Это был конец эры мануфактуры
Это был конец эры мануфактуры, т. е. ручного производства, основанного на разделении труда. Даже при сохранении прежних примитивных орудий разделение труда и специализация рабочих позволяли увеличивать производительность. Машинная индустрия только зарождалась.
Вместе с тем приближалась промышленная революция. Начиналась эпоха великих изобретений. В 30-х годах были сделаны первые шаги к механизации прядения и ткачества, была открыта плавка чугуна на коксе.
В 60-х годах Уатт изобрел паровую машину.
Промышленники для своих предприятий, купцы для заморской торговли, правительство для колониальных войн нуждались в кредите. Возникли и бурно росли банки, акционерные общества, которые собирали денежные капиталы. Значительно увеличился государственный долг. В обиход вошли ценные бумаги и биржа.
Рядом с промышленным и торговым капиталистом, основной формой дохода которого является прибыль, появилась полноправная фигура денежного капиталиста, который свою долю прибавочной стоимости получает в форме ссудного процента.
Товарно-денежные отношения уже насквозь пронизывали жизнь нации. Не только торговля, но и производство стало в большой мере капиталистическим. Отчетливее выделились основные классы буржуазного общества.
В результате массового повторения социальных явлений достаточно четко определились такие объективные категории, как капитал, прибыль, процент, земельная рента, заработная плата. Все это уже могло стать объектом наблюдения и научного анализа.
С другой стороны, буржуазия тогда еще была самым прогрессивным классом общества. Она пока не видела в растущем рабочем классе своего главного противника. Классовая борьба между ними еще имела зачаточные формы.
Так сложились условия для развития буржуазной классической политической экономии в Англии.
Политическая экономия любит робинзонады
В 1719 г. в Лондоне вышло в свет первое издание романа Дефо “Робинзон Крузо”. Судьба “Робинзона” необычна. С одной стороны, это признанный шедевр приключенческого жанра.
С другой стороны, литература на многих языках, в которой дается философское, педагогическое и политико-экономическое толкование “Робинзона” и робинзонад, могла бы составить в настоящее время целую библиотеку.
Робинзонада это созданная воображением мыслителя и писателя ситуация, в которой отдельная человеческая личность (иногда небольшая группа людей) поставлена в условия жизни и труда вне общества. Робинзонада это, если хотите, экономическая модель, в которой исключаются отношения людей между собой, т. е. общественные отношения, и оставлены только отношения обособленного человека с природой. Политическая экономия любит робинзонады, заметил Маркс.
Можно добавить, что к послемарксовои буржуазной политической экономии это относится еще более чем к домарксовой.
Несмотря на успех “Робинзона”, который Дефо написал в возрасте почти 60 лет, и успех нескольких других романов, написанных еще позже, оп до конца дней считал их безделками. Дефо думал, что посмертную славу ему создадут вышедшие из-под его пера многочисленные политические, экономические и исторические сочинения. Подобная иллюзия не редкость в истории культуры. Кто знал бы Дефо без “Робинзона”?
Его изучали бы лишь узкие специалисты. Его сочинения о хозяйстве, торговле и деньгах утонули бы в потоке памфлетной литературы, которая разлилась в Англии к этому времени.
Жизнь Дефо сама похожа на авантюрный роман. Оп родился в Лондоне в 1660 г. (эта дата, однако, не бесспорна) и умер там же в 1731 г. Сын мелкого торговца-пуританина, Дефо сам пробил себе путь в жизни благодаря природным способностям, энергии и ловкости. Участник мятежа Мопмута против короля Иакова II в 1685 г., он лишь по счастливой случайности избежал казни или ссылки в колонии.
Состоятельный купец к 30 годам, он обанкротился в 1692г., имея долгов на 17 тыс. фунтов стерлингов.
Начав в это время писать политические памфлеты, Дефо вошел в доверие к королю-голландцу Вильгельму III и его приближенным. В 1698 г. он опубликовал экономическое сочинение “Опыт о проектах”, где предлагал ряд смелых экономических и административных реформ.
Вскоре после смерти своего покровителя-короля, в 1703 г., Дефо попал к позорному столбу и в тюрьму за язвительный памфлет против господствующей церкви в защиту диссентеров-пуритан. Дефо был освобожден из тюрьмы (где он провел полтора года и развернул бурную литературную деятельность) лидером партии тори Робертом Харли. В обмен Дефо отдал этой партии и лично Харли свое перо лучшего журналиста эпохи.
Он был секретным агентом Харли, ездил с важными и тайными поручениями от него в Шотландию и по разным областям Англии.
Смерть королевы Анны и падение Харли оборвали его карьеру. В 1715 г. он вновь попал в тюрьму по обвинению в политической клевете. Дефо вышел на свободу, опять приняв на себя неблаговидную задачу разлагать изнутри враждебную новому правительству печать.
Человек, написавший “Робинзона”, имел богатейший и разнообразнейший жизненный опыт. Этот опыт и наполнил историю о приключениях моряка из Йорка такой глубиной содержания. Дефо не знал ни отдыха, ни покоя до конца жизни. Трудно поверить, что один человек между 60 и 70 годами мог написать несколько больших романов, монументальное экономико-географическое описание Великобритании, ряд исторических сочинений (в том числе историю русского императора Петра I), целую серию книг по демонологии и магии (!) и множество мелких статей и памфлетов на самые разные темы.
В 1728 г. он издал экономическое сочинение “План английской торговли”. Даже умереть Дефо не мог спокойно в собственном доме, так как в последние месяцы жизни неугомонному старику пришлось скрываться от кредиторов (или от политических врагов это до сих пор остается неясным).
Таков был человек, положивший начало робинзонадам. Вернемся же к ним, причем ограничимся только экономическими робинзонадами.
В основе буржуазной классической политической экономии лежало представление о естественном человеке, Эта идея возникла из неосознанного протеста против “искусственности” феодального общества, где человек опутан всевозможными нерыночными, принудительными связями и ограничениями. Но “естественный” человек нового буржуазного общества, освобожденный от этих связей индивидуалист, подходящий для мира свободной конкуренции и равенства возможностей, Смиту и Рикардо, как и их предшественникам, представлялся не продуктом длительного исторического развития, а, напротив, его исходным пунктом, воплощением “человеческой природы”.
Пытаясь объяснить поведение этого индивидуалиста в общественном производстве при капитализме и опираясь на идеи “естественного права”, они обращают свой взгляд не на реальный путь развития общества, а на фантастическую фигуру одиночного охотника и рыболова, т. е. Робинзона. Конечно, при этом конкретный Робинзон Крузо, попавший на необитаемый остров, превращается по воле авторов в нечто аллегорическое и абстрактное, часто в полную условность.
Итак, робинзонада это попытка исследовать закономерности производства, которое всегда было и может быть только общественным и находящимся на конкретной стадии исторического развития, на абстрактной модели, исключающей самое главное общество. Маркс дал замечательную по глубине мысли критику робинзонад классической политической экономии. Он замечает, что эта склонность перешла и в “новейшую политическую экономию” Бастиа, Кэри, Прудона: им очень удобно находить экономические отношения, свойственные развитому капитализму, в фантастическом мире “естественного человека”.
Процитируем из Маркса только одну фразу: “Производство обособленного одиночки вне общества редкое явление, которое может произойти с цивилизованным человеком, случайно заброшенным в необитаемую местность и динамически уже содержащим в себе общественные силы (подчеркнуто мной. А. А.), такая же бессмыслица, как развитие языка без совместно живущих и разговаривающих между собой индивидуумов”13.
Подчеркнутое место интересно в связи с сюжетом “Робинзона Крузо”. Вспомните: Робинзон настолько несет в себе общественные силы, что при изменении обстановки быстро превращается из “естественного человека” сначала в патриархального рабовладельца (Пятница), а потом в феодала (колония поселенцев). Он превратился бы и в капиталиста, если бы его “общество” продолжало развиваться.
Робинзонада оказалась настоящим кладом для субъективной школы в политической экономии, которая пытается рассматривать экономические явления через призму субъективных ощущений и психологии отдельного человека. В гл. 1 уже говорилось, что для этой политической экономии, возникшей в 70-х годах XIX в., в центре внимания стоит “атомистический индивид”.
Более подходящей фигуры, чем Робинзон, тут не придумаешь.
Пожалуй, самый характерный пример представляет робинзонада Бем-Баверка, крупнейшего экономиста австрийской субъективной школы. Дважды автор заставляет Робинзона служить исходным пунктом своих построений в теории стоимости и в теории накопления капитала.
Еще писатели XVII и XVIII столетий догадывались, что стоимость это общественное отношение, которое существует лишь тогда, когда продукты производятся как товары, для обмена в обществе.
