и важным муравьем. Два охранника следовали за ним, а один следовал впереди, и только по направлению его движения Грошищев понимал, куда ему необходимо идти. Поднявшись на лифте на 3-й этаж, они прошли в кабинет с позолоченной вывеской «Управляющий банком «Центурион»...

В кабинете его с радостью приветствовала очень симпатичная секретарша.

— Доброе утро, Степан Петрович.

— Доброе утро... — он хотел было произнести имя, но тут же вспомнил, что не знает имени своей секретарши.

Он прошел далее, в свой кабинет. Внутренний интерьер кабинета был лучше, чем Грошищев ожидал... Минуты три он просто стоял посреди кабинета и, медленно поворачива-

$ 310 $

ясь, осматривал окружающую его обстановку. Он начал было более внимательно осматривать и ощупывать реалии своего кабинета, так сказать, обживаться в нем, но по внутренней связи раздался голос секретарши:

— Шеф, разрешите представить вам список встреч и звонков на сегодня?

— Да, пожалуйста.

Секретарь принесла ему утреннюю почту на этот день: порядка 20 газет и около 100 писем. Это были письма на самые рахличные темы: запросы, требования, докладные, закладные...

— Вот, пожалуйста, список приема на сегодня.

Взглянув на список, Грошищев обомлел. В списке значилось порядка 30 встреч с 10 до 18 часов. Среди них самые различные люди. Уже в который раз за сегодняшний день новоявленный банкир задумался. Конечно, его новое положение щекотало его самолюбию материальным положением, статусом, возможностями. Но, с другой стороны, он был просто не готов к тем трудностям, которые начал приносить ему этот необычный день в его жизни...

Бегло просмотрев принесенные секретаршей газеты, он остановил взгляд на статье одной из них «Новоявленные банковские нувориши. А откуда денежки-то?». Остановившись на ее прочтении, Грошищев понял, что речь в ней идет об одном из местных банкиров, а конкретно — о нем. В статье задавалось много вопросов об источнике денег банка «Центурион», а также содержалось много недосказанностей и многоточий. «Ну вот, я уже и суперзвезда», — подумал банкир. Он понял, что со многим ему теперь в его новом имидже придется свыкаться, а ко многому придется относиться иначе. Он словно попал совсем в другой мир, в другую реальность, в другое измерение...

Его размышления прервал звонок мобильника. На определителе номера высветилось «Таня, любовница-2».

— Здравствуй, мой котик, не забыл ли ты обо мне? Когда мы сможем встретиться?

— Здравствуй. Боюсь, что сегодня не получится. Очень много дел (хотя про себя подумал: «Конечно, кисонька, вот только разгребу немного дела, так сразу и поглядим, что ты из себя представляешь, какова ты, вторая любовница банкира»).

— Очень жаль, дорогой, но чтобы ускорить время нашей встречи, я скажу тебе, что мне удалось раздобыть для тебя ту информацию, которую ты просил, и она для тебя не совсем приятна. Чем раньше ты ее узнаешь, тем лучше для тебя.

— Хорошо, я подумаю.

— Шеф, к вам из мэрии города, — прозвучал по внутренней связи голос его секретарши.

— Конечно, конечно, пусть проходят.

— Добрый день, Степан Петрович, мы помним о всей той помощи, которую вы оказывали городу и его жителям, но сейчас нас заставило к вам обратиться чрезвычайное положение. Очень большой дефицит в городском бюджете, и мы вынуждены просить у вас кредит.

— Кредит на какую сумму?

— 50 миллионов рублей.

Начавший было изменяться в лице Грошищев вдруг опомнился. Ведь он же все-таки банкир! Как он может отказать таким известным в городе людям.

— Хорошо, я согласен, получайте кредит в установленном нашими правилами порядке.

— Большое спасибо, мы всегда считали вас человеком слова и дела. И в свою очередь всегда готовы создавать у местного населения имидж вашего банка как банка очень стабильного и надежного.

— Да, а что вы скажете насчет сегодняшней статьи в городской газете?

— Если вы имеете в виду эту статейку Вихрова, то сами не понимаем, почему он так за вас и ваш банк уцепился. Может быть, попробуете с ним договориться? Насколько нам известно, цены у него, конечно, завышены, но ведь имидж вашего банка дороже, не так ли?

$ 312 $

— И сколько он обычно просит за непубликацию подобных статей?

— Как правило, тысячу-полторы долларов.

— Понятно. Хорошо, господа, спасибо и до свидания.

Степан Петрович хотел выделить для себя немного времени для отдыха и перекура. Когда за столь важными посетителями закрылась дверь, он направился к предполагаемому бару, который выделялся среди шкафов красивыми нарезными формами. Открыв дверцу шкафа, он поразился представленному здесь выбору алкогольных напитков. Здесь было все, от самых изысканных вин до пятизвездочных коньяков. «Я думаю, что некоторое количество алкоголя мне сейчас не помешает», — подумал он и собрался уже пригубить бокал вина, как вдруг неожиданно распахнулась дверь и в его кабинет вбежала женщина. Увидев ее, у него отпало всякое желание пить. На пороге была его жена. Да, та самая, с которой он прожил уже более 20 лет. Это была его Ниночка.

— Ты что же это, скотина, думаешь, если мы стобой развелись и нас уже ничего с тобой не связывает, я позволю тебе издеваться на собой? Или ты считаешь, что на банкира не найдется управы? Ты глубоко заблуждаешься, и я не постою ни перед чем, чтобы доказать тебе это!

— Ниночка, дорогая, объясни мне, пожалуйста, о чем идет речь? Никак не ожидал тебя здесь встретить. Ты знаешь, у меня столько изменений, столько эмоций...

— Не ожидал? И это мне говорит тот, кто лишил меня всего того, что мне принадлежало по праву, тот, кто разменял меня на молодую и стервозную шлюху? Это, значит, твои изменения и эмоции, да?

— Нина, но ведь ты же никогда не была такой...

— Верни мне деньги моего отца, которые ты использовал I в своих махинациях! Если я не получу их в течение недели, в местные газеты поступит такая информация о твоей жизни, которую знаю только я, и это не только не привлечет в твой банк новых клиентов, а и оттолкнет прежних.

€ 313 €

— Нина, но ведь это шантаж! И потом я никогда не ожидал от тебя таких требований.

— Шантаж?! А использовать меняв своих корыстных целях, это не шантаж? Скажи еще спасибо, что дети живут с тобой, а иначе от твоего банка и вывески бы не осталось, а ты работал бы где-нибудь клерком в конторе за несчастные гроши... — хлопнув дверью, она удалилась.

Беседа с женой на некоторое время ввела Степана Петровича в состояние прострации. Он просто сидел и тупо смотрел на позолоченный колпачок от дорогой фирменной ручки...

— Шеф, с вами на связи начальник кредитного отдела, — не дал ему долго скучать голос секретарши.

— Да, конечно.

— Степан Петрович, только что ко мне обратились из мэрии города по вопросу кредита. К сожалению, мы не можем сейчас предоставить кредит на такую сумму.

— Почему? — не без интереса спросил шеф.

— Не позволяют наши кредитные возможности.

— Хорошо, сколько мы можем им выделить? — продолжал свою роль Грошищев.

— Только 20 % от запрошенной ими суммы, и то на небольшой срок.

— Я ничего не знаю, надо изыскать такую возможность, все-таки уважаемые в городе люди, да и это ведь престиж нашего банка, — его собеседник пытался что-то возразить, но Степан Петрович уже положил трубку. «Играть, так по-крупному», — про себя подумал он.

Тут же раздался звонок по сотовому от сына.

— Батя, это я. У меня проблемы. Хозяин машины, когда узнал, кто мой отец, под разными предлогами в два раза увеличил сумму за ремонт его машины. Мне срочно нужны бабки.

— Сколько?

— Пока две штуки «зеленых», а потом еще столько же на ремон моей тачки. Давай я заеду домой, втвоем сейфе возьму.

$ 314 $

У Грошищева от удивления брови пошли вверх и там остались. «А как ты думал, бедные детки — малые расходы, а богатые детки — расходы поболее будут», — сам себя пытался успокоить он.

— Сынуля, дорогой, но ты же так папу совсем обанкротишь через некоторое время.

— Да ладно, папаня, на наш век бабок хватит, как и баб. Все, я еду домой, — и сын прекратил связь.

За последующие за этим три часа у новоявленного банкира побывало еще порядка 20 различных посетителей. Среди них были представители благотворительной организации с просьбой о выделении денег на исследования на Багамских островах, сотрудники налоговой инспекции с проверкой бухгалтерских документов за прошлый месяц, представители партии «Народная партия банкиров» с предложением о вступлении в их ряды, три работника его банка с различными проблемами, и разные другие посетители...

В это же время его встречи то и дело прерывались постоянными телефонными звонками. Это были звонки с предложениями о встрече от женщин, которых, естественно, он и в глаза ни разу не видел, не то, что в другие части тела, от родственников с просьбой о денежной помощи, от вновь открывающихся ресторанов и магазинов с предложениями об участии в презентациях, звонки от различных благотворительных фондов и организаций...

Особенно ему запала в душу беседа по телефону с мамой, с его дорогой, ласковой и нежной мамой, с которой они всегда мирно ладили и дружили.

— Степан, почему ты в последнее время так изменился? По-видимому, деньги совсем тебя испортили. Неужели ты не можешь заехать к своей матери, узнать, как она живет, как у нее дела. Да, ты каждый месяц передаешь мне хорошую сумму денег. Но неужели ты считаешь, что мне нужны только деньги. Я всегда ценила человеческие отношения, сердечность гораздо выше денег. Ты вообще должен чувствовать

€ 315 €

А

себя неудобно, как ты можешь пировать и купаться в деньгах, когда твои родственники прозябают в нищете?

— Мама, так что я теперь должен отдать все деньги своим родственникам?

— Да, ты обязан им помогать, чтобы они были о тебе хорошего мнения, чтобы я на старости лет не выслушивала в твой и в свой адрес столько обижающих и постыдных слов. Стыдно быть богатым, когда вокруг столько бедности, и тем более стыдно наживаться на людской беде, как это делают многочисленные богачи, подобные тебе.

При всем своем уважении и любви к матери этот разговор был для него неприятен. Он чувствовал себя виноватым, но не мог понять, в чем именно он виноват. Он всего лишь получил какой-то волшебный талисман...

После многочисленных встреч и звонков выпало несколько спокойных минут, и Степан Петрович вдруг почувствовал, насколько он устал. Причем не столько физически, сколько интеллектуально и эмоционально. Еще бы, столько событий, столько эмоций, столько новых чувств и переживаний! Прошло всего полдня, а ему они показались целой вечностью. И у этой вечности шаги были непредсказуемые.

Наконец настало время обеда.

— Шеф, обед, как всегда, — в «Пантеоне»? — спросил по сотовому охранник.

—Да, как обычно,—легко ответил Степан Петрович, про себя отметив, что это один из самых престижных ресторанов в городе: «Хоть пообедать-то нормально смогу, не спеша и с наслаждением».

Через минуту к нему зашел охранник, предлагая проехать на обед. В сопровождении охраны банкир проследовал к машине у парадного входа, по пути отметив, насколько отточена жизнь внутри этого организма, называемого «Банк». «А все-таки хорошо быть банкиром! — подумал Грошищев. — И, подумав, добавил: — Несмотря на все трудности». Но это были еще цветочки. Трудности владельца банка еще ожидали его впереди...

Дорога к ресторану «Пантеон» занимала минут пятнадцать. Это время дало возможность Степану Петровичу немного отдохнуть и подумать. Ілядя в окно на простирающийся за окном пейзаж, он задумался о том, насколько изменилось его мировосприятие. Совершив такой неожиданный прыжок от простого клерка до владельца банка, он вдруг почувствовал разницу между этими двумя категориями. Прошло всего лишь полдня, а в его сознании и мышлении произошли кардинальные изменения. Проезжая мимо крупнейшего в городе супермаркета, Грошищев попросил остановить машину и, выйдя из нее, направился в магазин. Он вдруг захотел воспользоваться своим статусом богатого человека. Ему хотелось подтвердить себе факт, что теперь он богат и может тратить любую сумму денег. Проходя мимо большого количества самых разнообразных товаров, Грошищев вдруг заметил в себе необычное чувство. Он осознал, что у него нет желания что-либо покупать. Это было невероятно, но факт. Не единожды бывая в этом супермаркете, он страдал от несоответствия своих возможностей и потребностей, а сейчас, при наличии возможностей, у него не было потребностей. Он вдруг понял, что его сейчас больше заботит не то, как потратить деньги или что ему приобрести, а как ему решить те новые задачи и проблемы, которые ему преподнесли первые полдня. У него бьш полный кошелек стодолларовых бумажек, но он просто не знал, куда их можно было бы потратить. Казалось, что у него есть все, что необходимо. Его сознание находилось в состоянии изобилия, и он ни в чем не нуждался. Это было необычное чувство, и, скорее всего, свойственно оно именно богатым людям. Полон был скорее не его кошелек, в состоянии изобилия было его сознание...

Он продолжил свои размышления на эту тему в машине, пока их не прервал голос охранника из открывшейся двери машины: «Прошу вас, шеф». Степан Петрович прошел в холл ресторана, где его уже ожидал услужливый официант и провел к столику в самом углу зала.

€ 317 €

Банкир приступил к трапезе, охрана сидела за соседним столиком. Неожиданно в зал вошел очень презентабельный господин в сопровождении группы охранников, он проследовал через весь зал и направился прямиком к столику Гро-шищева. Когда до него оставалось метров пять, охрана банкира настороженно приподнялась. «Не напрягайтесь, отдыхайте», — осадил их господин. Видна была вся серьезность намерений вошедших людей. Господин сел рядом с Гроши-щевым.

— Добрый день, Степан Петрович, и приятного аппетита, — промолвил господин. — Рад новой встрече с вами. Надеюсь, вы меня помните?

— Не уверен, — пережевывая пищу, промолвил тот.

— Хорошо, я напомню вам о нашей беседе ровно месяц назад здесь же, в этом ресторане, и разговор у нас был о банковских векселях на значительную сумму. Мои боссы просили вас о незначительной услуге. К сожалению, вы не проявили особой предрасположенности к нам, и я уполномочен выразить от их имени сожаление от отказа сотрудничать с нами. Вы представляете собой новый банк в нашем городе, а мы — коренные жители этого города с обширными связями и возможностями, которые складывались не один десяток лет. Вы же умный человек и понимаете, что никакие деньги и никакая охрана не способны защитить кого бы то ни было, если он... Так что еще раз подумайте над нашим предложением и помните, что незаменимых людей не бывает... Я не жду от вас ответа сразу, надеюсь, что вашим ответом станут ваши разумные действия. До свидания.

Господин вместе с сопровождавшей его свитой исчез так же неожиданно, как и появился. Новоявленный банкир пытался еще какое-то время довольствоваться обедом, но почему-то изысканные блюда уже не прельщали его. Впервые за сегодняшний день его посетило сильное чувство страха. Подозвав к себе охранника, он узнал, что господин, с которым он беседовал, был правой рукой самого известного «авторитета» в городе.

— Извините, шеф, но ради вашей же безопасности мы не стали предпринимать серьезных действий, да и перевес был явно не в нашу сторону, — пытался оправдываться начальник охраны.

— А за что я вам вообще бабки плачу? — гневно промол- . вил Степан Петрович, а про себя подумал: «Ну, ты, Степа, теперь точно в роль вошел. По самые... уши».

После обеда, который не совсем можно было считать состоявшимся, у Грошищева по дневному графику предстояло собрание соучредителей банка. Он, конечно, еще смутно представлял, что это, но уже после происшедших за полдня событий готов был ко многому, как усталый доблестный воин перед следующим смертельным боем.

Собрание проходило в банкетном зале банка, и, когда он появился в там, среди небольшой группы соучредителей царила тревожная обстановка. Это было видно по выражению лиц присутствующих и по их эмоциональным разговорам между собой. Импозантный пожилой господин открыл собрание и сразу же обратился к Грошищеву:

— Мы очень недовольны экономической политикой банка в последнее время. Наши эксперты ознакомились с бухгалтерскими документами и вынесли заключение об очень нестабильном и даже критическом положении. Кроме того, к нам поступила информация, что только за сегодняшний день банком выдано кредитов на сумму 50 миллионов. Мы просим вашего объяснения по этому вопросу.

Степан Петрович, конечно же, не знал толком, что он должен отвечать в подобном случае, и поэтому прибег к старой испытанной тактике времен социализма — говорить в общем и в то же время ни о чем:

— Конечно, господа, я понимаю вашу озабоченность. И во многом я с вами согласен. Но в то же время мною, как управляющим банком, выбирается такая политика, которая приведет к решению всех проблем оптимальным образом. Если нами сделаны были какие-то ошибки в ближайшем

€ 319 €

времени, то это — только для последующего выигрыша в будущем.

По выражению лиц собравшихся он понял, что его речь еще больше добавила им непонимания и даже внесла какую-то сумятицу в их поведение. Посовещавшись какое-то время, собрание вынесло вердикт в лице все того же седовласого господина:

— Мы просим вас завтра же подготовить подробный отчет по деятельности банка за последний год. Иначе мы будем вынуждены применить экстренные меры. Ведь наиболее всего нас, как соучредителей, волнует судьба наших вложенных средств, и нам нужен человек, который приведет к их приросту, а не к бездумному и никчемному управлению этими средствами. На сегодня это наше последнее слово. Ждем вас с отчетом завтра в это же время.

На сегодня для Степана Петровича было уже достаточно эмоций, он чувствовал себя уже прилично уставшим. Он посмотрел на часы — они показывали 17 часов. В бытность клерком в это время он уже уходил домой или собирался посидеть где-нибудь в кафе за кружкой пивка вместе с друзьями. Но сейчас его статус не позволял сделать это. Он чувствовал на себе большую ответственность, тяжело вздохнул и направился к себе в кабинет. На подходе к кабинету снова раздалась красивая трель мобильника. На экране высветилась надпись: «Любовница-1».

— Здравствуй, мой дорогой. После приезда с Канарских островов я так за тобой скучаю. Мне тебя очень не хватало. Спасибо тебе за то, что ты. дал мне такую возможность — хорошо отдохнуть. Но у меня для тебя тоже есть подарок. Ведь мы с тобой так давно мечтали о воплощении нашей любви — о нашем ребенке.

— О каком воплощении? Какой любви? О каком ребенке? Аты на солнце не перегрелась на Канарах?

— Да, дорогой, я уже на 4-м месяце беременности. И я хочу сохранить ребенка для нас.

— Это не мой ребенок.

— Твой, мой дорогой, я уверена в этом на 200 %, и любые обследования это также подтвердят.

— Это не моя проблема.

— Нет, дорогой, теперь это и твоя проблема, ведь ты же не захочешь еще больших проблем потом, так ведь, милый? Ну зачем тебе все эти журналисты, газеты, копание в грязном белье, которое, кстати, сохранилось. Подумай, ведь это обойдется тебе и твоему бизнесу гораздо дороже, чем содержание меня и ребенка. Я ведь знала, какого папу выбирать для своего ребенка—умного, сообразительного и богатого, и обязательно — банкира. Так что жди новых новостей о моем здоровье. Пока, любимый.

«Ну и кобель, этот банкир — мой предшественник, — мысленно думал Грошищев. — Нет, хорошее дело, он, значит, трахает, а я теперь должен за него ответ держать. Меня это, конечно, не очень прельщает. Хотя, ладно, за все заплачено. Да и кому сейчас легко?» — оптимистически настраивал себя Грошищев, восседая в своем кабинете и разглядывая красивый журнал-каталог с образцами новейшей импортной мебели для спальни.

— Степан Петрович, — вам звонит ваш личный врач Лаврентий Семенович, — по связи раздался бархатный голос секретарши.

— Добрый день, Степан Петрович. Как ваше драгоценное здоровье? Я очень переживаю за вас после микроинфаркта, я бы советовал вам все-таки меньше уделять внимания своей очень уж рискованной и стрессовой работе и больше внимания — отдыху. Завтра я хотел бы предложить вам пройти повторное обследование. Что-то мне не совсем понравились результаты предыдущего обследования. Хотя для людей, имеющих такую работу, каку вас, и такой ответственный пост, это, конечно же, неудивительно.

— Что вы подразумеваете?

— Не буду вас раньше времени огорчать. Да и ясно это будет только после повторного обследования, — ответил голос 11.3ак. 339 € 321 €

1

врача. — Так что завтра, надеюсь, вы выберете время и будете у меня.

После телефонного разговора с врачом Степан Петрович почему-то очень сильнЬ задумался. Обычно в своей жизни на здоровье он никогда не жаловался, а если и обращался к врачу, то только к стоматологу. А тут вдруг какие-то проблемы со здоровьем, да еще намеки на какое-то серьезное заболевание. Ему прямо сейчас захотелось все бросить и поехать в эту клинику, чтобы выяснить все определенно. Но тут в дверях показался его начальник охраны. Лицо его было чрезвычайно возбуждено.

— Шеф, у нас большие проблемы, — проговорил он. — Только что взорвали вашу машину. Я думаю, что это было очередное предупреждение Маклера. Слава Богу, водитель в это время вышел, поэтому никто не пострадал. Но «Мерс» пострадал конкретно. Почти не подлежит восстановлению. Я думаю, что сегодня в связи со сложившейся обстановкой вам надо сократить рабочий график. И, наверное, придется отложить культурно-развлекательную вечернюю программу на ближайшие дни.

— Какую программу? — не понял Степан Петрович.

— Ну, я имею в виду сауну, массаж, девочек и тому подобное.

— А... Ну да, конечно, — пробормотал банкир.

То, что Грошищев услышал от Бэна, конечно же, придало в его сегодняшние приключения дополнительного огня. И не без дыма. Часы показывали 20 часов, но Степану Петровичу казалось, что прошло 20 лет, настолько этот день был насыщен событиями и перипетиями. Он вспомнил об утреннем ультиматуме молодой жены и понял, что потеряет эту молодую сексапильную особу, но сейчас это волновало его меньше всего. Еще бы, ведь на кону стояла его собственная жизнь!

Внезапно ему захотелось остаться наедине.

— Бэн, я прошу оставить меня сегодня одного, — уверенно сказал он.

— Я не понял, шеф.

— Что непонятного? Я больше не нуждаюсь в охране. Ты свободен. И... спасибо за все.

Недоуменно глядя на шефа, преданный охранник стал пятиться к двери и исчез с противоположной ее стороны. Грошищеву захотелось побыть одному и хорошо все обдумать. Да, безусловно, он помнил о словах, сказанных ему колдуньей: «...Как вы воспользуетесь вашей возможностью — это ваше дело». И, по сути, у него сейчас был выбор. Конечно, он многое понял за это время. Да, долгое время он мечтал о деньгах, о богатстве, о престиже. Он считал, что много денег уже сделают его счастливым. Но только сейчас он понял, что сами по себе деньги не приносят счастья, что большие деньги налагают на человека очень большие обязанности и ответственность. И чем больше денег, тем эта ответственность больше. Также они требуют проявления каких-то качеств характера И еще он понял, что пока не готов к этой ответственности. Он понял, что большие деньги без соответствующего уровня личного развития — это ничто.

Нет, он не то чтобы испугался за свою жизнь. Просто он почувствовал, что сейчас идет не своим путем. Это был чей-то путь, но не его личный. И даже если он смогбы выработать в себе эти качества или добиться тех целей, которые ставил, сейчас он стал сомневаться, нужны ли ему эти цели. Больше всего на свете сейчас ему хотелось вернуться в свою родную малогабаритную квартиру, обнять свою любимую жену и детей, встретить своих близких друзей и знакомых...

Он понял, что должен пойти своим собственным путем. Путем своего личного развития. И начать он должен именно с того уровня, в котором находился — с уровня обычного служащего-клерка. И его путь обещает быть не менее интересным, чем какой-либо другой.

Грошищев снял висящий на шее талисман, достал зажигалку, помедлил некоторое время, как будто бы о чем-то думал, а затем поднес огонь к талисману и поджег его со словами: «Колдунья не обманула меня один раз, пусть же поможет мне и второй»...

11 * € 323 €

Внезапно он почувствовал необычайную тяжесть, какую обычно чувствуют во сне. Он услышал два голоса.

— Ну что, говорил я тебе, что даю каждому по его мере и вере, и не более?

— Да, это я понял, но я также понял и многое другое.

— И что же еще?

— Я понял, что долгое время был не тем, кем мог бы быть. Я понял, что у каждого в этой жизни свой собственный путь, и я не должен на кого-либо походить. Я открыл для себя свое богатство, которое внутри меня. Я нашел для себя новый смысл жизни... — голос собирался было восторженно перечислять далее все свои открытия, но второй голос, тот что был явно постарше, вежливо перебил его:

— Хорошо, сын мой, я понял, что твое путешествие было не напрасным, й я поздравляю тебя с новым рождением. Но сейчас, извини, моей помощи ждут еще миллионы таких, как ты. Все они — мои дети, дети Господа, и каждому из них я должен уделить свое внимание...

Утренний треск будильника разбудил Степана Петровича... Он долго боялся открыть глаза, но когда увидел до боли знакомую бедную действительность, мощный звук радости вырвался откуда-то изнутри: «Й-е-х-у-у-у!!!» Рядом он услышал голос перепуганной жены:

— Степа, что тобой?

— Приснится же такое... А знаешь, дорогая, а жизнь-то — прекрасна! И она будет еще прекрасней! И богаче! Это ятеперьтебе гарантирую, Я — ГРОШИЩЕВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ! — он нежно обнял и поцеловал ничего не понимат ющую жену.

Внешне он остался тем же, но внутренне, по своему настрою и духу, это был совсем другой человек. Он вдруг почувствовал в себе силу. Ту силу, которая долго дремала в нем и словно ждала сигнала от своего хозяина. И он был готов к серьезным изменениям в своей жизни.. Он не знал, как именно, но был уверен, что добьется всего, чего захочет. Не

$ 324 $

говоря уже о деньгах. Деньги будут только приятным побочным продуктом процесса, но не его целью. Он словно окунул свое сознание в другую реальность. И там, в другой реальности, он нашел доказательства того, что, если захочет, сможет изменить свою жизнь. Он словно увидел себя в другом зеркале, в котором он был сильным, уверенным, в меру рисковым, богатым... Нет, жить так, как банкир, он явно не хотел, да и, по всей видимости, он пока был к этому не готов, но и после всего случившегося оставаться тем, кем был раньше, он не собирался. Его ждала широкая дорога, на указателе которой было написано: «Вперед, к богатству!»

Послесловие...

Через неделю после своего необычного сна Грошищев уволился из своей конторы. Через месяц он без колебаний продал свою квартиру, на половину этой суммы приобрел небольшой домик за городом, куда и переехал с семьей. Вторую часть суммы он инвестировал в несколько небольших частных предприятий, основал несколько частных фирм в различных сферах. Все его решения и поступки были наполнены силой и уверенностью. Он знал, на что шел и чем рисковал, хорошо знал и видел свою цель. У него не было страха, и он понимал, что мосты бедности сожжены и у него теперь только один путь— вперед, к своему успеху, процветанию, богатству...

Через три года он стал одним из самых известных предпринимателей в городе, а еще через два года один из его знакомых столичных банкиров предложил Степану Петровичу открыть филиал банка и стать управляющим. Грошищев без особых колебаний принял это предложение. Ведь быть банкиром — это для него так знакомо...

* О том, как разворачивались события жизни Грошищева Степана Петровича после его чудесного сна и о всех премудростях и секретах его успешного предпринимательства вы можете узнать в полной версии книги «Квантовый скачок, или Вперед, к богатству!» которую можете заказать, написав автору.



Содержание раздела